«Гнить заживо»

Суд приговорил саксофониста Андрея Шабанова из Самары к шести годам колонии по делу о призывах к терроризму из-за постов в соцсетях. У Шабанова вторая группа инвалидности и несколько хронических заболеваний, включая псориаз и анкилозирующий спондилит. Близкие Андрея опасаются, что он не выйдет живым из заключения.

Приговор

Сегодня в Самаре Центральный окружной военный суд приговорил музыканта Андрея Шабанова к шести годам колонии. Шабанова признали виновным в призывах к терроризму из-за постов в соцсетях — часть 2 статьи 205.2 УК, в призывах к антигосударственной деятельности — часть 2 статьи 280.4 УК.

Сторона защиты будет обжаловать это решение суда, заявил «Таким делам» адвокат Шабанова Владимир Красиков. «Апелляцию подавать будем», — сказал он.

Адвокат добавил, что, скорее всего, такого лечения, которое музыкант получал на воле, в заключении не будет.

Сторона обвинения требовала назначить музыканту восемь лет колонии с дополнительным запретом администрировать интернет-ресурсы в течение двух с половиной лет.

Шабанова арестовали 22 марта 2024 года по обвинению в мелком хулиганстве. 

Пока он отбывал административный арест, в отношении него завели два уголовных дела — из-за публикаций в соцсетях. В апреле 2024 года его арестовал Самарский районный суд, позже арест продлевали. В августе 2024 года Шабанову продлили меру пресечения: его оставили на полгода в СИЗО. 

В апреле Росфинмониторинг внес Шабанова в перечень террористов и экстремистов. Сам музыкант вину признал.

«Михаил Алоисович Егерьский»

До этого Шабанов сталкивался с российским правосудием в 2020 году. Тогда он загрузил фото молодого Адольфа Гитлера на сайт проекта «Бессмертный полк», подписав изображение именем Михаил Алоисович Егерьский. В процессе модерации сайта это изображение удалили, а в отношении Шабанова начали следственные действия: музыканту предъявили обвинение по статье о «реабилитации нацизма в ходе виртуального “Бессмертного полка”» — часть 1 статьи 354.1 УК. 

В квартире Шабанова провели обыск и изъяли компьютер и другую технику для выхода в интернет. Тогда же музыканту добавили статью об осквернении символов воинской славы России — статья 354.1 УК.

Килограмм кожи

У Шабанова установлена инвалидность второй группы и несколько хронических заболеваний, включая псориаз и анкилозирующий спондилит. В СИЗО его состояние резко ухудшилось — там он несколько месяцев не получал никакого лечения. В конце августа 2024 года Шабанова отправили на месяц в тюремную больницу, где оказывали ему медицинскую помощь. Но, по его словам, состояние здоровья после этого не улучшилось.

На этапе выбора меры пресечения Шабанов и его адвокат просили заменить СИЗО на домашний арест в условиях лечебного учреждения, но медосвидетельствование из Самарской областной больницы показало, что у арестованного якобы нет заболеваний, препятствующих его содержанию под стражей. 

«Тогда медкомиссия решила, что его заболевание не попадает в перечень освобождающих от пребывания в СИЗО, хотя его состояние ухудшается. Мы подали на повторное медицинское освидетельствование», — рассказал «Таким делам» адвокат Шабанова Красиков.

В декабре 2024 года на свидании с матерью музыкант сказал, что у него распух и почти не сгибается средний палец на левой руке, сообщила группа поддержки Шабанова. «Напомним, что Андрей — музыкант и так он может потерять возможность играть на инструменте», — написали в группе поддержки.

На очередном заседании Шабанов разделся, чтобы показать суду состояние своей кожи из-за псориаза. «В СИЗО вторую неделю нет горячей воды. Я не моюсь вторую неделю. Я заболел, грипп. Передайте, пожалуйста, лекарства», — заявил Шабанов. Он обратился к суду:

Несмотря на эмоциональную речь музыканта, судья Дмитрий Ананьев оставил подсудимого в СИЗО.

«Напивался обезболивающих и ехал играть»

Андрею Шабанову 44 года. Его интерес к музыке проявился еще в детстве, рассказывает его мать Ольга Медведева. «Когда Андрею было года два, я начинала петь любую песню, а он тут же отбивал такт ногами», — вспоминает она.

Впервые на концерте Андрей оказался, когда ему было четыре года, — Ольга взяла его на выступление джазового пианиста Григория Файна: «Андрей сидел как завороженный. Ему очень понравилось, потом он подолгу изображал, что играет на музыкальном инструменте. К сожалению, наше материальное положение не позволяло отдать его в музыкальную школу и покупать инструменты. Я работала на заводе. Денег не хватало».

