«Приходится вести двойную жизнь»: травести-артисты — о своей работе

Жанр травести (сейчас это слово вытесняет дрэг) в России распространился в конце 90-х, когда в крупных городах появились ЛГБТ-клубы. За более чем двадцатилетнюю историю сцена значительно изменилась: артистов стало больше, некоторые травести-королевы стали поп-звездами, в регионах появляются новые гей-клубы, куда артисты ездят на гастроли. При этом жанр все еще находится в подполье и полон стереотипов. «Такие дела» поговорили с пятью сибирскими травести- и дрэг-королевами о том, почему они выбрали такой образ жизни, как на них реагируют люди и чем региональная сцена отличается от столичной

История в фотографиях

«Мы создаем этот мир с перьями и стразами»

Максим переехал в Барнаул из небольшого городка Алтайского края, работает в сфере бизнеса, занимается травести 8 лет, на создание своего сценического образа — Милены Алтайской — его вдохновила французская певица Милен Фармер. В 2013 году Максим создал травести-коллектив «Вавилонские блудницы», с 2014 года он организовывает конкурсы «Мисс травести Алтай» и «Мисс травести Сибирь». 

Некоторые думают, что травести — это от слова трансвестит. Путают эти два понятия. Но артист может быть кем угодно в жизни: и «натуралом» , и геем, и трансгендером. Это непредсказуемо, кто он в жизни и что предпочитает. Замечаю, к травести отношение неоднозначное: кто-то откровенно ненавидит, кто-то восхищается и готов буквально ноги целовать, для многих людей мы идолы. 

Некоторые думают, что мы в женских образах занимаемся сексом. Мне часто пишут с такими предложениями. Я либо не отвечаю, либо пишу, что Милена — мое артистическое амплуа, другими делами я не занимаюсь. Думаю, это происходит из-за недостатка информированности. 

Я прихожу в клуб и там преображаюсь в Милену Алтайскую. Все, что я делаю на сцене, я делаю от моего альтер эго. Меняется голос, манера поведения, повадки. Я в жизни серьезный человек, Милена — моя противоположность.

Думаю, в каждом человеке живет что-то такое, чему он просто не дает волю. Какое-то другое начало. Я решил просто попробовать, а зашло все так, что сейчас я уже вряд ли смогу без этого жить. Точнее, жить-то, конечно, можно, вопрос в том, что всегда будет желание преобразиться, войти в образ, пойти в клуб. 

Травести — это театр, а театр — это обман зрителя. Фишка в том, чтобы люди сразу не поняли, кто перед ними, чтобы у них было сомнение: кого они видят перед собой? Думаю, люди ждут от нас чего-то, что они в жизни никогда не увидят и не получат. Но они смотрят на нас и видят, что это красиво. Красота спасет мир, я считаю. Не война, не митинги, не битвы.

Возможно, это наивно звучит. Просто мы живем в этой красоте, но мы не только для себя создаем этот мир с перьями и стразами, а и вокруг себя. Зрителей это обезоруживает. Любое каменное сердце можно растопить, когда ты улыбнешься со сцены и пошлешь добро. Я много раз так делал. Приходит грустный человек, стоит подойти к нему, поговорить, он раскрывается, начинает смеяться. Вот этого людям не хватает. Настолько в жизни они все затюканы, со всех сторон зажаты финансово, — кредиты, ипотеки. Иногда мне кажется, что многим мы заменяем психологов. 

В «натуральские» клубы мальчики приходят подснять девочек. Там уже нет романтики никакой, нет этого флера. У нас, конечно, тоже люди знакомятся, но для них это не самоцель. Они приходят за атмосферой, в таких клубах все друзья. Я со многими общался «натуралами», все говорят: «Мы приходим посмотреть на другой мир, здесь видим вас красивых, и сразу появляется позитивный настрой». 

Я провожу конкурсы травести для начинающих артистов, потому что именно здесь они показывают себя. Директоры клубов смотрят их выступления и приглашают на гастроли, человек начинает развивать свой образ. В крупных городах очень сложно пробиться начинающему артисту в нормальное заведение. Все хорошие валютные места уже давно заняты, никто их уступать не собирается. Пока человек жив, он не перестанет заниматься травести.

Конечно, новичок ничего не может: нужен минимум год, чтобы он начал что-то понимать и осваиваться. Мы на начальных этапах учим краситься, ходить на каблуках. Этакая неформальная школа травести. Никого не гнобим. А вот если брать клубы, то те артистки, которые в этом клубе отработали много лет, конечно, будут создавать фон, что ты здесь никто, ты домушница, ты не травести-артист, а я — королева. Домушница — это такое выражение, когда ты накрасился, в мамино платье оделся и фотку выложил в инстаграм. Вот так троллят артистки новеньких. 

Иногда артистки сами провоцируют негативную реакцию своим поведением. Есть у них такая манера: выйти куда-нибудь и поорать, похабалить. Вот идет человек, а она стоит, курит возле клуба, вся такая красивая и довольная: «Эй, мальчик, иди сюда, я тебе минетик сделаю». Любят потроллить ни в чем неповинных граждан. В принципе это все безобидно, но все равно надо же понимать, где ты находишься и как себя вести.

Есть артистки, которые работают только в травести, и они на этом зарабатывают. Но так можно жить разве что в Москве, в Новосибирске тоже неплохо зарабатывают. В Барнауле платят немного. У нас же не принято дарить деньги. Как вот чаевые на Западе: ты выступил, тебя закидали долларами. У нас принято угощать алкоголем. Все наперебой спрашивают: «Что тебе купить?» А по итогу получается, что фанаты спаивают артисток, вот такая у нас культура, к сожалению.

Если говорить про Запад, жанр травести уже считается элитным искусством. Там такие артисты воспринимаются как голливудские актеры. Я не думаю, что в России сибирское травести как-то принципиально отличается от столичного. Единственное, у наших клубов не так много денег. Московские могут устраивать концерты, приглашать звезд, регионы это делают не в таком масштабе. 

Сейчас мы иногда выступаем в обычных клубах на шоу двойников. Мы работаем с людьми, которые не видят травести каждый день. Конечно, попадаются пьяные гости, которые начинают бычить: «Фу, п******». Но чаще людям нравится.

Люди толерантнее, чем хотят их представить. Алтайский край не отличается гомофобностью. Мы выступали на крупных площадках летом на Горном Алтае, на «Бирюзовой Катуни». Зрители с восхищением смотрели, единственное, они почему-то думали, что нас привезли из Таиланда (смеется). Наши русские многие в Таиланд ездят и ходят по таким клубам. И они думают: «Ну, разве в России это есть?»

Но я не афиширую свое имя, потому что в бизнесе считается, если ты причастен к ЛГБТ, это будет мешать твоей карьере и от тебя все отвернутся, есть вероятность, что часть людей не смогут это понять, а начальство скажет: «Зачем нам такой работник?» Приходится вести двойную жизнь, пока что это неизбежно. 

Мои родители знают. Изначально я не хотел им говорить, потом подумал: «А что скрывать?» Я показал фотографии в образе, мама посмеялась, очень хорошо отреагировала. Оказалось, что я в образе на нее похож в молодости. У меня мама очень такая толерантная. Она знает всех моих друзей, всех хорошо принимает. Мне повезло, потому что не у всех родители такие.  

Думаю, мы доживем до момента, когда можно будет выходить на улицу как угодно и никто тебе ничего не скажет. Хотя, когда мы приезжаем в Новосибирск, бывает, что от дома до клуба идем пешком сразу в образе. И никакой негативной реакции мы не встречаем. Мы же все равно не в дикой стране живем. Нет уже такого страха, как в 90-е. Есть, конечно, люди-дебилы, неадекватные, они никуда не делись. Но их все равно мало.

Я, может, и оптимист, но почему-то надеюсь, что через лет пять все поменяется кардинально. Чувствую этот ветер перемен. Людям не хочется жить вот в этой вечной чернухе. Ну не можем же мы вечно сидеть в подполье и прятаться от всех!

«Если нравится, делай это»

Виктор, 22 года, родился в Томске, несколько месяцев назад переехал в Новосибирск. Работает визуальным мерчендайзером в магазине одежды. Позиционирует себя как дрэг-квин. На сцене выступает в образе Countess (в переводе с английского — Графиня) три года. 

Дрэг или травести — это такая щепетильная тема. Я у многих спрашивал, читал и пришел к выводу, что травести — это больше театр. Женщины переодеваются в мужчин, мужчины — в женщин для конкретной роли. А дрэг — это больше развлекательное шоу и стиль жизни.

Но сейчас столько разных ветвей, все эволюционирует. Четких ограничений нет, поэтому, как люди хотят, так пусть себя и называют: травести-артист, дрэг или как-то еще. Я себя позиционирую как дрэг-квин. 

Когда я впервые увидел такое выступление, меня не впечатлило. Я просто ходил в клубы расслабиться, танцевал (в детстве занимался танцами). И вот как-то меня в клубе заметили, сказали, что я неплохо двигаюсь, и пригласили выступить на сцене. А я большой фанат Леди Гаги, поэтому сразу же решил сделать небольшое кавер-шоу на ее выступление. Заказал каблуки, кожаную портупею, цепи, взял своих знакомых на подтанцовку. Номер всем понравился, и я стал периодически выступать.

Мое сценическое имя тоже связано с Леди Гагой. Она играла роль Графини в пятом сезоне «Американской истории ужасов». Я вдохновился этим образом и решил взять себе такое имя. 

Мне нравится делать пародии на американских дрэг-королев, у них есть классные песни. Русскую музыку я не очень люблю, поэтому стараюсь с ней не работать. В этом плане круто в Москве: там много разных клубов. Нравится Кадышева — идешь слушать Кадышеву, любишь новую ветвь дрэга — без проблем. У нас в Сибири нет такого разнообразия. 

Вообще, я большой фанат шоу Ру Пола, многое именно в «Королевских гонках» подсматривал, когда продумывал образ. 

Есть такая тюменская артистка Дженнифер Куин, сейчас она в Томске. Мы с ней сдружились, я мог у нее что-то спросить, как-то посоветоваться. Хорошо, когда есть такая поддержка.

Я выступаю в своем теле — то есть не использую накладные груди и бедра. Возможно, когда-нибудь они появятся в моем образе, но сейчас мне это не интересно. Раньше, например, я говорил, что никогда не надену парик, а потом пересмотрел свои взгляды (смеется). В основном у меня костюмы облегающие, все по фигуре, поэтому это не так дорого выходит. Конечно, на нормальную косметику приходится тратиться. Но это нормально. Я считаю, что у меня всегда должна быть вторая работа. Вот пандемия началась, и что случилось с артистами? Остались без заработка. 

Мама и сестра знают, что я увлекаюсь дрэгом, а вот папа — нет. Как-то я показал маме свое выступление, она посмотрела пять секунд и попросила выключить. Ей сложно, она увидела совсем другого человека, да еще и в образе женщины… Но она сказала: «Если нравится, делай это». Она мне помогает иногда костюмы подшивать. Конечно, мама не говорит мне что-то типа: «Я горжусь тобой». Ей все еще сложно понять меня, но она меня поддерживает. И я это очень ценю.

Мне бы хотелось, чтобы когда-нибудь мама и сестра пришли на мое выступление. Папа постоянно работает на вахтах, когда он приезжает домой, я становлюсь менее говорливым. Мне интересно, знает ли он? Я иначе одеваюсь, слежу за внешностью, но у него нет вопросов ко мне. Может, он догадывается?

Мои родители хотели, чтобы я в будущем был электриком или сварщиком, они считают, что это нормальная работа. А я с детства был совсем другим, меня всегда тянуло в творчество. При этом, когда я был ребенком, я не знал, кем хочу стать. Мне уже тогда казалось глупым говорить: «О, я хочу быть пожарным или полицейским», потому что ничего еще не попробовал. Иногда думаю, представляешь, я бы на вопрос «Кем хочешь стать, когда вырастешь?» ответил бы: «Хочу быть дрэг-королевой и р********* [рвать] танцпол на каблуках» (смеется).

В России часть людей не очень хорошо к нам относится. Думают, что мы хотим просто поменять пол. Но это не так. На самом деле, это же личное дело каждого, кто ты — мальчик или девочка. В ЛГБТ-сообществе тоже могу встретить непонимание или осуждение. И мне странно от этого: вы просите толерантности от людей, а сами при этом нетолерантны к другим. Но часто я встречаю людей, которые это увлечение не понимают, но они хотят поговорить, узнать больше. Когда ты им объясняешь, они меняют свою точку зрения. 

Думаю, новое поколение, мои сверстники и люди помладше, более терпимо относятся ко всему. Они готовы искать информацию, анализировать. А вот люди постарше чаще говорят: «В наше время такого не было, значит, это не нормально». При этом эти люди танцуют под Верку Сердючку и смотрят этих бабок по России-1. 

У меня есть знакомые, которые решили подавить свою ориентацию, чтобы легче жилось и работалось. Они женятся, у них появляются дети, а вечерами они ходят налево с другими мужчинами. Я думаю, что они губят не только свою жизнь, но и жизнь того человека, с кем живут. Счастливы ли такие люди? А их жены? Сомневаюсь. Мне кажется, надо стараться жить так, как тебе хочется. И все. Это не только ЛГБТ касается, а вообще всех. 

Многие думают, что мир сложно изменить, но я так не считаю. Взять хотя бы выборы — на них часть людей не ходит, а часть голосует просто по инерции за одного и того же кандидата, потому что не верят, что их голос что-то значит. Если все в себя поверят и захотят жить хорошо, то все изменится. Мне кажется, в какой-нибудь момент люди устанут от всего и произойдет вот этот вот бум. 

«Можно запросто битой получить»

Алексей, 31 год, живет в Новокузнецке, но планирует переехать в Санкт-Петербург. Работает в угольной компании. Занимается травести пять лет, последний год выступает редко. Сценический образ Алексея — Альбина Икуба. 

Альбина — интересное имя. Еще когда я был в юношеском возрасте, мне всегда нравилась Альбина Джанабаева из группы «ВИА Гра». А Икуба — это такое пирожное в Японии. Когда маленькие девочки ходят в школу для гейш, им дают эту сладость, которую они потом отдают покровителю. Кто больше заплатит за это пирожное, тот и поимеет потом саму гейшу (смеется). Мне нравится японская культура, мне кажется, если бы я жил в Японии, то был бы гейшей.

В жизни я скромный и застенчивый, очень добрый. А Альбина Икуба… Она такая великосветская властная сучка, наглая, много хабалит, но тем не менее она добрая. Хотя многие травести-дивы ее не любят, потому что она говорит все в лицо. Я же так не делаю, боюсь обидеть человека.

Я никогда не думал, чем Альбина привлекает людей. Возможно, харизмой (смеется). Мне стоит только гладко выбрить лицо и нанести тональник… И Альбина начинает вселяться.

Все было просто: я надел каблуки и пошел. Правда. Не было с этим проблем. Многие коллеги и товарищи удивляются — как так? А вот краситься сложно. Я даже сейчас считаю, что крашусь не очень, мне всегда кто-нибудь помогает. Одежду шью сам. Это несложно (смеется). Я просто купил швейную машинку и прочитал инструкцию. Все, что нужно, — это кусок ткани: делаешь выкройки, сшиваешь и что-то получается. Нет, конечно, первые костюмы были неудачные, некоторые я даже не надевал, такие они были некачественные. Но со временем все стало получаться.

Самое сложное здесь — это финансы. Обычная жизнь мне обходится процентов в 20 от моего заработка, все остальное идет на Альбину. Поэтому я пытаюсь как можно реже выходить в свет, она меня просто банкротит (смеется). Ей постоянно нужны новое колье, сережки, какой-то хайлайтер, парик… Это все стоит бешеных денег.

Травести для меня больше хобби. Я рассматриваю вариант, что могу уйти со сцены… (задумался). Хотя… нет (смеется). Давайте так: больше нет, чем да, потому что травести — это такие ощущения, знаете, не могу их описать словами. Это эмоциональный взрыв такой, который мне необходим хотя бы раз в год.

Я не знаю, с чем это можно сравнить. Ты перевоплощаешься и забываешь, кто ты, чем ты занимаешься, начинаешь вести себя, как хочется, делаешь все, что угодно. И потом, когда ты смоешь это лицо, снимешь эту маску, тебя никто не узнает. 

В Новокузнецке всего один клуб, где можно посмотреть травести-шоу, но я там давно уже не выступаю. Там нет резидентов (зачастую артисты травести становятся резидентами определенного клуба и еженедельно выступают там. — Прим. ТД), организатор клуба решил, что лучше будет возить разных артистов, чтобы были только новые шоу. Я езжу на гастроли либо в Новосибирск, либо в Барнаул.

В Барнауле мне нравится больше всего: там сплоченный коллектив и хорошая публика. В Новокузнецке… Как сказать, я даже не знаю… В Новокузнецке люди маленько другие, они очень отличаются от той же публики в Новосибирской области или в Алтайском крае. У нас люди погоповатее, что ли.

Не знаю, с чем это связано. Если я стою в образе возле клуба в Барнауле, люди мимо проходят и такие: «Вау», «Привет». Им всем нравится, всем классно. А в Новокузнецке всем все фиолетово, даже на самих шоу. Отношение другое к людям в принципе, понимаете?

Самая большая разница отечественного травести от зарубежного — в его принятии. Если там ты из дома до клуба в образе пойдешь по улице, тебя будут приветствовать, фотографировать. В России же ты просто можешь битой получить. 

Единицы знают о том, чем я занимаюсь. У нас нетолерантная страна, я живу в маленьком городе. Боюсь, что круг моего общения этого не поймет. Родители тоже не знают. Я думаю, у нас лет через 60 только наступит такое время, когда ты сможешь открыто всем рассказывать и не бояться. От многих слышал, что, когда они рассказывали про ориентацию или травести-ремесло, их всячески гнобили, близкие переставали с ними общаться. Я никому ничего не хочу рассказывать. Пусть мое хобби будет тайной, покрытой мраком.

Если определять гомофобность по шкале от 1 до 10, то России я бы поставил 10. Взять другие страны — там уже давно принято считать, что семья, например, — это не только мужчина и женщина. Когда предложили внести поправку, запрещающую однополым семьям усыновлять детей, я даже подумал, что это правильно. Зачем дети «нетрадиционным» семьям? Вы только подумайте, как их ребенок будет чувствовать себя в школе: у меня два папочки или две мамочки? Это же вечная жизнь во лжи. 

Я бы хотел, чтобы люди в нашей стране были добрее и не делили людей на меньшинства. На общество сильно влияет пропаганда, поэтому, если мнение властей по этому вопросу не изменится, то и позиция большинства людей тоже. Если вот внезапно наши власти станут толерантными, тогда, думаю, отношение людей тоже изменится, но уже у нового поколения, которым сейчас лет по 15. 

Если бы у нас страна была толерантная и по телевизору показывали бы шоу по типу Ру Пола («Королевские гонки Ру Пола» — американское реалити-шоу, в котором участники соревнуются за звание лучшей дрэг-квин. В 2020 году популярная российская травести-артистка Заза Наполи и инициативная группа из Санкт-Петербурга нашли спонсоров для отечественной версии «Королевских гонок», но телеканалы отказались их показывать. — Прим. ТД), я бы стопроцентно поучаствовал. Это нужно для развития, чтобы быть не просто какой-то домушницей. Когда идет гонка на звание лучшего, участники готовятся, совершенствуют себя. 

Я думаю, травести в России — это про искусство. Понимаете, быть травести-дивой в России — это быть воплощением всех искусств. Если ты не одет как подобает, ты уже не травести-дива, а обычная домушница.

«Таксисты иногда спрашивают, можно ли сфотографироваться»

Антон, 39 лет, живет в Новосибирске. Работает в салоне мастером ногтевого сервиса. Занимается травести с 2012 года, резидент новосибирского ЛГБТ-бара «Элтон Бар». Его сценический образ — Ольга Леонидовна. 

В Новосибирске уже в 2010-х травести существовало в разной форме. Хотя сейчас смотришь фотографии и думаешь — это же конкретный… Но для того времени это был крутой уровень для Новосибирска.

Я в детстве занимался бальными танцами, душа всегда лежала к сцене. Я пришел в состоявшийся и сплоченный коллектив на подтанцовку. Там был кастинг. Я купил себе трессы (волосы на заколках), потому что бюджет был ограничен, и колготки. Накрасила меня моя подруга. Костюм тоже она мне дала. Я выступил, как мне потом сказали, коряво, неуверенно и с кучей ошибок, но меня взяли на испытательный срок. Вот так все и началось.

Художественный руководитель, который меня откастинговал, был мой хороший знакомый. Перед первым выступлением он спросил у меня, придумал ли я себе сценическое имя. Конечно, у меня его не было. Тут надо добавить, что у меня не очень хорошее зрение, я ходил в очках. И он мне постоянно говорил: «Ты, когда в очках, похож на мою тетю Олю». И вот он говорит: «Давай назовем тебя Олей?»

Позже была вечеринка, когда всех артистов объявляли по имени-отчеству. Ну так и появилось мое сценическое имя — Ольга Леонидовна. Мне оно не нравилось сначала. Я думал — на слуху так много красивых имен… А потом понял: в этом же что-то есть. Когда объявляют Ольгу Леонидовну, все ждут обычную женщину, а выходит леди. У людей дисбаланс случается.

Первое время на важные вечеринки я просил красить меня подружку-визажиста. Из первой косметики у меня был черный карандаш мамин, совдеповская помада, розовая такая, и тональник, фирму которого я не помню. Все (смеется). А к каблукам привыкать не пришлось, потому что у меня с ними вся жизнь связана. На танцах иногда нужно было надевать обувь на каблуке, а в детстве с подружкой мы часто играли в «Золушку».

Многие травести рассказывали, и я тоже так делал, когда был маленький: в носки туфель подставлял деревянные кубики, чтобы нога не бегала, и ходил в них по дому.

Мне абсолютно все равно, на какой площадке выступать и какого она будет уровня. Важен зритель, энергетика зала. В каждом городе какой-то свой колорит, и это классно. Были ситуации на начальном этапе, когда мы приезжали на гастроли, а нас кидали на бабки.

Но, честно сказать, мы тогда и ездили не потому, что хотели заработать деньги, нам просто было интересно выступать и показывать себя. Сейчас все хотят сразу королевой стать, чтобы ты вышел и тебя сразу баблищем осыпали. Но так не бывает. Моя первая зарплата в травести была ноль рублей, потом — 500. Я купил себе на радостях огромные ресницы.

Позже зарплата увеличилась, я получил 750 рублей. Сейчас я могу заниматься только травести и нормально жить. Я недавно даже на работе взял тайм-аут на несколько месяцев. При устройстве на работу сразу предупреждаю руководство, что я травести-артист, езжу на гастроли, поэтому мне нужен гибкий график.

Летом мы делали программу на улице. Взрослая пара — мужчина и женщина — стояли вдалеке и снимали наши выступления на видео, потом скромненько подошли: «Боже, какие вы классные». И я вот думаю, что тут даже не от поколения зависит, а от той «флешки», которую в человека закачали в детстве.

Сейчас временно я живу на Затулинке (Затулинский жилмассив — отдаленный район Новосибирска, в 90-е годы был одним из опаснейших районов города и славился выходцами из ОПГ, у многих жителей Новосибирска в настоящее время Затулинка продолжает ассоциироваться с криминалом. — Прим. ТД). Первое время я удивлялся: заходишь в магазин, а там такие личности, у которых на лице написано: «Убивать» (смеется). Но я их не боюсь. Если ты ведешь себя адекватно и объясняешь человеку, что ты артист, и ты уверен в себе, до тебя никто не докопается. Мы можем на такси доехать до клуба в образе. Наши таксисты иногда спрашивают, можно ли с нами сфотографироваться. Потом женам отправляют фото.

Я зарегистрировал ее в инстаграме. Сейчас что-нибудь ей рассказываю, а она мне: «А я уже видела у тебя». Мама — это крутейший человек в моей жизни.

Сейчас мы много сил вкладываем свой бар, к новогодним праздникам делали тематические вечера: зал украсили гигантскими конфетами, придумали тематическую закуску для бара, оригинальные костюмы. Классно, когда ты заходишь в помещение и думаешь: «А вот эту стену красил я». Мы стараемся делать разные номера, но иногда наступает кризис, когда ничего в голову не приходит. Но идея придет сама. Например, моему коллеге Денису может какая-нибудь деталь присниться, и потом он ее воплощает в жизнь.

Мы берем и песни из Тик-Тока, чтобы молодежи нравилось. Но когда у меня спрашивают, что нужно, чтобы стать травести, я честно не знаю. Можно же любого мужика накрасить, но травести — это не просто макияж и костюм. Это внутренняя харизма. Без нее не получится удерживать зрителя.

Иногда думают, что мы извращенцы, но так сложилось отчасти потому, что на интернет-ресурсах еще не вымерла проституция: есть такой вид, когда мальчики переодеваются в девочек и ходят на интимные шалости, и нам часто пишут такую хрень. Я просто сразу блокирую таких людей.

«Хотел бы я пол сменить? Никогда в жизни»

Владимир, 37 лет, родился в Кемерове, работает парикмахером-визажистом. Сюзанна Винера — сценический образ Владимира — в мире травести 12 лет. Сейчас занимается пародийным жанром на корпоративах, в клубах выступает редко.

Мужчин даже в женском образе, все равно выдают черты лица: большой нос, рот, борода, скулы. И меня вне образа сложно узнать. Была такая история: у меня есть хорошие знакомые девочки, которые любят девочек, и одна из них впервые увидела меня на шоу в образе и не узнала. Начала подкатывать ко мне. А я ей потом ответил своим голосом: «Ты че, охренела?» Она: «Ах, это не можешь быть ты!» 

Думаю, 90 процентов травести-шоу представлены в гей-клубах. Там люди уже привыкли к нам. А гетеросексуальная публика более благодарная, что ли. Они даже аплодируют громче и больше. На выступлениях в гетеро-клубах мужики могут в декольте засунуть тысячу, две. В гей-клубе такое редко бывает. Но недавно выступал в клубе, где были только «натуралы», так они предлагали заплатить мне, чтобы я полностью разделся и показал свои гениталии. 

Конечно, травести-артисты много пьют, чтобы раскрепощеннее на сцене быть. Я в последнее время стараюсь вообще не пить, максимум — бокал шампанского. На пьяную голову вообще ничего не хочется. 

Все знакомые мои, даже «натуралы», знают, что я травести-артист, а родители — нет. Зачем? Родственники этого не поймут.

Кемерово — это деревня, как и Барнаул, и Новокузнецк, и Новосибирск. Хотя в Новосибирске клубы в открытую пишут у себя на страницах: «ЛГБТ-бар». Но часто гей-клубам приходится менять расположение, потому что узнают таксисты и неприятели. 

В Сочи есть один клуб, где такие до такой степени все отточено, что это видеть надо. И в Питере клуб «Кабаре» тоже делает хорошие шоу. 

В Сибири беднее как-то артисты, многие одеваются «по-домушнему». Некоторые молодые просят помочь с образом. Ты их одеваешь, красишь, а походку-то не изменить. Я уж договариваюсь: «Ну пускай хоть бесплатно выступит, ну хочет человек». А мне отвечают: «Ну ты на походку посмотри, даже для “похохотать” нельзя такое на сцену выпускать. Пускай ходит по залу, и все». Некоторые домушницы любят напиться, накраситься и перед камерой записывать Тик-Ток или всякую подобную фигню.

Многие спрашивают, хотел бы я пол сменить? Никогда в жизни. Мне за вечер эти волосы и каблуки надоедают так, что я могу на месяца два-три забросить. С макияжем трудно, в клубах жарко, когда выступаешь, все течет, чешется. Раздражение лица потом начинается.

У меня куча подруг, которые дают платья. Парики стараюсь сам делать: просто на старые наращиваю живой волос. Я не представляю, как резиденты клуба выживают. Им же каждый вечер надо быть в новом костюме. Это дорого. Даже Заза Наполи свои костюмы не окупает, мне кажется. В клубах артистам мало платят. В Москве особенно конкуренция большая, поэтому приходится за ночь три-четыре клуба объехать, чтобы заработать. Это очень выматывает.

Чем людям нравится травести? Даже не знаю… Это надо самому посмотреть хотя бы один номер. Тогда поймешь.

*По просьбе героев редакция изменила некоторые имена.

• Теги:
• ЛГБТ
• психология
• травести