«Здесь упокоиться хочу»

Махачкала, район телевышек около улицы Абдуллы Гаджиева — здесь она живет последние пять лет, с того дня, как вернулась в город, где прошла вся ее жизнь. Настоящая жизнь.

Дома у Надежды СеменовныФото: Гаджикурбан Расулов

«Знаете, сколько лет я жила здесь? Больше шестидесяти, если не считать тех семи, что была у сына в Белгороде, — Надежда Семеновна вздыхает. — Я не могу без Махачкалы. Где еще мне может быть место? Только здесь».

Вот только вышло так, что как раз здесь места Надежде Семеновне и не осталось. Сколько ни бьется за него — все без толку.

Надежда Семеновна у своего домаФото: Гаджикурбан Расулов

«Пятнадцать лет назад продали мы нашу квартиру вместе со всем, что в ней было, — вспоминает она и всхлипывает. — Не было тогда иного выхода. А теперь что? Ничего».

От Кургана до Риги и обратно

Ее история началась за три тысячи километров отсюда, в Кургане. Надежда Семеновна родилась в большой семье за год до войны. «Сестра моя, умница, воевала, — вспоминает женщина. — Вот только льготами никакими в итоге не пользовалась, не было их у нее. Давно уже ее самой нет на свете. Она в Риге жила. Я, когда школу закончила, к ней поехала. В институт хотела поступать».

Поступить удалось, но ничего из этого не вышло. Пусть и был у Надежды хороший аттестат, да и к знаниям она стремилась искренне, у жизни были другие планы.

Родители Надежды СеменовныФото: Из личного архива

«У меня начались припадки, — говорит Надежда Семеновна. — Эпилепсия. Не могла я учиться — падала по шесть раз на дню. Как было страшно… даже вспоминать тяжело. Врачи писали в карточке, что все это от нервного и физического истощения. Ни у кого в роду такого не было, а тут — пожалуйста».

Сестра Вера помогала, как могла, — возила Надежду к нейрохирургам в Харьков, потом и до Восточной Германии довезла. Все доктора только разводили руками, помочь не мог никто.

«Пришлось к маме вернуться, — говорит Надежда Семеновна. — Я думала: все, жизнь моя кончена. Нечего больше ждать, некуда стремиться. И тут нашлась моя родная душа, солнышко мое — Николай Андреевич».

Против всех запретов

Сейчас начнешь рассказывать историю о настоящей любви, многие слушать не хотят. Не верят. От страха, что ли? Боятся, что сами такую не встретят, потому и отмахиваются? А зря. Надежда Семеновна не даст соврать: без любви не выживешь, тяжело без нее, невыносимо.

«Я, наверное, жива только благодаря ему, Коле, — тихо говорит она. — Муж у меня был — золото. Как бы мне ни было плохо, он всегда был рядом. Оберегал, помогал во всем. Любил, нежил. Знаешь, по-настоящему. А себя не уберег».

Надежда Семеновна с семьейФото: Из личного архива

Вместе с Николаем она приехала сюда, на берег Каспийского моря. Семья мужа жила в Махачкале с 1929 года. Теперь и Надежда стала ее частью.

«Мой Николай Андреевич всю жизнь проработал газовщиком-ремонтником, а я на стройке 35 лет трудилась, — вспоминает она. — Хорошая у нас была бригада. С бригадиром мы до сих пор созваниваемся. Она сейчас в Москве живет, но не забывает. Здесь у меня была жизнь, не такая, как в Кургане. Другая совсем».

Приступы продолжались, но Надежду это уже не пугало. Вместе они научились справляться с болезнью, с любыми тяготами, с любыми проблемами.

Страха больше не было. И не было отчаяния.

Надежда Семеновна с семьейФото: Из личного архива

«И вот в 70-м году на свет появился наш старший сын, Алексей, а в 76-м — младший, Коля, — Надежда Семеновна плачет. — Врачи категорически запрещали мне рожать, стращали: дети ненормальные будут. А мы не боялись, бесстрашные были, сильные. И мальчики родились абсолютно здоровыми. Все было хорошо».

В 2001 году случилось чудо — припадки исчезли. «Не знаю — почему. Честно скажу, не знаю, — разводит руками женщина. — Когда-то прочла статью, что один эпилептик вылечился, потому что постоянно из облепихи отвары делал. Вот и я стала. Может, и правда помогло. Но кажется мне, что дело все не в облепихе, даже не в этом приморском климате. Я здорова благодаря тому, что счастлива была. Любовь меня излечила. И сыновья с мужем еще успели меня здоровой увидеть».

А потом пришла беда.

Зима, когда я ослепла

Лютым был январь 2004 года. Двух любимых мужчин отобрал он у Надежды Семеновны. И начал с младшего сына.

«Коля под Новый год заболел гриппом, страшно заболел, — голос сбивается, дрожит. — А 2 января не стало моего мальчика. Ему всего 27 лет было. А 28 января не стало и мужа, Николая Андреевича. Не перенес страданий — сердце. Похоронила я обоих. А сама ослепла».

Потеря двух самых близких людей лишила Надежду Семеновну не только зрения, но и слуха. Снова она была уверена: жизнь закончилась, потому что зачем теперь жить? Старший сын давно жил в Белгороде, женился. У него была своя семья. А ей куда пойти?

Надежда Семеновна с семьейФото: Из личного архива

«Но Алексей меня не оставил, — продолжает Надежда Семеновна. — Через год мне сделали операцию. Врач была волшебница, Фатима Алиева. Она мне и зрение, и слух вернула. Соседи ее найти помогли. Они у нас все как близкая родня. Сколько лет бок о бок прожили. А как только я оправилась, Алексей приехал и сказал: “Оставлять тебя здесь нельзя. Со мной поедешь”».

За три дня они продал дом, где их семья прожила тридцать лет, — трехкомнатную квартиру. Надежда Семеновна говорит, за бесценок.

«И я уехала в Белгород, — вспоминает она. — Уехала не жить — умирать. Думала, хорошо, хоть родной сын меня похоронит».

После операции Надежде Семеновне дали инвалидность первой группы по зрению.

Одна среди чужих

За сына она радовалась. Музыкант, мультиинструменталист, Алексей с женой Натальей открыл собственный культурный центр и небольшое кафе. По вечерам они сами устраивали там концерты, организовывали мероприятия, на которых всегда было много народа.

«Хорошо мы жили. Не на что мне жаловаться, — вспоминает Надежда Семеновна. — Вот только жить отдельно я не согласилась. Не жизнь мне без них была. Алеша с Наташей уже и квартиру мне присмотрели, хотели покупать. Сказала им: “Дня без вас не проживу”. Как? В чужом городе, среди чужих людей. В общем, так у них и осталась. Без своего жилья».

Об одном она мечтала — о внуках. В 2007 году в семье Натальи и Алексея родилась девочка. Надежда Семеновна приободрилась, стала лучше себя чувствовать, мрачные мысли исчезли — смысл жизни появился.

«Радость какая была, — говорит она. — И казалось, живи, наслаждайся жизнью. Чего еще желать? Внучка растет. Я выздоравливаю. В семье — любовь, тепло, забота. И тут — снова беда».

Надежда Семеновна с семьейФото: Из личного архива

В ночь на 11 августа 2011 года Надежда Семеновна последний раз поговорила с сыном и ушла спать. В половине восьмого утра Алексей был мертв — внезапный инфаркт. Ему был 41 год.

«Не знаю, как я это пережила, — тишина длится долго. — На Наташу грех жаловаться. Она так любила моего сына, так хорошо ко мне относилась. А я осталась совсем одна. Город не мой, люди не мои. Да и относились они к нам, из Дагестана приехавшим, очень недоброжелательно. Раздражало их, что у сына с женой жизнь шла нормально, что они обеспеченными людьми были. После смерти Алексея я не знала, что делать».

Наталья свекровь не бросила. Еще три года они прожили под одной крышей. Надежда Семеновна помогала ей с дочерью, а потом решила: невестка молодая совсем, ей жить дальше надо.

«В 2014 году я просто настояла, чтобы она замуж вышла, можно сказать, заставила, — говорит Надежда Семеновна. — Год еще с ней и ее новым мужем жила. Но представляете мое состояние? Это же совсем другая семья. Да, там была моя внучка. Но мне места уже не было».

Через год Надежда Семеновна поехала в Махачкалу в гости. И осталась.

Самая преданная

Она просто не захотела возвращаться. В этом городе все было родным и знакомым, каждый дом, сквер, перекресток были наполнены памятью, ее памятью. В Махачкале она была счастлива. И здесь же были Николай Андреевич и Николай Николаевич — любимый муж и младший сын.

«Быстро нашли мне комнатку на съем, маленькую совсем, но такую светлую, такую хорошую, — говорит Надежда Семеновна. — Оформили прописку. Да, удобств особенных тут нет, зато район мой любимый. А квартиру я снять не могу — дорого. У меня пенсия — всего 14 тысяч рублей со всеми прибавками. Что там те 35 лет, что я на стройке провела? Что мне моя инвалидность? Ничего не добавили».

Одиночество превратилось в светлую грусть и бесконечное ожидание. Она снова ждала, когда ее истории придет конец. Надежда Семеновна бродила по родным улицам, вспоминала молодость. Она жила в прошлом, а что делать в настоящем, не знала.

Надежда Семеновна с семьейФото: Из личного архива

«И тут меня позвали в театр — Театр поэзии, — вспоминает она. — С тех пор только им и живу».

Желто-белое здание с широким балконом на проспекте Расула Гамзатова. Справа от входа — его фигура, слева — памятник Пушкину. Через несколько месяцев после открытия, 3 октября 2015 года, Надежда Семеновна оказалась здесь впервые.

«Это был вечер, посвященный Есенину, — вспоминает замдиректора театра Ариза Батырова. — Мы устроили свободный микрофон. И на сцену вышла она — такая светлая, искренняя, невероятно обаятельная. Начала читать стихи. А потом приходила на каждое мероприятие. Она стала нашим любимым, самым преданным зрителем. И все время повторяла: “Только это меня и держит”».

Любимая фотография Надежды СеменовныФото: Из личного архива

Прошло совсем немного времени, и Надежду Семеновну уже знали все. Сотрудники театра, поэты, актеры, зрители — каждый помогал, чем мог. Оставшись без родных, здесь она нашла то, что ей больше всего было нужно, — любовь, тепло и внимание.

«Я даже свой сборник стихов издала, — говорит Надежда Семеновна. — И еще мечтаю книгу написать, рассказать свою историю. Но пока руки не доходят».

Маленькое чудо, которое нужно беречь

В 2021 году Надежде Семеновне Передрий исполнился 81 год, а полтора месяца назад хозяин домика, в котором она снимала комнату, велел ей искать новое жилье. Здание он решил снести.

«Все эти пять лет я обивала пороги городской администрации, — рассказывает Надежда Семеновна. — Просила их о помощи. Куда мне ехать в моем возрасте? Да и не хочу я отсюда уезжать. Здесь упокоиться хочу, рядом со своими любимыми. А чиновники отписки одни посылают, которые их ни к чему не обязывают. Пишут, что предоставить мне жилье не могут, потому что я в очереди не состою, да и вообще я и такая, и сякая. У меня все эти документы есть».

Прописана она была в этой же комнате. Когда отмеренный хозяином срок закончится, Надежда Семеновна останется и без крыши над головой, и без регистрации.

«Я и в мэрию ходила, и в жилищное управление. Везде отказ, — продолжает она. — Вот теперь сижу и не знаю даже, в какие двери постучаться и что там сказать. Перед майскими праздниками написала обращение Меликову Сергею Алимовичу, главе Дагестана. Вот ответа жду. Надежды стараюсь не терять».

Друзья Надежды Семеновны стараются помочь, как могут, — ищут для нее комнату, но тщетно. Дешевле 7 тысяч рублей в месяц найти не получается, а ведь это цена без счетчиков и коммунальных услуг. Ровно половина ее пенсии.

Надежда Семеновна у своего домаФото: Гаджикурбан Расулов

«Мы всеми силами стараемся ей помочь, — говорит Ариза Батырова. — Но вопрос с жильем очень сложный, и нам без помощи властей его не решить. Мы даже свои связи привлекали, просили за нее. Наша Надежда Семеновна — это маленькое чудо, которое нужно беречь. У нее огромное сердце и невероятный дух оптимизма, творчества, любви к жизни».

А вот теперь, если Сергей Меликов не вмешается, женщина в 81 год может оказаться на улице.

«Выходит, есть замечательный человек, у которого совсем не замечательная жизнь, — Ариза Батырова на миг замолкает. — А ведь если бы наши власти просто сделали для нее то, что положено сделать по-человечески, это бы в плюс им же пошло».

Единственный родной человек для Надежды Семеновны — ее четырнадцатилетняя внучка, живущая с матерью в Белгороде. Наталья приняла бы бывшую свекровь, но снова ехать в город, где все для нее чужое, Надежда Семеновна не хочет. Верит: у каждого человека есть право провести старость там, где живет его сердце. Дело осталось за малым — убедить в этом городские власти. Но они упрямо хранят молчание.

Все, кто знают Надежду Семеновну, готовятся к любому исходу. Говорят: «Ни за что не бросим, что бы там ни было». «Мы стали ее семьей, — говорит Ариза Батырова. — А семья у нас крепкая».

А пока «Такие дела» обратились с запросом в администрацию Махачкалы. Посмотрим, что чиновники ответят нам.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!