Подростком Андрей увлекся джазом и мечтал о саксофоне. «Для нас такой инструмент был роскошью, просто неоткуда было взять деньги. В 17 лет сын пошел работать, чтобы оплачивать занятия в музыкальной школе. Там ему дали саксофон бесплатно. Он играл увлеченно и очень скоро начал зарабатывать деньги и приносить их домой», — вспоминает Ольга.

Первые симптомы анкилозирующего спондилита и псориаза появились у молодого Андрея примерно в 20 лет. «Но бросать музыку он и не думал. Андрей восхищается всеми, кто ее любит, играет, живет ею. Даже если ему было плохо, он мог принять обезболивающее и все равно поехать выступать», — говорит мать.

Заболевание прогрессировало, и Андрей часто попадал в больницу, продолжает Ольга:

«Андрей даже голову иногда повернуть не может. Если ему нужно обратиться к человеку, он поворачивает весь корпус», — добавляет она.

Из-за болей Андрей не мог стабильно зарабатывать, но когда он чувствовал себя немного лучше, то использовал любую возможность. «Особенно тяжело пришлось в пандемию коронавируса: концерты и корпоративы прекратились, заказы исчезли. Мы с сыном выживали только на пенсию — его и мою», — вспоминает женщина.

Ольга и сама имеет инвалидность: у нее деформирующий полиартрит — заболевание, разрушающее хрящевую ткань.

«Да и состояние сына ухудшается с каждым днем: прогулок в СИЗО нет, полноценного питания нет, лечения тоже. Приговаривая сына к заключению, приговаривают и меня вместе с ним. Нас двоих приговаривают к мучительной смертной казни», — говорит она.

По словам женщины, на каждом заседании она надеялась, что Андрея оправдают и он вернется домой. «Перед каждым заседанием я дома начинаю готовиться к встрече Андрея: иду в магазин, покупаю то, что Андрей любит, делаю выпечку. Думаю: вот сын приедет и домашнее поест. И каждый раз рушится надежда», — говорит Ольга.

«Саксофон и джаз — это его жизнь»

Мать одного из учеников Шабанова, Светлана Иванова, была свидетелем защиты на суде. Ее сын Матвей занимался у Андрея с конца 2023 года. «Сначала я не хотела афишировать это, но все же набралась смелости и выступила на суде. Я не люблю быть в центре внимания, но ради сына готова на многое», — говорит Светлана.

По ее словам, она долго искала педагога по музыке для своего ребенка, прежде чем нашла Шабанова. «Матвей замкнутый, ему сложно наладить контакт с людьми, он интроверт. В музыкальной школе ему было тяжело, ему нужен был педагог, который в него поверит. И таким специалистом оказался Андрей. Он удивительный, добрый, отзывчивый человек», — рассказывает Светлана.

Она добавляет, что ее сын отказался заниматься саксофоном с другим преподавателем и сказал, что будет ждать возвращения Андрея.

Без шанса на победу

Тяжелая форма псориаза и анкилозирующий спондилит — серьезные заболевания, которые могут значительно ухудшать качество жизни и требуют постоянного медицинского наблюдения в условиях заключения, говорит юрист и координатор по уголовным делам правозащитного проекта «ОВД-Инфо» Ева Левенберг.

«Однако решение о том, препятствует ли конкретное заболевание содержанию в СИЗО или колонии, принимается индивидуально на основании медицинского заключения и оценки состояния здоровья подозреваемого или обвиняемого», — отмечает она.

Если пребывание в заключении приводит к ухудшению состояния здоровья или создает угрозу жизни, это является нарушением статьи 3 Европейской конвенции о защите прав человека, которая запрещает пытки и бесчеловечное обращение, подчеркивает Левенберг. Кроме того, право на охрану здоровья гарантировано Конституцией, а также статьями 7 УК, 110 УПК и 101 УИК.

Если состояние здоровья осужденного ухудшается, можно подать ходатайство об изменении меры пресечения на основании статьи 110 УПК. Также, согласно статье 81 УК, суд может освободить осужденного от дальнейшего отбывания наказания, добавляет юрист.

«Борьба за здоровье в условиях заключения превращается в неравную битву без шанса на победу», — считает Левенберг.

Чтобы всем было страшно

Приговор Шабанову — показательный, считает глава правозащитного проекта «Русь сидящая» Ольга Романова:

Это идеальный случай, чтобы жить стало страшно всем, добавляет Романова. Она уверена: «Если начальник санчасти, начальник колонии будут Шабанова периодически класть в лазарет, то будет хорошо. Но скорее всего, этого не будет. И Андрей просто будет гнить заживо».

Сейчас властей не остановят такие вещи, как не остановили заболевания Игоря Барышникова и Владимира Кара-Мурзы. «Если раньше они старались такие случаи не выпячивать, теперь, наоборот, их продвигают», — заключила правозащитница.

• Теги:
• политические репрессии
• репрессии
• СИЗО