«В 50 лет у меня появилась мама и два брата»
Ольга Кудряшова — владелица салона перманентного макияжа в центре Барселоны. Она когда-то переехала в Каталонию из Ленинградской области вслед за дочерью. Еще несколько месяцев назад Ольга считала себя сиротой: ее родители умерли много лет назад. Но одно случайное знакомство изменило ее жизнь. «Такие дела» поговорили с Ольгой, внезапно нашедшей семью, с Еленой, которая ей в этом помогла, и расспросили психолога о рисках встречи с потерянными близкими после многих лет разлуки
Ольга Кудряшова: «Я даже подумать не могла, что со мной такое произойдет»
— Я появилась у родителей поздно: папа родился в 1924 году, мама — в 1929-м, а я — в 1972-м, то есть им было сильно за сорок. Они были простые люди, не очень образованные, работяги; мама сильно выпивала. Иногда меня дразнили в школе или во дворе, кто-то мог ляпнуть, что меня удочерили, но я не придавала этому значения. Думала, чужие дети придумывают ерунду из-за того, что родители уже старенькие. Сестер и братьев у меня не было; знаю, что в 16 лет мама вышла замуж и впервые забеременела. Она работала на лесоповале, и на нее упала сосна; с тех пор беременности не сохранялись, а мое рождение считалось чудом. Еще мама несколько раз рассказывала, что я родилась слабой, она долго лежала со мной в больнице и отдавала свою кровь; группа крови у нас одна и та же, так что меня ничего не удивляло.
Когда в 1992 году я выходила замуж, на свадьбу приехали разные родственники. Помню, как один из них, подвыпив, сказал, кивая на меня: «Вы ее не обижайте, она нам не родная». Но даже это не заставило меня всерьез задуматься. И только потом, когда я навещала болеющую пожилую родственницу, ее сиделка вдруг отложила книгу и серьезно сказала: «Оля, ты ведь знаешь, что тебя удочерили?» И оказалось, что, кроме меня, об этом знают все, включая семью мужа… Так в 25 лет я узнала, что не родная своим родителям.
Тогда я пошла с вопросами к маме. На тот момент у нее была уже тяжелая алкогольная зависимость; после смерти папы она не справилась и пила очень сильно. Я стала расспрашивать, но мама отмахнулась — мол, расскажу, когда буду умирать. Я потребовала ответов, но мама выдумала какую-то запутанную историю, в которой трудно было отличить проблески правды от алкогольного бреда. И я оставила эту затею.
В 2002 году мамы не стало. Сестер или братьев у меня не было, на руках — маленькая дочь: мне было совершенно не до поисков биологических родителей. К тому же было непонятно, как вообще можно это сделать, интернет тогда еще не был на кончиках пальцев, как сейчас. И даже гипотетически — ну найду я кого-то, а дальше что? Ведь они же от меня отказались, значит, ненавидят? Не примут? Или подумают, что мне от них нужны деньги или что-то материальное? В общем, я просто жила своей жизнью, приняв тот факт, что я сирота.
В 2010-х я отправила дочь учиться в Испанию — у нее сахарный диабет, и в какой-то момент мы заметили, что в жарком климате состояние улучшается. Через пару лет я окончательно развелась с мужем, уволилась с работы и с тысячей евро в кармане переехала к дочке. Попробовала разные работы, от уборщицы до фотографа. Заинтересовалась эстетикой, выучилась перманентному макияжу, у меня сразу стало хорошо получаться. Выиграла несколько международных конкурсов, дело пошло, открыла свой салон. И вот нынешней зимой ко мне приходит новая клиентка, русскоговорящая. Процедура длится долго, мы болтаем — обычные темы: как давно здесь живете, в какой области работаете? Выяснилось, что она профессионально занимается поиском людей. И я поняла, что это знак.
Елена объяснила мне, что можно сделать, и для начала я отправила ей свое свидетельство о рождении. В России поиском занялась ее знакомая, которая в каком-то архиве нашла документ о том, что у меня сменились фамилия, имя и отчество. При рождении меня назвали Катей! Сначала я не поверила, но документы указывали на то, что родилась я 2 января, а Ольгой стала в апреле. Я подняла старые фотографии. Родители держат сверток со мной, за их спиной роддом, а вокруг — как я могла не замечать этого? — уже весна, и одежда на них весенняя.
Поиск продлился всего недели три, и я прожила их как будто в увлекательном сериале. Каждое сообщение от Елены — как новая серия. У моей биологической мамы редкая фамилия, возможно, она иностранка. Возможно, ее нет в живых. Возможно, она вышла замуж и сменила фамилию. Кажется, она живет в Украине. У нее есть другие дети, в том числе сын в Америке. Нет, в Украине ее нет, и брата в Америке тоже не найдено. И вдруг сообщение: «Оля, я нашла вашу маму. Ей 75 лет, она живет в Беларуси, и мы можем с ней связаться».
Елена честно сказала, что реакции людей бывают разными, и предложила, что первый контакт с мамой попробует установить она. Я согласилась. Конечно, меня трясло от волнения. Посыпались сообщения от Елены: «Я ей написала, она еще не прочитала», «Оля, она прочитала сообщения, но пока не отвечает». А потом скриншот: сообщение Елены со словами «Вы понимаете, о ком я вам рассказываю? Понимаете, кто эта девочка?» и ответ: «Да, я понимаю. За эти 50 лет не было ни одного дня, чтобы я о ней не думала. Конечно, я очень хочу с ней познакомиться».
На следующий день я позвонила и сказала: «Здравствуй, мамочка». А она начала плакать и говорить, что не заслуживает этого слова. Мы проговорили часа полтора, в слезах от волнения, от радости. Конечно, главный вопрос, ответ на который интересует всех, — как и почему она от меня отказалась. И эта история стара как мир: мама приехала в Ленинград учиться в институте, познакомилась с парнем, забеременела. Парень ее бросил, вернуться к родителям беременной или с младенцем вне брака она не могла, поэтому родила меня и отказалась еще в больнице. Ее родители так никогда и не узнали об этом. Представляете, каково ей было жить с этим грузом на душе столько лет?
Осуждать очень легко, но мы не были на месте того поколения. Этот поступок дался маме очень тяжело, она никогда не переставала обо мне думать. Какая-то знакомая из роддома по секрету сказала ей, что меня взяли в семью, — и от этого ей было легче, она знала, что я хотя бы не в детдоме. Я не осуждаю и родителей за то, что ничего не сказали мне: были другие времена, о таких вещах никто не говорил. Возможно, все наши переезды в детстве были связаны именно со стараниями родителей сохранить секрет — мама в нетрезвом состоянии вполне могла его разболтать, и они меня оберегали. А вообще я думаю, что это они, мама и папа, с неба помогли мне найти близких.
Вскоре после моего рождения моя биологическая мама вышла замуж и родила сыновей. Так выяснилось, что у меня есть два брата, а самое удивительное — что они живут в Испании. Из всех стран огромного мира они живут именно здесь! Они понятия не имели, что у мамы до них когда-то родилась девочка. И вот почти сразу после моего первого разговора с мамой брат позвонил мне сам, а через пару дней приехал в Барселону вместе с женой. Меня приняли безоговорочно. Ни у кого не было мысли, что я от них чего-то хочу или что сообщения Елены в процессе поиска — это какая-то разводка.
С биологическим отцом мне тоже удалось связаться в соцсетях, мама поделилась его контактами. Он не проявил особого энтузиазма, но и не отверг меня, мы поздравляем друг друга с праздниками, иногда переписываемся. Еще полгода назад у меня никого не было, кроме дочери и внуков, а сейчас у нас большая семья. Мама, два брата, их жены, три племянницы. Интересные, интеллигентные люди. Я была в гостях у братьев в Толедо, на август мы уже забронировали большой дом, чтобы встретиться всей семьей, а мама пока занимается оформлением визы, чтобы прилететь к нам. Найти родных — это огромное счастье. Я даже подумать не могла, что со мной такое произойдет.
«Одна мама написала дочери сообщение с проклятиями»
Елена Шушкова, профессионально занимается поиском людей более 20 лет:
— Историй с хорошим концом у меня не меньше двух тысяч. По моим историям выходило много программ «Жди меня», «Пусть говорят», были эпизоды на итальянском и французском телевидении. У меня большая команда, а в свое время была группа в фейсбуке, где поиском занималось около 300 тысяч человек; потом фейсбук ввел ограничения на публикацию документов, и группу заблокировали. Это стало для нас трагедией, но работа все равно продолжается.
Я сейчас сильно округляю, но из этих двух тысяч случаев около 800 — как раз поиски биологических родителей или детей; часто биологических родителей ищут те, кто когда-то был усыновлен или удочерен за границу. Вообще, дети чаще ищут родителей, чем наоборот: для детей это очень важно — расставить все точки над i, найти свои корни.
Бывает, что для поиска достаточно 15 минут, — как было недавно, когда папа с Кубы разыскивал свою дочь. А бывает, что ищем долго: два года искали девочку в Испании, потому что на одной из двух имеющихся фотографий на ней была футболка с надписью на испанском языке. Потом на второй фотографии мы разглядели лежащий не в фокусе журнал, долго рассматривали его под лупой, поняли, что искать надо в Италии, — и нашли ее еще через год.
По поводу первой реакции, когда ты находишь человека и связываешься с ним: в 99 процентах случаев это огромное счастье. Неважно, кто кого ищет — родители детей или наоборот. И только процент — это прохладная реакция или отказ от общения. Такое бывает, когда родители живут успешной жизнью, но когда-то совершили ошибку, оставили ребенка в детдоме и старались об этом не думать. И мы всегда ищем способы донести до человека, почему это закрытие поиска, эта встреча важна для обеих сторон.
Бывают редкие случаи полного отказа от общения — одна мама везде нас заблокировала и даже не признала, что это действительно она, хотя у нас на руках были все документы (и о рождении ребенка, и об отказе). Бывают резкие реакции: одна мама написала дочери сообщение с проклятиями, наговорила, что та разрушила ее жизнь этим поиском, уничтожила ее репутацию. А еще через сутки шок прошел, и она написала: «Я счастлива, что ты нашлась, я никогда о тебе не забывала, несла этот крест всю жизнь». То есть сначала полный отказ, а потом воссоединение и счастье.
«Внутренний ребенок ищет маму»
Светлана Беляева, практикующий психолог, член АРА, специалист по психологии рода:
— Поиск биологической семьи — это сложный процесс, затрагивающий самые глубинные слои личности человека. Иногда он может поднять воспоминания, которые были вытеснены сознанием куда-нибудь «на галерку», — ранние воспоминания о родных или, наоборот, недомолвки, сочувственные взгляды или реплики, которые произносили взрослые в новой семье, пока усыновленный ребенок был маленьким.
Мы можем не отдавать себе отчет, но подсознание фиксирует такие моменты и складывает их на отдельную полочку с пометкой «разобраться потом» — как было в истории нашей героини, когда кто-то произнес «она нам не родная», и эта фраза врезалась в память, хотя смысл ее Ольга тогда не осознала.
Попытавшись найти свои корни, мы заново отвечаем себе на вопросы о смысле жизни: кто я, откуда, зачем живу и почему я такой, какой есть? Ответы могут принести облегчение и счастье, как в случае нашей героини, но встречаются и не самые легкие открытия. Это происходит в первую очередь потому, что внутренний ребенок ищет маму, любящего, заботливого и доброго значимого взрослого — а в реальности встречает взрослого человека со своей жизнью, со своими ценностями и убеждениями, которые могут не совпасть с тем опытом, который прожили вы. И требуется огромное взаимное терпение, способность к прощению и желание действительно стать семьей, как в рассказе нашей героини. А еще — понимание, что наши ожидания от других людей формируются только нами, а другой человек может и не подозревать о том, с какими мерками вы к нему подходите.
Далеко не все способны вернуться к пережитому, попросить прощения за совершенную ошибку у себя и у членов семьи, далеко не у всех людей есть родительский инстинкт. К тому же людям свойственно страшиться перемен и воспринимать их в негативном ключе. Нельзя забывать и о том, сколько семей за последние сто лет были разъединены, разбросаны, как были разорваны родственные связи и уничтожены воспоминания — те самые, которые ложатся в основу семейных традиций, социальных и коммуникационных паттернов, образа жизни. И этот травматический опыт, переданный через поколения, тоже в какой-то момент может проявиться и дать о себе знать.
Нужно понимать, что существует риск обманутых ожиданий. И, помимо желания быть любимым и выстроить отношения с семьей, необходимо запастись, как говорилось выше, терпением, прощением и взрослым отношением к ситуации, способностью увидеть ее полностью и со всех сторон. А это очень непросто.
Я рада, что история Ольги сложилась так, что она обрела любящую, дружную, заботливую семью. Как пелось в старом советском мультфильме, «ведь так не бывает на свете, чтоб были потеряны дети».
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам
