Трудности перевода. Как в России проходят суды, если человек не понимает русский язык?
По официальным данным, в России около 174 языков. Во время судебных разбирательств у россиян и иностранцев есть право говорить на том языке, который они понимают. Но на деле это далеко не всегда так.
Эксперты рассказали «Таким делам», с какими проблемами чаще всего сталкиваются обвиняемые и что с этим можно сделать.
«Товарищеский» суд
В феврале в Сыктывкарском городском суде активист Алексей Иванов, которого обвинили в нарушении порядка проведения митинга, отказался говорить с судьей на русском. Он сказал, что ему проще пользоваться коми языком и он не должен «подстраиваться под суд». В итоге судья перенесла заседание для того, чтобы оно прошло в присутствии переводчика, и назвала происходящее цирком.
Согласно Уголовно-процессуальному кодексу РФ, обвиняемый имеет право давать показания на родном языке или языке, которым он владеет, а также бесплатно пользоваться услугами переводчика. Все документы должны перевести на понятный ему язык.
Однако случается, что судьи оставляют без внимания ходатайства на предоставление переводчика, желая рассмотреть дело в разумные сроки и без задержек, говорит советник Федеральной палаты адвокатов России Нвер Гаспарян.
«Они считают, что обвиняемый в достаточной степени владеет русским языком. Вместе с тем нередко мигранты или россияне — представители разных национальностей — могут с трудом изъясняться на разговорном русском. Кроме того, они вообще не владеют юридической терминологией, с которой часто сталкиваются в судах. Это может создать для них сложности, что в конечном итоге неизбежно отразится на объективном ходе разбирательства», — пояснил Гаспарян.
По данным комитета «Гражданское содействие» (организация включена в реестр организаций-инагентов — прим. ТД), более чем в половине случаев, когда судят иностранцев за нарушение миграционного законодательства, их знания русского языка не хватает для того, чтобы полноценно понимать, что происходит. Обычно, рассказали в комитете, заседания по выдворениям проходят «коллективно», поэтому в зале находится сразу несколько человек по разным делам и они подсказывают друг другу непонятные слова. Это нарушение, поскольку каждое дело должно рассматриваться отдельно.
В Черемушкинском суде Москвы был случай, когда при одновременном рассмотрении административных дел двух мигрантов судья попросила одного переводить другому, вспоминает аналитик «Гражданского содействия» Константин Троицкий. Переводчика им так и не предоставили.
Троицкий также привел в пример историю гражданина Таджикистана Исмаила (имя изменено. — Прим. ТД), которого судили за нарушение миграционного законодательства. В ноябре 2018 года в Москве полицейские остановили его для проверки документов. По-русски мужчина почти не говорил, смог лишь объяснить, что приехал к отцу. Сотрудники МВД обвинили Исмаила в том, что он не встал на миграционный учет, а талон постановки, который у него был, отобрали.
Полицейские, отмечает Константин Троицкий, настойчиво попросили задержанного подписать некие бумаги. Среди них оказался протокол об административном правонарушении, где Исмаил якобы отказывался от услуг переводчика.
На заседании в Мещанском суде мужчина сказал, что не понимает, о чем его спрашивают. В итоге переводом пришлось заниматься отцу Исмаила. Его судья пригласила для участия в заседании, нарушив все предусмотренные законом процедуры.
«Без переводчика человек беспомощен»
Переводчик не только переводит материалы дела или помогает общению, но и обладает собственными процессуальными правами, рассказала юрист «Правозащиты Открытки» Алена Борисова. Например, он может задавать вопросы, делать замечания по поводу правильности записи перевода для протокола.
— говорит Борисова.
Правозащитница отмечает, что если в уголовном или гражданском процессе судьи стараются следовать закону и приглашать переводчиков, то когда дело касается административных правонарушений, ситуация куда хуже. «Часто при задержании человека держат в отделе полиции часами, хотя он может даже не понимать, за что его задержали и что от него хотят», — объясняет она.
Как подчеркивают правозащитники, участнику процесса не нужно самому искать переводчика: это должны делать следователь или суд. Услуги переводчика оплачивает государство.
Нвер Гаспарян говорит, что в процессуальных законах нет подробных норм о том, какие требования должны предъявлять к судебному переводчику. Предполагается, что он должен в совершенстве владеть родным для участника заседания языком, а также языком судопроизводства — русским.
По словам Алены Борисовой, теоретически переводчики есть на все языки. Но на практике, когда ситуация касается редких языков, например кавказских, возникают сложности.
— пояснила она.
Гаспарян привел случай из своей практики, когда в Карачаево-Черкесии подсудимому дали переводчика, который владел грузинским языком, но плохо знал русский. В подобных ситуациях, говорит адвокат, суд должен искать переводчика не только в своем, но и в другом регионе.
Что делать, если возникли трудности с переводчиком?
По словам Константина Троицкого, жаловаться на отсутствие переводчика, даже если задержанный по ошибке написал, что не нуждается в нем, можно уже в ходе судебного слушания в первой инстанции. Для этого нужно ходатайствовать о привлечении переводчика, а потом — подавать апелляцию.
В случае некомпетентности переводчика, ему может быть заявлен отвод — это указано в УПК, подчеркивает Борисова.
Если переводчика все-таки не предоставили и документы не перевели, а судебный акт уже вынесен, то при рассмотрении апелляции вышестоящий суд обязан это решение отменить.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам