Работа любого врача требует эмоциональных затрат, а ежедневное взаимодействие с тяжелобольными пациентами отнимает у специалиста еще больше ресурсов. В российских клиниках не всегда есть штатные психологи, часто поддержкой пациентов и врачей занимаются благотворительные фонды.
«Такие дела» поговорили с врачами и психологами об эмоциональном выгорании у медицинских работников и необходимости психологической поддержки специалистов, которые сталкиваются со смертью.
Эмоциональное выгорание
Эмоциональное выгорание — это потеря интереса к профессиональной деятельности на фоне хронического переутомления или стресса на рабочем месте. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) включила синдром эмоционального выгорания в Международную классификацию болезней. ВОЗ выделила три основных признака выгорания: ощущение мотивационного или физического истощения; нарастающее психическое дистанцирование от профессиональных обязанностей; снижение работоспособности.
Одно из крупнейших исследований синдрома эмоционального выгорания среди врачей, в котором участвовало около трех тысяч специалистов, провели в Финляндии. Самые высокие показатели выявили у врачей, которые работали в области детской психиатрии. Также выяснилось, что на состояние влияет место работы: сотрудники частных клиник и научно-исследовательских институтов были менее подвержены выгоранию в отличие от работников государственных медицинских учреждений.
В России не ведется общая статистика по распространенности эмоционального выгорания. Согласно одному из исследований, в Забайкальском крае выгоранию подвержены 67,6% врачей, еще у 10,5% врачей фазы синдрома находятся на стадии формирования. Самые высокие показатели наблюдались в группе врачей-онкологов.
Причины выгорания
Психологи говорят, что выгорание — это механизм защиты: из-за истощения эмоционально-энергетических ресурсов возрастает безразличие к происходящему на работе. Медицинский психолог НМИЦ онкологии имени Н. Н. Блохина Анна Кан уточняет, что обычно к синдрому приводит комплекс причин: напряженный график, низкая зарплата, давящая рабочая среда, эмоциональное перенапряжение, а также неудовлетворение жизненных потребностей.
«Это многофакторный синдром. Да, есть более выносливые люди, есть люди более сильные психологически, но время играет важную роль. Если неблагоприятные условия влияют на человека длительно, “сломается” любой», — объясняет Кан.
Тем не менее психолог выделяет список черт, обладатели которых предрасположены к проявлению синдрома эмоционального выгорания: перфекционизм, повышенная ответственность и склонность приносить в жертву собственные интересы, а также мечтательность, которая иногда ведет к неадекватной оценке своих возможностей.
Когда и как проявляется синдром
По словам Анны Кан, которая проводит лекции и тренинги по профилактике синдрома эмоционального выгорания, среди врачей это состояние встречается очень часто. Психолог рассказывает, что возникновение выгорания связано со стажем работы (у врачей, которые работают более 15 лет, синдром проявляется чаще), удовлетворенностью занимаемой должностью, уровнем тревожности и стрессоустойчивости, а также климатом в семье.
Кан объясняет: эмоциональное выгорание может проявляться через физические симптомы — хроническую усталость, головокружение и бессонницу. В то же время человек переживает неверие в собственные силы и потерю профессиональной мотивации. «Безусловно, все вышеперечисленное не может не повлиять на отношение медицинского работника к своей профессиональной деятельности», — добавляет Кан.
Медицинский психолог считает, что в российских клиниках нужны отдельные специалисты, которые бы эффективно поддерживали пациентов и врачей, но признает, что «в условиях дефицита ставок это сложно».
Как решается эта проблема сейчас?
Штатные психологи в российских клиниках скорее исключение, чем правило. В больших городах в регулировании этой проблемы принимают участие некоммерческие организации. Одно из направлений программы «Терапия счастья», которую разработали в благотворительном фонде Константина Хабенского, берет на себя задачу психологической реабилитации в онкологических отделениях больниц.
