Акела не промахнулся
В этот отряд приходят и обычные ребята, и те, которые не могут встроиться в общество. Но вдалеке от городов, в лесу, где надо разделить на двоих последнюю печеную картошку или помочь замерзающему развести костер, на первый план выходит то, что заложено в детях природой. И чаще всего это заложенное — про самопожертвование, чуткость к ближнему и любовь
Димка на нашу встречу не пришел. Ольга ходила от стены к стене. Звонила. Укоряла. Краснела. Потом сказала: «Раз он так поступил, давайте я расскажу про себя? Я же тоже “лесной кот”, и даже больше. Я — Акела!»
То, чего не может быть
Ольге 48 лет. В 18 она бежала из захлебывавшегося в национальных распрях Узбекистана на родину мамы, в Ижевск. Приехала с одним чемоданом, устроилась в первое попавшееся место — в автобусное депо, кондуктором.
«Я была такая маленькая, худенькая, что пассажиры принимали меня за школьницу. Но не хамили. Жалели, — Ольга просеивает воспоминания и подбирает слова. — Особенно дядя Саша, напарник, жалел. У него был сын моего возраста, погиб. А я выросла без отца, он ушел, когда мне было два года… Вот мы так и ходили — везде вместе, как папа с дочкой. Дядь Саша меня опекал: подкармливал, давал в перерыве поспать — шикал на мужиков, чтобы те не шумели и не ругались. У меня же в то время была и вторая работа — на “Нефтемаше”, в охране. Я хотела накопить на контейнер, чтобы перевести из Узбекистана вещи, поэтому бралась за все. Спать в то время было некогда».
Работа на заводе давала два бонуса: комнату в общежитии и нарядную, с элегантным беретом, форму. И вот в этой новенькой, хрустящей форме Ольга и встретила своего мужа. Он отслужил в Германии, но в девяностых войска распустили, надо было возвращаться домой. Помыкался в поисках работы и пришел на завод. Начальник охраны подвел их друг к другу и сказал: «Вы два сапога пара, найдете общий язык».
Они и нашли. На романтических ужинах в общежитии ели хлеб с растительным маслом, на выходных гуляли в парках и катались на трамвайчике. Через два года поженились, но детей не планировали: у Ольги на кондукторской смене разорвался аппендицит, дошло до перитонита — в инфекционке все почистили и сказали, что детей, скорее всего, у нее не будет.
Поэтому Андреевы жили для любви, грелись друг о друга. И даже радовались, что повернулось именно так: на дворе полыхали девяностые, зачем в такой мир выпускать детей?
Но спустя два года Ольга забеременела — и родился Максим. Идеальный, спокойный, здоровый ребенок. С одним махоньким «но» — левая рука у него работала лучше правой. Ольга радовалась: левша растет, творческая личность. Но невролог обрубила мечты: у вашего первенца детский паралич, надо срочно что-то делать, иначе поврежденные нервы окончательно обленятся и отомрут.
А что делать, когда денег не хватает даже на детское питание?
«Я гребла всю возможную работу. В техникуме тогда уже отучилась финансовом, в магазине поработала, потом бухгалтерию в больнице вела. Когда окончила заочно институт, работа стала уже получше, но опять и там и сям, — Ольга загибает пальцы. — На эти деньги делала сыну массажи, обертывания в горячем воске, таскала его на процедуры. Так и подняла. Выдохнула, думала: все, заживем. И тут, спустя 10 лет, я забеременела Димой…»
Если не ты, то тебя
Если Максим был похож на тихое море, то Дима — это ураган. В месяц от роду он попал в реанимацию — желудок его работать не хотел. Вернулся крикливый, спал урывками, жил у мамы на руках. Ел, рисовал, играл только на Олиных коленках. В мир всматривался внимательно, но почему-то молчал.
В три с половиной года Ольга начала таскать сына по врачам, вскоре выяснилось, что проблема — в аденоидах. Обычно они растут в нос, а у Димы пошли в уши — малыш практически ничего не слышал. Но сообразительный от природы Дима выработал свою систему познания мира: о чем говорят взрослые, догадывался по мимике, считывал, что они хотят от него, — по губам. И ребусы щелкал как орешки. Поэтому Ольга о глухоте не догадывалась.
Но еще был шанс все исправить. Диме удалили аденоиды, он съездил с бабушкой на реабилитацию в санаторий под Анапу. Тогда Ольга впервые услышала в трубке голос сына. Говорил он нестройно и непонятно, но для Оли эти звуки были музыкой. Она включала динамик, чтобы все вокруг слышали: ее сын говорит. Теперь он такой, как все, нормальный.
Но это было только начало.
* * *
Дима с четырех лет ходил в балетную студию. Говорил тогда еще мало, путал слова. Дети над ним смеялись. Ольга встречалась с родителями, просила побеседовать с детьми. Тогда это помогло. Но потом начался садик, площадки, развивашки, школа. Со всеми договориться Оля уже не могла. Диму обижали и обижали, и со временем он понял: не надо ждать, пока обидят тебя, лучше нападать первым. Он не слушался педагогов, задирал детей, в первом классе, за пару минут выполнив задание, начинал бродить по кабинету. Для него не было авторитетов. И он ничего не боялся. А когда после школы дети поджидали его в логу и мутузили, Димка, вырвавшись от них, бежал к бабушке и смеялся. Он всегда смеялся, когда ему было больно. А когда невыносимо — хохотал.
«Мы поменяли несколько школ, потому что мне говорили, что он ненормальный. А я знала, что он — нормальный! И поскольку не могла доказать это взрослым, говорила с детьми. Иногда помогало, иногда нет… Но за эти годы я так устала, что уже сама поверила, что у нас все плохо и выхода нет. Переключила меня затрещина, хорошая такая, мощная затрещина. Мне ее дала психолог».
Затрещина — в данном случае не метафора. Ольга пришла с Димой к нейропсихологу, пока та готовилась, Андреевы стояли в фойе — и Ольга по привычке одергивала сына: «Стой ровно, это не бери, туда не смотри, не приставай к детям». Говорила и толкала. Когда получила от врача удар, словно встала под ледяной душ.
«Что? Неприятно? А ваш сын в этом живет. Но вы взрослая, можете притворяться, а он не может. Не делайте так больше. И пойдемте учиться выстраивать нормальные отношения», — психолог улыбнулась и открыла Андреевым дверь.
В новую жизнь. К «Лесным котам» и приключениям.
«Лесные коты» и городские Маугли
Но дорога вышла непростой. И идет не всегда ровно: сегодняшний день, когда Дима решил не приходить на нашу оговоренную сто раз встречу, тому подтверждение. Но Оля не сдается. Она теперь точно знает, что у сына не аутизм, а особенности характера. Возможно, он перерастет, а возможно, выберет какой-то такой путь, где ему будет максимально комфортно. К примеру, станет программистом, как старший брат.
Оля стала чаще обнимать Диму, меньше ругать и больше с ним разговаривать. А пять лет назад, когда в их жизни появился скаутский отряд «Лесные коты», семья и вовсе провалилась в новые, неизведанные доселе миры.
«Коты» случились по совету опытного педагога. В обычной среде Диме было скучно — и тогда старая учительница посоветовала среду необычную: походы в лес, выживание в дикой природе и возможность проявить себя таким, каким тебя раньше никто не знал. Смелым, выносливым и ответственным. Все это было у скаутов, «Лесных котов».
В Ижевске отряд появился в 2018-м. Дети, которые занимались там, менялись на глазах: становились умнее, добрее, ответственнее. Личностный рост скаута отражается в нашивках: чем больше ребенок знает и умеет, тем больше у него знаков отличия на груди. На Диминой подростковой кофте заполнены даже рукава. Сегодня мальчик, которого дразнили ненормальным, умеет оказывать первую помощь, разводить костры, хорошо плавает, быстро бегает и берет шефство над младшими скаутами. Он для них авторитет.
«Но случилось это не сразу, — признается Ольга. — Вначале нас даже хотели отсюда попросить… Я не стала говорить, что у сына поведенческие проблемы. Боялась, потому что вначале все шло хорошо. И тут они идут в поход, ложатся в палатке спать — и Дима начинает то и дело ползать, проверять, как закрыта палатка. У него и дома были ночные панические атаки — он по нескольку раз проверял, закрыта ли дверь. И когда они вернулись, мне сказали: “Больше брать его в походы мы не будем”. Я села с руководителями ”Котов” и вот так, как вам, все честно рассказала. Что нас отовсюду гонят, что я устала, нет больше сил… В ответ услышала: “Надо было раньше предупредить о ваших особенностях”».
Теперь подход к вам мы найдем…
«К вам» — это не только про Диму, но и про Ольгу. В отряд скаутов она пришла как натянутая струна: чуть дотронешься — и уйдет в долгие объяснения, извинения, а то и в слезы. Надо было ее переключить. И Оле доверили рассказывать детям про космос. Потом добавили поделки, рисование, беседы о том, как прошел день.
Первое время она занималась со свернутой в сторону руководителей отряда шеей: я верно делаю? так можно сказать? а если я так пошучу, никого не обижу? Но время шло, Ольга привыкала, выправлялась. И в 45 лет заново училась жить и чувствовать, что земная твердь уже не уплывает из-под ног. Даже на радиозаводе, где она работает учетчиком, заметили: Андреева-Стебницкая расправила плечи.
— В «Лесных котов» я всегда лечу как на праздник. Здесь в 48 лет я научилась плавать — в детстве попала в водоворот, чудом выбралась и после этого в воду не заходила. Теперь учусь играть на гитаре и наконец-то решилась водить автомобиль.
— Если брать все ваши достижения, изменения, какое считаете главным?
— Наверное, их два. Первое — сын. Я вижу, что он — нормальный хороший парень. А второе достижение — я Акела! Прошла школу Акел у «Лесных котов» и стала наставником для младших скаутов. Сегодня мне доверяют самых сложных детей. Я смотрю на них и думаю: ничего-ничего, и не такое у меня было, выплывем, найдем к ребенку подход.
— Получается, на этот раз Акела не промахнулся?
— Нет! — Оля хохочет. — У Акелы все только начинается…
* * *
История Ольги и Димы для «Лесных котов» не удивительная. В отряд приходят и обычные ребята, и те, которые не могут встроиться в общество. Но вдалеке от городов, в лесу, где надо разделить на двоих последнюю печеную картошку или помочь замерзающему развести костер, в этих детях включается другой механизм. На первый план выходит то, что заложено природой. И чаще это заложенное — доброе: про самопожертвование, чуткость к ближнему и любовь. После таких походов маленькие и большие скауты начинают дружить, находят своих людей, становятся уверенными в себе и — успокаиваются. А когда они успокаиваются, успокаивается и мир вокруг них. И всем становится легче.
Но для этих метаморфоз скаутский клуб «Лесные коты» постоянно ищет деньги. Ведь ходят туда небогатые семьи, такие как Ольгина. А нужно оплачивать помещение школы скаутов, нужна зарплата педагогам, психологам, расходные материалы для игр и походов. Поэтому мы с «Лесными котами» просим вас сделать пожертвование. Если вы нажмете красную кнопку, дети смогут отправиться в новый поход и ночью разжечь в лесу костер, вокруг которого соберутся и скауты, и Акелы. И наверное, будет очередной Маугли, которого «Лесные коты» непременно спасут…
