21 декабря Минюст включил в реестр НКО-инагентов еще четыре организации. Три из них помогают людям с ВИЧ — «Гуманитарное действие», «Феникс ПЛЮС» и «Акцент». «Такие дела» поговорили с руководителями ВИЧ-сервисных НКО, чтобы узнать, как давление государства отразится на работе.
Сергей Дугин
Генеральный директор фонда «Гуманитарное действие»
Последняя проверка Минюста завершилась 16 ноября, о внесении нашей организации в реестр мы узнали вчера. Для нас это не новость, мы просто ждали, чем все закончится. Все к этому шло.
Происходящее я связываю с отсутствием мозгов у людей, принимающих такие решения.
Президент Владимир Путин говорил, что после получения статуса инагента для НКО ничего не изменится. Единственное, нужно будет сдавать отчетность раз в квартал. Это для нас не проблема. В работе ничего не изменится. Какая разница главврачу СПИД-центра, кто привел к нему пациента? Иностранный агент или сотрудник госучреждения?
О закрытии фонда речь не идет, наоборот, о расширении. Но если ситуация [с внесением в реестр] на нас отразится негативно, мы будем взывать к словам президента, который уверял, что ничего страшного не произойдет. Не думаю, что какие-то учреждения готовы спорить с президентом.
Алексей Лахов
заместитель директора фонда «Гуманитарное действие»
Поводом для внесения нас в реестр инагентов послужило получение иностранного финансирования и участие в «политической деятельности». В качестве последней, например, рассматриваются поддержка безрецептурного доступа к «Налоксону» — препарату, спасающему жизни наркозависимых людей во время передозировки опиоидами.
Также [у нас] были конструктивные комментарии относительно внесения изменений в закон «О предупреждении распространения ВИЧ-инфекции в России», направленные в Минюст. Кроме того, наш сотрудник участвовал в телепередачах, интервью и дискуссиях о готовящихся изменениях в Уголовный кодекс РФ и другие законы по вопросам, касающимся наркозависимости, ВИЧ и вирусных гепатитов.
Мы не согласны с позицией Минюста и будем обжаловать ее в суде.
Евгений Писемский
Руководитель организации «Феникс ПЛЮС»
Признаки инагента сначала усмотрело министерство юстиции по Орловской области. Я не знаю случаев, чтобы региональное ведомство предложило признать организацию инагентом, а Москва бы с этим не согласилась. Мы не удивлены такому решению, хотя и не согласны с ним.
Закон [об НКО-инагнетах] сформулирован таким образом, что исполнить его практически невозможно. Нам все время будут прилетать штрафы. Судя по другим организациям, это несколько штрафов в год размером от 300 тысяч до миллиона рублей.
Государство почти не выделяет денег на профилактику ВИЧ среди уязвимых групп, где быстрее всего развивается эпидемия. На неэффективные программы для потребителей инъекционных наркотиков еще дают какие-то деньги. Но для остальных — секс-работниц и гомосексуальных мужчин — денег вообще нет. Судя по тому, что происходит сейчас, работа [с такими группами] вообще прекратится. Мы не будем выявлять новые случаи ВИЧ, и эпидемия станет развиваться еще быстрее.
Юлия Годунова
директор ассоциации «Е.В.А»
У НКО-инагентов меняются правила отчетности. Соответственно, нужно перераспределять бюджеты. То, что было запланировано на реализацию программ помощи людям, придется частично направить на административные расходы. Это отток времени, сил, ресурсов.
У каждой организации своя дорога. Одни, получив статус иностранного агента, закрываются, потому что у них нет денег на выплату штрафов, другие продолжают работать.
Ситуация вызывает обеспокоенность. Мы работали в партнерстве с «Гуманитарным действием», сейчас понимаем, что какая-то часть деятельности может приостановиться.
Хорошо, давайте откажемся от иностранного финансирования, но какие остаются альтернативы? При поддержке фонда «Нужна помощь» мы собирали частные пожертвования для людей с ВИЧ. Но нам не могут помогать постоянно.