«После пожара жизнь не заканчивается». Монологи героев ТД, дома которых сгорели несколько лет назад
В России природные пожары охватили 20 тысяч гектаров на территории 11 регионов. В некоторых субъектах объявлен режим чрезвычайной ситуации. Огонь уничтожает не только леса, но и жилые поселения. Только в Курганской области в начале мая сгорело более 300 домов. «Такие дела» поговорили с героями своих прошлых публикаций том, как они переживали потерю жилья и возвращались к обычной жизни после трагедии.
«Первый год после пожара я практически не спала по ночам»
Людмила Кулик
героиня текста «Раз — и ничего не стало»
Пожар в нашем доме в совхозе «Боровский» Калужской области случился 13 марта 2020 года. На тот момент у нас было две дочки: одной почти исполнилось два года, другой — пять.
Когда я почувствовала запах проводки, сразу разбудила детей, у них был тихий час. Мы выбежали на улицу. Я успела взять только документы — выбросила сумку с ними в окно.
Первый год после пожара я практически не спала по ночам. Когда у детей был дневной сон, я дежурила: нюхала, прислушивалась к потрескиваниям.
Младшая дочка, кажется, не очень поняла, что произошло. А старшей было тяжело: она боялась, когда мы разводили костер или если поднимался ветер — в день пожара было ветрено.
Вспоминать об этом тяжело, я часто плачу: жалко все, что мы потеряли. Но потом я с благодарностью думаю о том, что у нас все живы и здоровы.
Мы смогли получить компенсацию только за половину дома, которая принадлежала мне. Еще нам дали губернаторскую региональную выплату в 10 тысяч рублей. Для этого нужно было собрать документы, и только их оформление обошлось нам в тысячу. Всего удалось получить около 80 тысяч рублей. Конечно, этого мало, чтобы построить новый дом. Глава района предлагал нам временное жилье, но оно было барачного типа — не подходило для жизни с маленькими детьми.
Нас приютили друзья. Мы пожили у них месяц, а потом переселились в летний дом — на дачу родителей. Зимой там было очень холодно — печка не прекращала топиться ни днем ни ночью. Мы пользовались обогревателем, но в доме часто отключали электричество. Это было тяжело. Позже благодаря программе «Феникс» фонда «Лавка радостей» у нас появился электрогенератор на случай отключений.
Ипотечный кредит на строительство мы получили только через два года после пожара. Дом нам построили в Боровском районе, недалеко от дачи родителей, за два с половиной месяца: поставили коробку, крышу и окна. На большее мы рассчитывать не могли из-за высоких цен. Главное для нас было начать жить в теплом доме. Глава района помог достать древесину. Сосед нанял строителей, купил некоторые материалы, радиаторы.
Обращаться за помощью, особенно денежной, я не привыкла. Друзья могли перечислить по пять — семь тысяч рублей — мне было неловко. Помогала и моя мама. Деньги собирали у мужа на работе, на моем прошлом рабочем месте. Знакомая посоветовала рассказать о нашей беде в соцсетях, помощь пришла и оттуда. Жертвовали даже из-за границы, в том числе те, кто просто увидел нашу историю. В первую очередь мы покупали подушки, одеяла, дрова.
Принимать помощь вещами было проще — их нам приносят до сих пор. Детская одежда, игрушки, книжки — всем этим мы пользуемся.
В 2021 году у нас произошло радостное событие: родился третий ребенок, мальчик. Мы воспользовались программой для многодетных семей и смогли погасить часть долга в 450 тысяч рублей. Но ипотеку мы продолжаем выплачивать. Наш кредит — на 25 лет.
После пожара мы помогали знакомой, которая тоже попала в такую ситуацию, вещами и небольшой денежной суммой. Я уже опытная, у меня все рассортировано по коробкам — быстро подобрала для нее одежду нужных размеров.
