В Уфе родным героини «Таких дел» — врача скорой помощи Елены Гайнулловой, умершей от ковида, выплатили положенную по закону компенсацию. Медик, заразившийся коронавирусом «при исполнении трудовых обязанностей», имеет право на страховую выплату от государства.
Сначала семье погибшей женщины в такой выплате отказали: проведенное местным Роспотребнадзором расследование не нашло «причинно-следственной связи заболевания с профессиональной деятельностью». Добиться справедливости удалось лишь спустя почти три месяца, благодаря общественному резонансу и вмешательству прокуратуры.
О том, через что пришлось за это время пройти родным врача, рассказала «Таким делам» ее двоюродная сестра Евгения Валидова.
Что случилось?
Лена умерла 15 января, вскрытие показало 98% поражения легких. Ей было всего 43 года, и 26 из них она проработала в медицине. Работала с полной самоотдачей — помощь людям всегда была у нее на первом месте. 17 января мы похоронили Лену, а 13 февраля умер ее муж. Их девятилетний сын Стасик остался на попечении бабушки с дедушкой, которые тоже оказались в больнице с ковидом. Сразу после выписки моей 70-летней тете пришлось бегать по организациям и собирать миллион бумажек, чтобы оформить опеку над внуком.
Коллеги Лены тогда рассказали нам о положенных родителям и ребенку страховых выплатах [после смерти врача]. Никто не сомневался, что они их получат. Но Роспотребнадзор и Институт профзаболеваний, которые занимались расследованием случая заражения, написали в заключении, что причинно-следственная связь между работой сестры и ее болезнью не установлена. Якобы не оказалось пациентов, от которых Лена могла бы заразиться, и поэтому заболела она не на работе.
Родители Лены заболели позже, а у мужа вирус вообще не был обнаружен.
Как удалось добиться компенсации?
Конечно, мы писали в разные инстанции — начиная от самой подстанции скорой помощи и до прокуратуры, просили провести дополнительное расследование. После того как подключилась прокуратура, Следственный комитет возбудил уголовное дело по статье «Халатность» в отношении неустановленных лиц, где пострадавшим фигурирует несовершеннолетний ребенок.
Повторное расследование, которое Роспотребнадзор провел по предписанию прокуратуры, признало, что контакт с ковидными больными в течение двух недель до болезни (инкубационный период) у Лены был, и не один.
Большую помощь оказал независимый профсоюз медработников «Действие», в котором состояла Лена. Организация своими силами начала искать подтверждение того, что у нее были контакты с ковидными больными, и нашла в информационной медицинской системе пять таких пациентов. А в шестом случае инфицированный молодой человек сопровождал в машине скорой помощи свою мать, которую Лена везла в больницу из торгового центра, где у той случился сердечный приступ. Позже он также попал в ковидный регистр. Подтверждающие все эти случаи документы были переданы в Роспотребнадзор и прокуратуру. Профсоюз «Действие» также обратился за помощью в СМИ.
Спустя два месяца все-таки было вынесено решение в нашу пользу. И после этого в течение буквально нескольких дней выплатили компенсацию в трех равных долях — родителям и ребенку. Сейчас тетя с дядей начинают понемногу приходить в себя. Они и так были совершенно убиты горем, а тут еще такая чудовищная несправедливость и страх, что ребенок может пойти по миру.
Я не знаю, что это было, халатность или умышленное сокрытие информации. Расследование еще не закончено, они сейчас выясняют, кто все-таки виноват и вообще виноват ли в этой ситуации. Знаю только, что если бы мы это проглотили и не начали бороться, то никакой компенсации бы не получили. Как и большинство людей у нас в стране, которые в силу незнания пускают все на самотек или просто опускают руки из-за отсутствия моральных и физических сил.