«Пациенты в наручниках». Как выбрать безопасный реабилитационный центр для людей, употребляющих наркотики?
На что ориентироваться при выборе реабилитационного центра и что должно насторожить
Корочка хлеба и резиновый шланг
В российских рехабах пациентов нередко избивают, заставляют бесплатно работать, морят голодом или лишают лекарств. Похожее происходило и с Егором. Он проходил лечение в реабилитационных центрах четыре раза.
Егор рос в поселке, где, по его словам, «шел героиновый бум», «люди скалывались». Когда он начал употреблять, родственники испугались, что юношу ждет та же судьба, — и решили отправить в реабилитационный центр, не спрашивая. Бригада приехала и забрала его. Так Егор оказался в центре при фонде «Город без наркотиков».
Егор вспоминает, как его приковали наручниками к батарее, потому что коек на всех не хватало. Другие пациенты, по его словам, тоже лежали в наручниках. Утром, в обед и на ужин пациентам давали по корочке хлеба, за неповиновение избивали, продолжает мужчина. Самого Егора, по его словам, выпороли резиновым шлангом. «Я видел, как привезли цыгана с ломкой после больших доз героина, — вспоминает собеседник. — Он не мог заснуть, его воротило, он просил обезболивающее. Его отлупили. Ну я вам знаете что скажу? Он тихо лег и заснул».
Егор также рассказал о том, что в реабилитационном центре применялся метод трудотерапии, «чтобы в голову не лезли дурные мысли». По его словам, три или четыре человека занимались отделкой завода, большинство чистило улицы. После полугода лечения Егора послали работать на карьер. Там его тайно нашла мать и забрала домой, говорит мужчина.
Егор окончил колледж, устроился на работу, начал встречаться с девушкой, но через несколько лет стал употреблять наркотики снова. Родственники вызвали сотрудников того же центра. На этот раз Егор сбежал через две недели. Он вспоминает, что вызвался помочь разгружать «газель» с хлебом, отнес один поддон, возвращаясь, надел чьи-то кроссовки — и «больше в “Городе без наркотиков” его не видели». «Такие дела» направили запрос в фонд, на момент публикации ответа не было.
Он продолжал принимать психоактивные вещества и отбыл несколько сроков в тюрьме. «Болезнь прогрессировала, я доходил до дна — и родственники опять отправили меня в центр захватом», — говорит Егор.
«Я бунтовал, мне было обидно, что меня не поняли, не спросили, не достучались. Но я понимаю родителей, которые принимают такие решения. Может быть, иначе я живой бы не был и этого разговора бы не было».
Во втором центре лечением руководили равные консультанты — люди с личным опытом лечения от зависимости, но без медицинского образования, объясняет Егор. Здесь, по словам мужчины, пациентов не избивали и не морили голодом, но самому Егору хотели отказать в медицинской помощи, когда у него поднялась температура и опухла нога. Ему говорили, что он жалеет себя. Егор рассказал, что сотрудники центра повезли его в больницу, только когда состояние ухудшилось окончательно. «Что, мне нужно убить кого-нибудь, чтобы меня отправили в тюрьму и там показали доктору?» — вспоминает Егор вопрос, который он тогда задал персоналу центра.
Из этого учреждения мужчина тоже сбежал: ему не нравилось, что переданные родными продукты пропадают, а консультанты относятся к одним пациентам лучше, чем к другим.
Лечение в третьем центре помогло Егору, но и сейчас он не считает, что вылечился окончательно: «Я проупотреблял 22 года. И сейчас у меня бывают срывы, но я чувствую, что болезнь все меньше и меньше, она отпускает меня». Егор продолжает посещать собрания группы поддержки.
На что ориентироваться при выборе центра
При выборе реабилитационного центра директор фонда «Диакония» Елена Рыдалевская советует в первую очередь пообщаться с бывшими пациентами учреждения и их близкими. С ними можно познакомиться, если ходить на встречи групп поддержки. Отзывам на сайтах рехабов доверять не стоит: невозможно проверить, кто именно их написал, говорит Елена.
Другое важное правило — чем прозрачнее организация, тем она безопаснее. Как отмечает Рыдалевская, если центр работает как НКО, то в открытом доступе должны находиться свидетельство о регистрации, информация об основателях, финансовые отчеты. Лучше обращаться в рехабы из реестра поставщиков социальных услуг — в каждом регионе он свой.
«Нельзя сказать, что наличие центра в реестре дает гарантии. Но если центр заявил о себе публично и государство посчитало его заслуживающим доверия — это хоть какая-то информация за»,
Консультант по вопросам зависимости Александр Савицкий считает, что при подборе центра также важно учитывать особенности самого пациента: возраст, физическое состояние, срок употребления, мотивацию лечиться. Поэтому будет лучше, если найти центр поможет специалист.
Что должно настораживать
Как отмечает Савицкий, нельзя обращаться в центры, которые обещают быстрый и стопроцентный результат. «Важно не то, что человек употребляет наркотики, а то, какие внутренние конфликты подталкивают его употреблять, — поясняет эксперт. — Наркотики или алкоголь — это плохой способ справляться с трудностями, и человек вернется к этому способу, если не научится жить иначе».
Поэтому, продолжает Савицкий, в процессе реабилитации нужно понять, что человек чувствует, какие у него проблемы, как выстроить с ним общение, как помочь ему взять на себя ответственность за свою жизнь. Это невозможно сделать быстро, уверен спикер. В хорошем центре первый месяц пребывания пациента уходит на диагностику.
Еще один плохой признак — обещания приехать за наркозависимым.
«Как только матери звонят и говорят, мол, мы приедем, поможем, вывезем — это значит, что в центре применяют насилие. Принцип добровольности предполагает, что зависимый обращается в центр сам»,
Незаконное лишение свободы преследуется по статье 127 УК РФ.
Стоит насторожиться, если на сайте нет подробной информации о программе лечения, а по телефону сотрудники отвечают общими фразами. Полезно задавать как можно больше вопросов. Можно попросить о встрече с директором программы или экскурсии по центру — качественные центры соглашаются их организовать.
Если вас не пускают на территорию, значит, есть что скрывать.
По мнению Рыдалевской, последние пять лет количество насилия в реабилитационных центрах увеличивается в геометрической прогрессии: «Мне кажется, это отражение всей жизни в стране: если насилие растет в обществе, то растет и в его частях».
Как должна проходить реабилитация
По словам Рыдалевской, на первом этапе пациенту дают перечень заданий — например, вести дневник чувств или назвать 10 дел, в которых ему помешали наркотики. Пока человек обдумывает ответы, «он заглядывает в себя». «Это болезненный процесс: тяжело видеть свои ошибки и заблуждения, вспоминать, как воровал или причинял боль близким под влиянием наркотиков, — объясняет эксперт. — Поэтому важно поддержать человека, создать среду, где к нему относятся с интересом, уважением и принятием».
Второй этап в религиозных центрах — это приход к богу. «Если центр соотносит себя с какой-то конфессией, там расскажут о Боге, как его понимают в этой конфессии. В светских рехабах зачастую руководствуются преамбулой [программы «12 шагов». — Прим. ТД], что человеку во время выздоровления нужна сила, более могущественная, чем он сам», — комментирует Рыдалевская.
Савицкий полагает, что в религиозных программах реабилитации нет ничего плохого. По его мнению, важно лишь, чтобы человек мог выбрать между православным и мусульманским центром, религиозным или светским.
Задача третьего этапа реабилитации — помочь человеку переосмыслить и заново наладить отношения с другими людьми. Рыдалевская поясняет: «Зависимый человек использует окружающих в собственных целях. Важно, чтобы он начал учитывать чужие интересы, в идеале — научился помогать людям».
В хорошем реабилитационном центре работа ведется не только с пациентом, но и с его семьей. «Родственники часто думают, что проблема только в человеке. Мол, возьмите это сломанное, почините и верните, — утверждает Савицкий. — Но если близкие пациента не хотят включаться в процесс лечения, то его эффективность будет невелика. Какими бы ни были затраты».
Что не так с реабилитацией наркопотребителей в России
По словам Рыдалевской, в системе реабилитационных центров в России есть ряд проблем.
- Реабилитационные центры не проходят сертификацию. Структуры, которая могла бы ее проводить, не существует — с момента, когда расформировали ФСКН.
- В России практически нет центров, где лечат пациентов с двойным диагнозом — наркологическим и психиатрическим. Но таких людей становится все больше.
- В стране не развита подростковая наркология. Для несовершеннолетних нужен порядок недобровольной госпитализации — дети редко принимают осознанное решение покончить с зависимостью.
По словам Рыдалевской, сейчас законодательство не позволяет создать для подростков терапевтическую среду. «Для реабилитационных центров нужен собственный стандарт — нельзя предъявлять к ним те же требования, что и к больницам, — объясняет эксперт. — С точки зрения Минздрава, если в 13-14 лет ребенок моет за собой полы — это нарушение. Но для реабилитации важно, чтобы человек научился ответственно относиться к пространству вокруг».
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам