Кому мешают таблички «Последнего адреса» в память о жертвах репрессий?
В декабре комитет по градостроительству и архитектуре Санкт-Петербурга предложил считать административным правонарушением установку на фасадах домов памятных табличек с именами репрессированных, которые вывешивают активисты проекта «Последний адрес».
Почему ведомство оказалось против увековечения памяти репрессированных? Возможно ли расценивать установку табличек как административное нарушение? С какими проблемами сталкиваются участники проекта «Последний адрес», узнали «Такие дела».
Что такое «Последний адрес»?
Проект «Последний адрес» международного общества «Мемориал» работает с 2015 года. Это общественная инициатива, цель которой — увековечить память о жертвах политических репрессий и государственного произвола в годы советской власти. Символом проекта стала маленькая, размером с ладонь, металлическая табличка с именем репрессированного. Таблички устанавливают на фасадах домов, которые стали последними прижизненными адресами жертв.
Организаторы проекта объясняют, что размещение таблички проходит только после согласования: если это жилой дом, то табличка устанавливается с согласия всех жильцов дома, если частная собственность — с согласия владельца здания, если государственное или муниципальное учреждение — с одобрения соответствующего органа власти.
Как рассказал руководитель проекта Сергей Пархоменко, к осени 2018 года было установлено более 800 табличек, из них свыше 400 находятся в Москве.
Почему петербургская комиссия выступила против табличек «Последнего адреса»?
С жалобой на таблички «Последнего адреса» в комитет по градостроительству и архитектуре Санкт-Петербурга обратился Александр Мохнаткин, бывший помощник депутата Госдумы Виталия Милонова. В решении комитета, которое получил активист, сказано, что для установки табличек нет правовых оснований («принимая во внимание отсутствие утвержденных требований к внешнему виду и размещению»).
Поскольку размещение мемориальных табличек на фасадах не предусмотрено региональным законодательством, комитет предложил главам районных администраций рассматривать их установку как правонарушение — по статье 37-1 закона «Об административных правонарушениях в Санкт-Петербурге», где говорится об ответственности за «самовольное нанесение информационных материалов в не установленных для этого местах».
«Комитет с уважением относится к идее сохранения памяти о знаковых событиях истории развития государства, однако установка мемориальных табличек является не единственной формой увековечивания памяти», — написано в заключении комитета.
Координатор проекта «Последний адрес» в Санкт-Петербурге Николай Иванов, в свою очередь, пояснил, что градостроительный комитет путает памятные таблички с мемориальными досками. По заключению комитета по контролю и охране памятников культуры, таблички «Последнего адреса» считаются дополнительным элементом фасада, а значит, их размещение не относится к компетенции комитета по градостроительству.
Активист петербургского отделения проекта Евгения Кулакова добавила: даже если установка знаков «Последнего адреса» не попадает под существующие регламенты, это еще не значит, что их размещение незаконно и является правонарушением. Отделение собирается продолжить работу на территории Санкт-Петербурга в том же формате.
«“Последний адрес” — это общественная инициатива, — подчеркнула она. — Конкретные люди устанавливают конкретным людям памятные знаки, возвращают им забытые и умалчиваемые десятилетиями имена и делают это в той форме, в которой считают нужным, по согласованию с собственниками домов, не нарушая закона».
Какие проблемы возникали у «Последнего адреса» в других регионах?
За время существования проекта общественникам «Последнего адреса» приходилось сталкиваться с противодействием местных активистов и властей.
— Конфликты с властями
Конфликт проекта «Последний адрес» с властями произошел в 2016 году в Твери. С дома № 47 на бульваре Радищева сорвали табличку в память о жителе города Дмитрии Данилове, который был незаконно расстрелян в 1937 году.
Сначала подозрение пало на местных активистов Народного освободительного движения, которые выступали против табличек. Но оказалось, что памятную табличку сняли власти города. Депутат Тверской городской думы Николай Локтев объяснил это тем, что любой памятный знак, размещаемый на зданиях, необходимо согласовать не только с жителями, но и с городскими властями, и пообещал, что табличка вернется на место, как только организаторы проекта подадут необходимые документы.
Спустя два года, в 2018 году, в ответ на проволочки местных властей с согласованием жители дома поместили фотографию Данилова на место, где должен был быть мемориальный знак.
