Бедный богатый уран

На днях российское отделение Гринписа сообщило, что немецкая компания Urenco начала ввозить в Россию отвальный гексафторид урана — материал, остающийся после его обогащения. Экологи называют это ядерными отходами, а «Росатом» утверждает, что урановые «хвосты» — это полезное сырье, из которого выделяют обогащенный уран 235. Но есть нюанс: после повторного выделения урана 90—98 процентов вещества считаются уже российскими отходами и должны храниться в РФ.

Обеднение — обогащение

Первыми вопрос подняли немецкие СМИ, которые объявили, что до 2022 года Urenco поставит АО «Техснабэкспорт», входящему в состав «Росатома», 12 тысяч тонн урановых хвостов, а отгрузки из уранообогатительного предприятия в немецком городе Гронау уже начались. Об этом также сообщило министерство экономики, инновации, цифровизации и энергетики земли Северный Рейн — Вестфалия в ответе на запрос представителя Федерального союза гражданских инициатив в защиту окружающей среды Удо Буххольца.

«600 тонн обедненного гексафторида урана было отправлено в Россию, где на коммерческих предприятиях будет происходить его обогащение, и впоследствии возвращено компании Urenco, — говорится в ответе министерства. — На 15 августа 2019 года на складе компании Urenco в Гронау находится 22 тысячи тонн обедненного гексафторида урана в 1850 емкостях».

С мая по сентябрь 2019 года в Новоуральск Свердловской области было отправлено в общей сложности 3,6 тысячи тонн урановых хвостов, а 28 октября из Гронау вышел еще один железнодорожный состав, с 600 тоннами отвального гексафторида урана. Поставки продолжаются, несмотря на то что по российским законам запрещено ввозить ядерные отходы, а по немецким — вывозить из страны. Формально «Техснабэкспорт» оказывает компании Urenco услугу по дообогащению урана. Но немецкие экологи возмущены этой сделкой не меньше своих российских коллег.

«Каждый год в Гронау скапливается 5 тысяч тонн отвального гексафторида урана, — отмечал Удо Буххольц. — Отправка его на “вторсырье” происходит в обход германского закона, запрещающего экспорт ядерных отходов, произведенных в ФРГ. Таким образом Urenco экономит на безопасной утилизации своих отходов. Это скандал, и Россия — не решение». 

«Мы считаем, что сама эта схема была придумана для того, чтобы избавляться от радиоактивных отходов в других странах, — говорит сопредседатель международной экологической группы “Экозащита” Владимир Сливяк. — У них тоже есть мощности, на которых они могли бы делать это дообогащение, но в этом случае у них останутся все отходы. И на любой вид их обращения и хранения надо было бы потратить на два порядка больше денег, чем нужно заплатить в Россию, где все эти отходы остаются и даже не считаются иностранными. Мы знаем, что в этом году компании Urenco надо было строить новые хранилища для ядерных отходов, но она вдруг отказалась от получения соответствующей лицензии, а потом выяснилось, что Urenco вновь решила отправлять отходы в Россию. То есть для них это очень большая выгода, и главное тут то, что ничего не надо делать с отходами на своей территории». 

Россия — Германия

Урановые хвосты на предприятия «Росатома» из-за границы поставляли с 1996 по 2009 год. Все это время экологи требовали прекратить отгрузки. Акции протеста прошли во всех регионах России, куда ввозился отвальный гексафторид урана. В 2006 году экологи даже устроили блокаду посольства Германии в Москве и предприятия Urenco в Гронау. По словам Сливяка, на данный момент в России на складах «Росатома» находится порядка миллиона тонн отвального гексафторида урана, и 15—20 процентов от этого объема было произведено за пределами РФ.

«В России сейчас очень мало возможностей, чтобы как-то препятствовать, но мы можем это делать в Германии, — продолжает Сливяк. — В 2006 году мы подавали заявление в Германии в той земле, где находится предприятие, и там было расследование. У нас есть очень хорошие коллеги за рубежом, с которыми мы вместе можем этому препятствовать. Прошлая кампания длилась пять лет, и она была сосредоточена на том, чтобы давить в Германии на отправителя, а в России — на покупателя. Но в 2004—2009 годах в России было политически совершенно другое время, и можно было делать в том числе физические акции, блокады».

За десять лет ситуация изменилась: в 2014 году группу «Экозащита» внесли в реестр иностранных агентов — после того как экологи убедили ряд инвесторов не вкладывать деньги в новую АЭС в Калининградской области и строительство было остановлено. А в мае 2019 года на Александру Королеву, руководителя «Экозащиты» в Калининграде, завели четыре уголовных дела по статье 315 часть 2 УК РФ (злостное уклонение от исполнения судебного решения). 

Захоронение/переработка

«Заявления Гринписа о ввозе радиоактивных отходов из Германии абсолютно не соответствуют действительности и являются дезинформацией, — говорит представитель пресс-службы компании “Техснабэкспорт”. — Речь не идет о ввозе в Россию радиоактивных отходов. Обедненный уран — это полезное сырье, которое используется на российских обогатительных предприятиях для производства обогащенного урана. Уникальная центрифужная российская технология обогащения урана позволяет производить обогащенный уран из обедненного экономически эффективным способом. Таким образом, иностранный обедненный уран ввозится в Россию не “на захоронение”, а на переработку до полезного продукта с его последующим вывозом обратно за рубеж».

В «Техснабэкспорте» поясняют, что материал, который остается после обогащения, находится на временном хранении на спецплощадках российских обогатительных комбинатов для использования в промышленности: «Радиоактивность и токсичность ввозимого материала меньше соответствующих показателей для природного урана. Он является основным источником сырья, которое используется для производства обогащенного урана в мире. Транспортировка этого сырья осуществляется в соответствии со всеми международными и российскими требованиями по безопасности. Данное бизнес-направление не является новым и реализуется по стандартизированной схеме в соответствии со всеми международными требованиями».

«В России накоплено такое количество обедненного гексафторида урана, что в обозримой перспективе речь об использовании всего этого объема явно не идет, — говорит руководитель проектов энергетического отдела Гринписа России Рашид Алимов. — Да, использовать какое-то количество возможно и, когда говорят, что это будет использоваться в реакторах на быстрых нейтронах, это все выглядит как теоретические планы. Но количество урановых хвостов в России только увеличивается, а основной способ обращения с обедненным гексафторидом урана состоит в его хранении. Юристы, конечно, могут поспорить о формулировках, но хранение — это все же не использование».

Риски есть, спроса нет

«В природном уране большую часть составляет уран 238 и меньшую часть (0,7 процента) — уран 235, который имеет способность к делению и используется для атомной промышленности, — рассказывает инженер-физик, эксперт программы “Безопасность радиоактивных отходов” Андрей Ожаровский. — После выделения урана 235 остаются эти самые урановые хвосты, содержащие большое количество урана 238, из которого можно получать плутоний. По идее, в реакторы на быстрых нейтронах можно загружать уран 238, из которого будет выделяться плутоний,  используемый как топливо. Но это связано с такими экологическими рисками, что мы строго против. Предприятие “Маяк”, загрязнение речки Течи, авария 1958 года — это все связано с извлечением плутония».

По его словам, химическое выделение плутония из гексафторида урана станет причиной образования токсичных жидких отходов и приведет к авариям подобно выбросам рутения 106, который случился два года назад на предприятии «Маяк» в Челябинской области.

«Если сейчас урановые хвосты действительно используются, то “Техснабэкспорт” должен говорить не о теоретическом их использовании, а конкретно. Столько-то тонн российского обедненного гексафторида, накопленного на таких-то предприятиях, пущено в работу, но этого нет. В Ангарске [Ангарский электролизный химический комбинат. — Прим. ТД] дообогащают, но это очень энергоемкий процесс. И выгода этого процесса связана с ценами на уран. Сейчас новых атомных станций практически не строится и цены низкие. Вывод АЭС из эксплуатации в мире превышает темпы ввода, и такого взрывного спроса на сырье, который ожидался двадцать лет назад, не происходит. Если бы [дообогащение] было выгодно, Urenco сама бы этим занялась. Но в Германии закрываются АЭС, а в Европе нет спроса на ядерное топливо».

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!