Руководитель программы «Терапия счастья» Ирина Дерябина объясняет: основная задача психологов в рамках проекта — установить доверие между пациентом, его близкими и врачом, облегчить их взаимодействие, а также дать родителям и детям ресурс для борьбы с болезнью. Она считает, что во время получения высшего образования врачей нужно готовить к разговорам с пациентами.
«Врачи, как и все люди, разные, — отмечает Дерябина. — У одних развиты коммуникативные качества, и они могут разговаривать с родителями даже на самые сложные темы и поддерживать их, а другие ограничиваются общением на медицинские темы и не находят сил на более плотное общение. Когда появляется психолог, который берет на себя поддерживающую роль, это облегчает и работу врача, и пребывание пациента в клинике».
По словам Дерябиной, запросы на психологическую помощь со стороны медицинского персонала поступают реже, чем от пациентов и их родных. «Кто-то из врачей ходит на личную терапию, но их меньшинство. В некоторых организациях есть практика проведения групповой терапии, но чаще это просто разовые лекции на тему выгорания и специфики работы с пациентами», — рассказывает эксперт.
Опасность эмоционального выгорания у врача
Ирина Дерябина объясняет: специалисты, чья работа связана со сложными диагнозами, ощущают огромную ответственность и регулярно сталкиваются со стрессовыми ситуациями. Вместе с тем они подчиняются строгим административным требованиям, работают с большим количеством документации, что усугубляет и без того плотную загруженность. Дерябина говорит, что врачи не всегда показывают свои психологические проблемы и зачастую отрицают необходимость личного обращения к специалисту в том числе из-за своей занятости.
«Конечно, бывают случаи, когда врачи выгорают и принимают решение уйти из профессии, но чаще они остаются. Если бы психологические службы существовали во всех клиниках, то они могли бы это отслеживать и регулировать», — считает представитель фонда Константина Хабенского.
Опасность синдрома выгорания у врачей состоит в том, что он сопровождается снижением эмпатии, утратой сочувствия и понимания по отношению к пациентам и их близким. Дерябина говорит, что это может повысить уровень тревожности и стресса всех сторон, а нестабильное эмоциональное состояние пациента и его родных увеличивает риск того, что лечение окажется неэффективным.
Мнение врачей
Детский нейрохирург в НМИЦ нейрохирургии имени Н. Н. Бурденко Шавкат Кадыров считает, что развивать уровень психологической помощи врачам «как минимум логично». По наблюдениям Кадырова, врачи, которые регулярно работают с тяжелобольными пациентами, со временем испытывают эмоциональное выгорание.
«Если врач выдыхается в эмоциональном плане и у него есть возможность разрешить эту проблему с квалифицированным психологом, то почему нет? Я думаю, что это нужно», — комментирует нейрохирург.
В рамках программы «Терапия счастья» в Центре рентгенорадиологии работает внештатный психолог. По мнению заведующей детским онкологическим отделением радиотерапии и комплексных методов лечения Елены Аббасовой, участие специалиста имеет большое значение, поскольку общение с психологом снижает уровень стресса пациентов и облегчает работу врачей с ними. В то же время эксперт не считает непосредственную работу психолога с врачами необходимостью.
«Я, например, не вижу времени ни в своем графике, ни в графике остальных врачей для того, чтобы предаваться психологическим переживаниям. С этой точки зрения участие психологов очень важно именно в работе с пациентами и их родителями. Таким образом, участие психолога помогает нам второстепенно, замыкается круг», — говорит эксперт.
Аббасова полагает, что врачи, которые испытывают эмоциональное выгорание, не остаются работать с онкобольными пациентами, а «очень быстро сходят с дистанции». «Все остальные — это какой-то особенно устойчивый психотип. Это важное качество врача неразрывно с нашей профессией», — считает Аббасова.
«Такие дела» выражают благодарность фонду Константина Хабенского за помощь в подготовке текста.