«Форточка открыта — кислород поступает». Жительница Карелии на коляске полгода не может покинуть аварийный барак
Надежда живет в деревянном бараке, в который ее с матерью «временно» переселили 16 лет назад после того, как их собственный дом сгорел. Надежда передвигается на коляске и не может выйти из дома, потому что вместо пандуса подъезд «обустроили» двумя сколоченными досками. В качестве альтернативы чиновники предлагают Надежде жилье в отдаленном поселке, куда не всегда доезжает даже скорая помощь.
«Приходится щипать себя до синяков»
В двухэтажном деревянном бараке на восемь квартир 29-летняя Надежда Шпакова живет с конца 2007 года. Вместе с ней — мама Елена Николаевна и кот Юлий Цезарь. Почти все жильцы из аварийного дома давно разъехались, осталась только одна соседка — тоже с инвалидностью.
Квартира в бараке — муниципальное жилье. Туда Надежду и ее маму как погорельцев почти 16 лет назад поселили «временно».
«Раньше у нас была квартира в одноэтажном четырехкомнатном бараке с кусочком своей земли и крыльцом. И я бы даже сказала, что это было “вау” — очень удобно. Но, к сожалению, тот дом сгорел», — рассказывает Надежда.
Она говорит, что новую, «временную» квартиру им выделили для «улучшения жилищных условий».
«Улучшение заключалось в том, что в нашей сгоревшей квартире была одна комната, но отсутствовал туалет, а в этой — две комнаты и туалет есть. Но пользоваться им нереально. Потому что все было забито еще до нас. Мы этот туалет заколотили и превратили в кладовку», — объясняет девушка.
Помимо неработающего туалета, в предоставленном жилье была и развалившаяся печь — Елене Николаевне пришлось самой сначала разбирать ее, а затем складывать заново. Несмотря на это, в печи по-прежнему появляются трещины, поэтому, чтобы не замерзнуть, ее приходится топить шесть — восемь часов в сутки и вместе с этим включать электрические обогреватели.
«Вода в ведрах в лед превращается. Ее, кстати, приходится черпать из колодца», — добавляет Надежда.
Зимой, чтобы согреться, женщины кладут на пол несколько ковров, Надежда надевает по три пары носков. «Но с моей болезнью и это не помогает. Приходится щипать себя до синяков, чтобы улучшить кровообращение», — объясняет она.
«Это когда твои кости гниют заживо»
У Надежды спинномозговая грыжа и хронический остеомиелит — гнойное воспаление костного мозга. «Это когда твои кости гниют заживо», — рассказывает девушка.
По ее словам, из-за плохого кровообращения в ногах любая царапина превращается в огромную рану. «Саданулась как-то о тазик, когда мылась, — кожу содрала. Теперь вот рана размером со спичечный коробок, полтора года уже не заживает», — говорит девушка.
За всю жизнь ей сделали 36 операций на ногах и одну на спине. Сейчас Надежда передвигается на инвалидной коляске, но самостоятельно выходить на улицу уже полгода не может.
Раньше покидать дом Надежде помогал дядя, но он переехал в другой регион, а мама едва ли может справиться с такой задачей. Девушка объясняет: «Тут нужна мужская сила. К тому же мама на работе в магазине по 12 часов. Бывает, что ее вызывают помимо ее смен, потому что иногда людей не хватает. Когда она приходит, начинаются домашние дела, которые сами себя не сделают. Нужно носить воду и дрова, топить печь. На это уходит несколько часов. Не до прогулок».
В 2019 году чиновники установили по просьбе Надежды деревянное устройство из досок, которое должно было помогать ей спускаться с лестницы. Ожидаемо пользоваться им не получается.
«Это нереально. По такому пандусу даже здоровый мужик не спустится, что уж про меня говорить», — объясняет Надежда.
«Это не пандус. Спускаться по нему небезопасно даже при условии, если кто-то помогает человеку это делать. Такие приспособления непригодны для использования людьми с инвалидностью», — говорит активистка за доступную среду Злата Варламова. Она подчеркивает, что в таких случаях необходимо обращаться в соцзащиту и требовать установки нормального пандуса.
Частичная степень благоустройства
Дом, где живут Надежда и Елена Николаевна, был признан аварийным в 2017 году. Он будет расселен после 2024 года, сказал «Таким делам» представитель администрации Пряжинского национального района Карелии.
Глава администрации Оксана Гаврош в разговоре с «Такими делами» добавила, что в 2018 году Надежде предлагали новую двухкомнатную квартиру в поселке Верхние Важины — это квартира с «частичной степенью благоустройства».
Свой отказ переезжать Надежда объяснила отдаленностью поселка — он находится в 30 километрах от Святозера, куда надо добираться по неасфальтированной дороге.
«Там одна медсестра, которая вряд ли знает, что такое остеомиелит и что делать, когда у человека лихорадка в 40 градусов. У меня она бывает часто, и меня много раз увозили на скорой в больницу. Я боюсь, что в Верхних Важинах скорая до меня просто не доедет, особенно зимой», — говорит девушка.
В Святозере нет пригодных для жизни Надежды домов с пандусом, заключили в администрации района.
По данным Росстата за 2022 год, только 20,3% многоквартирных домов в сельской местности, где живут люди с инвалидностью, оборудованы пандусами или входом в дом на уровне земли.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам