Привет!

С вами редактор Яна Кучина и еженедельная рассылка «Таких дел».

На этой неделе я перехватила «место у микрофона» не только в рассылке, но и в поле: воспользовавшись тем, что наши герои живут в маленькой деревне рядом с большой Казанью, где я временно поселилась, я поехала к ним сама, обгоняя наших постоянных авторов.

Эльфийское дитя

Неделю в городе стояла метель, а я списывалась с Леной каждый день. Не сегодня, писала Лена, муж мой пытался выйти из дома — не смог, завалило нас. Не откопались еще, не сегодня. Через неделю они «откопались», Настя проснулась в хорошем настроении, а водитель такси обещал довезти меня строго по адресу. Снегопад прекратился, мороз крепчал.

Машина заглохла в сугробе на середине нужной улицы, водитель, поежившись внутри своего серого шерстяного свитера в кокетливую косичку, сказал: «Да вы смеетесь, девушка, я туда не полезу». Дальше он высадил меня, развернулся и уехал.

Я стояла и думала про девочку Настю, которая живет на другом конце улицы. Три года, диагноз: эпилепсия. В среднем двадцать пять приступов в день, последний приступ с остановкой дыхания был полгода назад.

Настя Фото: Вадим Брайдов для ТД

«Когда сюда „не полезет“ скорая, будет вообще не смешно» — вот что я думала. И лезла по пояс в снегу, за себя и немножко за воображаемого товарища из скорой, который тоже когда-нибудь так просто не уедет.

Минут через двадцать, отряхиваясь от снега и золотых прошлогодних репьев на веранде у Лены, я спросила: «А как к вам скорые доезжают?» — «А когда как» — ответила Лена.

Навстречу мне из комнаты вышла сонная девочка. Невероятно красивая, я аж замолчала.

«Родственники наши, соседи не верят, что она серьезно больна, — говорит Лена — Говорят: „глазки умненькие — значит поправится“. Не могу им объяснить, что это так не работает».

О да, эпилепсия так не работает.

Я думаю про скорые и заметенные дороги. Надо эти «умненькие глазки» вывозить отсюда, срочно.

А что было дальше читайте в тексте: «Эльфийское дитя»

Дружба — это работа

Теперь я хожу и думаю: что еще можно сделать для Насти?

Но это наша общая привычка, мне кажется. В наших редакционных чатах только и разговоров о том, что можно сделать здесь и здесь. Помочь, поддержать, пожертвовать — разделить безнадежность на части и изничтожить по кусочку — таков наш план.

Фото: Леша Махров

Больше всего я люблю тексты, в которых мы объясняем, почему сдаваться рано, что можно еще предпринять, чтобы дожить до хэппи-энда. Например, на этой неделе вышел материал про людей, которые взяли на воспитание собак из приютов. На всякий случай, вдруг и вы не знаете, собаки из приютов — это не вечноблагодарные милахи с фотографий. Чаще всего это животные, которых люди уже здорово подвели, и к своим новым хозяевам они относятся с большим подозрением. А хозяева теряются. Где безусловная собачья любовь? Где короткая звериная память? Если все уже хорошо — вот мы, вот теплый дом, вот лежаночка — то почему тогда все так плохо? И никакой прежний опыт жизни с собаками не помогает.

Не унываем и не сдаемся: ваш опыт не помогает, потому что у вас никогда «приемных» собак не было! А у других людей были, возьмите их опыт — мы наполнили текст «Дружба — это работа» полезными ссылками и очень надеемся, что ни одна собака не вернется в приют.

Рената с принципами

Еще одна история о том, что сдаться — плохой план, у нас маскируется под сбор. (На самом деле это и есть сбор, на работу прекрасного фонда Spina Bifida.) Но сборы сборами, а я ради таких историй и читаю «Такие Дела». Это моя личная, персональная колыбельная: жили-были люди и с ними должна была произойти большая беда (непростой диагноз, бесчеловечные врачи, дурацкие комментарии ближних), но они жили себе дальше и не были ни бедными, ни несчастными, потому что не захотели. (Правда, помощь фонда им очень, очень пригодилась.)

Фото: Мария Ионова-Грибина для ТД

История как раз такая. Один раз прочитаешь — хочется еще раз перечесть. И вроде бы читаешь про классную девочку и ее семью, но заодно запоминается, что при таком диагнозе важно следить за почками, нужно записаться к врачу и так далее. Кто знает, когда пригодится это знание? На врачей в России есть надежда, но, скажем так, небольшая. Хотелось бы подстраховать ее надеждой на себя и на ближних. И на тексты, прочитанные вовремя.

Жизнь на цыпочках

Самый тяжелый текст этой недели — тоже сбор, на помощь заключенным. Это один из тех текстов, которые хочется либо не открывать, либо скорее промотать к форме пожертвований и «откупиться» от самого факта их существования. Я поддержу фонд и забуду, что где-то люди заперты по клеткам вдали не только от семьи, но и от медицины. Я поддержу фонд и забуду, что с точки зрения нашего государства кого-то можно просто не лечить, превращая приговор по ограничению свободы в смертный приговор. Да, у нас, можно сказать, «хорошая концовка» человека отпустили умирать на руки к маме. Он дома, его гладят по волосам, обезболивают, моют и кормят. Он, умирая, будет не один.

Фото: из личного архива

Вот только непонятно, кто взял на себя право вынести ему смертный приговор. Вернее, понятно, но… и тут я нажимаю кнопку «пожертвовать».

***

В финале повешу ссылку на потрясающее интервью этой недели (славься новая рубрика, редактор Артем Беседин и наш гость, социолог и профессор Шанинки Григорий Юдин). Такие, знаете, интересные времена настали, что к социологам накопилось больше вопросов, чем к Google.

Вот, например, кусочек оттуда: «Вопрос, голосовать или не голосовать за Навального, — это вопрос, которым сегодня может задаваться только потребитель. Он пришел в супермаркет и говорит: „Путин мне не нравится, и Навальный мне тоже не нравится, дайте мне кого-нибудь еще“. Пусть попробует выйти из супермаркета и сделать так, чтобы ему было за кого проголосовать. Разумеется, потребительское отношение к политике — это результат действия господствующей идеологии. Главный посыл российской пропаганды — деполитизация. Она обращается к зрителю как к потребителю и говорит: тут все товары гнилые, не ходи сюда. Смотри: можно взять кредит на машину, можно взять квартиру в ипотеку, можно зайти в новый супермаркет или торговый центр. А в политическом магазине ничего интересного нет, тебя там все равно обманут и продадут какую-то дрянь, да еще и заставят заплатить за нее высокую цену. Поэтому ты не ходи сюда, займись чем-то другим».

А мы бы и рады чем-то другим заняться, честно. Любить детей, воспитывать собак, заниматься не революциями, а реформами, переживать за образование и здравоохранение, а не за то, все ли живы и все ли на воле. Но что-то пока не получается.

Такие дела.

C уважением, Яна Кучина редактор «Таких дел» kuchina@nuzhnapomosh.ru

Поддержать «Такие дела»

Подпишитесь, чтобы получать наши письма раз в неделю.