Злой как человек

Агрессивных нет

Меня встречает администратор приюта Влада — невысокая, со светло-зелеными глазами и большим малиновым шрамом на руке. «Агрессивная собака?» — спрашиваю я. Влада хмурится: «Сама виновата. Если собака кусает, это не вина собаки, а вина человека. Никто не рождается с целью в жизни сожрать кого-то».

В Шереметьевском приюте вообще не называют своих подопечных злыми, жестокими и агрессивными. Так говорят только про хозяев, которые выкидывают питомцев на улицу. Влада рассказывает историю про пса, которого грибники нашли в лесной чаще. Его привязали к сосне, и, видимо, он сидел там так давно, что обглодал всю кору, до которой смог дотянуться.

Мы с Владой заходим в офис — помещение изначально задумывалось как место, где будут общаться волонтеры, сотрудники приюта и люди, которые хотят забрать собаку домой. Но постепенно офис заняли собаки. Они тут везде: на акварельных рисунках, старых календарях, фотографиях. А еще в четырех клетках, на диване, на полу и возле окна. Просто все остальные вольеры заняты. «Сколько раз мы говорили, что больше не принимаем, что выжаты, как лимон, у нас нет мест и нет денег, но, вы понимаете? Я вот сейчас вам пришлю щенка, которого вчера выкинули из машины, ну как его не принять? Если мы его не возьмем, его просто привяжут к дереву, и он умрет» — говорит Ирэн Александровна, директор и основательница Шереметьевского приюта. Она называет это «дурацкой ответственностью». А мне кажется, так выглядит человечность.

Кто его, такого старого, возьмет?

«Ну что, Сверчочек, как поживаешь?» — Влада чешет за ухом у крупного рыжего пса с белыми лапами. Сверчок уже пожилой и совсем не встает, а когда Влада рассказывает, как его нашли, отворачивается и утыкается носом в свой оранжевый матрас с мышатами. Может быть, у Сверчка и были хозяева, только однажды пес остался один. Целый месяц бесхозный старичок бродил рядом с дачными участками, и никто не пытался его спасти, только какая-то бабушка иногда кидала ему кости. А однажды у Сверчка не осталось сил, и он перестал ходить. Тогда люди позвонили Ирэн Александровне. Волонтеры из приюта думали, что едут забирать собаку, а нашли живой скелет с выбитой лапой. «Не знаю, кто его, такого старенького, возьмет, — говорит Влада. — Люди себя жалеют, не хотят смотреть, как он будет умирать». Очень грустно, когда тебя не могут полюбить, потому что ты старый.

На диване сопит 17-летний Добрыня. Хозяйские дети выпустили Добрыню на улицу, а сами хозяева решили, что Добрыня пошел умирать. Только умирать он не собирался, но и домой вернуться не смог — потерялся. Жил в какой-то бойлерной, потом его нашли и отвезли в приют. Хозяева узнали про Добрыню и хотели его забрать, но работники приюта уговорили оставить собаку здесь — под постоянным наблюдением и присмотром. Влада произносит, наверное, самые страшные для приютской собаки слова: «Таких нереально пристроить. Недолго ему осталось».

В приюте часто вспоминают собак, которые уже умерли. Один из них — Ламанш. Дети полезли в заброшенное здание и услышали, как кто-то скулит. Пошли на звук и наткнулись на глубокий колодец, а в нем лежала худая собака с перебитыми лапами. «У нас там целая спасательная операция была, — вспоминает администратор Ольга. — Муса, работник приюта, с фонариком прыгнул в колодец и вытаскивал собаку, одновременно пытаясь не навредить ей». В приюте думают, что Ламанша выбросили в колодец, и почти не удивляются такой человеческой жестокости — слишком часто ее встречали.

Защитить от человека

Ради таких сверчков, добрынь и ламаншей Ирэн Александровна и построила приют — просто больше не могла читать истории выброшенных, покалеченных собак. «Стаффов и питов вообще никто не берет. Люди слышат страшное слово “бойцовская”, и все. Думают, что можно увечить, издеваться, все можно», — говорит Ирэн Александровна. Поэтому она решила защитить собаку от человека.

Ирэн Александровна и ОмарФото: Константин Чалабов для ТД

Начинали Ирэн Александровна и еще несколько неравнодушных людей, в том числе и Влада, с аренды коровника, в котором поставили 16 вольеров. «Причем нам тогда казалось, что 16 вольеров — это так много!» — вспоминает Влада. Но собаки прибывали, спустя два года вольеров стало уже 100. А потом Ирэн Александровне сказали, что либо она покупает этот коровник, либо съезжает. Она и 150 собак.

С утра до вечера директор искала, куда можно переселиться, а потом узнала, что в Шереметьеве пустует здание, где раньше был Фонд художников Подмосковья. Ирэн Александровна продала квартиру, чтобы выкупить землю. Теперь на территории Шереметьевского приюта стоят два новых дома для собак, построенные на те самые деньги от квартиры и пожертвования неравнодушных людей.

Приют частный, помощи от государства у него не было и нет. «Единственное, что нам дали, — награду “Лучший приют 2018 года”», — горько усмехается директор. Приют платит огромные деньги за электричество, потому что собаки короткошерстные и им холодно. В среднем на собаку тратится десять с половиной тысяч рублей в месяц. Это хороший корм, мясо, медикаменты, операции. А еще — услуги ветеринара, уборка территории, химикаты, чтобы мыть вольеры. Политика приюта такая: если взялся за спасение собак, на самом деле спасай.

Спрашиваю у директора, как она не сломалась. Отвечает, что давно сломалась и сдалась, просто деваться некуда. При этом Ирэн Александровну часто обвиняют в том, что она забирает себе пожертвованные деньги и живет на них в свое удовольствие. А у нее в это время истерика, потому что одна операция на лапе стоит восемьдесят тысяч рублей, и корма на всех не хватает.

Приют переполнен. Но, несмотря на то, что специализируется он на стаффах и питах, сюда стараются брать всех собак, которые оказались не нужны никому. «Если есть возможность принять дворняжку, мы ее примем, у нас нет собачьего расизма. Мы любим всех», — говорит Влада. А еще в приюте есть правило: новая жизнь — новое имя. Стараются придумать имя на ту же букву, где нашли собаку. Поэтому в приюте есть, например, Щеголь, Щегол и Щедрин — все из Щербинки.

Собаку не обманешь

Влада работает в приюте почти с самого его основания. В 2006 году у нее все было классно в жизни, она думала, что и у остальных тоже. Но как-то раз случайно зашла на сайт помощи бездомным животным и прочитала про выброшенного ротвейлера. Три дня ревела: «Человек, который так сделал, он же ходит со мной рядом и даже, возможно, живет по соседству». Стала ездить в приюты и помогать, потом познакомились с Ирэн Александровной.

Шесть лет спустя в семье Влады начались проблемы, она даже думала все бросить и вернуться в родной город. Позвонила Ирэн Александровне и рассказала о своем решении. Ирэн Александровна ответила: «Так, стоп, собралась и приехала в приют. Мне нужна твоя помощь». Первые дни Влада падала в обморок при виде крови и плакала над каждой оставленной на улице собакой. Потом привыкла и даже сама забрала из приюта двух собак. «Первенца» Влады нашли волонтеры, когда разгребали квартиру одной старушки. В двух комнатах жили сорок собак, за ними почти не ухаживали…

Вторую собаку Влады привез в приют бывший хозяин: «Позвонил молодой человек, сказал, что нашел собаку, она “вот, по улице бегала”. А когда они приехали, я поняла, что ничего он ее не нашел, а это его собака. Она так орала и плакала, когда он уходил. Человека ты обмануть можешь, а собаку нет, потому что они сами не врут».

Корица-красавица

Пока мы разговариваем с Владой, в офис входит пожилой мужчина.

По поднятым вверх хвостикам и дружелюбному «Гав!» становится понятно, что они с собаками старые приятели.

Мужчина обращается к Владе:

— Есть желание погулять.

— С кем именно?

КроссФото: Константин Чалабов для ТД

— Ой, у вас такой выбор: приезжаешь, и голова кругом!

Влада предлагает посетителю пройтись с Корицей, тот спрашивает, давно ли с ней гуляли. Потом администратор Ольга расскажет мне, что в Шарике (так ласково называют приют) есть примета: с кем много гуляют приезжающие, того скоро заберут домой. Поэтому посетители стараются брать на прогулку тех, кто сидит в приюте долго.

Пока ждем Корицу, знакомлюсь с мужчиной. Его зовут Геннадий, и он выбирается сюда раз в неделю, едет с другого конца города. Спрашиваю, забирал ли он домой кого-то? «Я никого не забирал, только хожу гулять и страдать вместе с ними, — рассказывает Геннадий. — У меня есть вторая половина, ее в детстве покусали собаки, и она теперь их страшно боится. Я ее уговариваю, она вроде уговаривается, а когда я зову вместе поехать в приют, отказывается».

Влада предлагает решить проблему радикально:

— Тогда берите собаку и привозите ее сразу туда.

— Туда? Это вы имеете в виду в ЗАГС на развод, да?

— А вы правду ей не говорите! Просто скажите, вот, я шел, а тут собака привязанная сидит. У меня муж тоже очень боится собак, хотя его не кусали никогда. И я когда захотела собаку, говорю мужу: «Дорогой, тут собаку выкинули на улицу, я ее сейчас заберу, потому что мне пока хозяина ей надо будет подыскать, две недели она поживет у нас». Он ответил, что так и быть, две недели потерпит.

Муж Влады оказался очень терпеливым, собака осталась у них насовсем.

Привели Корицу. Напрашиваюсь погулять с ними. Черная девочка с глазами-угольками, высунув язык, крутится на месте — ей не терпится побегать. «Давайте называть ее Красавица, — предлагает Геннадий, — уж очень она мне нравится». Мы выбегаем (точнее, выбегает Красавица, а мы с Геннадием просто стараемся не упасть в грязь) на большой луг. По пути успеваю заметить, что во все окна высовываются ушастые головы. Похоже на собачий детский сад, и каждый ждет, когда его заберут домой.

На лугу есть тропинка, по которой работники гуляют с приютскими собаками, но хитрая Красавица залетает в самую высокую траву и, словно сыщик, который мечтает выйти на след преступника, принюхивается и прокладывает собственную дорогу. «Вы не думайте, я бы своей собаке такое не позволил, — извиняется Геннадий, — но ее так жалко, она же целый день в вольере, пусть порезвится».

У Геннадия в молодости жили три собаки. Последняя, такса Фая, была его любимицей: «У нее такое имя замысловатое было, когда я ее покупал: то ли Феонилия, то ли еще как-то. Ну, а я просто называл ее Фая. И мы однажды пошли с ней гулять, она была без поводка и убежала далеко вперед. Семенит рядом с женщиной, ну, а я кричу: “Фая, ты что меня бросила, немедленно вернись!” Видимо, не только мою таксу звали Фая, потому что эта женщина обернулась и так на меня посмотрела: “Если и бросала я тебя когда-нибудь, то правильно сделала”».

Жестокость

Когда я приезжаю в приют на следующий день, на диване в офисе вместо Добрыни лежит небольшая черная собачка. Она тяжело дышит, смотрит в одну точку. На ее теле раны, на них садятся мухи, но собака этого даже не замечает, настолько ей, видимо, больно. «Она кормящая, щенков просто отняли, а молоко не уходит», — говорит Ольга. Она дает мне кочан капусты и просит порвать его на небольшие листики. Приходит работник Саша и бережно ставит обессиленную собаку на пол.

Мы с Ольгой прикладываем капустные листы к горячей пульсирующей груди, и Ольга надеется, что питбуль сможет хоть чуть-чуть поспать. У нее был трудный путь: она жила в Рязани, у человека, который использует собак на боях и притравках. Каждую зиму возле его дома находят пять-шесть собачьих трупов: он не лечит животных, а просто выкидывает их на улицу. Но этой девочке удалось сбежать. В приют позвонили и сказали, что в канаве лежат собака и восемь щенков. Когда ее привезли сюда, у нее была температура под 40, и она почти не дышала. Малышей отдали на передержку: сама их выкормить она бы не смогла. Работники ставят ей капельницы, но до сих пор не знают, выживет она или нет.

Саша перебинтовывает питбуля и кладет ее на диван. Той удается заснуть. Ирэн Александровна рассказывает, что в Рязани многие знают этого хозяина, но молчат. «Если ты в курсе такого преступления, ты его соучастник. Мы все соучастники, раз видим, как люди жестоко обращаются с собаками, и ничего не делаем», — говорит директор.

Бывает, что в приют поступают собаки, которых хозяева калечат не только физически, но и морально. Один из бывших жителей приюта, Бобби, (сейчас он уже в новом доме) 12 лет прожил в семье. Хозяин умер, сын женился и уехал, а у жены якобы началась аллергия. Ольга в это не верит: «У нас в приюте концентрация запахов такая, что у женщины, которая привезла к нам Бобби, должна была начаться мгновенная аллергическая реакция. Но она спокойно стояла в офисе». Женщина приехала с сыном, собака тянулась к нему, плакала. Работница, которая держала Бобби, тоже плакала. У собаки от нервов мгновенно осыпалась шерсть. Ольга спросила у хозяев, уверены ли они в своем решении. Они ответили: «Ну, у нас же аллергия» — и уехали.

«Вот вы представляете, жила собака в семье. И вдруг она попадает в приют, — говорит Ольга. — Это то же самое, как детей в приют сдавать. Для меня собака — тот же ребенок. Я считаю, что животное мыслит и все делает разумно».

Иногда хозяева возвращаются за своими питомцами. Ольга вспоминает парня, который сдал в приют собаку. Он разошелся с женой, и она его выгнала. Идти парню было некуда, он ночевал неделю с собакой в машине, потом привез ее сюда. А на следующий день приехал и сказал, что так не может и чувствует себя предателем. И уехал уже вместе со своим другом.

Пора домой

За два дня, проведенных в приюте, мне наконец удалось увидеть «усыновление» его жителя. Крупный мужчина, едва переступив порог, представляется: «Я Валерий. За Власом, вот, приехал». Валерий увидел Власа на сайте, он ему сразу приглянулся. Показал жене, она сказала: «Поезжай». Валерий признается, что волнуется: «Я офицер ВДВ, Афган прошел, я сам взволную кого угодно. А сейчас как-то не по себе». Ольга просит меня заполнить договор на Власа за Валерия, потому что он плохо видит, а мужчина в это время мечтательно говорит: «Сейчас приедем, наварим индейки…Я все купил, все приготовил». Когда Валерий с женой решили забрать Власа, Ирэн Александровна спросила, почему берут метиса, а не чистокровного пита или стаффа. «А нам что? Мы породу разве выбирали? Мы друга себе нашли!» — гордо говорит мужчина.

Ольга передает второй экземпляр договора Валерию и предупреждает, что теперь он несет ответственность за собаку. Но мужчина, кажется, даже не слышит слов Ольги и засыпает ее вопросами: «Знаете, мне жена сказала, что собаку можно только рисовой и гречневой кашами кормить, больше никакой, да? И бульон только мясной должен быть? Сколько раз его сухим кормом кормить? А по времени когда? У нас еще есть кабачки, морковка…»

Валерию говорят, что Влас уже ждет, и мужчина выходит на улицу его встречать. Черный пес смущенно трется у ног работника, не понимая, что от него хотят. «Ну что, идем, дружище?» — спрашивает Валерий у пса. Влас не знает, куда они пойдут, но человек ему нравится: он большой, улыбается и называет его «дружище», а такое слово не может быть плохим. Поэтому пес, завиляв хвостом, весело семенит к машине. Ольга передает новому хозяину ветпаспорт, намордник и матрас и просит сделать фото на память. Все это напоминает выписку из роддома. «Новорожденный» запрыгивает в машину, а Валерий обращается к Ольге:

— И что я еще должен сделать? Сказать спасибо. Спасибо!

— И вам! Обратно не ждем!

— Нет, нет! Можете даже забыть об этом.

Читайте также Тигр без лица и другие звери   Началось все с тигренка Жорика, жертвы передвижного зоопарка  

Анастасия Башмакова, зоопсихолог

— Есть ли какие-то особенности в характере у стаффордширских терьеров и питбультерьеров?

— Стаффы и питы легко возбудимы, поэтому в дрессировке и воспитании хозяину нужно быть аккуратным. Это совершенно не значит, что собака будет кусаться или бросаться: напротив, у этих пород абсолютно отсутствует агрессия к людям. Агрессия к животным обычно проявляется вследствие неправильной социализации. У этих пород развита оборонительная защитная реакция: собака пугается, думает, что ей хотят причинить вред, и начинает защищаться. Их надо учить быть спокойными, учить аккуратно играть, не поощрять возбуждение.

— Сможет ли травмированная человеком собака заново вписаться в семью?

— Это требует большого количества сил. В течение дня надо постоянно быть наготове, чтобы правильно среагировать на поведение собаки и направить его в нужное русло. Допустим, приходят гости, животное начинает безумствовать.Собаке нужно показать, что все хорошо. Успокоить, познакомить с гостями. Необходимо также учитывать множество моментов, которые для собаки будут стрессом, например, приготовление еды у нее на глазах, беготню детей.

Собака способна полностью социализироваться, но если травматизация сильная, от некоторых стимулов она периодически будет перевозбуждаться, и хозяину придется всю жизнь быть начеку.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!