Неутомимая голендра
Пихтинские голендры — один из самых загадочных народов Сибири. Они живут в суровой тайге, носят немецкие фамилии, исповедуют лютеранство, молятся на польском, а говорят на смеси немецкого, польского и белорусского языков. Евгения Филиппова, предпринимательница из Иркутска и представительница этой немногочисленной народности, не только возродила исторический рецепт местного хлеба, но и строит в деревнях голендров «коммунитет» — общину — для сохранения их наследия и культуры, поддержания стариков и молодежи
Мы встречаемся с Женей в ее кафе «Жито» — просторном светлом помещении в историческом центре Иркутска. Главный зал украшает огромная дровяная печь. «Ее сложил мой дядя, Евгений Гильдебрант, — рассказывает Евгения. — Вообще, практически все здесь — часть семейной истории и сделано руками моих родственников. Наволочки с традиционными орнаментами голендров вышиты моей тетей. Половики, которыми застелены сундуки, подарила другая тетя — они почти 20 лет пролежали у нее на дачном чердаке. Двери между помещениями сделаны из дранки — кровельного покрытия наших традиционных домов, которые мы привезли из Пихтинского. Корзинки из лозы, в которых подают хлеб, плетет муж моей сестры». Семейный бизнес Женя ведет вместе с мужем и сыном.
Не немцы, не русские, не поляки, не белорусы
Название «голендры», вероятно, происходит от немецкого слова Holländer, что означает «голландец», то есть, скорее всего, голендры — потомки голландцев. Сами они утверждают, что их предки жили в Европе и, возможно, были сектантами-протестантами, поэтому оказались вынуждены покинуть родные места и нашли прибежище в Речи Посполитой, где переняли некоторые обычаи и польский язык. В словаре Брокгауза и Ефрона 1893 года бужские голендры упоминаются как «потомки голландцев, поселившихся в Гродненской губернии, вероятно, в XIII веке».
История иркутских голендров началась в 1910 году, когда в Сибирь на разведку отправились четыре предприимчивых ходока с берегов Буга — Иван Гильдебрант, Петр Кунц, Иван Бытов и Андрей Гиньборг. Они приехали в Сибирь в поисках лучшей жизни. Столыпинская реформа сулила переселенцам множество льгот: от денежных ссуд для обустройства на новом месте и бесплатного проезда по железной дороге к выбранному участку до отсрочки от армии.
С 1911 по 1915 год в Иркутскую область переехало в общей сложности 36 семей. Переселенцы основали три деревни, назвав их в честь своих бужских деревень Замустэче, Новыну и Дахны. Позже эти поселения переименовали в Пихтинский, Среднепихтинский и Дагник: российским чиновникам не понравились «иностранные названия». На памятнике первым переселенцам в Среднепихтинском написано напутствие Мартина Лютера: «Надежное пристанище — наш Бог, защита и мощное оружие».
Теперь эти люди, носящие немецкие фамилии и русские и польские имена, — сибиряки в нескольких поколениях. Но если спросить голендров о том, кто они, скорее всего, они начнут рассказывать, кем точно не являются: они не немцы, не украинцы, не поляки, не русские и не белорусы.
Этот народ, как и другие жители России, прошел через раскулачивание, репрессии, а в годы войны — через сталинскую трудовую армию. До 1955-го пихтинские голендры валили лес и строили лагеря в Красноярском крае, под Пермью, бараки в Усольлаге. Немногие вернувшиеся оттуда рассказывали, что самые жуткие унижения терпели не от работников НКВД, а от военнопленных немцев и немцев Поволжья, которые считали их людьми второго сорта, так как, несмотря на немецкие фамилии, голендры не знали немецкого языка.
До середины прошлого века у голендров было принято выходить замуж и жениться лишь на своих. Обычай изменился, когда в деревнях стали появляться наследственные болезни. А в конце прошлого века молодежь начала уезжать в города… Поэтому сейчас в деревнях около 300 жителей, а всего община голендров в Иркутской области насчитывает примерно две тысячи человек. На свадьбы, которые с большим удовольствием празднует молодежь, приезжая из города, собирается порой до 200 гостей.
Из адвокатов в пекари
Евгения Филиппова родилась в Тулуне, ее отец, Иван Зигмундович Зелент, — голендр из Пихтинского. Добившийся значительных высот на политическом поприще (он был председателем Законодательного собрания Иркутской области, представлял интересы региона в Совете Федерации и был уполномоченным по правам человека в Иркутской области), он много времени и сил уделял сохранению истории своего народа. При нем всегда была молельная книжка его матери — «ксенжка», напечатанная готическим шрифтом на польском языке в начале прошлого века в берлинской типографии. Сейчас, после смерти отца, семейная реликвия хранится у Евгении.
«Я все лето проводила у бабушки и дедушки в деревне, — вспоминает Женя. — Отличительная черта голендров — уважение к старшему поколению, а также между родителями и детьми. К папе и маме всегда обращались на “вы”, все лучшее отдавали старикам: лучшее место за столом, самую вкусную еду. Так заведено, мудрость в почете».
Впрочем, уважение распространялось и на детей. «Когда я расстраивалась в детстве, папа писал мне большие письма, которые подписывал “твой друг и отец”. Эта традиция у нас сохранилась на всю жизнь. Я могла на него положиться, он был советчиком и опорой. Очень ценный дар. А сама я всегда любила бабушек, обожала за ними ухаживать. Моя родная бабушка ушла, когда я была еще девочкой, и я перенесла всю эту потребность на двоюродную бабушку, на старожилов деревни. Я вообще изначально мечтала открыть дом престарелых, а не кафе и даже ездила в Голландию изучать европейский опыт таких заведений, но в итоге пришла к тому, что забота нужна не только пожилым, но и сообществу в целом».
Евгения по образованию юрист, но адвокатскую практику забросила давно. «Я пришла в профессию, когда узнала, что по делу Чикатило были безвинно осуждены три человека. Меня этот факт так поразил, что я захотела приносить пользу, защищать людей. Впрочем, через какое-то время стало ясно, что внутри профессии механизмы работают иначе, по принципу “лучший адвокат — тот, кто может передать деньги судье”. Эта фраза как-то сразу сняла с меня розовые очки, я поняла, что моя голова и знания никому не нужны, и просто сбежала оттуда».
После этого Женя сменила ряд экзотических для человека с высшим образованием профессий: работала в котельной, потом судебным исполнителем. Пока вместе с мужем не пришла к идее открыть кондитерский цех в Тулуне. Бизнес оказался успешным и постепенно переехал в Иркутск, где Евгения и ее муж сначала основали одну пиццерию, а потом вторую.
Забытый хлеб
Из-за болезни мужа в семье Жени в какой-то момент перестали есть дрожжевой хлеб, и она решила изучить процесс выпечки крафтового хлеба на ферментированной закваске — и вдруг вспомнила про голендровский традиционный подовый хлеб, который она ела у бабушки в детстве.
«Когда я с папой ездила к бабушке, он говорил, что мы будем есть “хлеб от зайчика”», — вспоминает Евгения. «Зайчик» и его гостинцы родом из бедной жизни середины ХХ века. Взрослые уходили на работу в поле или в лес, возвращались, не доев какие-то съестные припасы, отдавали их в качестве гостинцев детишкам и говорили, что это «зайчик прислал в подарок». Ягоды — «от зайчика», горбушка хлеба — от него же. А хлеб голендры всегда называли «папой».
«Я помню этот насыщенный вкус с ранних лет. Бабушка сама пекла большие буханки, они хранили тепло семьи и дома. Отрезаешь от огромной булки ломоть и съедаешь его, запивая молоком. Этого было достаточно, чтобы полдня чувствовать себя сытым».
Филиппова поехала в Пихтинский, откуда родом ее бабушка и отец, и стала расспрашивать старожилов о секретах выпечки хлеба. Но выяснилось, что с ферментированной закваски, которую нужно было готовить несколько дней, жители деревни уже давно перешли на дрожжи. Сохранив веру, язык и традиции, рецепт своего хлеба «сибирские голландцы» забыли. Евгения задалась целью его восстановить.
«Я изучала антикварные книги по хлебопечению, много экспериментировала. Рожь для муки брала в поселке Залари — неподалеку от пихтинских деревень. Там зерно почти год выдерживают в хранилище и за это время несколько раз переворачивают, помогая процессу созревания и увеличению полезных свойств. Затем его вручную перебирают и перемалывают на мельнице с каменными жерновами. А когда закваска созревает, хлеб готовится около двух суток. Руками мы перебирали зерно, потому что машина для сортировки на момент открытия пекарни стоила каких-то астрономических денег — у нас их не было. Пока был жив папа, он с удовольствием помогал это делать. Для него труд был смыслом жизни, и он до последнего дня буквально приходил в пекарню, чтобы быть нужным. Обычно говорят, что дети — самые большие помощники. А для меня именно родители».
Евгения поехала учиться в Германию, в город Вайнхайм — в лучшую школу Европы по выпеканию хлеба. И ужасно удивилась, когда немцы с гордостью показали ей, как выпекают подовый хлеб — а она сама научилась делать его еще до приезда к ним.
Женя говорит, что самые здоровые продукты — те, что растут у тебя под ногами. Место, время и обстоятельства — вот ее правила здоровья. Недалеко от Иркутска добывают каменную соль, в регионе прекрасная вода — а больше ничего и не надо.
Премьеру своей исследовательской работы Евгения подготовила к юбилею отца. Вместе с семьей они пекли хлеб и принесли местами подгоревшие пятикилограммовые буханки в ресторан, где отмечали 75-летие Ивана Зелента. За столом собралось около сотни гостей, из которых треть приехала из Пихтинского. Когда в разгар застолья один из деревенских спросил: «Откуда на столе голендровский хлеб, который мы не ели 30 лет», Евгения поняла, что рецепт возрожден.
После нескольких успешных лет работы кафе в Иркутске она приняла решение перевезти производство хлеба и сыров в Пихтинский, чтобы поддержать общину созданием рабочих мест. В планах также оформление франшизы и расширение бизнеса. Голендровский хлеб уже успел побывать во Франции, в Китае и в Санкт Петербурге. Бренд «Жито» и марка «Голендровский хлеб» запатентованы, и запросы на сотрудничество поступают от бизнесменов из Новосибирска, Красноярска и Усть-Илимска.
«Мы выходим на новую технологию: будем выпекать хлеб до 80-процентной готовности, отправлять в шоковую заморозку и продавать, чтобы его уже потом допекали. А все продукты будем выращивать в Пихтинском — без ГМО и гидропоники. Для удобрения местной почвы вполне хватит и навоза, и коров».
Дом нескольких поколений
Уже почти год Евгения строит у себя на родине «коммунитет» — общину для родственников и земляков. Основная цель — поддержка местного сообщества, сохранение наследия голендров, создание рабочих мест и развитие туризма в деревнях.
Стройка идет в Среднепихтинском, на заимке, где раньше стоял дом бабушки Евгении, Юзефины Зелент. На макете трех голендровских деревень в местном музее утраченные дома помечены красными флажками, но скоро карта поменяется: «коммунитет» обещает стать новым местом силы.
«Папа всегда говорил: “Чтобы что-то менять в организации, нужно быть внутри нее. А стоять в стороне и критиковать — это ни к чему не приведет”. Когда мы приезжали в деревню к родственникам, он всегда заходил к каждому жителю, хоть на минутку — поговорить. Помогал всем как мог.
Даже сейчас, когда его нет уже полтора года, а я строю коммунитет, его друзья всегда рядом и помогают — советом, делом, вообще всем. Эти отношения, которые выстроил отец, дорогого стоят. Где-то 15 лет назад отец организовал штаб, в деревне поставили памятник первым поселенцам, стали отмечать День села. Сейчас отмечают День вареников — традиционного блюда голендров со множеством начинок. На лугу организовали зону отдыха — с качелями, сценой, крытым шатром, чтобы проводить праздники. Открыли музей, восстановили обряд голендровской свадьбы — с молитвой, снятием фаты и “прибиванием чепца”».
Чтобы построить главное здание коммунитета площадью 300 квадратных метров, Женя продала дом в Иркутске и вместе с мужем сейчас перебирается в сельскую местность. Она планирует перенести цех своего успешного бизнеса на малую родину и руководить стройкой. Коммунитет запланирован как комплекс производственных и жилых помещений, небольшая гостиница для приезжающих, кафе и мастерские. В мастерских будут работать местные жители — заниматься традиционными ремеслами, вышивкой и плетением корзинок из лозы. В кафе-столовой — подавать традиционные блюда голендров, рецепты которых переселенцы из Голландии и с Буга перенесли сквозь столетия и тысячи километров. Пихтинская кулинария очень самобытна — от вареников с черемухой и творогом с изюмом до борща, который здесь готовят на наваристом мясном бульоне в двух вариациях: «щавущном» (со щавелем) и «высильном» (праздничный, свадебный вариант), который едят вприкуску с картошкой.
Планируется, что в коммунитете будут жить пожилые люди, но Евгения надеется, что ее начинанием заинтересуется и молодежь. Возможно, создание этого места вернет их на историческую родину.
Концепция коммуны как базы для развития сообщества близка местному мироустройству. К своим двум-трем детям жители голендровских деревень принимают в семьи еще детей из Центра помощи детям, оставшимся без попечения родителей, расположенного в соседнем селе Хор-Тагна.
«В моем понимании, люди должны жить несколькими поколениями, чтобы дети общались со стариками и старики могли передать то, что они понимают, детям. А серединка, промежуточное поколение, должно обеспечивать и обрабатывать связь “маленьких” и “больших”».
Наглядно эту традицию можно было наблюдать недавно на 95-летнем юбилее одной из жительниц Среднепихтинского, Аллы Зелент. У бабушки 87 потомков: 10 детей, 25 внуков и 52 правнука. На юбилей они все заказали себе футболки с порядковыми номерами и с азартом в них фотографировались. «Тетя Алла», как ее называют не только родственники, но и другие жители деревни, пребывает в здравом уме и творческом расположении духа — много вышивает и вяжет.
К слову, из вышивок, наволочек и половичков и родилась, собственно, идея коммунитета — это возможность дать местным реализоваться: поддержать стариков, развивать таланты детей, создавать творческую и дружескую атмосферу в сообществе.
Не проблемы, а задачи
«Одна из самых больших проблем у нас сейчас — с отделочными работами в здании. Люди не хотят ехать в Пихтинский, потому что далеко. Проблема с плиточниками, сантехниками. В деревне таких специалистов нет — они уехали в город, ведь здесь не было для них работы».
Сейчас на стройке занято около 20 человек — из Тулуна, Иркутска и местные. Работы много, иногда команда Евгении ставит эксперименты — решили попробовать обмазать стены здания глиной, чтобы получилась традиционная для голендровской усадьбы мазанка, привезенная переселенцами с Буга. «Пока не очень хорошо получается, — рассказывает Евгения. — Как выяснилось, это совсем непростой процесс. Возможно, придется просто штукатурить, но мы завтра идем в местный музей, вдруг найдем там технологическое решение».
Помимо стройки, Евгения занимается общим благоустройством. В деревнях нет телефонной связи и интернета — не хватает 10 прописанных жителей для попадания в заветную квоту. Жители писали несколько обращений к местным властям, но пока ситуация пробуксовывает на уровне салтыков-щедринской бюрократии. Евгения и ее соратники надеются, что с постройкой коммунитета количество жителей увеличится — и им поставят вышку связи.
«Интересным опытом стало присутствие различных религий в местном сообществе, — говорит Евгения. — Если раньше голендры были лютеранами или меннонитами, то сейчас есть и православные, и пятидесятники, и католики, и баптисты. Мой дедушка был пастором, и тема веры и поиска себя в ней меня очень волнует. Люди тянутся к Богу, кто через какую религию, и у меня возникла идея: может быть, построить кирху — пространство для всех религий, как в Сочи, чтобы люди разных вероисповеданий могли встречаться, говорить о Всевышнем, о том, какие качества нужно развивать в себе. Я, например, очень уважаю православную веру, таинство исповеди, которое так важно для человека, этот анализ себя и искоренение внутренних врагов… Мне кажется, это очень важная практика для современного человека».
Евгения не одинока в стремлении развивать местное сообщество. Другая представительница голендров, Анастасия Король, опытный экспедиционщик, много лет работавшая заместителем директора АНО «Агентство развития Норильска», а сейчас — владелица туристической компании «Корзу Тревел», построила маршрут этнической экспедиции «В гости к сибирским голендрам», позволяющей за три дня познакомиться с традициями и укладом жизни народа, их национальной кухней и красотой сибирской природы. С появлением коммунитета, гостиницы и кафе решится проблема размещения и питания для туристов в голендровских деревнях.
«Какие сложности я вижу? Люди не очень хотят работать, но не потому, что ленятся, а потому, что не доверяют. Но я считаю: надо объединяться, и основой для единения должно быть взаимовыгодное сотрудничество. Нужно развивать ремесла — чтобы работа радовала человека и приносила достойную оплату. Это важно — и я всегда об этом говорю — покупать по честной, адекватной цене. То есть вот, допустим, сейчас молоко и пшеницу сдают по очень низкой цене. Фермеры говорят, что пшеница стоит маленьких денег, солярка, наоборот, очень дорогая — и усилия и вложения в то, чтобы вырастить пшеницу, не окупаются. Решение я вижу в создании качественного продукта, который мог бы конкурировать на рынке. Делать такой продукт, чтобы можно было продавать его по достойной цене. И я не имею в виду цену завышенную. Когда мы в кафе “Жито” стали продавать голендровский хлеб почти за 300 рублей, нам многие говорили, что спроса не будет. Но он пользуется популярностью. Не всем подойдет, потому что многие вообще не задумываются о правильном питании и о том, где и как выращен продукт. А кому-то, наоборот, это важно, для таких людей мы и будем работать — для тех, кто в цене видит качество. Понимает, что держать корову и кормить ее сеном, чтобы получать потом жирные сливки, а не какой-то суррогат с молокозавода, — это труд, и он стоит денег».
На трудности у Евгении философский взгляд: «Мне кажется, не существует проблем как таковых. Есть задачи, которые жизнь ставит перед нами. Ведь говорят же: “Делай что должно, и будь что будет” — потому что результат всегда есть, и он важен. Ты, главное, делай, старайся быть честным по отношению к себе и окружающим, а там уж, дальше, как получится. Это выбор, который ты делаешь каждую секунду, и если соотносишь этот выбор с общим целым, то тебе сама жизненная сила поможет и подскажет, как правильно. Когда все хорошо, ты не задумываешься о ценности результата. А когда есть преодоление — цель и результат понятны, ясны и ценны».
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране и предлагаем способы их решения. За девять лет мы собрали 300 миллионов рублей в пользу проверенных благотворительных организаций.
«Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям: с их помощью мы оплачиваем работу авторов, фотографов и редакторов, ездим в командировки и проводим исследования. Мы просим вас оформить пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать.
Оформив регулярное пожертвование на сумму от 500 рублей, вы сможете присоединиться к «Таким друзьям» — сообществу близких по духу людей. Здесь вас ждут мастер-классы и воркшопы, общение с редакцией, обсуждение текстов и встречи с их героями.
Станьте частью перемен — оформите ежемесячное пожертвование. Спасибо, что вы с нами!
Помочь нам
