Записная книжка в сердце

«Так само получилось, — смущается Светлана. — Я теперь уже и не представляю другой работы». Светлане 56 лет, из них 12 отдано работе в петербургской организации «Перспективы».

Временный провод

Говорят, жизнь «распознает» людей. Светлану распознали еще в школе: учительница выбрала ее наставницей для одноклассницы, девочки с особенностями развития. «Почему- то именно мне классная поручила ходить к ней домой и заниматься, вместе делать уроки. Я и ходила. Ее мама и бабушка со слезами на глазах благодарили меня и все старались повкуснее угостить. А я удивлялась: ну что тут такого- то?! Ну есть человек, ну плохо ходит, ну глаза полузакрыты, ну говорит и думает медленно, ну и что?! Раз есть человек, раз он родился и живет, значит, так надо и надо ему помочь».

Помочь — без лишних раздумий, делом, а не словом — это практически жизненное кредо. Светлана, родившаяся на Урале в семье металлургов, гадает: в кого бы это? Вот бабушка была сурдопедагогом — редкая по тем временам профессия. Учила внучку тому, что все люди имеют право на жизнь и счастье, независимо от их особенностей.

«Знаете, я поняла: мне хорошо в таком деле, где нет этой шуршащей и сбивающей меня с толку словесной мишуры, я сквозь нее пробиваюсь с трудом. Может, это и неплохо — этикет, пиетет и все такое, но только дипломатическими способностями, тактичностью да разговорами людям не поможешь. Мне легче общаться напрямую, приехать, увидеть, что могу сделать. Глаза в глаза, душа с душой — как будто временный провод между нами протягивается. Это я потом уже узнала, что в нашей практике с особенными семьями задерживаются те, кто неплохо владеют искусством невербального общения. Но, конечно, до “Перспектив” я и не думала, что будет у меня такая профессия».

с 1986 по 1993, включая два декрета, Светлана проработала инженером. А потом у нее случился, как теперь говорят, личностный кризис. В 1999 году Светлана пришла на курсы Высшей практической психологии. Там-то преподаватели и рассказали ей о «Перспективах».
«На испытательном сроке было, конечно, страшно. Не за детей. На самом деле, с родителями часто взаимодействовать гораздо сложнее. Ребенок, который родился с тяжелым физическим или умственным недугом, он с рождения понимает, что он такой, и как по-другому — просто не знает. А у родителей до этого была другая жизнь. Обычная. И для них действительно меняется все. Им тяжело — физически, психологически, папы часто уходят из таких семей. Хотя тут сразу хочу сказать о приятном — за последние несколько лет очень много чего поменялось. И мужья чаще остаются и помогают растить особенного ребенка, и мамы стали менее забитые, больше знают, смелее просят о помощи. Я думаю, это все благодаря информации. Так что вы хорошее дело делаете, надо больше рассказывать о том, как что устроено».

Зачем тебе это

Близкие и друзья Светланы сначала не поддержали ее выбор. Подруги говорили: «Будешь все время плакать, их жалеть, зачем тебе это?»

Но Светлана не плакала. Она быстро разработала для себя план действий, научила подопечных соблюдать нехитрые правила и ввела «оптимизацию на производстве».

«Я больше всего люблю хорошую логистику. Когда поехал в один район, а сделал три дела. Поэтому я стараюсь все спланировать так, чтобы закрыть в один день разные задачи. И про себя не забываю. Надо, например, отвезти гуманитарную помощь в дальний район, я сразу смотрю: что еще можно по дороге сделать. Сюда документы забросить, сюда лекарства, а там недалеко подруга живет, давно не виделись, можно после работы встретиться. И так у меня один день сразу много дел вмещает и все получается. Главное — правильно спланировать. Я даже завидую иногда, когда кто-то из коллег придумывает классную схему и оптимизирует процесс. Прямо нравится мне это. Я и с подопечными стараюсь вытащить из ситуации максимум пользы: знакомлю их друг с другом, нахожу контакты нужных специалистов, люди начинают обмениваться опытом, а иногда и вещами какими-то. Вот это правильная система, когда все взаимосвязано и работает, как часы».

Конечно, в жизни все происходит нелегко. И дело не в планировании. Семьи, с которыми работает Светлана, непростые. В каждой свое горе. Где-то особенного ребенка тянет мать-одиночка, где-то — одна старенькая бабушка. Помощь «Перспектив» для таких семей — шанс на небольшую, но жизненно важную передышку.

Светлана говорит, что любимчиков среди подопечных у нее нет. Но потом улыбается, кивает. «Я со всеми стараюсь поддерживать одинаковую дистанцию, это важно в нашей работе, это бережет от эмоционального выгорания. Но иногда, конечно, встречаются семьи, в которые глубже проваливаешься. Помощь они получают как и все — по справедливости. Но у них есть больший кредит доверия. Даже если не вовремя позвонят или попросят что-то сложное, я стараюсь сделать все, что в моих силах. Просто потому что знаю, каково им на самом деле».

Иногда они уходят

«Еще вчера играл с ребенком, привозил гуманитарную помощь, а сегодня звонишь и узнаешь, что ребенок умер. Когда это случилось впервые, мне было так тяжело! Казалось, что это я чего-то не сделала, не дотянула, что помощи не хватило. Мне коллеги тогда здорово помогли. Есть у нас негласное правило: “Делай максимум из возможного и поступай по совести, остальное решает жизнь”. Справедливости в жизни нет, болезнь и смерть будут всегда. Да, умирающего ребенка мы спасти не можем. Но мы можем облегчить жизнь его семье — насколько это возможно. Потому что главная миссия нашей организации — сделать так, чтобы дети оставались в семье, с родными, и не попадали в закрытые учреждения, где они никому не нужны».

Светлана много работала с волонтерами. Первое, чему учила людей, приходящих в организацию с горящими глазами в надежде спасти всех, — принятию. Есть ситуации, где спасение невозможно. И там особенно нужна помощь. Волонтеров в «Перспективах» учат помогать. Подбирают для семьи волонтера, а бывает и наоборот — семью для него. С опытом приходит понимание — кто кому подойдет, кто сможет работать, а кто через несколько дней откажется.

«Интереснее всего было наблюдать за немецкими волонтерами, — вспоминает Светлана. — Для них работа у нас засчитывалась как альтернативная служба в армии, и они очень старались. Представляете, по улице катит инвалидную коляску высокий белозубый красавец, глаз не сводит со своего подопечного, улыбается ему, шутит, плед поправляет. Это сейчас на улицах много иностранцев, никто уже не удивляется. А несколько лет назад прохожие головы сворачивали — картинка-то ведь совсем не наша, наши родители или соцработники обычно идут с этой коляской замученные, понурые, уставшие. А тут совсем другое впечатление».

Последнее звено в цепи

Для Светланы «Перспективы» — не служение и не благотворительность, а именно работа.

«Понимаете, есть опасность возвысить себя, когда работаешь в такой области. Ты же вроде как людей спасаешь, важное дело делаешь. Поэтому надо помнить, что ты всего лишь последнее звено в цепи. Когда меня благодарят, я всегда отвечаю: “Это не мне спасибо”. Иначе можно загордиться сверх меры, ведь часто благодарят за каждую мелочь, мне иногда даже неудобно. Я не делаю чудес, я просто выполняю свою работу и стараюсь делать ее хорошо».

Чтобы делать работу хорошо, нужно думать о себе. Для сотрудников в «Перспективах» постоянно проводятся супервизии, тренинги, при необходимости подключается психолог. Эмоциональное выгорание — частый и тяжелый симптом. Но все понимают, насколько важно беречь опытные кадры, поэтому кризисы стараются предотвратить — отправляют сотрудников в отпуск, ранжируют задачи. Правда, со Светланой стандартные способы не работают. Она — особенный сотрудник, самовосстанавливающийся.

«Мне, наверное, просто повезло от рождения. У меня какая-то здоровая эмпатия. Я сочувствую, но не проваливаюсь в чужую беду. Если провалюсь — как же я помогу? А помочь надо. Вот и держу баланс. Тренинги я не очень люблю — теория, да, мне интересна, а в упражнениях обычно не участвую. Для меня лучшее восстановление — уехать в деревню. Лес, озеро, огород, босиком по земле. Вот и отдохнула. У меня, знаете, такое счастливое качество есть — переключаться. И я свои проблемы в работу не несу и рабочие стараюсь оставлять за порогом».

«Я даже не знаю, хотелось ли бы мне знать, что думают обо мне мои подопечные, — признается Светлана. — Вдруг они мне говорят “спасибо”, а на самом деле считают, что я им не додаю помощи? Но, с другой стороны, я же чувствую огромную благодарность от каждой семьи, она-то мне и помогает жить верой в то, что наша общая работа не напрасна. Вы там у себя в статье обязательно напишите: общая. Вы же помните, я всего лишь последнее звено в цепи. А передо мной длинная цепочка тех, без кого моей работы бы не было, — это и мои коллеги из “Перспектив”, и фонды, и благотворители, и врачи — много-много людей. И каждый читатель тоже. Я просто передаю это человеческое тепло и участие из рук в руки».

Чтобы эта цепочка не прерывалась, и Светлане продолжали говорить «спасибо» там, где помощь особенно важна, — мы приходим за поддержкой к вам. Пожалуйста, подпишитесь на ежемесячное пожертвование – и у семей, которые растят детей с тяжелой инвалидностью, появятся «Перспективы».

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!