«Собака — не навигатор»

Путь в другую страну или к ближайшему банкомату? В любом случае он начнется во дворе Тониного дома. Девушка командует: «Налево». Юстас ведет ее вдоль вытянутой девятиэтажки.

Высокая, вся в веснушках, девушка с золотистыми волосами и черный Юстас — заметная пара. Стоит пройти несколько метров, и прохожий интересуется, сколько «ребенку» лет, не болеет ли и есть ли у хозяйки книга о собачьих болезнях.

Юстас — всего второй поводырь в городе и большая знаменитость. Дети, завидя его, радостно кричат, а новые знакомые Тони с удовольствием о ней говорят. Девушка к вниманию относится спокойно, но не любит, когда Юстаса пытаются в «рабочее» время без спроса покормить или потрогать.

«На работе» Юстас, когда на нем шлейка «Собака-поводырь». Тогда он не реагирует на других собак и даже на мячики, которые так любит, а слушает только Тоню. Ведет хозяйку в ту сторону, что она укажет, подает упавшие предметы по команде «апорт». Обводит Тоню вокруг луж и люков, останавливается перед каждым препятствием, даже если на дороге просто поменялось покрытие.

Юстас официально трудоустроен — за службу от государства ему каждый год положено примерно двадцать три тысячи рублей. Зарплатой хозяйка называет еще и горсточки корма, которые достаются трудолюбивому псу за успешно обойденные препятствия на пути.

«А вот и ваша собака»

Впервые Тоня и Юстас встретились в московском учебно-кинологическом центре «Собаки — помощники инвалидов». Девушка долго строила догадки, какой пес ей достанется.

«До сих пор помню, сижу на диване и чувствую, что человек зашел. Поворачиваюсь. “А вот и ваша собака!” Смотрю — Юстас. Большой и черный! Я чуть-чуть вижу остаточно. Глажу его, а он весь мокрый. — Тоня смеется. — Я говорю: “А что такое?”— “А его только искупали. Он с улицы пришел”».

В центре не принято заранее говорить будущему хозяину имя собаки или ее пол — вдруг передача сорвется. Да и ждать собаку-помощника иногда приходится долго — даже когда уже попал в очередь, перед встречей с поводырем в среднем пройдет еще год.

Поводырем Тони должна была стать другая собака. За год до встречи с Юстасом Тоня должна была поехать за собакой в Москву вместе с отцом. Но за неделю до отлета отец умер, и Тоня никуда не полетела.

После смерти отца Тоня замкнулась в себе. Она одновременно потеряла и близкого человека, и хоть какую-то свободу передвижения. От рождения Тоня едва-едва видит из-за атрофии зрительного нерва. Врачи говорят, что остаточное зрение сохранить можно, но даже после серии операций острота зрения Тони в лучшем случае вырастет с 0,02 до 0,1 при норме в единицу.

Выходить в город Тоня больше не могла — мама в это время сидела дома с маленькими сестрами Тони. Одной тогда было два года и месяц, другой — полтора месяца. Никто не мог и полететь с девушкой в Уфу, чтобы там сделать операцию на глаза. А эти поездки девушка, никогда в жизни не сидевшая на месте, очень любила. Впервые Тоня поехала в Уфу, еще когда ей было три года, — в Космомольске за сложное лечение никто не брался.

«Для меня эти перелеты были, как второе дыхание, — вспоминает Тоня. — Мне скажи, через три месяца мы едем туда-то, и я уже начинаю собирать чемоданы. Надо мной вся семья смеялась. Такая я с детства и по сей день, если честно».

Еще Тонин отец, как и она сама, любил экстрим. На УАЗе «Патриот» они вместе катались «по грязюке» в тайге, переплывали реки, заезжали на горы так, что «видно только небо впереди, и адреналин хлещет». Когда ни этих поездок, ни прогулок по городу не стало, Тоня уверилась: чтобы стать самостоятельной, ей нужен поводырь.

«Единственный мужчина в семье»

Тонина мама до сих пор беспокоится, когда дочь ходит по городу одна, — постоянно шлет сообщения, чтобы узнать, все ли в порядке. Элеонора Анатольевна хорошо помнит, как группа подростков в автобусе однажды засмеяла двенадцатилетнюю Тоню. Наверное, их развеселили ее бегающие по салону глаза. Тоня, не понимая, что смеются над ней, улыбалась мальчишкам в ответ.

«Я представила себе, как это будет выглядеть в жизни. Как тяжело ей будет от того, что она не видит лица человека и что он в этой жизни несет: то ли положительные, то ли отрицательные вещи. Поэтому мне хочется всегда ей подсказать, что это нехороший негодяй, а этот все-таки хороший».

Мама называет Юстаса «единственным мужчиной в семье», но защитить Тоню от плохих людей он не может. Пес воспитан неагрессивным, но это особенность его породы — в поводыри чаще берут именно лабрадоров из-за их доброты и контактности.

Впрочем, трусом Юстаса тоже не назовешь: для работы поводырем подходит только каждый десятый щенок, он должен не бояться новой обстановки и громких звуков города. Год щенок растет у волонтеров, потом примерно полгода его обучают в учебно-кинологическом центре «Собаки — помощники инвалидов». После совместных тренировок с новым хозяином и сдачи экзамена готовый к работе пес приезжает домой к незрячему.

Трудоголик на работе

«Собака — не навигатор». Эту фразу Тоня несколько раз повторяет за день, что мы проводим вместе. Говорит, многих людей удивляет, что с псом нужно разучивать маршруты. Сейчас Юстас знает два: «Виктория» — это магазин игрушек, куда Тоня ходит с сестрами, и «Амур», через театр ведущий к городской набережной. Чтобы пес начал движение, достаточно произнести название и команду «Вперед».

Прохожие не всегда понимают, что собака на работе.

«Есть проблема необразованных хозяев. Честно, по-другому не назовешь, — улыбается Тоня. — Когда собака идет по маршруту и где-нибудь сзади в районе хвоста прицепляется еще одна собака, я говорю: “Уберите, пожалуйста”. Я догадываюсь, что эта собака чья-то. — “Ну, а че? Пусть познакомятся. Сородичи же”».

Сбить Юстаса с толку норовят не только люди, но и комсомольский ландшафт. Тонина мама говорит, когда пес впервые увидел здешние дороги (а привезли собаку в самый сезон дорожных работ — в мае), глаза у него стали большие, «как у мухи».

На выходе со двора нас встречает лужа во весь угол дома. Юстас ведет Тоню мимо припаркованных машин сначала в одну сторону — вода. Обходит с другой стороны, но вместе с хозяйкой все-таки попадает в другую лужу поменьше.

«Кто это сделал? Ай-ай-ай, — Тоня отчитывает пса спокойно, будто поучает нашкодившего ребенка, и попутно объясняет. — Задумался, как обойти ту лужу, и забыл про эту».

Я уже в автобусе ловлю себя на мысли, как хочется погладить лабрадора, но сдерживаюсь.

Музей проходит проверку

Для жителей Комсомольска-на-Амуре Юстас — экзотика. В декабре прошлого года сотрудники кинологического центра специально приехали в Комсомольск, чтобы проверить рабочее состояние пса и рассказать местным, что делать, если в гости пришел человек с собакой-поводырем.

Сотрудники центра провели мастер-классы в комсомольском драмтеатре и музее изобразительных искусств, а Тоня ходила по разным заведениям города и объясняла, что псы по документам — это «средство реабилитации» и пускать с ними должны везде. В одном из таких мест девушка решает устроить проверку.

От остановки Юстас, следуя командам Тони («право», «лево», «ищи ступеньки», «ищи вход»), ведет нас к городскому краеведческому музею. Здесь девушка просит меня убедиться, что на входе висит наклейка «Мы рады собакам-поводырям». Она на месте. В музее к визиту Тони и Юстаса оказываются готовы. Собаке предлагают воду, девушку проводят к кассе.

— У нас в гостях посмотрите, какая прелесть! Выгляньте, — администратор обращается к кассиру.

— Ой! Это у нас водитель? — чтобы рассмотреть пса, кассир свешивается из своего окошка.

— Да! Путеводитель! Воть оня, — обращаясь к Юстасу, женщины начинают сюсюкать.

Тоня говорит, чаще всего, куда бы она ни пришла, люди настроены доброжелательно, нередко норовят угостить Юстаса. Проблемы возникали только в небольших магазинах, но там, если девушке пытаются что-то сказать, она отрезает: «Собака-поводырь! С ней можно!» И проходит как ни в чем не бывало.

В музее Тоня вплотную подходит к экспонатам, рассказывает мне, что может различить, и просит описать подробнее, какой предмет перед ней на самом деле. Какой узор на этой красно-белой вазочке? Что за две фигуры на фотографии? А что на этой картине? Тоне кажется, что там зима, люди, а в руках у людей какие-то веревки.

«Это костюм космонавта что ли? Ничего себе. Он такой большой, массивный. Я его в первый раз вживую вижу! — Тоня останавливается у костюма космонавта Рюмина, родившегося в Комсомольске. — Вижу что-то круглое и силуэтом, что какая-то униформа. Я по шлему догадалась. Так бы я и с пожарником легко перепутала».

На выставки Тоня любит ходить с Юстасом и четырехлетней сестрой. Девочка работает ее глазами, и вместе сестры рассуждают о живописи. Хоть Тоня видит только цветные пятна и силуэты, разглядывать картины ей нравится. Она и сама хочет научиться фотографировать природу — статичные объекты ей уловить легче. Делая снимок, Тоня смотрит не в видоискатель, а на экран и максимально увеличивает изображение. Пока выезжать за город не получается, тренируется на Юстасе.

Тоня мечтает о большом путешествии с Юстасом — куда-нибудь за границу — и сейчас собирает истории из разных стран. В Греции с собакой-поводырем пускают не везде. Другое дело Германия. А в Австралии владелец пса даже может получить штраф, если повысит на него голос. В Таиланде собак любят, но там много бродячих животных… куда-нибудь Тоня и Юстас обязательно отправятся вместе.

Ежегодно центр «Собаки — помощники инвалидов» выпускает двадцать пять поводырей. Чтобы незрячие, которые сейчас стоят в очереди, получили обученных помощников, круглые сутки за псами следят специалисты — кормят, выгуливают и тренируют животных. Живут и обучаются собаки в арендованном помещении, но у центра не хватает денег ни на зарплату дежурных, ни на аренду.  

Пожалуйста, помогите кинологическому центру воспитать еще много таких же добрых и умных поводырей, как Юстас, — поддержите центр разовым или ежемесячным пожертвованием. Каждая собака станет глазами какого-то человека и расширит его мир.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!