«Бог показал мне, что я неправильно живу»
«После того случая я снова начала пить и принимать наркотики» — слова, которые Оксана произносит чаще всего во время нашего разговора. Оксане 42 года, она живет в одном из поселков недалеко от Красноярска. Уже несколько лет Оксана «в завязке» и годы употребления называет «темной историей». Оксанина зависимость была похожа на темный лабиринт, в котором она изредка видела небольшие просветы, но выбраться из него самостоятельно не могла
«Во все тяжкие»
Оксана родилась в Красноярске. Росла с бабушкой и мамой, отца она не знала: сидел в тюрьме. Оксана теперь уже и не помнит, за что именно. После школы учеба на повара в техникуме, потому что бабушка с мамой так решили. Они всегда все решали за Оксану, решали жестко и безапелляционно — без участия и ласки.
Когда девушке исполнился 21 год, умерла бабушка. Мать внезапно для Оксаны решила продать их общую квартиру и купить другое жилье. С горя обе стали пить, начались «ненужные знакомства и связи».
«У нас с мамой были конкретные пьянки. Дошло все до того, что в нетрезвом состоянии мы попались на уловки черных риелторов, которые мошенническими схемами отобрали у нас жилье. У нас не осталось угла, поэтому мама вернулась жить в Красноярск к бабушкиной знакомой, — вспоминает Оксана. — Перед маминым отъездом я забрала у нее паспорт, чтобы она не пропила документ. Я тогда начала отношения с парнем и осталась жить с ним. Мой парень подсадил меня на легкие наркотики. Так мы и жили непонятно для чего и двигались непонятно куда. Про маму я особо не думала, знала только, что она жива».
Спустя несколько лет, накануне Восьмого марта, раздался звонок: «Оксана, твоя мама умерла». Оказалось, что за неделю до этого ее нашли на улице («Прихватило сердце»). Без паспорта мать Оксаны оформили в одну из больниц Красноярска, там ее и не стало.
«Мы с парнем поехали в Красноярск, искали маму по всем моргам. Потом узнали, что ее похоронили за государственный счет на общественном кладбище. Поначалу я не особо поняла, что произошло, долгое время жила без мамы. А потом дошло, что я осталась совсем одна, — и накрыло. Пустилась во все тяжкие: алкоголь, наркотики».
Оксана предпочла бы, чтобы следующих восьми лет в ее жизни не было.
Она пыталась лечиться в разных реабилитационных центрах, в том числе и в христианском, бросала наркотики и алкоголь, но потом снова срывалась, потому что не понимала, чем еще занять свободное время. Диагноз «бесплодие» в 30 лет тоже не способствовал выходу из зависимости. Расставание с молодым человеком на какое-то время вроде бы помогло, Оксана оправилась, устроилась работать кондуктором в автобус, но потом судьба снова свела их — и девушка вернулась к старым привычкам.
В конце 2012 года Оксана забеременела, а в 2013-м родила дочь Катю — маленькую, недоношенную, полтора килограмма. Декрет стал тяжелым испытанием: парень регулярно поднимал на Оксану руку, сломал ей нос. «Бил, бил, чуть не убил», — с ужасом вспоминает она.
Через год Оксана поняла, что надо бежать. Нашла работу: устроилась пекарем булочек для бургеров, параллельно мыла в домах полы за деньги. Мыкалась по съемным квартирам с маленькой Катей. Снова пила и употребляла наркотики, чтобы заполнить одиночество. Мать парня помогала продуктами, сидела с внучкой, когда Оксана уходила на смену. На работе девушка познакомилась с Иваном, закрутились отношения. Вторая беременность, аборт.
«У нас с Ваней тогда были странные отношения. Я привыкла к одиночеству и думала, что на него нельзя положиться, поэтому молча сделала аборт. После сообщила Ване, а он так мечтал о детях. Сильно разругались, разошлись, — рассказывает Оксана. — Спустя время дали друг другу второй шанс. Я снова забеременела, родила сына Максима, тоже крошечного, недоношенного. Через две недели после кесарева уже вышла на автомойку: очень нужны были деньги на дорогие смеси для Максимки».
«Я совершила жуткое»
Оксана с Ваней то расставались, то снова сходились. Он временами уезжал в соседнюю деревню на заработки, она мыла машины и растила двух маленьких детей. Как забеременела опять, Оксана не помнит. Округлившийся живот она заметила только на пятом месяце. А на шестом родила крошку Веронику весом всего полкилограмма. Страх не справиться с жизнью охватил Оксану настолько, что она решила оставить младенца в роддоме. Врачи и психолог отговаривали ее, но ничего не помогло.
«Я тогда настолько разочаровалась в жизни, что никому не верила. Думала: “Ну помогут они мне подгузниками, а дальше что? Как я одна справлюсь с тремя детьми?” Я оставила Веронику, но отказ от нее не подписала. Ване даже не сообщила о том, что у него дочь родилась. Да он и о беременности моей не знал, чего уж там», — вздыхает Оксана.
Одной с горем было справиться не под силу, и Оксана снова сорвалась на наркотики и алкоголь. Старалась, чтобы дети не видели ее в таком состоянии, принимала, пока они спали.
«Однажды я поехала за Катей к ее отцу и оставила Максима на своего знакомого, который хорошо относился к детям и сам предложил помощь. Стыдно говорить, но я напилась у бывшего до беспамятства, а он выключил мой телефон. Когда очухалась и зашла в соцсети, чуть не поседела: соседи выложили видео в районной группе в вайбере, как Максим гуляет один на детской площадке. Тот знакомый просто оставил его и ушел по делам. А органы опеки забрали Максима во временный приют, — перечисляет Оксана дрожащим голосом. — Мысль о том, что я лишусь его навсегда, была невыносимой. Я вдруг четко поняла, что так Бог решил показать мне, что я неправильно живу».
В отчаянии Оксана позвонила знакомой в похожей ситуации: «Оля, умоляю, помоги мне, как ты вернула своих детей из приюта?» — «Есть такой кризисный центр в Красноярске — “Мать и дитя”, иди туда», — посоветовала она.
Оксана бросилась за помощью в центр. Ей было не так страшно умереть, как потерять детей. На пороге она разрыдалась: «Устала так жить, не могу, не хочу. Помогите». Принимала Оксану тогдашний директор центра «Мать и дитя» Ольга.
Оксана зовет Ольгу заступницей. Ольга поселила ее в кризисном центре вместе с другими мамами. С Оксаной начали работать психолог и юрист. А самое главное — ей помогли вернуть детей. Оксане предстояло два суда — по лишению прав на Максима и на Веронику. Оба заседания прошли гладко. Оксану не закидывали камнями, Ольга защищала подопечную: «Она хорошая мама, я вижу, как у нее жизнь меняется».
«Старшую, Катю, я еле отвоевала у бабушки, та хотела меня лишить родительских прав, — говорит Оксана. — Максимку после всех проверок ПДН мне вернули. Веронику я не видела год, только носила ей в дом ребенка передачки с подгузниками. В 2020 году из-за пандемии мне не давали с ней увидеться. За год удочерить ее не успели, и я поняла, что это мой шанс».
Когда Оксана увидела Вероничку через два месяца после суда, упала на колени и разревелась, а потом еще год буквально вымаливала у дочки прощение. «Ваня, у тебя есть дочь, только ей уже год», — захлебываясь слезами, говорила Оксана по телефону Ване. Ваня обрадовался. Оксана же поставила ему условие: «Ты должен вылечить свою зависимость, чтобы видеться с детьми».
* * *
Сейчас Оксана выглядит так, как всегда мечтала: платья, туфли, макияж, уложенные волосы, спокойная, ласковая улыбка. Она вернула детей, вернула себе себя, вернула любимого человека Ваню.
Иван успешно прошел лечение в реабилитационном центре, устроился на новую работу, и в 2021 году они поженились.
Катя уже четвероклассница — спокойная и рассудительная девочка, Максим — неуловимый, бойкий, гоняет в футбол. Вероничка — непоседливая, любознательная, ходит в детский сад и на художественную гимнастику.
Пока Оксана все еще живет в кризисном центре «Мать и дитя» из-за трудностей со съемным жильем. Ее муж — в другом центре. Это временная мера до декабря, пока пара не найдет подходящую квартиру.
Центр «Мать и дитя» — один из множества проектов фонда «Красноярье без сирот», который создал Роман Мозжерин. С 2007 года фонд делает все возможное для сохранения детей в семье: подбирает детям-сиротам наставников, проводит занятия для приемных родителей, оплачивает работу нянь, которые ухаживают за младенцами-отказниками в больницах, сопровождает выпускников детских домов.
«Нынешний директор “Красноярья без сирот” Руслан Мокроусов — мой муж, — говорит куратор центра “Мать и дитя” Людмила Мокроусова. — Когда-то давно мы не смогли родить собственных детей, поэтому решили взять ребенка из детского дома, да так увлеклись сиротской темой, что в 2019-м возглавили фонд. Через нашу семью прошли 12 приемных детей. Сейчас воспитываем двоих, остальные выросли. В кризисном центре мы предоставляем женщинам с детьми жилье, питание, одежду. Большая часть подопечных в прошлой жизни находилась в зависимости. В кризисном центре с ними работают психологи и юристы. Помогаем подопечным с пропиской, оформлением документов, получением льгот, а самое главное — учим их брать ответственность за себя, свой внутренний мир и детей».
Здесь их учат и готовить, и искать работу, и ухаживать за детьми, а еще — раскрывают таланты. Так и получилось с Оксаной. В ней разглядели дар. Теперь Оксана — известный в узких кругах повар. Она любит и умеет готовить, а особенно — делать пельмени, вареники, печь блины. В фонде ей подарили электрическую мясорубку — огромное подспорье в деле, закупили продуктов, помогли составить соцконтракт и оформили как самозанятую. И Оксана запускает собственное маленькое дело — производство полуфабрикатов.
«Мне нравится, когда людям вкусно. Уже делаю визитки и веду группы в соцсетях, чтобы расширяться», — с улыбкой хвастается Оксана.
Если бы в жизни Оксаны не случился фонд, то, может быть, не было бы детей, мужа и любимого дела. Помогите, пожалуйста, фонду «Красноярье без сирот», главная цель которого — сохранение детей в семье, чтобы у каждой мамы и ребенка в трудной ситуации оставалась возможность иметь дом и верное плечо. Спасибо большое!
Материал выпущен при поддержке благотворительного фонда «Абсолют-Помощь».
