Не просто «модный» диагноз. Как справиться с биполярным расстройством
Сначала спишь по три часа в сутки, но весь день — на максимуме. А через пару недель попадаешь на дно, откуда, кажется, нет выхода. Это очень похоже на БАР — биполярное аффективное расстройство.
По разным данным, с биполярным аффективным расстройством живут 5—8 человек из тысячи, или 45 миллионов человек по всему миру. По словам специалистов, судить об истинном уровне его распространенности сложно из-за различий в описании симптомов в Международной классификации болезней в 10-й редакции и Руководстве по психиатрическим расстройствам Американской психиатрической ассоциации, субъективности диагностики и относительно редких обращений носителей за помощью. До 15% носителей БАР покончили жизнь самоубийством, а каждый третий совершал хотя бы одну попытку суицида.
«Биполярочка» — серьезное расстройство, за пренебрежение к себе превращающее жизнь носителя и его близких в хаос.
Парень без тормозов
Денис обратился за помощью к специалистам только после попытки суицида. «С 2012 года я тусил по барам — пил, употреблял легкие наркотики, через год женился, через три — развелся, — рассказывает Денис. — Все это время меня то несло на какие-то дурацкие подвиги, то размазывало, и я какое-то время жил тупо и механически. Но после развода начался ад. Сначала я стал действовать, как говорится, резко и дерзко. Решения принимал по щелчку пальцев».
Раз — Денис уезжает на съемную квартиру, два — одним днем увольняется с работы, три — запускает стартап. Все как в кино. «Мне казалось, я могу все, — продолжает Денис. — Окружающие сигналили, что ситуация выходит из-под контроля, но я не обращал внимания».
Очень быстро Денис оброс долгами и остался без друзей. Скандалы с близкими вспыхивали из-за попыток вразумить и хоть немного затормозить его.
«Я почти не спал, вписывался сразу в пять-шесть проектов, при этом еще тусил по ночам и бегал по утрам, — продолжает Денис. — Было ощущение, что в меня вшили батарейку с максимальным зарядом. А потом все кончилось. Я почувствовал себя ничтожеством. Началась депрессия».
Бизнес быстро закрылся. Долги выросли еще больше. Денис снова начал пить, пристрастился к наркотикам. «Начал пускать по ноздре в одинокого, — усмехается он. — Бегал по дворам и паркам, рылся по сугробам в поисках того, что мне там оставили». На это уходили последние деньги. Друзья перестали звонить и писать, родственники отделывались дежурными фразами.
«И тут я решил, что мне пора, — продолжает Денис. — Решил отправиться на тот свет по-быстрому. Радостно тогда еще подумал: “Сейчас все кончится”. Но не угадал». Здоровье у Дениса оказалось крепче, чем он думал. После он не мог несколько дней встать с постели, но остался жив.
«Скорую я не вызывал, — продолжает он. — Но ситуация меня отрезвила. Я был выжившим самоубийцей, к которому временно вернулся здравый смысл. И я решил, что пора идти к психиатру».
От отчаяния до эйфории
БАР — психическая патология, для которой типично чередование маниакальных или гипоманиакальных и депрессивных, а иногда смешанных состояний. Их называют эпизодами, или фазами. До 1993 года носило название «маниакально-депрессивный психоз», но в МКБ-10 оно было признано некорректным. Уже в DSM-5 выделяется два вида БАР — первого и второго типа. Второй тип отличается от классического отсутствием маниакальной фазы.
«Говоря простым языком, это чередование эпизодов болезненно сниженного настроения — подавленности, безрадостности, вялости, нарушений сна и аппетита, низкой самооценки, даже отчаяния — и не менее болезненного эмоционального подъема, — поясняет психиатр Дмитрий Петелин. — Это и есть депрессия и мания. Причем последняя не просто радость и активность, а раздражительное, излишне деятельное настроение».
Депрессивный эпизод выворачивает эти ощущения наизнанку, полностью их обесценивает — и человек испытывает слабость и отчаяние.
«Для БАР второго типа характерны гипоманиакальные состояния вместо маниакальных, — продолжает доктор. — Это такая же болезненная эйфория, но она не настолько грубо нарушает адаптацию к жизни в обществе».
При классическом БАР между эпизодами есть передышка. Человек, попав на пик активности, не сразу падает на дно, а какое-то время проводит в равновесии, и наоборот.
«Но иногда человек из депрессии сразу выходит в манию, а потом снова падает в депрессию, — поясняет доктор. — Правда, подобные клинические картины встречаются реже классических».
Без таблеток не обойтись
БАР входит в число эндогенных расстройств — патологий, в большей степени обусловленных внутренними процессами в организме, а не внешними воздействиями.
«Здесь большую роль играют биологические, нейрохимические нарушения, а также генетические факторы, — поясняет Дмитрий. — Но не менее важны и психологические переживания человека, его социальное окружение, жизненный опыт».
В первую очередь пациенты с БАР нуждаются в медикаментозном лечении. «В особенно сложных случаях оно может быть комбинированным, долгим, иногда пожизненным, — подчеркивает психиатр. — При таком диагнозе нельзя назначать антидепрессанты в качестве единственного препарата. Это может привести к ухудшению состояния».
Пациенты с БАР нуждаются в нормотимиках — препаратах для стабилизации настроения. «Они предотвращают развитие как депрессий, так и маний, — говорит Дмитрий. — Первым препаратом этого класса были соли лития, но сейчас они применяются редко, так как появились новые, более современные и эффективные нормотимики».
Действовать точно по плану
Психиатр диагностировал у Дениса БАР и назначил препараты. О курсе психотерапии речи не шло. Но, по мнению Петелина, она не менее важна, чем лекарства.
Много лет группы для людей с БАР ведет клинический психолог Наталья Дикова. Она утверждает: эффективная терапия — это сочетание фармакологического лечения, менеджмента расстройства (осознанного и планомерного управления собственной жизнью, а также своими состояниями. — Прим. ТД) и принятия своего диагноза.
По словам Натальи Диковой, самое главное — понять, как именно в жизни человека проявляется расстройство. И начать стоит со списка сигналов, предвещающих эпизод.
«Их не должно быть много, а то будет путаница, — говорит психолог. — Важно научиться вовремя их замечать и, конечно, продумать план на каждый эпизод, как маниакальный, так и депрессивный. Например, если при мании или гипомании появляется страсть к шопингу, можно договориться с кем-то из близких и отдать ему на время свои деньги и карточки. План необходим и для отношений с людьми. Часто связи во время эпизодов обрываются, и приходится долго их восстанавливать. Человеку с БАР навыки коммуникации и управления эмоциями нужны больше, чем большинству людей, из-за интенсивности проблем, с которыми он сталкивается».
Следующая задача — понять, какие события увеличивают вероятность эпизода. И по возможности их избегать. «Это могут быть отношения с кем-то, переработка, сильный стресс, — продолжает психолог. — В ситуациях, избежать которых нельзя, например во время переезда или после смерти близкого родственника, стоит быть особенно внимательным и бережным к себе, а еще держать наготове отдельный кризисный план».
Для человека с БАР важно соблюдать ряд ограничений. Например, его жизнь должна быть рутинной, работа — регулярной, а не по графику «один к трем», переезды и смена часовых поясов лучше свести к минимуму. «Не нужно жить по режиму детского сада: вы можете ложиться в час ночи и вставать рано утром, но важно, чтобы этот график был постоянным, а количество сна — достаточным для вас, — подчеркивает Наталья Дикова. — И важно следить за качеством сна. Это не только один из важнейших ресурсов. Его нарушение может просигналить о начале эпизода».
Но все эти знания и приемы будут бесполезны без принятия своего расстройства. «Для каждого человека с БАР получение диагноза не только большое облегчение, но и столкновение с множеством ограничений, — продолжает психолог. — Теперь он знает имя того, что с ним происходит. Но сложно принять, что ты живешь с серьезным психическим расстройством, должен долгое время пить таблетки, а еще перестроить свою жизнь с учетом диагноза. Например, студенту придется принять, что ему нельзя всю ночь веселиться или готовиться к экзамену, ведь и то и другое может спровоцировать эпизод. Параллельно на человека накатывают сильные эмоции, потому что ограничивать себя не хочется.
И это равновесие придется держать постоянно».
«Модное» расстройство
Мэрайя Кэри, Канье Уэст, Жан-Клод Ван Дамм, Мел Гибсон, российская стенд-ап звезда Юлия Ахмедова, рэперы Оксимирон (Мирон Федоров) и Гуф (Алексей Долматов) — им и многим другим известным людям было диагностировано биполярное аффективное расстройство. И тогда заговорили о моде на «биполярочку».
«“Модные” диагнозы — довольно старая история, — говорит Маша Пушкина, журналист, психолог, автор нескольких книг о БАР, создатель ассоциации «Биполярники», сообщества людей с биполярным расстройством, которое занимается просвещением, взаимоподдержкой и борьбой со стигмой психических расстройств. — Во времена Байрона, например, была очень популярна меланхолия. Это вполне объяснимо. Если человек чувствует, что с ним что-то не так, он ассоциирует свое состояние с диагнозами, о которых часто говорят. Главное, чтобы он не занимался самодиагностикой и проверял свои подозрения в кабинете специалиста».
Личные страницы, каналы, сайты, дневники — в сети существует множество ресурсов, посвященных БАР и жизни с ним, но до сих пор это расстройство довольно сильно стигматизировано.
«Широкое обсуждение БАР может сподвигнуть кого-то обратиться за помощью, изменить свою жизнь, а в итоге — сохранить себя», — продолжает Маша.
По словам Пушкиной, шум вокруг БАР не обесценивает проблем, с которыми сталкиваются его носители. Другое дело, что не стоит ждать от всего мира безусловного принятия тебя вместе с твоими особенностями, понимания и немедленной поддержки.
«При БАР принимающее окружение имеет огромное значение, — добавляет Дикова. — Его нужно искать. Без него сложно как принять расстройство, так и научиться с ним жить. К сожалению, не у всех получается найти помощь у близких. Но в сообществе биполярников существуют прекрасные группы поддержки. Можно начать с них».
Важно, чтобы кто-то был рядом
Группы в социальных сетях наиболее востребованы, но прежде чем присоединиться к одной из них, стоит помнить о правилах безопасности.
«В подобных сообществах необходимо создавать безопасную среду. Успех групп поддержки и их эффективность зависят от грамотной модерации, — поясняет Маша. — Хаотическое объединение людей с диагнозом, скорее, будет вредным. Если модерации нет, а участники могут творить вообще все, что хотят, это большой риск. Только продуманные правила общения и принципы взаимного уважения позволяют сделать группу по-настоящему полезной».
По словам Петелина, самое важное — поддерживать человека, не ухудшая при этом собственное состояние.
«Это одновременно поможет не ухудшить состояние человека с БАР, — говорит психиатр. — В его ситуации стабильные доверительные отношения с кем-то очень важны».
Почитать:
- Кей Джеймисон «Беспокойный ум»;
- Маша Пушкина, Евгений Касьянов «Биполярное расстройство: гид по выживанию для тех, кто часто не видит белой полосы»;
- Дарья Варламова, Антон Зайниев «С ума сойти! Путеводитель по психическим расстройствам для жителя большого города»;
- Маша Пушкина «Биполярники: как живут и справляются с собой люди с биполярным расстройством»;
- Януш Рыбаковский «Лики маниакально-депрессивного расстройства».
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам