Протезы с доставкой, сиделка онлайн и продажи вслепую — «Такие дела» изучили, как к пандемии адаптируются социальные предприниматели, чья работа прямо зависит от возможности личного контакта со своими подопечными
Сколько еще сохранятся ограничения из-за вируса, сейчас сказать сложно. Но рано или поздно магазины, мастерские, кафе и салоны красоты начнут возвращаться к работе. Все ли откроются? Конечно нет. Пандемия принесла гораздо больше потерь, чем кажется. Многие предприниматели закрыли свой бизнес раз и навсегда. Разорились, испугались либо не смогли перестроиться на онлайн-продажи, потому что иначе выстроить свою деятельность было невозможно.
Футбол как вдохновение
Первый бизнес Ивана Худякова был связан с IT-технологиями: вместе с коллегами он помогал компаниям создавать сайты, писал код, разрабатывал приложения. Даже в этом деле бизнесмен видел небольшую социальную значимость — подсказывал, как с помощью технологий облегчить работу компании. Этого было достаточно, чтобы почувствовать себя нужным, но мало, чтобы ощутить себя по-настоящему полезным.
«Мне всегда было интересно социальное предпринимательство, всегда хотелось решать чьи-то проблемы. IT позволяет это, но мне хотелось чего-то более масштабного — например, помогать инвалидам. Тогда я впервые задумался о другом бизнесе и узнал, что в Германии проходит выставка современных протезов. Я поехал туда и, когда увидел, как ребята на протезах играют в футбол, просто остановился возле этой выставочной площадки и замер. Неужели это возможно?! Меня это так удивило и в тот же момент вдохновило, что я решил: производству протезов быть!» — вспоминает Иван.
Вернувшись, Иван закрыл IT-бизнес, набрал в штат специалистов по производству протезов, закупил немецкие комплектующие, станки и придумал название для своего нового проекта — «Салют Орто». Сегодня у его компании три филиала — в Сколкове, Улан-Удэ и Иркутске. До недавнего времени прибыли вполне хватало на выплату обязательных платежей, заработных плат и погашение кредита.
Иван ХудяковФото: Игорь Сахаров / «Салют Орто»
Все изменилось в марте, с введением режима самоизоляции. Бизнес Ивана, основанный на живом общении с клиентами, в условиях пандемии пострадал не меньше туризма. Люди, для которых необходим протез, часто имеют сопутствующие заболевания: проблемы с сосудами, диабет. Для них риск пневмонии особенно опасен. Но в производстве протезов обязательно нужна личная встреча — чтобы снять мерки и затем примерить протез. В условиях пандемии это невозможно.
«Мы не можем работать и при этом не можем уйти с рынка, потому что восстанавливаться будет очень проблематично, придется начинать все с начала. Я просмотрел все меры поддержки, предложенные государством, они не применимы к социальному бизнесу, мы остались один на один со своими проблемами», — рассказывает Иван.
На протяжении режима самоизоляции президент России Владимир Путин то и дело объявлял о новых мерах поддержки малого и среднего предпринимательства (МСП). Ключевыми из них, по мнению предпринимателей, можно считать субсидии малому и среднему бизнесу на выплату заработных плат своим сотрудникам. Возможность оформить налоговые каникулы, получить субсидии от регионов на оплату процентной ставки до шести процентов годовых (по ранее взятым кредитам). И до восьми процентов по новым кредитам.
Также была отменена арендная плата за муниципальные помещения, говорили о финансовой поддержке экспортеров, о субсидировании до 50 процентов расходов малых и средних предприятий на продвижение товаров и услуг на торговых интернет-площадках, о возвращении налогов для самозанятых и многих других точечных мерах. Как все это работает на деле и применимы ли эти меры к социальному предпринимательству?
«И не думаю о закрытии»
Социальное предпринимательство — понятие для российского бизнеса не новое, но все еще довольно непривычное. Сами термины «социальное предпринимательство» и «социальное предприятие» были утверждены федеральным законом только летом прошлого года. До этого момента определения не существовало.
В широком смысле социальным может считаться бизнес, который помогает решать различные социальные проблемы: от загрязнения окружающей среды или трудоустройства людей с инвалидностью до досуга школьников или производства медицинского оборудования. Важно, чтобы при этом социально уязвимые группы людей выступали в качестве либо получателей, либо поставщиков товаров/услуг, либо работников. Социальным считается предпринимательство, которое «направлено на достижение общественно полезных целей и способствует решению социальных проблем общества».
Изменения в законодательстве позволили получить не только особый статус, бизнесменам пообещали отдельный вид поддержки со стороны государства. Правда, прежде чем ее дать, правительство потребовало составить реестр социальных предпринимателей — но посчитать, сколько бизнесменов занимаются благими делами, не успели. Грянул кризис, и правительство не получило заполненный реестр, а социальные предприниматели — поддержку. В результате «волонтерский бизнес» остался в том же положении, что и любой другой, только при этом с наименьшими ресурсами.
Елена Калинина из города Шахты Ростовской области по первому образованию учитель математики, но даже ей не под силу подсчитать, сколько продержится на плаву ее турагентство. До пандемии ООО «Елена-тур» работало бесперебойно пятнадцать лет подряд. Занимались исключительно внутренним туризмом и по льготам возили школьников и пожилых людей в небольшие туры, показывали достопримечательности родного региона и соседних областей.
«Хорошо помню, как проводила в школе свое самое первое собрание с родителями, где рассказывала об экскурсиях, и вот когда я выступала, я заметила в глазах некоторых родителей, как им стыдно, что они не могут позволить купить своему ребенку экскурсию. Мне стало их жалко, я вернулась в офис, собрала коллектив и предложила возить детей из неблагополучных семей за счет агентства. Сотрудники меня поддержали», — вспоминает Елена Калинина.
Дети из малообеспеченных семей, сироты, дети, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации, — Елена брала на экскурсии всех, кто был не в состоянии оплатить путевку, иногда за чисто символическую сумму 100—200 рублей, но чаще бесплатно. Позже Елена как волонтер съездила в один из психоневрологических интернатов Ростовской области и поняла, что у жителей ПНИ возможностей путешествовать еще меньше, чем у малоимущих.
«Так не должно быть! У каждого человека есть право на отдых, а это такие же члены общества, как мы все, у них тоже должно быть право на изучение своей страны. Предложила директорам психоневрологических интернатов брать их подопечных на экскурсии. Не все согласились, но с теми, кто согласился, мы работаем уже двенадцать лет», — говорит Елена Петровна.
Для работы с психоневрологическими интернатами чуть позже Елена зарегистрировала некоммерческую организацию «Содружество». Так проще было участвовать в президентских грантах.
Счастливый отказ
Сейчас «Елена-тур» и «Содружество» переживают тяжелые времена, экскурсии пришлось приостановить. Государственные субсидии по поддержке внутреннего туризма только на стадии обсуждения, и не до конца понятно, какими они будут, а действовать нужно здесь и сейчас. Но ни НКО, ни агентство Елена Калинина без боя не отдаст — финансовой подушки, которую она бережно создавала последние пару лет, хватит на несколько месяцев заработной платы сотрудникам.
«Мы почти миллион рублей заплатили за тур школьников, который должен был состояться в мае в Санкт-Петербург. Партнеры сделают возврат, но не раньше чем в июне, а родителям школьников деньги нужны сейчас. Если бы я отдала деньги из накоплений, мне просто нечем было бы выплачивать заработную плату моим сотрудникам. А свой коллектив я не брошу на произвол судьбы ни при каких обстоятельствах», — говорит Елена.
Елена думала взять кредит в Сбербанке. Льгот по процентам ей не предложили, но предпринимательница была готова платить и по ставке от 16 процентов. Тем не менее Елене отказали без обоснования — в кризис банки опасаются давать деньги малому бизнесу, даже если речь идет о небольших суммах.
Помогли Елене в Ростовском региональном агентстве поддержки предпринимателей. Агентство начало выдавать льготные кредиты бизнесу по ставке 6 процентов годовых. Заявок было так много, что ждать пришлось почти месяц. Но поддержки Елена дождалась, и даже более выгодной — кредит под 1 процент годовых с рассрочкой на 36 месяцев. «Это здорово, это хорошая помощь, я даже порадовалась, что в Сбербанке мне отказали», — улыбается Елена.
Сейчас предпринимательница рассчиталась с долгами, а на зарплаты деньги у нее есть. Пока беспокоиться не о чем, Елена изучает SMM — самое время задуматься о качественной рекламе, потому что после кризиса точно придется много и усердно работать.
«Откладывайте финансовую подушку, даже если кажется, что прибыль не такая уж большая. Откладывайте понемногу, не тратьте все на свои “хотелки”, и тогда кризис будет легче пережить», — советует Елена Калинина.
Протез на удаленке
Владелец «Салюта Орто» Иван Худяков все еще надеется на господдержку — еще один кредит, даже под небольшой процент, он просто не потянет.
«По факту, государство нас подталкивает увольнять людей. Вот возьмем беспроцентный кредит на выплату заработной платы, там расчет исходя из МРОТа. В Москве это 20 тысяч 195 рублей, а у людей семьи, им на эти деньги ничего не купить, это очень маленькая сумма для столицы. Если вы увольняете этого человека, то в центре занятости ему платят такую же сумму, тот же МРОТ. Только при этом предприятию не нужно влезать в долговые обязательства перед банками», — выстраивает цепочку Иван.
Что действительно помогло бы сейчас его бизнесу, так это живые деньги — субсидия. Иван Худяков отказывается понимать, почему исправным налогоплательщикам не могут помочь в трудную минуту и выделить хотя бы часть средств от всех выплаченных за эти годы налогов. Изучая меры, которые предлагает правительство, Иван всерьез думает покончить с бизнесом навсегда.
«Отсрочка по налогам на полгода только звучит как помощь. Чтобы ее получить, нужно предоставить банковскую гарантию либо отдать в залог имущество. Мы не можем так рисковать, мы все находимся в неведении», — рассуждает бизнесмен.
Примерка протезаФото: Игорь Сахаров / «Салют Орто»
На днях инициативная группа Ассоциации предприятий реабилитационной индустрии страны отправила обращение президенту. В письме бизнесмены рассказали о трудностях, с которыми столкнулись во время кризиса, пожаловались на отсутствие внимания со стороны власти и попросили выделить хотя бы минимальную поддержку их отрасли — включить в перечень наиболее пострадавших предприятий. Ведь карантин закончится, а проблемы останутся.
Пока просьба остается без ответа, Иван спасает бизнес как может: его компания запустила портал «Робот ТСР», с помощью которого можно дистанционно выбрать для себя протез и все необходимые комплектующие к нему. Можно подобрать изделие с учетом всех индивидуальных особенностей, снимать мерки удаленно, с помощью телефона.
«Мы сводим к минимуму количество контактов: если раньше нужно было приехать на прием, потом на замеры, потом на примерку и на тест-драйв и только потом получить конечное изделие, то теперь подбор и замеры будут делаться удаленно, а для примерки протез будут привозить на дом, соблюдая все меры предосторожности», — делится задумкой Иван.
Ограниченные возможности
Больнее всего кризис ударил по центрам, которые работают с детьми с ограниченными возможностями здоровья, рассказывают в фонде региональных социальных программ «Наше будущее». Отсутствие занятий в режиме «лицом к лицу» приводит к существенному регрессу развития у подопечных таких центров. Частично теряются наработанные за месяцы занятий навыки речи и коммуникации, физиологические способности и навыки жизнеобеспечения.
Кроме того, может значительно ухудшаться психическое состояние таких детей, а их родители уже сейчас испытывают эмоциональные перегрузки и часто не могут создать для детей необходимый режим занятий и отдыха.
«Мы направили письма в правительство и губернаторам регионов, где рассказали об этой проблеме и рекомендовали позволить им возобновить работу», — говорит Екатерина Пикулева, руководитель дирекции разработки программ фонда «Наше будущее».
Некоммерческий фонд «Наше будущее» занимается поддержкой социального предпринимательства уже тринадцать лет. И о проблемах в связи с режимом самоизоляции знает не понаслышке, но поддержать финансово пока не может.
«Мы выделяем беспроцентные целевые займы победителям конкурса “Социальный предприниматель”. Заявки на участие в конкурсе принимаем круглый год, а победителей объявляем два раза в год», — рассказывает о единственной финансовой форме поддержки Екатерина Пикулева.
Подать заявку можно сейчас, но получить деньги — только в следующем году. Из экстренных мер представители фонда могут предложить нематериальную поддержку. Например, поучаствовать в бесплатном марафоне «Как перевести бизнес в онлайн?», цель которого ясна из названия.
Сейчас фонд «Наше будущее» работает над формированием новых мер поддержки, которые планирует анонсировать в ближайшее время. Отдельные льготы есть для тех, кто уже получил поддержку в рамках конкурса «Социальный предприниматель», — они смогут оформить отсрочку по займам на полгода.
Слепая власть
«Авосечную лавку» на Большой Дмитровке любят все московские экоактивисты. Тут продают хорошую альтернативу вредным пластиковым пакетам — советские авоськи. Разноцветные, большие и маленькие, с кожаными ручками, логотипами — в общем, товар на любой вкус. Бизнес уникальный и вдвойне полезный: помогает экологии и дает работу людям с нарушениями зрения, именно они плетут авоськи.
Из-за пандемии и последующего за ней кризиса лавка пропала с карты Москвы.
«Я еще в начале кризиса отказался от аренды помещения, у меня просто нет денег за нее платить. С середины марта у нас прекратились все продажи, сорвалось шесть корпоративных заказов. Буквально в последний день перед самоизоляцией я отправил весь товар, что был на складе, “Мираторгу” и заплатил с этих денег работникам, а на аренду уже не хватило», — рассказывает владелец лавки Евгений Рапопорт.
В таком положении оказались многие социальные предприниматели. Бизнесмены, решившие помогать уязвимым группам населения, сами оказались уязвимы. Многие уже не выдержали и не просто разорвали договор аренды, как Евгений, а полностью закрыли бизнес.
Спрогнозировать, какая часть социальных предпринимателей из-за кризиса бросит свою работу, а какая ее заморозит и переживет кризис, который явно продолжится дольше, чем самоизоляция, экономистам сложно из-за специфики кризиса. Неясно, появятся ли меры поддержки именно для социальных предпринимателей. Ясно одно — меры поддержки нужны адресные.
«Социальный предприниматель с точки зрения его затрат, его рисков находится в гораздо худшем положении, чем среднестатистический малый бизнес. Наш анализ показывает, что большинство мер поддержки МСП социальным предпринимателям не подходит. Те же субсидированные государством микрофинансовые услуги ему не по зубам, он не будет закредитовываться либо будет это делать в крайнем случае», — говорит Александра Московская, кандидат экономических наук, директор Центра социального предпринимательства и социальных инноваций.
Дистанционная реабилитация
Московский реабилитационный центр «Доверие» обошелся без поддержки. Центр начал оказывать услуги на дому еще три года назад, а с начала самоизоляции перешел на этот режим окончательно. Теперь палаты в центре пустуют, а вся работа выполняется медиками в режиме онлайн. Пациенты, пережившие инсульт, черепно-мозговую травму или имеющие нарушения опорно-двигательного аппарата, находятся дома под пристальным, хоть и удаленным, контролем патронажных сестер.
«Мы ведем истории болезни, ведем осмотры, проводим консультации и манипуляции, но это все вне стационара. С помощью телемедицины, инновационных технологий или разовых посещений пациентов на дому, если необходимо», — уточняет Александр Комаров, руководитель центра.
С начала эпидемии многие государственные больницы Москвы перепрофилировали для больных с коронавирусной инфекцией. Поэтому сейчас пациентов, нуждающихся в реабилитации, у центра очень много — поток клиентов заставил организовать дополнительные мобильные группы, проработать индивидуальные системы дистанционного контроля, а к тем, кто боится оставаться один дома, направлять круглосуточных сиделок.
Среди пациентов есть и те, кто переносит болезнь в легкой форме. Социальные работники к ним прийти не могут, а самим до магазина им добраться сложно. По личному согласию специалисты центра приходят к этим пациентам и ухаживают за ними в домашних условиях.
Многие родственники пациентов потеряли работу и не могут оплачивать полную стоимость, поэтому центр снизил цены на услуги. Александр Комаров считает, что это работает только на пользу бизнеса. «Социально значимый бизнес чем отличается от другого? Чем больше нас бьют, тем больше мы выпрямляемся и больше видим перспектив. Мы ищем возможности, пробиваем все стены. Мы ищем не проблемы, мы ищем варианты».
Коллегам, чей бизнес также завязан на прямом общении с людьми, Александр советует активнее использовать интернет и объединяться в производственные артели. Объединение, взаимопомощь и способность разрабатывать новые идеи помогут бизнесу пережить этот кризис.
Александр Комаров
«Вот одна из идей. Нам сейчас очень нужны средства малой реабилитации, адаптированная посуда, например, нескользящие тарелочки, специальные закругленные ложечки, разделочные доски для людей с одной рукой. Сейчас есть проблемы с доставкой этих товаров из-за границы и как раз есть время заняться этим в домашних условиях. Потребность в этих вещах будет огромная, поэтому успевайте занять нишу», — советует Александр.
И все же большинство предпринимателей сохраняют надежду, что государство их поддержит. Как именно? Все сходятся в одном — хорошие субсидии спасли бы значительную часть социальных предпринимателей. Экономист Александра Московская считает, что достаточно упростить процесс получения госзаказов, и это уже станет значимой поддержкой и своего рода стимулом.
«Социальная привязка удерживает социального предпринимателя и заставляет его быть более упорным, перепридумывать, как все-таки пережить это неблагоприятное время и остаться на рынке. Можно изменить что-то, но не изменить основной своей миссии», — считает Московская.
«Боремся и будем бороться!» — подтверждает слова экономиста Евгений Рапопорт. Да, он вынужденно отказался от аренды магазина, но еще остались небольшие артели в Москве, Чувашии, Оренбурге, Уфе и на Алтае. Люди в домашних условиях плетут авоськи, и бизнесмен не отчаивается, пытается придумать способы остаться на плаву.
«Думали про интернет, но с доставкой получится вдвое дороже. 400 рублей за авоську и столько же за доставку, кто готов столько заплатить? Поэтому у нас новая цель — выйти на продуктовые сети, продавать авоськи в крупных магазинах, которых кризис не коснулся. Конечно, у людей не так много денег, чтобы покупать что-то, кроме продуктов, но я надеюсь, там наш товар будет реализовываться, и этим вопросом как раз сейчас занимаюсь».
На господдержку Евгений не рассчитывает, в списке президентских мер попросту нет спасательного круга для его производства. Кредит на зарплату ему не дадут, потому что все работники оформлены как самозанятые, а еще один кредит, пусть и под небольшой процент, он не осилит. У него запросы небольшие — чтобы не мешали работать.
«Все, что мне сейчас нужно, — это разрешение на работу. Дайте нам работать, и мы сами спасем себя!»
Редактор — Владимир Шведов
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!