Инструкция. С чего начать разговор с детьми и подростками о сексе?
Любые разговоры о сексе с детьми или подростками — это прежде всего разговоры о личных границах, уверена секс-педагог, гуманистический психолог Кристина Покрытан. По просьбе «Таких дел» она рассказала, почему собственные личные границы в первую очередь должны обозначать родители и как это в будущем скажется на сексуальных отношениях ребенка. «Такие дела» публикуют ее монолог.
Кристина Покрытан
Секс-педагог, гуманистический психолог
Как вы представляете себе разговор с подростком о сексуальности?
Могу предположить, что примерно так.
Вы: «Дорогой сын (дорогая дочь), вот тебе и исполнилось 13 (а лучше 15, 18 или 27). Пришла пора нам поговорить о..»
Подросток: «Мама (папа, любой другой значимый взрослый), позволь, я тебя перебью. Я понимаю, о чем пойдет речь, и хочу тебя сразу успокоить. Во-первых, я все уже знаю (прочитал/поговорил с друзьями/как-то в общем справился) и тебе не о чем беспокоиться. Но главное — то, что я узнал, меня совсем не заинтересовало, и лет до 30 (а лучше до 37, 45 или 80) я не собираюсь “этим” заниматься. Я скорее предпочту пойти в библиотеку, почитать Ибсена и начать в гараже разрабатывать вакцину от всех болезней мира».
Насладитесь этой фантазией, потому что уже в следующем абзаце я расскажу, как все будет на деле. Вариантов может быть несколько, я изложу только пару версий, наиболее близких к реальности.
Вы сидите на кухне и составляете список продуктов перед походом в магазин.
Подросток входит в кухню, наливает себе чай и, размешивая в нем сахар, произносит: «Мам (пап, эй, слушай, подставьте ваш вариант), давно хочу сказать, что я идентифицирую себя как бигендерный омнисексуал с предпочтением полиаморных отношений. А еще я открыто выступаю за феминизм и езжу волонтерить в приюте для животных. Если захочешь об этом поговорить, я буду в комнате. Скатаю пока по фасту катку в фортнайте с друзьями».
Или такой пример.
Вы не удержались и, пока ребенок был в ванной, заглянули в историю вкладок на одном из е_го или е_е гаджетов (давайте только сразу договоримся, что это серьезное нарушение границ, вы сожалеете и так больше не будете). Вы увидели, что большинство вкладок ведут на порносайты с самым разным контентом. Вас это так шокировало, что вы даже не стали дальше изучать, что именно предпочитает смотреть ваш подросток. Когда ребенок вышел из ванной, вы скороговоркой произнесли примерно следующее.
Вы: «Я не знаю, что ты знаешь про секс (или “это самое”). Но мне важно тебе сказать, что секс не бывает без любви. Это самая интимная часть отношений мужчины и женщины. И если не любишь человека, то просто не сможешь испытать с ним такую близость».
Подросток: «Знаешь, все гораздо проще, мне кажется. Секс — это просто секс. Без любви он тоже может быть вполне ответственным, если все участники понимают последствия и предохраняются. Ну и если все по согласию, конечно. И вообще, некоторые люди могут любить друг друга и не заниматься сексом. Да, кстати, секс не обязательно бывает у мужчины и женщины. А свой телефон я у тебя заберу, ок? И запаролю его, видимо».
Я пишу это не для того, чтобы развеять ваши мечты по ветру. Напротив, я хочу показать, насколько реальность лучше вашей фантазии. В реальности можно строить настоящие отношения, говорить, слышать другого, становиться ближе. А фантазия — это попытка убежать, которую мы предпринимаем, когда боимся, не умеем, не знаем. Но научиться совершенно несложно.
Границы есть у всех, и их важно беречь
Как дети и подростки чаще всего представляют себе секс? Давайте предположим (здесь я ориентируюсь как на опыт коллег, так и свой собственный), что основной источник информации для них — это порно (и едва ли его этичная версия), избегающие честного разговора родители и другие значимые взрослые, друзья и одноклассники с похожими родителями, паблики в соцсетях и другие не слишком надежные ресурсы. Все это вкупе создает образ секса, который можно довольно точно описать ключевыми словами «искаженный», «примитивный», «нереалистичный», «гиперсексуализированный», «табуированный», «мифологичный», «противоречивый», «грубый» и «насильственный».
Почему происходит именно так? В общедоступном порно не поднимается вопрос согласия и не показано, что кто-то из участник_ов/ц может сказать «нет». Порно не затрагивает и тему взаимной ответственности, а использование средств барьерной контрацепции (хотя бы презерватива) остается за кадром. Люди, занимающиеся сексом на экране, если речь не о фильмах Ксавье Долана и Гаспара Ноэ, следуют весьма ограниченным моделям взаимодействия, которые призваны вызвать у зрителя эмоции, но совсем не обязательно отражают то, как выглядит и работает реальный секс.
Герои не заботятся об ощущениях и переживаниях друг друга, не договариваются о стоп-словах и возможности сказать «нет», часто делают друг другу больно без всякого согласия (как правило, больно делает мужчина женщине, что тесно связано с патриархальными установками в культуре). Иными словами, каждую секунду нарушаются чьи-то границы, и при этом кажется, будто всем комфортно и радостно от этих нарушений.
Границы — та самая штука, про которую мы вспоминаем в последнюю очередь, задумываясь о сексуальном образовании своих детей.
Почему с детьми и подростками важно разговаривать про границы? Потому что границы есть у каждо_го/й из нас и мы постоянно соприкасаемся ими, как складками невидимого плаща. В наших же интересах начать как можно раньше обозначать, что плащ, хоть и невидимый, но есть. И если на него регулярно наступать, вытирать им уличную обувь или мокрые после туалета руки, то этот плащ будет нуждаться в глубоком длительном уходе.
Если вы полагаете, что между вами и ребенком нет и не может быть границ, вспомните, как вы лежали утром в выходной в обнимку со своим партнер_ом/шей и мечтали о том, чтобы дети сегодня поспали чуть подольше. Вы наверняка можете сами перечислить еще примерно тысячу вещей, которые вам не хотелось бы ни с кем разделять. Которые вам важно сохранить только для себя.
Мы вообще существуем в культуре, где ребенку, а затем и подростку одновременно можно все и нельзя ничего. В такой культуре невероятно трудно практиковать уважение к границам и принципы согласия. Начнем с нельзя. С августа этого года у подростков от 15 лет отнимается даже врачебная тайна, неотъемлемое право человека в здоровой государственной системе. На законодательном уровне у детей и подростков практически нет прав и привилегий. Их могут ущемлять только на основании возраста и принятой в нашем общественном укладе иерархии, в которой взрослый всегда знает, понимает и может больше. Мы охотно нарушаем право детей на конфиденциальность переписки, заглядываем в историю браузера, шутя рассказываем друзьям о том, что ребенок доверил нам под большим секретом.
А теперь поговорим про можно. В работе я наблюдаю отношения в семьях с совсем близкого порой расстояния и всякий раз удивляюсь, как редко родители обозначают свои границы и ожидают от детей уважения своего права чего-то не хотеть. Не хотеть обниматься, не хотеть слушать, не хотеть куда-то вместе идти. Многие взрослые считают неуместным и почти непедагогичным сообщать ребенку о том, что у них есть собственное приватное пространство, свои потребности и желания. Родителям проще позволить ребенку постоянно заступать за свои границы, но в качестве компенсации такой кажущейся свободы ребенок оказывается окружен кольцом ограничений в виде запретов, правил и предписаний. Так что свобода ребенка или подростка от обязательства уважать границы другого действительно оказывается мнимой, потому что обусловлена эта свобода нашим бегством от попыток строить отношения, а не просто делить время и пространство между собой и детьми.
Если бы личные границы выстраивались одновременно родителями и детьми, то выиграли бы все. Родители получили бы право на самих себя и возможность без чувства вины сказать «нет» ребенку, когда ресурса сказать «да» уже не хватает. А дети и подростки стали бы бережнее относиться к родителям и самим себе, научились бы оценивать свои эмоциональные состояния и принимать взвешенные решения в отношении себя и другого человека.
Запреты не работают, работают навыки
Отношения в семье — это своеобразный полигон, на котором мы можем безопасно научиться принимать и отказывать, конфликтовать и мириться, отстаивать свою позицию и находить компромиссы. Здесь ребенок и затем подросток может без боязни пройти все значимые этапы от полного слияния с родителем до понимания своей отдельности. Мысль об этом вызывает у многих родителей недоумение и даже страх. Но если ребенок еще внутри семьи не научится сознавать себя как личность с собственными желаниями, особенностями, правами, то в будущем риск столкнуться с созависимостью в отношениях и/или невозможностью эти отношения завершить окажется для него/нее значительно выше.
До тех пор пока мы оставляем наши желания невысказанными, а границы неочерченными, пока мы продолжаем устанавливать контроль и требовать подчинения, мы не позволяем ребенку научиться строить отношения на равных. А именно в таких, партнерских, отношениях формируется и укрепляется ценность согласия, уважения друг к другу, возможность говорить да и нет, не опасаясь последствий.
Границы относятся не только к физическому взаимодействию, но и к нашим вопросам, шуткам, предположениям и любым невербальным проявлениям. Мы не всегда придаем значение речи, думая, что для пересечения чьих-то границ необходимо действие. Но, называя кого-то обидными словами, высмеивая человека за е_го/ее особенности, обесценивая и подвергая сомнению чьи-то убеждения, мы точно так же нарушаем границы. И оправиться от боли такого вторжения может быть не менее трудно, чем подняться с земли после драки. Если прочитав все это, вы решили не заниматься комплексным сексуальным образованием своего ребенка, а вместо этого запретить все — от соцсетей до порно, — я вас разочарую. Дети будут смотреть порно и заниматься секстингом. Даже самый упорный родительский контроль здесь лишен смысла как технический инструмент защиты и чреват очень грустными последствиями, например потерей доверия и утратой близости между вами и детьми.
Нужно не запрещать, а снабдить по меньшей мере критическим мышлением, чтобы дети и подростки могли оценить последствия своих действий, умели принимать взвешенные решения и по возможности рационально осмысляли все происходящее. В этом, в общем, и состоит суть сексуального образования. Не в обучении навыкам воздержания, как полагают многие, а в выработке навыков осознанного принятия решений.
Да, порой нам кажется, что ребенка можно уберечь от опасностей секса и несправедливости жизни, если немножко напугать в начале пути и втайне надеяться, что страхи сдержат любопытство хотя бы на какое-то время. Это иллюзия и притом довольно вредная. Еще Януш Корчак, великий педагог ХХ века, писал: опасаясь, как бы смерть не отняла у нас ребенка, мы отнимаем у ребенка жизнь.
Сексом уж точно не нужно путать. Да, это хаотичное безумное действо, в котором постоянно добровольно нарушаются границы (в этом и есть суть близости, главное слово тут добровольно) и очень непросто разобраться, особенно с первого раза. Но в сексе нет ничего страшного, когда его хотят, когда понимают, что это такое, каковы его последствия и какова ответственность каждого участни_ка/цы. Вместо запугивания лучше помогите ребенку заранее собрать свой чемоданчик с инструментарием — навыками коммуникации, эмпатией, телесным и эмоциональным интеллектом.
Коротко подведем итоги. Что ребенку или подростку нужно знать о границах?
— Что они есть не только у не_го/не_е, но и у окружающих, например у мамы и младшей сестры.
— Что они нарушаются часто неосознанно, потому что у всех они разные и мы склонны примеривать к другим собственные лекала, когда другие не обозначают свой размерный ряд.
— Что следует не бояться четко информировать других о своих границах, иначе они никогда не узнают, куда нельзя заступать.
— Что расстановку границ лучше практиковать с самого раннего детства: от стука в дверь до вопроса «ты не занят_сейчас, если я кое-чем поделюсь?»
— Что границы касаются не только действий в отношении других, но и слов, взглядов, жестов, шуток, мемов. И дело тут не в вежливо/невежливо или прилично/неприлично, дело в сензитивности, то есть нашей чуткости по отношению к людям вокруг. Люди отличаются своим опытом, своими ценностями, своей гендерной и сексуальной идентичностью, ментальными и физическими характеристиками, кто-то атеист, кто-то агностик, кто-то верующий. Когда мы говорим что-то, заведомо исключающее или дискриминирующее определенных людей, мы нарушаем границы.
— Что границы все равно будут нарушаться, как бы парадоксально это ни звучало. Смысл не в том, чтобы сделать их полностью непроницаемыми и отгородиться от всякого соприкосновения с другими. Смысл в том, чтобы научиться понимать и отстаивать собственные границы, уважать границы окружающих, спрашивать согласия на вхождение в чьи-то границы и быть готов_ым/ой на любой ответ.
Здесь иногда помогает правило светофора или кругов близости, где мы можем сами для себя обозначить, какие границы для какого круга в нашей жизни существуют. Например, мама или друзья могут нас крепко обнимать (все равно предварительно спросив, можно ли), а для папиной сестры или учителя физики мы такую опцию даже не предусматриваем.
Материал опубликован в рамках проекта про осознанное родительство социальной сети «Одноклассники» #МеняВолнует.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам