«Разделить подростка и насилие»
Шесть лет назад жизнь Натальи Галечьян перевернулась с ног на голову: из известного петербургского эколога она неожиданно стала кризисным психологом. С тех пор Наталья работает с подростками и помогает им справляться с травлей, мыслями о суициде и искать смысл жизни. А этой весной Наталья запустила благотворительный проект — анонимный чат психологической помощи для всех, кому от 12 лет до 21 года. Он так и называется — «1221»
«Я жила в мире розовых пони»
Найти пару часов для встречи — не такая простая задача для Натальи Галечьян. Сейчас почти все ее время уходит на благотворительный проект помощи подросткам «1221», с запуска которого прошло всего несколько месяцев. Наталья ищет инвесторов, собеседует волонтеров, вместе с другими специалистами дорабатывает программу обучения, а иногда наравне с сотрудниками «1221» открывает чат и выслушивает истории молодых людей и девушек со всех концов России.
В петербургском секторе НКО Наталья — довольно известный человек. Она 12 лет проработала в компании «Экологический союз», проводила кинофестиваль EcoCup, а последние восемь лет руководит сетью благотворительных магазинов «Спасибо!», в которых экология напрямую пересекается с кризисной помощью.
«Это смешно, на самом деле, но, когда я пришла в “Спасибо!”, я жила в мире розовых пони, где основной нашей проблемой были горы мусора. Казалось, если наладить раздельный сбор, все будет в порядке, — говорит Наталья. — И в “Спасибо!” я пришла ровно потому, что занималась бытовыми отходами, но Юля (Юлия Кулешова, одна из создательниц “Спасибо!”. — Прим. ТД) всегда была в первую очередь про помощь людям, а потом уже про экологию. Только там я увидела, как живут подопечные фондов, которым помогала организация, и поняла, что жила в какой-то другой, параллельной реальности, в то время как большинство людей живут вообще не так».
«Спасибо!» — это сеть секонд-хендов. Магазины собирают, сортируют, отправляют на переработку и продают вещи, а три четверти выручки передают на благотворительность, поддерживают самые разные организации — от фонда AdVita, который занимается онкобольными, до всем известной «Ночлежки» и «Теплого дома», работающего с кризисными семьями. Еще у «Спасибо!» есть большой центр выдачи вещей. Там одежду, обувь, игрушки и аксессуары могут совершенно бесплатно получить многодетные и малоимущие семьи, бездомные, пенсионеры, беженцы и другие нуждающиеся. Открытием центра в новом формате руководила как раз Наталья Галечьян.
«В смысле “над тобой издеваются”?»
Одним из подопечных «Спасибо!» был проект «Твоя территория» — анонимный чат для подростков, попавших в кризисную ситуацию. В 2018 году Наталья увидела, что «Твоя территория» набирает волонтеров, и тут же, без лишних раздумий, подала заявку. Собеседование она прошла успешно, а в процессе обучения поняла, что это точно ее дело. И пошла получать психологическое образование.
Сначала в мастерскую психотерапевтического консультирования, в которой провела три года, потом на курс кризисной психологии, еще изучала расстройства пищевого поведения и в конце концов поступила в магистратуру университета имени Герцена. Параллельно с учебой работала в «Спасибо!» и волонтерила в «Твоей территории».
В анонимных чатах, куда подростки несут свои самые сокровенные переживания и огромную боль, очень важную роль играет полная конфиденциальность: рассказывать истории обращений Наталья не может, какими бы невероятными они ни были. Поэтому для презентации своего нового проекта «1221» она и ее команда решили вспомнить истории из своего детства и детства друзей, быстро выяснили, что практически у всех сотрудников в жизни были насилие, буллинг и множество других проблем, прийти с которыми в юном возрасте было буквально не к кому.
Для Натальи и ее семьи это тоже личная тема. Еще до погружения в психологию подростков, до знакомства с «Твоей территорией» Наталья случайно выяснила, что ее старшая дочь, Лена, стала объектом травли в школе. Лена училась в известной питерской гимназии, которую окончили и Наталья, и ее муж. Училась хорошо и в школу поначалу ходила с удовольствием. А затем все стало меняться.
Наталья вспоминает, что для нее эти перемены казались обычным подростковым протестом. «Что такого в том, что супероткрытый, веселый, легкий в общении ребенок вдруг замыкается и начинает бояться людей? Это же просто подросток. Все же уверены, что подростки меняются и им трудно, — говорит она. — Но сейчас я знаю: это неправда, что из-за гормонов и роста дети становятся другими. Они становятся другими, потому что что-то происходит. И это “что-то” у каждого свое. Про травлю я узнала случайно».
Тогда Лена училась в пятом классе. В один из дней она пришла из школы в неожиданно приподнятом настроении. Буквально с порога стала рассказывать, что получила письмо от девочки, которая признавалась в расположении к Лене, писала, что она очень хорошая, что хотела бы с ней дружить. Но как дружить, если письмо анонимное?
«Ее очень сильно растрогало это письмо, и она очень хотела этим письмом со мной поделиться, она не понимала, что из него видно, — рассказывает Наталья. — А там девочка писала, что не знает, почему все над Ленкой так издеваются, на самом деле она хорошая, она ей нравится. И я такая сижу, читаю, немножко офигевшая, говорю: “В смысле “над тобой издеваются”?” И тут дочь начала рассказывать…»
«Ей было очень стыдно и страшно»
Признаки, характерные для травли, были и раньше: Лена стала неохотно ходить в школу, отказывалась от экскурсий, не посещала общие мероприятия и дни рождения одноклассников. Дома говорила, что ее зовут, просто ей не хочется. У девочки сильно упала успеваемость.
«Я стала присматриваться, расспрашивать, — рассказывает Наталья. — И очень быстро выяснила, что это не Ленка выбирает сидеть одна — это с ней никто не садится рядом. Это не глупость и лень приводят к тому, что она не может вслух произнести тему по английскому, которую прекрасно выучила и мне без запинок рассказывала, а страх перед шутками и издевательствами одноклассников. Что она не хочет участвовать в школьных праздниках, ехать на экскурсии, потому что там все равно будет сидеть одна, все равно будет слышать издевки или чувствовать игнор».
На тот момент у Натальи не было опыта, чтобы распознать травлю, чтобы заметить, что в жизни дочери что-то серьезное происходит не так. А у самой Лены не было слов, чтобы назвать травлю травлей, чтобы понять, что в ситуации насилия дело всегда в насильнике, а на роль жертвы подойдет практически кто угодно. Тем более что в ее классе травили целую группу детей.
«Уже значительно позже мы много говорили с дочкой о том, почему она мне тогда ничего не рассказала. Это так неправильно и так странно: она молчала, потому что она меня любит и не хотела расстраивать, — объясняет Наталья. — Потому что я ей говорила много хороших слов о том, какая она красивая, умная. И ей было очень стыдно и страшно. Было много вины за то, что вдруг она не такая на самом деле, как думает мама. А такая, как обзывают ее в школе. Пусть хотя бы мама не знает об этом и продолжает меня любить».
Как только ситуация вышла на поверхность, Наталья отправилась в школу — разговаривать с завучем. Та, конечно, посоветовала отвести ребенка к психологу, который, по мнению завуча, должен был объяснить Лене, что надо поменять, чтобы над ней не издевались другие. «Такая классическая история, — говорит Наталья. — Ленка тоже считала, что над ней издеваются, потому что в ней есть какая-то поломка. А дело-то было не в ней: детей травят не из-за того, как выглядит или ведет себя жертва, — травят всегда из-за агрессора и его потребности эту агрессию проявить».
Лену перевели в параллельный класс — это помогло, но ненадолго. В девятом классе поток перетасовали, и Лена опять попала в один класс со своими обидчиками. Травля началась с новой силой. Администрация школы не вмешивалась. Тогда родители перевели Лену в частную школу, к тому моменту она уже ходила к психологу и делилась проблемами с мамой.
«В частной школе дочь немного отогрелась, но только сейчас начала действительно приходить в себя. А ей, между прочим, девятнадцать, она уже в университете учится, — говорит Наталья. — Когда только поступила в прошлом году, плакала, говорила: “Мама, у меня в первый раз такое, что люди хотят со мной общаться, ждут меня, видят меня”».
«Они могут отказаться»
Наталья говорит, что смогла разобраться в ситуации дочери только во время учебы на психолога. Лучше понять, что происходит с подростками, помогла и работа в чате. Сотрудничество с «Твоей территорией» вообще стало для Натальи настоящим боевым крещением, источником бесценного опыта. В чате она волонтерила несколько лет, но летом прошлого года поняла, что пора превращать волонтерство в работу. Тогда Наталья придумала свой проект — горячую линию для подростков «1221». В качестве названия взяла возраст тех, кто может обратиться за помощью.
На первое время финансирование нашлось достаточно быстро: помог частный инвестор, который выделил средства на старт проекта, но эти деньги кончатся уже к августу. Около полугода ушло на оформление некоммерческой организации, параллельно Наталья с коллегами выстраивали процесс, создавали платформу для анонимного общения и разрабатывали обучающую программу для волонтеров.
В качестве формата выбрали именно чат — самый доступный и привычный вариант общения для современных подростков. «Им гораздо легче написать, чем позвонить, — говорит Наталья. — И главное, если ты дома, если ситуация такая, о которой не должны услышать родители, как ты позвонишь? Откуда ты позвонишь? А чат доступен всегда».
Чат проекта работает только на специально созданном сайте 1221.chat, в привычном всем телеграме его нет. Решение это осознанное: только отдельный сайт может гарантировать полнейшую анонимность. А это очень важно. Зарегистрироваться на сайте можно под никнеймом, никакие личные данные к благотворителям не попадают, а диалоги хранятся на серверах только в течение месяца.
Анонимность может быть нарушена только по согласию пользователя и только в особом случае, например при угрозе жизни.
«Ты — не плохой человек»
Только за первый месяц после запуска «1221» в чат поступило больше 500 обращений. «Я смотрю, откуда они приходят — в основном просто гуглят, запрос на такую помощь очень велик. Ее у нас в стране крайне мало», — говорит Наталья.
Причем значительная часть обращений поступает из небольших городов, где бесплатная психологическая помощь практически недоступна. Наталья рассказывает про основные запросы, с которыми приходят подростки. Там не только проблемы самоопределения и несчастной любви, но и попытки суицида, насилие, инцест, тревога перед собственной сексуальностью, депрессия, селфхарм, расстройства пищевого поведения.
«Самое важное, что наши специалисты могут сделать, — назвать вещи своими именами, разделить подростка и насилие: то, что с тобой это происходит, может никак от тебя не зависеть, твое поведение на это не влияет, ты — не плохой человек, — говорит Наталья. — Если это хоть как-то закрепится в сознании, если ребенок вырастет с мыслью, что с ним вообще-то все ОК, что насилие зависит не от него, а от насильника, — это уже много».
Пока специалисты «1221» справляются с потоком обращений. Хотя официально заявлено, что на разговор с одним человеком отведено 50 минут, в действительности обычно выходит не менее полутора часов, а иногда — гораздо больше. Часто помощь нужна прямо сейчас, поэтому психологи и волонтеры стараются отвечать как можно быстрее на любой запрос. Именно поэтому «1221» постоянно находится в поиске волонтеров, и проекту очень нужна наша с вами поддержка.
Помочь «1221» можно несколькими способами. Во-первых, рассказать о проекте знакомым подросткам или родителям подростков. Часто даже в теплых любящих семьях детям трудно поговорить со взрослыми о своих проблемах.
Во-вторых, стать волонтером проекта: пройти обучение и помогать подросткам справляться с их проблемами. Обучение бесплатное. Работать можно из любой точки мира — с шести до десяти вечера по Москве.
И, в-третьих, вы можете оформить пожертвование в пользу «1221»: ваши средства пойдут на развитие проекта и зарплату психологов, а значит, они будут спасать наше общее будущее. Они будут спасать наших детей, попавших в кризисную ситуацию. Пожалуйста, помогите им справиться.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам
