«Ты же спортсмен, как ты можешь жаловаться?» Истории людей, которых учили или тренировали родители

В середине марта в соцсетях распространилось видео, на котором мужчина унижает плачущую девочку и толкает ее на пол. Отец восьмилетней фигуристки из Москвы Михаил Лебедев подтвердил Sports.ru, что на видео он и его дочь. Позже в телеграм-канале мужчина написал: «Да, я ее толкнул, разозлился очень сильно, сорвался на ней». В СМИ и соцсетях стали обсуждать воспитательные методы Лебедева, о которых он рассказывает в своем видеоблоге. В частности, год назад мужчина выложил ролик, в котором ругает дочь за то, что за каникулы она набрала 1,5 килограмма и теперь «на льду как мешок с картошкой». «Такие дела» поговорили с людьми, которых тренировали или учили их родители, и подготовили инструкцию — о чем важно помнить взрослым, которые берут на себя двойную роль, чтобы не нанести ребенку психологическую травму.

«Перекладывают на себя мои ошибки». Что чувствует спортсмен, которого тренируют родители

Лизе 16 лет. Ее отец посвятил всю свою жизнь современному пятиборью. В этот вид спорта входят сразу пять дисциплин: конкур, фехтование, стрельба, бег и плавание. Мама Лизы — спортсменка-триатлонистка (этот вид включает плавание, велогонку и бег). Сейчас пара тренирует детские спортивные команды в Москве. Лиза уже два года профессионально занимается пятиборьем.

«Когда родилась я, моя судьба, можно сказать, была предрешена, — говорит Лиза. — Дистанции, которые нужно проходить в триатлоне и пятиборье, довольно большие и тяжелые. Мне с детства начали прививать качества, которые в дальнейшем пригодились бы в обоих этих видах спорта: трудолюбие, силу воли».

В первом классе Лизу отдали на плавание. В средней школе она перешла в профессиональную секцию, но в какой-то момент результаты у нее «встали». Тогда девочка стала заниматься пятиборьем. Команды, подходящей Лизе по возрасту и уровню подготовки, не было. Поэтому первые полгода девочку тренировали родители. Она приезжала, когда в расписании мамы или папы были окна. Родители рассказывали ей о технике бега, папа учил стрелять.

«В пятиборье стрельба происходит почти на ходу: мы бежим 600 метров, останавливаемся на стрельбище, стреляем и заново выбегаем на 600 метров, — объясняет Лиза. — Важно переключаться с адреналинового бега на спокойную стрельбу. Каждый раз, когда я заносила пистолет перед мишенью, отец давал мне пошаговую инструкцию: перезарядить, потом держать пистолет, поднять мушку в прорези, мягко довести, спокойно сделать выстрел и обязательно удержать пистолет после этого. Постоянно повторял этот алгоритм, создавая правильный рефлекс, чтобы я могла стрелять и на высоком пульсе».

Сейчас девушка занимается пятиборьем с командой по четыре часа в день. У нее есть основной тренер, отец числится в группе вторым. Он присутствует на занятиях и поправляет технику Лизы, как и остальных членов команды.

Иногда девушка приходит потренироваться в бассейне с мамой. По словам Лизы, она относится к ней так же, как к остальным спортсменкам, может сделать ей замечание. Уже после тренировки она спрашивает, как у дочери прошел день, понравилось ли ей занятие (последний вопрос тренер обычно задает и другим спортсменам). Лиза говорит, что воспринимает маму как маму.

«Иногда на тренировках с ней я могу из-за усталости отпустить язвительные комментарии, которые не могу позволить со своим тренером, — признается она. — Но это заканчивается буквально через пару секунд».

С папой, по словам спортсменки, все иначе: она боится огорчить его и старается лучше выкладываться на тренировках.

Лиза говорит, что родители тренируют ее мягко, следят, чтобы она не работала на износ.

«На соревнованиях все на нервах, у всех подскакивает адреналин, родители очень переживают, потому что они сразу перекладывают и на себя какие-то мои ошибки. Мама каждый раз говорит: “Я больше не буду ездить на твои выступления. Я и тебе мешаю, и сама лишний раз переживаю”. Но все равно приезжает, если у нее есть возможность, чтобы меня поддержать», — рассказывает Лиза. Спортсменка не планирует бросать пятиборье.

«Ты же спортсмен, как ты можешь жаловаться?» К чему может привести совмещение ролей родителя и тренера

Спортивный психолог Ирина Шехавцова говорит, что если родитель тренирует своего ребенка, то должен четко разделять, где он тренер, а где любящий папа или любящая мама. Если этого не происходит, а спортсмена держат в строгости и на тренировках, и дома, к родителю теряется базовое доверие. Остается только страх.

«На моих глазах были случаи, когда дети не могли поделиться с родителями тем, что их волнует. Им отвечали: “Ты же спортсмен, как ты можешь жаловаться?” Родители часто требовательны, им постоянно нужны победы. Они не понимают, что победа не в медали или кубке, а в росте ребенка. Происходит жесткое наставничество: и на тренировках, и дома», — рассказывает Шехавцова.

По словам психолога, действительно высоких результатов такой жесткий подход родителя-тренера не приносит. Ребенок может получить, например, звание мастера спорта или победить в каком-нибудь соревновании, а потом бросить свое занятие.

«Такие дети, как правило, вырастают и уходят из спорта, если их темперамент им это позволяет, — отмечает Шехавцова. — Хотя бывают люди, которые даже во взрослом возрасте не могут противостоять чужому мнению, потому что в детстве им не предоставляли выбора. Они будут всю жизнь слушаться сначала родителей, потом, возможно, мужа или жену. Им легче, когда за них все решают». 

«Раз я сын учителя, у меня есть привилегии». Как чувствуют себя дети педагогов

Подобные проблемы есть не только в спорте. Педагог-психолог, руководитель виртуального класса Московской школы программистов Ирина Шувалова говорит, что для ребенка может быть сложной ситуация, когда родитель становится его школьным учителем. Тяжелее всего ученикам начальной школы: в этом возрасте, когда перед ними родитель-педагог, детям трудно разделять для себя его роли.

«Ученик, у которого еще формируется осознанная мотивация, приходит в школу в том числе потому, что так надо, и учитель часто становится внешним фактором, который его дисциплинирует, удерживает от девиантных проявлений в поведении. Когда в этой роли выступает мама или папа, сдерживающий фактор пропадает. Ребенку очень сложно перестраиваться и удерживать себя от разрушительных реакций: “Что мне сделает мама? Не пожалуется же она самой себе”», — говорит Шувалова.

Часто встречается ситуация, когда такой родитель требует от своего ребенка быть лучше всех. Позицию аргументировать могут так: «Ты сын (дочь) учителя и должен(-на) показывать всем пример».

То есть родитель хочет, чтобы ребенок соответствовал определенному образу, не учитывая его личностные особенности, не давая возможности ошибаться, быть слабым или неуспешным. Такая высокая планка может привести к тому, что у ученика повышается уровень тревожности, он может пребывать в постоянном стрессе. Впоследствии дети замыкаются в себе, теряют мотивацию к учебе и развитию.

Владиславу Жукову из Кировской области 20 лет. Его мама вела у него математику с пятого по одиннадцатый класс. По его воспоминаниям, она была очень строга к сыну. 

«Она более строго меня оценивала, — вспоминает он. — У моей соседки по парте одна ошибка в домашнем задании — это четыре, у меня одна ошибка — это три. Если у меня была двойка, мама заставляла меня решать дома по 30 примеров. Такая у нее была методика преподавания».

Другая проблема, с которой сталкиваются семьи учителей, — их дети могут начать вести себя манипулятивно.

«“Я сын (дочь) учителя/завуча/директора и могу что-то, чего не можете вы”. Манипуляция — это в конечном счете очень неэффективный инструмент, — объясняет Шувалова. — Другая сторона все равно чувствует, что ее используют, возникает дискомфорт, который в конце концов разрушает отношения. В долгосрочной перспективе это означает отказ от взаимодействия с этим человеком значимых для него людей».

Ребенок, который привык быть «особенным», не приобретает в этой ситуации навыков, необходимых для выстраивания партнерских или дружеских отношений, основанных на взаимном уважении. Поэтому многие педагоги стараются отдавать своих детей в другие школы или в классы к другим учителям, чтобы у ребенка была возможность учиться социальному взаимодействию без лишней эмоциональной нагрузки.

Бывший учитель физики и завуч одной из подмосковных школ Наталья Набока вспоминает, что такой позиции придерживались многие ее коллеги. Сама же она учила своих детей — и дочь, и сына (они выпустились в 1992 и 1999 годах). Наталья считала, что у такой ситуации много плюсов.

«Мне было важно знать, чем они живут, что у них на уме, какие у них друзья, учителя», — рассказывает Наталья. Сейчас женщина понимает, что ее гиперконтроль мог восприниматься сыном и дочерью болезненно.

Если бы ее дети учились в другой школе, она многого бы о них не знала и не старалась бы повлиять на все проблемы, с которыми они сталкивались. Наталья могла поставить в классы своих детей лучших учителей школы. Однажды она протестировала дочь и пришла к выводу, что преподаватель физики ставил ей пятерки «за умные глаза». Тогда Наталья стала сама вести этот предмет у класса девочки. Она хотела быть уверенной, что дочь действительно знает предмет. 

По словам педагога, еще один важный минус совмещения ролей матери и педагога — «учительские дети» всегда на виду у других детей, родителей и учителей. К ним все проявляют повышенное внимание, а иногда и выдвигают особые требования.

«Моим детям было трудно», — вспоминает Наталья.

Чтобы показать другим ученикам, что к своим детям она относится так же, как к остальным школьникам, учительница просила сына и дочь не называть ее мамой, обращаться к ней можно было только по имени и отчеству. Еще она часто вызывала их к доске, даже если понимала, что дети хорошо знают материал. Но все равно у дочери Натальи был одноклассник, который всегда сравнивал свою тетрадку для контрольных с тетрадкой девочки: «Почему у нас все одинаково, но у меня пять с минусом, а у нее пять?»

Владислав тоже сталкивался с придирками одноклассников. По его словам, некоторые школьники считали, что, так как он сын учителя, у него есть какие-то привилегии.

«С этим было сложно: когда я общался со своими друзьями, кто-то мог сказать что-то плохое про мою маму, а я ее защищал. Иногда одноклассники спрашивали меня, почему моя мама как-то поступает, например дает много домашних заданий. Я отвечал, что, если им нужно, они могут сами подойти и ее об этом спросить».

«Прилежные музыканты занимаются по три часа в день»

Бывают ситуации, когда родители выступают в роли учителей и тренеров не напрямую. Они максимально включаются в процесс обучения ребенка дома. Родители спортсменов могут строго следить за рационом детей, за тем, как часто они посещают занятия. Или мама школьника может заставлять его постоянно заниматься дома — делать уроки или посвящать все свое время различным кружкам.

Мама 24-летнего Василия Копылова преподавала в его музыкальной школе в Томске. Первый год он ходил к ней на хор, а с первого по четвертый класс общеобразовательной школы она помогала сыну с сольфеджио и следила, верно ли он играет произведения на фортепиано. 

Каждый год Василий думал, что бросит музыку: готовить программы было сложно. Но с маминой помощью он хорошо сдавал экзамены и оставался еще на год.

«Были неписаные нормативы, что прилежные музыканты занимаются по три часа в день, — рассказывает Василий. — Мама меня, конечно, не заставляла столько играть — только перед важными концертами или экзаменами. У нее всегда был немного извиняющийся тон: “Ну прости, давай позанимаемся”. Если я ошибался, она меня не ругала, могла только сказать: “Ничего, молодец, в следующий раз у тебя получится”. Предлагала мне погулять, когда я сильно уставал».

По словам Василия, с мамой у него были доверительные отношения, которые не испортила музыкальная школа. Там он мог подойти и обнять маму в перерывах между занятиями или попросить ее о помощи.

«Я не воспринимал маму как педагога. Педагог для меня — это был мой преподаватель по фортепиано, который кричал на меня и ставил плохие оценки. Мама мне помогала. У нее была цель, чтобы я вырос разносторонним культурным человеком и не оставался без дела — за это я благодарен. Когда я решил все-таки уйти из музыкальной школы и пойти в художественную, она не возражала. Она была просто мама», — говорит он.

«Мама просто мама». Как обезопасить своего ребенка при совмещении ролей

Всех рисков, которые несет совмещение ролей родителя и педагога либо тренера, можно избежать, просто не преподавая у своих детей и не тренируя их. Но если это невозможно, эксперты рекомендуют соблюдать ряд правил.

Главное правило, о которым говорит и спортивный психолог Ирина Шехавцова, и педагог-психолог Ирина Шувалова, — не забывать переключаться на роль родителя с роли тренера или учителя. Приходя домой, мама и папа должны становиться понимающими и ласковыми. 

Правила на тренировках

По словам Шехавцовой, во время занятий все дети должны обращаться к тренеру одинаково. Ему же стоит делать замечания своему ребенку или хвалить его точно так же, как и других спортсменов. 

Специалист также отмечает, что в спорте много амбициозных тренеров старой закалки, которые поступают с детьми очень жестоко.

«Когда к ним приходит маленький ребенок, его нужно вовлекать через игру, а не через крик и принуждение. Есть тренеры с хорошим подходом, и у них есть результат. Я знаю девочек, мальчиков, которые бегут в зал и стоят у дверей за 30 минут до начала», — рассказывает она. 

Спортивный психолог считает, что выбирать тренеров с гуманным подходом — ответственность родителей.

«Некоторые отдают ребенка в секцию и убегают, не вникая в то, что происходит на тренировках. Некоторые даже знают о насилии, дети им говорят, что их ударили. Но родители закрывают на это глаза и никуда не жалуются: “Это же спорт”. Если бы родители не молчали, эта безнаказанность, возможно, уже бы закончилась», — говорит Шехавцова. 

Если родитель осознал, что сам был слишком жестким по отношению к своему ребенку, необходимо менять свой подход.

«Не так, что вчера мама стояла надо мной с палкой, а сегодня вообще перестала на меня реагировать, — подчеркивает эксперт. — Если плавно переходить к нормальному любящему родителю, все получается. И ребенок остается в спорте, и отношения в семье становятся более доверительными».

Правила в школе и на дополнительных занятиях

Педагогам-родителям Шувалова советует объяснять своим детям различие в социальных ролях, а также проговаривать, какие есть правила поведения для каждой из них.

«Ребенок должен понимать, что в школе мама — это не мама, а учитель. Она может спросить при всем классе или поставить плохую оценку. Но от этого она не перестает быть любящей мамой — просто у нее есть такая роль в школе», — говорит эксперт.

Ирина Шувалова отмечает, что в ситуации публичного конфликта родитель должен быть на стороне своего ребенка: поддерживать, разбираться, что происходит, но не осуждать и не оценивать.

«Вы всегда за ребенка, что бы ни случилось, — говорит она. — Даже если ребенок не прав, нельзя выносить во внешний мир ваши разногласия, оценку ребенка. Для окружающих вы вместе, что бы ни произошло. А дальше, когда вы остаетесь один на один, можно говорить, чем в поведении дочери или сына вы недовольны и как это можно исправить. Ребенок должен чувствовать, что при любой ситуации у него за спиной есть защита. Что он не один».

Родителям, выступающим в роли педагогов, Шувалова предлагает придерживаться трех принципов, благодаря которым ребенок будет воспринимать их как защитников: 

• уважать ребенка как личность, независимо от возраста: он имеет право быть неуспешным, слабым, ошибаться;
• уважать себя и не опускаться до манипуляций вроде «ты должен быть отличником, быть примерным»;
• обсуждать проблемы и договариваться, когда пройдут эмоции (можно сказать: «Я очень злюсь, сейчас я успокоюсь, и мы поговорим»).

Шувалова добавляет, что при работе в классе каждый преподаватель должен подходить к школьникам с позиции педагогического взаимодействия. Перед учителем — ученик, который имеет свои особенности и требует персонального подхода. Собственный ребенок не исключение.

• Теги:
• спорт
• школа