Летом 2016 года в селе Сростки Алтайского края табличка пропала с дома Макара Шукшина, отца известного писателя и режиссера Василия Шукшина. По мнению Пархоменко, табличку отвинтил глава сельского совета, однако доказательств этому нет: «Вся деревня знает, что это сделал именно председатель сельсовета, но он клянется, что табличку не трогал, а наоборот, “ведет расследование о ее похищении”».
— Конфликты с активистами
История, закончившаяся судебным разбирательством, произошла в 2017 году в Архангельске. «Последний адрес» установил табличку на дом Елизаветы Вальневой на улице Серафимовича. Знак был посвящен слесарю Игнатию Безсонову, расстрелянному в 1938 году за контрреволюционную агитацию.
На установку таблички дали согласие все жильцы дома, однако еще до ее появления против высказывалась областная инспекция по охране объектов культурного наследия. Ее представители считали, что мемориальный знак может нанести урон дому 1912 года постройки, потому что историческая обшивка дома нуждается в реставрации. Размещение таблички они посчитали незаконным и подали иск на местного координатора движения Дмитрия Козлова, несмотря на то что к тому моменту неизвестные уже сорвали табличку с дома.
Активиста оштрафовали на 15 тысяч рублей за нарушение закона об охране памятников. Евгения Кулакова назвала штраф, выписанный за повреждение готовящегося под снос дома четырьмя шурупами, «нелепым», а ответственными за кражу таблички — просталинскую организацию «Суть времени», которая требовала ее демонтажа.
Комментируя «Таким делам» особенности получения разрешения на размещение табличек в регионах, Пархоменко пояснил: «У нас у всех есть по этой части только один нормативный акт — Жилищный кодекс Российской Федерации. Он един для всех и перекрывает любые ведомственные или муниципальные правила. Из Жилищного кодекса следует, что собственники помещений в здании вправе своим решением разрешить размещение информационных знаков на фасаде своего дома», — подчеркнул он.
— Конфликты с жильцами
Случаи, когда установка табличек вызывает недовольство жильцов, встречались реже всего, замечают авторы проекта. В феврале 2016 года во время церемонии установки таблички в Москве Пархоменко рассказывал, что чаще всего люди отказываются от памятных знаков на фасадах своих домов, потому что считают их суть слишком мрачной и не хотят «превращать дом в кладбище».
Руководитель «Последнего адреса» также вспомнил ситуацию, когда жительница дома в центре Москвы дала разрешение на установку двух табличек на доме, где она живет, но потом передумала и потребовала их снять. В таких случаях сотрудники проекта не препятствуют воле жильцов и снимают или не устанавливают таблички вовсе.
«Если минимальные требования будут соблюдаться, нет никаких проблем»
Координатор проекта об охране исторических памятников «Архнадзор» Константин Михайлов считает: если участники «Последнего адреса» соблюдают ряд необходимых правил при установке табличек, например согласовывают это с жильцами или органами охраны памятников, то претензий к ним быть не должно.
«Поскольку таблички не приравниваются к мемориальным доскам, важно, чтобы соблюдался некоторый общественный консенсус, — добавил эксперт. — Чтобы это не выглядело как самовольная акция, которая осуществляется, невзирая на мнение людей, которые в этих домах живут, или на статус памятников архитектуры. Если эти минимальные требования будут соблюдаться, я лично не вижу никаких проблем. Тем более [таблички] настолько миниатюрны, поэтому нельзя всерьез говорить, что они как-то серьезно навредят облику и восприятию здания».
В случае если речь идет о памятниках архитектуры, то разместить на них таблички без согласования с органами охраны памятников невозможно — на этот счет есть федеральное законодательство, которое должно исполняться всеми регионами. Однако если говорить о домах-памятниках, то регионы вправе сами принимать нормативные акты, регулирующие их охрану.
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране и предлагаем способы их решения. За девять лет мы собрали 300 миллионов рублей в пользу проверенных благотворительных организаций.
«Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям: с их помощью мы оплачиваем работу авторов, фотографов и редакторов, ездим в командировки и проводим исследования. Мы просим вас оформить пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать.
Оформив регулярное пожертвование на сумму от 500 рублей, вы сможете присоединиться к «Таким друзьям» — сообществу близких по духу людей. Здесь вас ждут мастер-классы и воркшопы, общение с редакцией, обсуждение текстов и встречи с их героями.
Станьте частью перемен — оформите ежемесячное пожертвование. Спасибо, что вы с нами!
Помочь нам