«Потихонечку-полегонечку все налаживается»
Евгения Кирюхина
героиня текста «По ночам им снится огонь»
Мы переехали в село Торжокского района из Москвы семь лет назад из-за того, что у старшего ребенка тяжелая астма. В столице у него была аллергия практически на все, а на природе ему стало легче.
Ночью в августе 2017 года случился пожар. Дома была мама, трое моих детей, двое племянников и коллега. Пожарные приехали через 45 минут после вызова. Из вещей спасти удалось только сумочку с документами и мобильный телефон. У нас не было даже обуви.
Нам финансово помогли друзья и знакомые. Крестная привезла мне ботинки, в которых я сразу поехала в Тверь закупать все необходимое, в том числе школьные принадлежности для детей. Два года мы прожили во временном жилье, которое нам предоставили местные власти. Дом был очень сырой и холодный, там постоянно появлялась черная плесень — для ребенка с астмой это было тяжело.
Никакой денежной компенсации от государства мы не получили: в доме я не была зарегистрирована. Местные чиновники помогли мне, но из личных средств. Я вышла на работу медсестрой, взяла кредит и купила деревянный дом в поселке Высокое, в десяти километрах от бывшего места жительства. Вместе с ремонтом новое жилье обошлось мне в 1,3 миллиона рублей. Кредит нужно выплачивать еще четыре года.
Переезжать было сложно. Новый участок был весь в зарослях травы и лопухов. Мне пришлось все выкорчевать, чтобы сделать полянку, на которой дети могли бегать и играть. Полов в доме не было — я взяла отпуск, чтобы их установить. Мои прекрасные друзья помогли закупить материалы. Потом я утеплила жилье. До сих пор всячески привожу дом в порядок: ремонтирую то то, то это.
Дети оказались очень дисциплинированными. До пожара они мне казались такими маленькими, непосредственными, а когда случилось это событие, они меня услышали и сделали все, что я сказала, — спокойно, без истерик. Правда, потом, наверное, в течение полугода они собирали себе сумочки с вещами, которые были им дороги.
Дочка потеряла любимую игрушечную мышку, которую я привезла ей из Петербурга. Игрушка была для нее очень важна, девочка много о ней думала. Недавно она нашла мышку на старом участке — грязную, но целую. Принесла домой и попросила отстирать. А вообще, дети не очень часто вспоминают о пожаре.
Мне самой помогало держаться осознание, что все выжили. Сейчас со мной живут мама и трое моих детей: старшему 16 лет, среднему — 11, младшему — 10.
Я думаю, после таких тяжелых историй самое главное — не думать, что человек один в этом мире. Вокруг всегда есть люди, готовые помочь. К нам приехали наши родственники, мы очень быстро обросли вещами.
Нужно обязательно находить в себе какой-то ресурс, чтобы делать хотя бы по одному шагу в день в сторону цели — например, купить или построить дом. Можно хоть пойти в лес и подобрать какое-то бревно, сделать из него наличники на будущие окна. Но ни в коем случае нельзя сесть и опустить руки. Надо искать психологическую помощь — сейчас очень много бесплатных телефонов доверия, обращаться за помощью в фонды. После пожара жизнь не заканчивается.
Я расписываю свои задачи от самой простой до самой сложной и выполняю их по несколько в день. Потихонечку-полегонечку все налаживается. Цветы растут, деревья сажаются, дети бегают, все хорошо.
Сейчас мы, пережив эту историю, тоже стараемся помогать в меру своих возможностей — малоимущим, погорельцам. Тут перевели небольшую денежку, там вещи какие-то отдали, к кому-то приехали помочь физически.
«Хотя пожар — тяжелое событие, после него в моей жизни стали происходить чудеса»
Джамиля Алиева
основательница фонда помощи детям с онкологическими заболеваниями «Настенька», героиня текста «Мы сгорели»
Пожар случился в 2019 году в нашем доме в Домодедовском районе Московской области. Накануне 8 марта муж был на работе, сын — в школе, ему тогда было 13 лет. Я почувствовала легкий запах горящей электропроводки. Он быстро наполнил весь дом. Я вызвала пожарных. Они приехали довольно быстро, но дом деревянный, поэтому пламя сразу охватило его целиком — не удалось спасти практически ничего.
У нас не было никаких сбережений. Осталось только то, что было на нас надето. Документы пострадали минимально: они были в толстом рюкзаке. Уцелел телефон — я сразу его схватила, чтобы звонить пожарным и соседям по участку. Их дом стоял очень близко, и я боялась, что пламя перекинется на него. Но этого, к счастью, не случилось.
В целом я спокойно переношу материальные потери. Я каждый день вижу тяжелобольных детей, жизнь которых в опасности. А в моей семье все были живы и здоровы — это самое главное. Но погибли две наши кошки: я пыталась их найти, а они куда-то забились. Мне очень их жалко.
Многие соседи сразу предложили нам свою помощь. Семья с соседней улицы предоставила целый этаж своего дома — с кухней и всеми удобствами. Мы прожили у них первые полгода.
Параллельно финансовый сбор для нас открыл фонд «Предание». На тот момент «Настенька» работала уже 19 лет, но я впервые сама оказалась в роли подопечной помогающей организации. Это было потрясающе: мы наблюдали за тем, как меняются цифры, и буквально через несколько дней собрали 3,5 миллиона. Я попросила «Предание» остановить сбор — на эти деньги уже можно было начать строительство; я понимала, что есть люди, которые нуждаются в помощи больше.
Мы взяли остаток суммы в кредит и заключили договор с компанией: дом стали строить на том же участке, где стоял сгоревший, но немного в другом месте, подальше от соседей. Всего новый дом обошелся нам в 5,5 миллиона, его построили за пять недель. Мы переехали в него еще до газификации, когда там не было никакой внутренней отделки. Хотелось жить уже в своем доме.
От государства мы получили около 90 тысяч рублей компенсации. Конечно, сумма покрыла лишь малую часть наших расходов. Люди подарили нам посуду, передали мебель, которую я покрасила в один цвет.
Хотя пожар — тяжелое событие, после него в моей жизни стали происходить чудеса. Моя история широко разошлась в соцсетях, и мне часто звонили незнакомые люди, предлагали какую-то помощь: пожить на даче, передать какие-то вещи. С одеждой нам помогла «Лавка радостей». Мы сходили на их склад — так у нас появилось все необходимое на первое время.
Одна семья пожертвовала одежду и обувь, которые идеально подошли для моего сына-подростка.
Еще мне передала сумку с вещами незнакомая женщина. Все они не только моего размера, но и подходили мне по стилю. Оказывается, эта женщина изучила мои соцсети и купила все, что, по ее мнению, мне бы понравилось. Так и получилось. Она даже вычислила мой рост — по фотографии, где я стою рядом с актером Хью Грантом.
Со временем у меня даже скопились ненужные вещи — я передала их семье, которой была необходима поддержка.
По работе мне приходится много общаться с родителями, которым трудно просить о помощи. Я всегда им говорю, что фонды для этого и работают, чтобы помогать, и делают это от сердца. Нет ничего стыдного в том, что человек оказался в тяжелой ситуации. Поэтому и сама я принимала помощь с благодарностью, она позволила нам решить проблемы. Я понимаю, что без огромной поддержки фонда и обычных людей нам было бы очень трудно.
Мне хотелось бы, чтобы все нуждающиеся семьи получали такую же помощь, как мы, — а так происходит не всегда. Знаю, что многие люди, пережившие пожар, до конца жизни не могут восстановить свой дом и хозяйство. Всем им нужны внимание и забота.
После пожара я помогала одной многодетной семье погорельцев и подписалась на рекуррентный платеж в пользу «Лавки радостей». Большую помощь я, к сожалению, оказывать не могу, вся в работе. Но этот проект и другие похожие должны развиваться и получать поддержку.
Материал создан при участии Василисы Осиповой.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам