Станция «Москва-Волонтерская»

Прошлой зимой в Московском центре качества образования прошла премьера удивительного спектакля «Москва-Волонтерская». На сцене волонтеры разных фондов и центров на протяжении двух часов рассказывают о том, как они, обычные люди, с семьями, работами и рутинными ритуалами, полностью изменили свой образ жизни. Это страшно, не всегда приятно, смешно и очень грустно, потому что кажется, будто самые полезные дела совершаются без тебя. К счастью, это можно исправить

В приглушенном свете софитов выстроены клином шесть стульев. На сцену выходит трубач и начинает вступительную тему. Позади него, на интерактивном экране, возникает надпись: «Москва-Волонтерская». Так называется документальный спектакль, совместный проект Агентства социальной информации и Театра сторителлинга Константина Кожевникова. Все роли в спектакле играют волонтеры. Точнее, не играют, а рассказывают о себе. 

Основа спектакля — реальные истории обычных людей, которые, так же как и многие, ходят на работу, забирают детей из школы, а по вечерам гуляют в парках. Но при этом они успевают искать заблудившихся людей, играть с детьми в интернатах, давать концерты в домах престарелых, помогать ВИЧ-инфицированным и воспитывать будущих собак-поводырей. Вот что актеры рассказали «Таким делам». 

«Лучший поиск — тот, которого не было»

Александр Беранже, волонтер фонда «Доктор Лиза» и добровольческого объединения «ЛизаАлерт». Стаж семь лет

Александр узнал об этом фонде, когда ему на работе читали лекции о «ЛизаАлерт» и показывали ролики, как волонтеры ищут людей. «Интересная у них жизнь!» — подумал Александр, подписался на рассылку и забыл о ней. 

Но однажды ему на телефон пришла эсэмэска: в его районе пропала бабушка. Александр как раз собирался в отпуск. Немного подумав, вместо Италии он почему-то отправился в штаб добровольцев «ЛизаАлерт». Там все суетились и кричали, Александр вообще не понимал, что к чему. Но остался. С тех пор каждый раз, когда ему приходила эсэмэска, он исправно собирался и выезжал на поиски.

«Однажды приходит ориентировка на человека. Я одеваюсь, беру рюкзак, забегаю в лифт, — вспоминает Александр. — Ровно в тот момент, когда я нажимаю на кнопку первого этажа и двери закрываются, приходит СМС, в которой написано: “Все найдены! Все свободны! Всем спасибо!” Я никогда не успевал доехать до штаба, а помогать-то хотелось». Тогда Александр решил, что будет заниматься автономными вопросами: это когда поисков в штабе нет, но есть срочная задача, которую нужно проверить.

Мужчина работает рядом с вокзалом. Он любит это место, потому что там — настоящая жизнь. Кроме того, именно на вокзалах волонтеры часто находят пропавших. «Как-то мы искали дедушку, бродили в ночи и увидели: идет бабушка, в халате и тапках. Мы к ней подлетаем и говорим: “Вы чего здесь так поздно делаете? Давайте мы вам поможем?” Она смотрит на нас как на прокаженных: “Отстаньте от меня, маньяки проклятые. За кефиром я иду. Ну захотелось ночью кефира, что пристали-то?”»

В поисковом отряде «ЛизаАлерт» есть два главных слова: «найден, жив». Бывает, что люди находятся в необычных местах. Как-то Александр бегал по всей Москве и искал 90-летнего дедушку, у которого была деменция.

«Самая большая проблема при поиске — человеческое равнодушие», — считает Александр. Например, пропал ребенок, волонтеры приходят в магазин, показывают ориентировку, а продавцы даже не смотрят на нее и отвечают, что никого не видели. Волонтеры просят показать камеры, а им говорят: «Приходите через месяц с официальным запросом от полиции».

«Почему я ищу? Мне интересно, — объясняет Александр. — Я воспринимаю это как детектив. Я люблю детективы и люблю помогать людям. Я никогда в жизни не проходил мимо бездомного, который просит купить ему поесть. Если все будут хоть как-нибудь друг другу помогать, мир будет добрее. [Волонтерство] стало частью моей жизни. В ней появился смысл».

…Александр рассказывает зрителям свою историю, а на экране за его спиной появляются картины жизни — его и других волонтеров: вокзал, много безликих людей, пустые кровати в больницах с ВИЧ-инфицированными и листовки с единственным словом — «розыск». 

«Я не просто копчу небо»

Владимир Махмутов, волонтер движения «Даниловцы». Помогает реабилитировать детей после онкологических заболеваний и координирует работу волонтеров в интернате для детей с особенностями здоровья. Стаж больше 10 лет

Когда Владимир первый раз пришел в психоневрологический интернат, он не знал, что ему делать. «Дадут бабульку, ее надо будет от какашек отмывать. Ну куда я пойду? В итоге пошел, потому что любопытный. К слову, ни одной бабушки еще не отмыл». Владимиру надо было заботиться о детях от 4 до 17 лет, которые находятся на реабилитации после онкологических заболеваний. У воспитателей физически не хватает возможности уделять внимание каждому ребенку. На помощь приходят волонтеры, и их главная задача — общаться с детьми, чтобы они не чувствовали себя брошенными.

«Я считаю себя самым неподходящим для волонтерства человеком, — рассказывает Владимир. — У меня постоянно страшное ощущение, что я влез не туда. Я не похож на волонтеров, какими они должны быть. Мне так кажется. Это жертвенные люди. Они отдают свои почки, спасают котят из горящих домов. А я вообще не такой, я плыву по течению и стараюсь жить комфортно».

Первый визит в интернат показался Владимиру странным. И дети там были странными: девочка пускала слюни, мальчик качался из стороны в сторону, еще одна девочка сидела в коляске и просто смотрела вверх. Владимир стал гулять с этой девочкой. Он катал ее, ничего не понимал и думал только об одном: зачем он это все делает?

Потом Владимиру предложили стать куратором волонтеров. И вот приходит к нему 18-летняя девушка: юная, наивная и готовая помогать. Не подумав, Владимир решил приставить ее к мускулистой девочке Соне. Первым делом Соня толкнула волонтерку, побила ее, а потом легла спиной в лужу. Ее никто не мог поднять, потому что она всех била и снова ложилась в лужу. Пришла медсестра и отругала волонтерку за то, что ребенок лежит в луже. Все продолжалось в том же духе, пока Владимир не подошел и не попросил Соню встать. После этого к нему подошла волонтерка, вся заплаканная, и спросила, зачем Владимир дал ей такую девочку. Потом она убежала, а контакты Владимира везде заблокировала.

«О таком тоже важно говорить, потому что люди приходят, у них горят глаза, а потом они сталкиваются с жестокой реальностью, — поясняет Владимир. — Например, девочка погуляла 30 минут с колясочником, а потом удивляется, почему он не стал ходить. Или, например, мне говорят: “Я уже три раза приходила к девочке с синдромом Дауна, и она не вылечилась до сих пор”». 

Владимира часто спрашивают, зачем он проводит время с этими детьми, они же «овощи» и «дебилы», ничего не понимают. Он отвечает, что с научной точки зрения чем больше проводишь времени с ребенком, тем более здоровым и развитым он становится. «У меня даже близкие друзья не знают, что я координатор волонтеров. Может показаться, что волонтерство просто отнимает время. Но оно дает мне ощущение того, что я не просто копчу небо. Более того, я сразу вижу отклик. Когда я прихожу в интернат, дети меня ждут. Мне воспитатель по секрету сказала, что девочки из старшей группы готовятся к моему приходу: надевают лучшую одежду, дерутся за косыночки, кофточки, потому что хотят быть красивыми. Для них это яркие полтора часа». 

«К вам едет Вафля»

Юлия Прохорова, волонтерка учебно-технологического центра «Собаки-помощники». Воспитывает будущих собак-ассистентов. Стаж один год

Юля признается, что не очень хорошо умеет взаимодействовать с людьми в рамках волонтерства, а вот с собакой это получается довольно продуктивно для всех сторон. «С собакой все гораздо проще. Ты с ней позанимался пару часов — и уже сразу видишь отдачу и результат. Это очень быстрый эндорфин, который дается тяжело, но он того стоит. Собака физически находится с тобой. Ты видишь, как она растет, как она взрослеет, меняется. И ты понимаешь, что это все зависит исключительно от тебя».

Однажды Юля увидела на ютьюбе ролик учебно-технологического центра о том, как в волонтерской семье может жить будущая собака-помощник в возрасте до года. Ни с кем не советуясь, девушка заполнила анкету. Ждала час, день, неделю. Ничего не происходило.

Девушке пришлось перестроить всю жизнь и весь график. Она признается, что это можно сравнить с рождением ребенка. Вместе с палевым лабрадором Вафлей они путешествовали, ходили в рестораны и торговые центры, потому что Юлии, как волонтерке, нужно было научить будущую собаку-поводыря правильно взаимодействовать с городской инфраструктурой. 

Потом настал день, когда Юлии пришлось прощаться с Вафлей и отвезти ее в центр для дальнейшего обучения. Было тяжело. Они долго обнимались, Юля сделала кучу фотографий. Вафля бегала вокруг Юли, а девушка хватала ее, прижимала к себе и думала: «Я ее никому не отдам. Я все придумала: мы бежим в Аргентину через лес в Белоруссии». 

На следующий день Вафлю отвезли в центр. Юля закрыла ее в вольере, села рядом и расплакалась. Потом они с мужем вернулись домой — а там так чисто и тихо. Сейчас, когда девушка идет по улице, ее руке все время чего-то не хватает: нет поводка.

Кстати, лабрадор Вафля не стала собакой-поводырем. Она — экспериментальная собака-ассистент для женщин с посттравматическим стрессовым расстройством. Юле рассказывали, как Вафля помогает своей новой хозяйке. Однажды та по какой-то причине сильно расстроилась, начала плакать, и тогда Вафля тут же к ней подошла и стала утешать: тыкаться мордой, вставать на девушку передними лапами — короче говоря, отвлекать. Основная задача собаки-ассистента — вытащить человека из состояния панической атаки и перевести в состояние «здесь и сейчас». И Вафля смогла это сделать.

Правда, Юля переживает, что если лабрадор все время будет сидеть дома (в кафе и общественные места собак-ассистентов не пускают, в отличие от поводырей), то станет обычной домашней собакой: «Год нашей жизни и полгода работы центра пойдут псу под хвост». Чтобы не зацикливаться на этой мысли, Юля взяла для тренировок новую собаку-помощника. Сейчас у нее дома воспитывается белый лабрадор Джейкоб.

«У людей недостаточное представление о том, что такое волонтерство и зачем оно нужно, — убеждена Юля. — Когда мы говорим о каких-то социально значимых темах, это для них, скорее всего, что-то грустное, сложное и тяжелое. Но на самом деле об этом можно говорить по-разному, с разными эмоциями. У нас в спектакле одна девочка говорит: “О, ты волонтер? Значит, ты у нас сейчас будешь бесплатно работать”. Да, это неоплачиваемая работа, но взамен ты получаешь опыт и эмоции, а это, на мой взгляд, более ценно, чем деньги».

«Как будто рухнула стена»

Анна Кузнецова, волонтерка фонда «Дети наши». Помогает ребятам из детских домов, наставница девочки-подростка Яны. Стаж пять лет

Анна приехала в Москву из Ульяновска, чтобы выйти замуж. Вышла, а через год ушла от мужа с одним чемоданом. Работы не было, денег тоже. «Ну просто жопа жопная». Потом работа нашлась, Анна стала хорошо зарабатывать, но в какой-то момент задумалась: а дальше-то что?

Однажды Анна узнала от подруги, что та прошла обучение в благотворительном фонде и стала наставником для подростка из детского дома. Анну это поразило и заинтересовало. В детском доме она была всего раз, и то случайно: училась на парикмахера и проходила там практику. «Мое представление о детях в детских домах [было] далеко от реальности. [Когда я оказалась в детском доме], как будто рухнула стена, вдоль которой я ходила всю жизнь, и за ней скрывалась параллельная реальность… Я точно знаю, как в подростковом возрасте обостряются чувства и как важен рядом устойчивый взрослый. У детей в детских домах этого нет», — говорит Анна. Девушка прошла обучение в фонде «Дети наши» и стала наставницей для девочки-подростка Яны. Цель этой программы — предоставить ребенку взрослого друга, наставника, человека, который готов делиться с ним временем и энергией. 

Через полтора года директор детского дома, где жила Яна, сообщил, что учреждение скоро закроется. Все дети, которые не попадут в семьи, переедут в другой детский дом. Директор посоветовал Анне поискать для Яны приемную семью. Анна согласилась, хотя вообще не знала, где и как искать. Решила выложить пост на форум приемных родителей. Через несколько дней с Анной связалась женщина и сказала, что готова взять Яну.

Эта история началась пять лет назад, сейчас Яне 18. Наставник и девочка до сих пор дружат и общаются. Благодаря Анне у девочки не будет статуса «выпускница детского дома». Теперь она «семейный ребенок». «Помогать обществу можно по-разному, это не только про деньги, — считает Анна. — Общество меняется, когда благотворительность становится нормой жизни. Я горячо люблю наставничество, потому что это еще и мой личный вклад. Я приобрела очень близкого человека. Моя Яна — как член семьи».

* * *

Спектакль «Москва-Волонтерская» производит сильное впечатление и на зрителей, и на актеров. Первые осмысляют увиденное и вдохновляются историями. Для вторых это возможность рассказать о глубинных тревогах, о погружении в новую жизнь, донести до людей свои ценности и привлечь внимание к общественным проблемам. «Просвещение общества — важная штука, когда об этом говорят. Люди начинают задумываться, что, оказывается, можно жить по-другому, не только для себя», — делится впечатлениями актриса-волонтерка Анна. А другая актриса, Мари, добавляет, что после спектакля у ее друзей, коллег и знакомых появилось жгучее желание сделать что-нибудь полезное. Это очень приятно. 

«Конечно, это очень важно для меня самого. Я хотел бы, чтобы было много таких спектаклей, — говорит режиссер Олег Кусковский. — Ты учишься у них [волонтеров] сохранять мир вокруг себя, чистить его, делать лучше, светлее. Чем больше таких спектаклей, тем мы добрее и отзывчивее. Мы понимаем, что мы на этой земле живем, она одна, и другой не будет».

В настоящий момент создатели спектакля ищут подходящую площадку, где можно будет ставить «Москву-Волонтерскую» на постоянной основе. Следить за анонсами можно здесь.

• Теги:
• волонтеры
• социальная помощь