С видом на пепелище
Полгода назад у Людмилы и трех ее сыновей сгорел дом. Дотла. Пожар, потеря крыши над головой и всего нажитого имущества — беда, с которой трудно справиться в одиночку. А для мамы троих детей в сельской местности с невысокой зарплатой это и вовсе удар под дых
Людмила Дубровина работает в столовой Смоленского госпиталя. Сорок минут на маршрутке от деревни до города. Два дня на работе, два — дома с сыновьями.
В тот день было все как обычно. Она заканчивала развозить по палатам обеды — щи из свежей капусты, котлеты, пюре со свекольным салатом и компот из сухофруктов, когда в кармане зазвонил телефон: «Мама, срочно вызови пожарных. Дом горит».
Когда все посыпалось
Все начало сыпаться полтора года назад. Отца семейства разбил инсульт. Прямо на работе. На тракторе. У мужа, по словам Людмилы, давно была гипертония. Врачи настаивали на постоянном приеме таблеток, но он не лечился. А работа тяжелая. После первого инсульта слег. Мучился сам, изводил семью. Не мог принять свое новое состояние. Через несколько месяцев второй инсульт почти не оставил шансов на восстановление. Мужчину направили в социально-реабилитационный центр под присмотр специалистов.
Дубровины живут в небольшой деревне в 30 километрах от Смоленска. В самой деревне с работой не очень, но в округе всегда можно найти что-то подходящее. Рядом трасса, автобусы, маршрутки. Не глухомань. Перебираться в город никогда не хотели. Здесь жили родители, бабушки с дедушками. Обычная семья — дружная и веселая, на хорошем счету. Собственный дом. Хозяйство. Трое мальчишек.
Старший, 15-летний Саша, самый общительный и смешливый. Рассказывает, как надумал сделать татуировку, но это оказалось неожиданно больно, так картинка и осталась недоделанной, ухмыляется он над собой. Саша учится в девятом классе. Летом собирается поступать в колледж на автомеханика, потому что любит возиться с машинами.
Тринадцатилетний Леша кажется самым серьезным и основательным в семье. У него на жизнь свои планы. Заковыристые. Сначала — получить диплом повара, чтобы в армии служить на кухне. А потом уже идти учиться в вуз на программиста и стать разработчиком игр. Он уже что-то кодит и придумывает свои миры.
«Леша и правда любит готовить. Печет блинчики, жарит котлеты, может сварить суп. Он мой главный помощник по дому, — улыбается Людмила. — А Сашка больше по хозяйству. Покосить траву, порубить дрова, что-то починить».
За младшим присматривают оба. Дима учится в коррекционном классе по облегченной программе. У мальчика с рождения особенности ментального развития. А получить реабилитацию и помощь специалистов в деревне — отдельная головная боль.
Ясным пламенем
В тот день мальчишки были дома одни. Все дружно сидели в гаджетах.
«Мелкий первым учуял запах гари», — старший кивает на уткнувшегося в телефон Диму. Тот, не отрывая глаз от игрушки, рассказывает, как несколько раз принюхивался и даже выглядывал в коридор, прежде чем позвать братьев. Из-под двери ванной просачивался дым. Саша рванул дверь и увидел разбегающиеся по стенам языки пламени.
Мальчишки попытались потушить пожар сами. Сбивали огонь полотенцами, плескали водой из крана. Ничего не помогло. Пластиковые панели бодро горели. От едкого дыма першило в горле. Когда огонь вырвался в прихожую, Саша скомандовал братьям уходить. Мальчишки похватали собак, телефоны и выскочили на улицу.
«Мама, срочно вызови пожарных», — взволнованный голос старшего сына выдернул Людмилу из рабочей рутины. Дети растерялись, не смогли вспомнить, по какому номеру звонить. Она вызвала экстренные службы. И бросилась ловить такси, молясь, только бы все были целы.
— Ну теперь-то знаете, как в скорую позвонить? — спрашивает сыновей Людмила.
— 03, — вздыхает Саша. После происшествия они несколько раз проговаривали все вместе, как нужно действовать в экстренных ситуациях.
Пожарный расчет приехал минут через сорок заливать то, что осталось от дома. Определили, что пожар начался из-за короткого замыкания от бойлера. Людмила примчалась следом. И уже от угла улицы поняла, что дома, где она прожила 17 лет, больше нет.
Обняла растерянных сыновей. Дима плакал и рвался спасать свои игрушки. Старшие с ужасом смотрели на догорающие головешки, которые еще час назад были любимым домом. Людмила судорожно размышляла, куда теперь им податься.
Сгорели документы, вещи, книжки, мебель. Уцелел только новенький Сашкин паспорт, который он таскал в школьном портфеле. Огонь пощадил его тетрадки и учебники. Всем остальным пришлось обзаводиться заново.
У дымящегося пепелища собирался народ. Приехали люди из администрации, соцзащиты, подошла директор школы. Выражали поддержку, обещали помощь. Соседи тихо перешептывались и подавленно молчали. Пожар для деревни большая беда.
С крышей над головой выручил сосед: пустил жить в давно пустующий родительский дом — напротив пепелища. Так они и живут эти полгода.
«Деревня у нас дружная. Когда случилась беда, все откликнулись и собрали вещи первой необходимости. Помогли, кто чем может. Но какие у деревни ресурсы? Маневренного фонда фактически нет. “Пишите заявление, будем искать”», — рассказывает Людмила.
Временное жилье, которое в итоге предложили Дубровиным в соседней деревне, — коробка с протекающей крышей без окон и дверей — требовало серьезных вложений. Семья получила материальную помощь — 25 тысяч рублей. Еще 50 тысяч компенсации выплатили после оформления бумаг.
«Можно было, конечно, взять кредит и вложиться в это жилье. Но нам никто не гарантировал, что дом останется нашим», — рассудила Людмила и решила, что нужно вкладываться в свое.
Печки-лавочки
В сентябре Людмила влезла в кредит и купила трехкомнатную квартиру на другом конце деревни.
«Ее еще нужно привести в состояние, пригодное для нормальной жизни. Но комнаты мальчишки уже поделили», — смеется Людмила.
Трешку в двухэтажном доме с туалетом на улице и печным отоплением сначала выставили на продажу за миллион рублей. Но покупателей не было. Цену несколько раз снижали. Дубровиным квартира досталась за 300 тысяч. Людмила вложила треть своих и еще 200 тысяч взяла в кредит. Ежемесячный платеж — десять тысяч рублей — половина ее официального оклада. Спасают детские пособия и дополнительные смены на работе.
Я спрашиваю, почему выбор пал на квартиру, а не на дом. Не будут ли скучать по огороду, курам. «Ох, не будем», — улыбается Людмила и говорит, что сил и времени на хозяйство последние полтора года у нее все равно не хватало. А цены на частный дом с участком — от 800 тысяч рублей. Ей такую сумму не потянуть. У Людмилы сохранился областной материнский капитал, но его она бережет детям на учебу.
«Не представляю, как бы мы с ремонтом квартиры справились, если бы нам не предложил свою помощь фонд “Дети наши”. Он стал нас поддерживать, когда слег муж. Тогда это было так неожиданно. Мне из администрации позвонили и строго сказали: “Будут предлагать помощь — не отказывайся”, — рассказывает Людмила. — Я знала, что есть такие фонды. Но мы всегда справлялись сами. Мне не казалось, что мы сильно нуждаемся. Но поддержка была очень кстати. Кто бы знал, что случится потом… Сейчас мне без их помощи не выплыть».
Про семью Дубровиных фонду «Дети наши» летом 2022 года сигнализировали из местной опеки: многодетная семья, ребенок с особенностями, муж с инвалидностью, тяжелая жизненная ситуация. Тогда еще никто не предполагал, что настоящая беда у Дубровиных впереди. Просто знали, что отец семейства слег после двух инсультов и вся забота о семье упала на маму. Администрация обратилась в благотворительный фонд с просьбой поддержать семью, чтобы Людмила не сломалась, хоть семья и не состояла на учете и не считалась кризисной.
Фонд «Дети наши» уже почти 20 лет занимается профилактикой социального сиротства. И хотя риска изъятия детей у Дубровиных не было, фонд откликнулся.
«Вовремя оказанная помощь — лучшая профилактика. Не дать упасть там, где ситуация пошатнулась, всегда проще и эффективнее, чем потом вытаскивать людей из глубокого кризиса. Мы приезжаем в семью, оцениваем ситуацию, какая помощь нужна. Составляем пошаговый план», — рассказывает технологию работы фонда социальный педагог Николай Карасевич.
Дубровиным тогда «Дети наши» помогли собрать мальчиков в школу, запасти дров на грядущую зиму, закупили продукты. Обсудили план возможного ремонта дома ближе к концу весны. А в апреле дом сгорел.
«Когда мы узнали про пожар, сразу подключились», — говорит Николай. Сначала была нужна гуманитарная помощь: вещи, холодильник, запас продуктов во временный дом. Юрист фонда консультировал Людмилу по вопросам маневренного жилья, помог восстановить сгоревшие документы.
«Сейчас мы поможем Дубровиным отремонтировать квартиру, которую приобрела Людмила. Прежде всего закроем вопрос с подключением коммуникаций: воды, канализации, газа. Они все, что могут, делают сами. Но на одну мамину зарплату не потянуть. Наша задача — помочь им начать новую главу, чтобы дети жили в комфортных и безопасных условиях».
Дубровины надеются к весне отметить новоселье. Шанс на новую жизнь подальше от пепелища появился у семьи благодаря фонду «Дети наши» и вашей поддержке — поддержке людей, которые не проходят мимо чужой беды. И знают, что сообща можно свернуть горы.
Пожалуйста, оставайтесь рядом. Тяжелая жизненная ситуация, из которой трудно выбраться в одиночку, может случиться с каждым. Важно вовремя протянуть руку помощи. Пожалуйста, поддержите работу фонда «Дети наши» любой комфортной вам суммой.
