«Игоречек, сыночек, тебе плохо?» История осужденного за посты калининградского активиста, чья мать умерла после его приговора

В Калининграде суд запретил Игорю Барышникову, осужденному по статье о «фейках» о российской армии на 7,5 года колонии из-за постов в соцсетях, посетить похороны матери. Адвокаты активиста сразу называли этот приговор «умышленным убийством двух человек». 96-летняя Евгения Барышникова умерла через полтора месяца после того, как суд вынес обвинительный приговор ее сыну, здоровье которого и без того было не в порядке. «Такие дела» рассказывают историю семьи, которая резко изменилась из-за вмешательства в нее государства.

9 августа в 12 часов дня в Советске Калининградской области самые близкие пришли на похороны 97-летней Евгении Вениаминовны Барышниковой, рядом с которой в последние годы постоянно находился сын. Но самого Игоря на похоронах не было — суд не дал ему разрешения даже под конвоем проститься с матерью, об этом «Таким делам» рассказали адвокаты Барышникова Мария Бонцлер и Екатерина Селизарова.

«Мы сделали все, что могли, для того, чтобы Игоря отпустили на похороны: я ездила на консультацию в уголовную коллегию областного суда, я направила ходатайство с приложением справки о смерти, мои коллеги сделали то же самое, Игорь написал заявление… Но нам было отказано», — заявила адвокат Екатерина Селизарова.

Суд не раскрыл причины, по которым принял такое решение. «Это очень интеллигентная семья — папа и мама Игоря очень много ему дали, он последние семь лет беззаветно заботился о ней. Он ее безумно любил — был с ней как с маленьким ребенком. И это даже когда он заболел и эти трубки у него торчали, он продолжал за ней ухаживать», — делится адвокат.

В то же время она добавляет, что в России нет механизма, который обязывал бы разрешать следственно арестованным посещать своих больных родственников.

«Для тех, кто находится в тюрьме, это прописано — не всем и не всегда разрешают, но, если есть возможность дать отпуск, чтобы заключенный мог поприсутствовать на похоронах, это делают», — объясняет адвокат.

Игорь

В мае 2022 года в отношении Игоря Барышникова составили пять административных протоколов за «дискредитацию» российской армии и оскорбление власти — несколько раз он выходил с одиночным пикетом против «специальной военной операции» в Украине. Первое уголовное дело — по статье о «фейках» о российской армии — в отношении Барышникова завели из-за его постов в фейсбуке о случившемся в Мариуполе и Буче. Тогда силовики пришли с обысками к активисту домой. Барышников остался под подпиской о невыезде.

Второе уголовное дело появилось в июне того же года по той же статье, но с упоминанием мотивов политической ненависти. В постах активиста, помимо прочего, говорилось о крейсере «Москва».

Примерно через год, 22 июня 2023 года, Советский районный суд Калининграда приговорил Игоря Барышникова к 7,5 года колонии. Прокурор запрашивал для него восемь лет колонии, но, как сказано в приговоре, суд учел состояние здоровья Барышникова.

Адвокаты рассказывали, что во время судебного разбирательства у Игоря обострилась хроническая болезнь и появилось подозрение на онкологическое заболевание. Врачи установили ему в живот цистостому. Сторона защиты просила провести экспертизу здоровья 64-летнего мужчины, чтобы определить, сможет ли он находиться в заключении. Но суд отклонил это ходатайство, несмотря на показания лечащего врача: он заявил, что нахождение под стражей может значительно ухудшить состояние больного и даже привести к смерти. 

«Единственное, что его поселили в камеру медицинского типа, где он находится один. Возможно, у него чуть побольше пространства, чем у других. Начальник медицинской части с сочувствием относится к Игорю, и сейчас мы движемся к тому моменту, чтобы его все-таки начали обследовать. Началось заседание комиссии по его освобождению по болезни. В это мы верим слабо, но тем не менее», — заключила Селизарова.

Мама

Евгения Барышникова — ветеран Великой Отечественной войны, была признана жертвой Холокоста. В последние несколько лет она не вставала с кровати, но Игорь постоянно находился рядом. Она тяжело переживала расставание с ним, рассказывает дочь Игоря Дарья. Людмила, жена активиста, взяла заботу о свекрови на себя. С помощью специалистов из профильных НКО она проводила дома все необходимые процедуры. Но отсутствие сына все равно серьезно ухудшило состояние здоровья Евгении Вениаминовны.

Сначала суд постановил передать опеку над матерью Игоря государству, но сторона защиты оспорила это решение, рассказывает адвокат Мария Бонцлер: «Суд еще не успел пройти — смерть оказалась быстрее. Евгения Вениаминовна очень переживала за сына».

Родственники не сказали, что сын в тюрьме, но, как мать, Евгения Вениаминовна это чувствовала, говорит адвокат.

Екатерина Селизарова, второй адвокат Игоря, рассказывает, что представители органов опеки приходили к Барышниковым, но увидели, что бабушка под присмотром. «Она лежачая, и возможности обеспечить ей лучший уход, чем она получает сейчас, нет. Очевидно, что помещать бабушку под опеку государства со стороны суда было совершенно излишне. Мы так и не поняли, на что это решение было направлено», — уточняет Селизарова.

«Бабушки не стало 7 августа в 14:00. Мама позвонила мне и сообщила. Когда это случилось, мама и сиделка меняли ей рубашку, как обычно. Сама бабушка уже шесть лет как лежачая. Она постоянно звала папу. Но когда с 22 июня по понятным причинам он перестал к ней приходить, ей резко стало хуже, она стала еще более немощной и совсем как ребенок по интеллекту и речи», — рассказывает Дарья Барышникова.

После вынесения приговора Евгении Вениаминовне никто не сказал, что сына больше нет дома. «Она все время держала в руках телефон и как будто бы набирала ему. Она совершенно точно чувствовала, что Игоря нет рядом, — жена его об этом говорит. Бабушке говорили, что он ушел по делам, что-то такое», — объясняет Селизарова.

Евгения Вениаминовна умерла, когда Людмила вместе с сиделкой меняли ей рубашку — она стала кашлять, но прибывшие на место врачи успели только констатировать смерть «из-за старости».

Игорь узнал о случившемся от сотрудников СИЗО. «Он заплакал, так как понимает, что, если бы не тюрьма, она была бы сейчас в порядке. От этого ему очень горько», — рассказывает его дочь. 

По словам Дарьи, онкологический диагноз у Игоря подтвердился, но в СИЗО нет возможности оперативно сдавать анализы и как следует мониторить состояние здоровья. «Да, диагноз подтвердился, насколько я знаю, но сейчас же нет возможности анализы взять. Сейчас папа находится в обычной камере, может позвать медика — вот и все. Это не больница или что-то подобное, как можно подумать из сообщений СМИ», — говорит дочь активиста.

Адвокат Екатерина Селизарова считает, что суд прекрасно знал о фактическом состоянии здоровья Игоря, но все равно вынес такой приговор. «Думаю, что судье было непросто вынести такой приговор. Она прекрасно видела, что Игорь — человек очень больной, ему очень плохо. Не знаю, зачем она это сделала, это уже за гранью добра и зла. Сейчас уже это и обсуждать не имеет никакого смысла», — рассуждает адвокат.

По словам правозащитников из «Руси сидящей», никто не будет отвечать за смерть Евгении Вениаминовны, потому что нет никаких формальных признаков того, что причиной этому стал приговор Игоря. «Женщина находилась под присмотром, ей помогали родственники и благотворительные организации. Поэтому доказать, что арест сына повлиял на ее самочувствие, вряд ли возможно», — сказал координатор организации.

«Уже давным-давно в Госдуме лежит законопроект, который прошел первое чтение, о внесении поправок в 95-ю статью УПК, которая устраняет пробел, не позволяющий подследственным иметь те же права в этом отношении, что и у заключенных. А сейчас нам не на что ссылаться. Я могу ссылаться только на гуманность, на международные принципы уважения семейной жизни, о которых постоянно говорит ЕСПЧ… Но какой сейчас Европейский суд…» — заключила адвокат Селизарова.

• Теги:
• пожилые люди
• политические репрессии
• СИЗО