24 июля при участии общества «Мемориал» в Москве прошла пресс-конференция «Сандармох-2019» о состоянии места массового захоронения жертв политических репрессий в Карелии и ближайшем будущем урочища. Послушать экспертов пришли активисты НОД, которые в очередной раз заявили о попытках «развалить российскую государственность».
«Такие дела» рассказывают, почему возникают вопросы к законности раскопок в урочище и как может измениться охранный статус мемориального кладбища.
Раскопки без разрешения
В последние три года Сандармох стал объектом постоянной полемики: как из-за раскопок на мемориальном кладбище, так и из-за арестов историка Юрия Дмитриева и директора Медвежьегорского музея Сергея Колтырина. В 2016 году, за несколько месяцев до ареста Дмитриева, петрозаводские историки Юрий Килин и Сергей Веригин выдвинули гипотезу: в урочище похоронены советские военнопленные, которые умерли в финскую оккупацию во время Великой Отечественной войны. Чтобы доказать эту теорию, в августе 2018 года в Сандармохе начались раскопки Российского военно-исторического общества. Участники пресс-конференции «Мемориала» выступили с резкой критикой действий РВИО и карельских властей.
Чтобы вести раскопки на объекте культурного наследия, необходимо получить «открытый лист» — разрешительные документы от Минкульта России. Российское военно-историческое общество получило только разрешение от районной администрации на «поиск захоронений узников финских концлагерей» — фактически работы были нелегальными, считает депутат Заксобрания Карелии Эмилия Слабунова.
Еще до начала активных раскопок депутат подавала обращение в надзорные органы, но ведомства не предприняли мер. Теперь она пытается обжаловать бездействие прокуратуры в Тверском суде, но дело до сих пор не принято к производству. «30 августа 2018 года я получила ответ от управления по охране объектов культурного наследия, в котором Сандармоху (который зарегистрирован в Росреестре как объект культурного наследия регионального значения в статусе “памятник”) самовольно был установлен статус “достопримечательное место”, который расширяет список допустимых работ на объекте», — рассказала Слабунова.
Будущее мемориального кладбища
Попытки сделать Сандармох «достопримечательным местом» продолжают предприниматься: в июне этого года власти Карелии направили в Министерство культуры РФ запрос о понижении охранного статуса объекта. Минкульт отказался рассматривать этот вопрос без проведения государственной историко-культурной экспертизы. В карельской прокуратуре заявляли, что статус был автоматически сменен в 2002 году: после появления ФЗ-73 «Об объектах культурного наследия» захоронения жертв массовых репрессий относятся к категории «достопримечательное место». В отчете правительства Карелии в СПЧ также указывается, что захоронение «полностью соответствует виду объектов культурного значения “достопримечательное место”».
В «Мемориале» к инициативе изменить статус захоронения с «памятника истории» на «достопримечательное место» отнеслись с осторожностью: подобные изменения могут облегчить манипуляции с урочищем, позволят вести на территории земляные работы и строительство. «Сандармох остается территорией произвола и беззакония, каким он и был восемьдесят с небольшим лет», — сказала Слабунова.
Эксперты возражали и петрозаводским историкам, и РВИО, которые заявили, что проведенная экспертиза подтверждает гипотезу о захоронениях советских военнопленных. Руководитель научно-информационного центра «Мемориал» и участница экспедиции, открывшей место захоронения расстрелянных в Сандармохе, Ирина Флиге считает, что деятельность РВИО «нельзя считать исследованием».
«Имело место просто внедрение в землю, выкапывание и фрагментирование останков, абсолютное неумение работать с вещевым фондом. Экспертиза, которая была опубликована по итогам, сделала, что смогла. Экспертам привезли мешок с останками, и они честно написали все, что смогли: сообщили размер останков, ранения и прочее, но на этом основании никаких выводов они не делали», — отметила Флиге.
В этом году Российское военно-историческое общество снова планирует экспедицию в Сандармох.
Сандармох и политическая борьба
В начале пресс-конференции «Мемориала» в зал зашли две женщины и стали снимать выступающих на телефоны. Одна из них кричала, что собравшиеся подрывают российскую государственность, и угрожала, что они всех «зафиксировали». В конце женщины развернули плакаты с надписями: Goy home и «Мемориал — агент США».
Происходящее вокруг урочища отчасти объясняет книга Ирины Флиге «Сандармох: драматургия смыслов», которую презентовали на пресс-конференции. По мнению автора, на существование места массового захоронения расстрелянных в годы Большого террора сильно влияет современность. В частности, Флиге в книге рассказывает, как 5 августа 2014 года традиционный день памяти в урочище состоялся без одной, обычно многочисленной и яркой, делегации — украинской. Выступавшие в тот день Флиге и Дмитриев не обошли этот эпизод молчанием и говорили о «российской агрессии в Донбассе, об аннексии Крыма… о наследовании традиции государственного насилия». С того дня Сандармох и происходящее вокруг урочища становились все менее удобными для нынешней власти, считает Флиге. Официальные лица перестали приезжать на дни памяти в 2017 году. «Память о государственном насилии становится опасной», — завершила презентацию Ирина Флиге цитатой из речи Дмитриева на дне памяти в 2014 году.