После «Жизни человека»

Пятое января — годовщина смерти Андрея Павленко, одного из самых успешных оперирующих онкологов страны, руководителя онкологического отделения Клиники высоких медицинских технологий имени Пирогова в Петербурге. В 2018 году врач узнал, что у него рак желудка третьей стадии. Андрей Павленко захотел публично рассказать о своем лечении, чтобы как можно больше людей узнало о диагностике рака и методах борьбы с этой болезнью. Так появился спецпроект «Таких дел» «Жизнь человека» о системе онкологической помощи в России.

Несмотря на болезнь, Андрей Павленко до последнего продолжал работать врачом. После смерти онколога был учрежден грант его имени для журналистов и документалистов, которые рассказывают о борьбе с раком. Весной 2020 года заработала Школа практической онкологии — проект врача и его близких друзей. Это авторская образовательная программа для онкологов, хирургов и колопроктологов — выпускников ординатуры.

Спустя год после смерти Андрея Павленко «Такие дела» поговорили с людьми, на жизнь которых он повлиял. Некоторые были с ним знакомы, другие узнали о хирурге только благодаря созданным им и его друзьями проектам.

Екатерина Барон

Хирург-онколог, научный сотрудник отделения хирургической онкологии Mercy Medical Center, выпускница Высшей школы онкологии

Любому молодому хирургу очень тяжело. Он находится в поиске ментора, который в него поверит и станет учить. Можно окончить ординатуру, получить сертификат хирурга, ассистировать, вести истории болезни, но так никогда и не начать оперировать, потому что никто тебя этому не научил. К сожалению, есть масса таких примеров. Для молодого хирурга-женщины найти наставника, который будет ее учить оперировать, ещё сложнее. В моей жизни было несколько человек, которые поверили в меня, и Андрей Николаевич был одним из них.

Екатерина БаронФото: Ольга Молостова

Я познакомилась с ним в самом начале второго года моей ординатуры. Вышла на ротацию к нему в отделение, училась у него несколько месяцев, но, можно сказать, что у нас осталась связь ментора-ученика, и потом мы продолжали общаться.

Когда я готовилась идти на ротацию, я посмотрела лапароскопические операции Андрея Николаевича в записи и поняла, что он один из топовых хирургов, что я иду учиться к звезде. Но когда я пришла к нему, в первый же день я почувствовала, что когда-то он был таким же, как я, начинающим хирургом. Это было удивительно, потому что обычно кажется, что состоявшиеся хирурги стали профессионалами сразу. Думаю, этим свойством быть своими с молодыми хирургами он нас всех очаровал, а у него училось много резидентов ВШО. Он рассказывал, что тоже дежурил, старался все ухватить, делился своми историями, подбадривал и поддерживал. Это заставляло нас верить, что если у Андрея Николаевича получилось, у нас у всех тоже когда-нибудь получится.

На первой неделе он мне сказал: «Я слышал, ты что-то умеешь. Давай я тебе проассистирую и посмотрим». Меня это поразило, ведь Андрей Николаевич был на уровне заведующего, и при этом он стоял и ассистировал мне на одном из этапов операции.

Ольга Черентаева

Пациент Клиники высоких медицинских технологий имени Пирогова СПбГУ

Пятого апреля 2018 года мне поставили рак сигмовидной кишки, опухоль 11 сантиметров. Говорят, земля из-под ног уходит, действительно она ушла. Я позвонила старшему сыну, мы очень плакали, два дня не могли прийти в себя, потом начали искать клиники. Вышли на клинику Пирогова.

Когда мы с сыном приехали и ждали в коридоре — команда была на операции, — там была женщина. Она преподаватель, 70 с хвостиком, почетный житель Петербурга. Она у них оперировалась. Мы разговорились. Я рассказала, что мы из Мордовии, вышли на эту команду, думаем, надо или не надо к ним. А она говорит: «Вы не поверите, как вам повезло!» 

Ольга Черентаева с сыном Антоном КалиничевымФото: из личного архива

Потом открывается дверь — и эти улыбчивые лица. Такое чувство, что мы приехали в гости и нас очень долго ждали. Мы плакать, а они сразу говорят: «Стоп, не все так страшно». Андрей Николаевич посмотрел анализы, все было очень деликатно. Что-то у нас было не готово, он тихонечко взял телефон, позвонил, и мне сделали у них КТ. Все настолько деликатно, тактично. Как будто мы свои и знакомы не знаю сколько лет. Успокоили, поддержали. Сказали, вас положат в больницу и 18-го прооперируют. Только я после операции открываю глаза — эти улыбчивые лица на меня смотрят, успокаивают, говорят, что все хорошо.

В мае, после моего дня рождения, у меня была вторая химия, и Андрей Николаевич зашел меня навестить. Он как раз тоже сделал химию и был без волос. Я без слез не могла смотреть, растерялась, стихи свои прочитала ему. У него ребенок маленький родился, он рассказывал про сына, как он развивается, подробности не вспомню. И у него слезы. Я ему говорю: «Андрей Николаевич! Поживем еще! И сына жените». Конечно, надеялась. 

Я до конца жизни буду благодарна этому человеку и его команде. Я даже и не знала, что бывает такое отношение, будто я побывала в другом мире.  

Антон Калиничев

Сын Ольги Черентаевой

Команда Андрея Павленко помогла нам, нашей семье. Потом мы приехали в Саранск, начали рассказывать, что есть такое отделение, начали другие пациенты приезжать. Потом мы их пригласили в гости и зашел разговор: «А давайте съездим и заодно консультацию проведем». Скопились онкопациенты, которые хотели на прием прийти. Получилось сделать официальный визит. Теперь команда к нам приезжает, проводит приемы, осматривает своих пациентов, кого-то забирает на операции, кого-то просто контролирует. 

Мы смотрели все подкасты и видео с Андреем Павленко с тех пор, как узнали о его заболевании. Искренне желали выздоровления, гордились знакомством с ним, верили в него, вдохновлялись его силой воли. Очень многим людям это помогло. С мамой мы вместе все проходили, и я знаю, что это такое, когда человек остается сам с собой, со своими переживаниями. Нужен какой-то луч — человек, который своим примером может показать, что все можно наладить. Андрей Николаевич для многих был таким примером. 

У нас есть маленький кружок — хотя, наверное, уже средний кружок — пациентов с онкологией, где мы каждой новостью делимся, созваниваемся. Вышла книга Павленко — мы ее заказали. Дарим друг другу, новым пациентам. В онкологии нужна моральная поддержка.

Николай Жилин

Автор проекта «Помощь рядом», лауреат гранта имени Андрея Павленко

Я следил за лечением Андрея Павленко последние полгода. Начал, когда моя семья столкнулась с онкологией. Я понимал, что за ним большая мощь врачей. И было обидно, что столько врачей, и центр, и Санкт-Петербург, но судьба такая, что все равно нет… Рак такой сильный, что ничего не сделаешь. И после его смерти, когда выпустили видеоролик о создании гранта, у меня сразу сердце откликнулось, что я должен поучаствовать в этом.

От рака печени год назад умер мой папа. Долгое время мы лечили цирроз, и рак не подтверждался. Узнали только на четвертой стадии. Наши доктора в Курске отказались от лечения, ничего не предложили, и мы уехали в Москву. Там нам встретились профессионалы своего дела, которые показали, что можно даже на четвертой стадии бороться, продолжать лечение, назначили курс иммунотерапии, подобрали симптоматическое лечение. 

Николай ЖилинФото: Сергей Селиванов

Но целый год мы просто потеряли из-за неправильного диагноза. Найти доктора высокого уровня очень трудно. Когда папа умер, я понял, что не должен бросать эту тему. Она не отпускает и по сей день. Я не хочу, чтобы подобное повторилось в других семьях — потерянное время, некомпетентные врачи.

У меня сразу зародилась идея онкологического форума. Я захотел привезти в свой город докторов из Москвы, Санкт-Петербурга, чтобы профессионалы приехали и рассказали, показали, как бороться. Может, кто-то из пациентов к ним обратился и поехал получать высококвалифицированную помощь в Москву. Но из-за коронавируса пришлось перенести задумку в онлайн-форму.

Я решил сделать три видеолекции. Первая — с онкологом, специалистом по раку печени, который боролся за папу. С описанием факторов риска, видов современной диагностики, терапии. Вторая — с гепатологом, который рассказывает про цирроз печени. Третья — с онкопсихологом о том, как жить вопреки болезни.  

Когда я начал выпускать лекции, так много людей подключилось. Мне начали писать люди на четвертой стадии рака, которые уже два-три года борются с болезнью и готовы рассказать об этом. Сейчас я не хочу эту тему отпускать. Планирую подать новую заявку на создание видео о других видах рака. Хочется выпустить сборник о людях, победивших рак. Именно этот грант помог мне воплотить свои идеи. 

Александр Леухин

Автор фильма «Внутри семьи», лауреат гранта имени Андрея Павленко

Я Андрея знал хорошо, потому что с самого начала наблюдал за проектом «Жизнь человека». И в октябре 2017 года мы с ним познакомились на онкоконгрессе. У него как раз был подъем, он прошел первоначальное лечение, чувствовал себя лучше. Мы сидели, и я помню, что он пытался есть, говорил, что сильно худеет, а чтобы не худеть, надо есть. Потом мы продолжили общаться. В то время я уже работал над проектом документального фильма и хотел его сделать одним из героев. Он был готов поучаствовать, но не смог. 

В последний раз мы встретились на его похоронах. Когда я узнал, что он умер, я сразу взял билет и приехал в Питер, проводил его в последний путь. До сих пор у меня с похорон лежит гильза. Я взял ее после того, как давали последний салют по нему, и храню как память. 

Александр ЛеухинФото: из личного архива

Нас объединяло то, что он был пациентом и я [тоже] был. Я видел в нем боевого товарища, который на той же войне сражается с тем же врагом. Эта борьба объединяла до его смерти, и после его смерти она объединяет тех, кто продолжает лечиться, следит, делает какие-то проекты, используя средства, которые люди жертвуют на его грант. Люди объединяются и продолжают дело, которое он начал. 

Моя история начинается с подготовки к московскому марафону в 2015 году. Я активно готовился и прямо перед марафоном почувствовал очень сильное недомогание. Такое было состояние, что физически я не справлюсь. У меня нашли большую опухоль в кишечнике. От диагноза до операции прошло две недели, и затем было полгода химиотерапии.

В фильме я хотел рассказать о победах онкологических пациентов, их переживаниях, проблемах, с которыми они сталкиваются во время лечения, но оказалось, что есть подобные проекты. Тогда я наткнулся на статью «Проблемы взаимодействия онкологических пациентов и их семей». Там приводилось исследование о том, как взаимоотношения пациентов с их близкими помогают или, наоборот, негативно влияют на процесс исцеления. Из этого документа родилась идея снять фильм.

На собственном опыте я знаю, что возникают проблемы внутрисемейных отношений между пациентами и их близкими. Пациент переживает свою болезнь одним образом, его близкие — по-другому. Эти психологические проблемы мало исследованы, и мало о них говорится.

Я начал снимать до знакомства с Андреем и благодаря полученным средствам продолжил. Сейчас проект находится в стадии последнего интервью с героем. Героиня находится на Украине, а из-за коронавируса возникли ограничения в перемещениях между странами. Ждем возможности снять последнее интервью и смонтировать. 

Все, что делается, — делается благодаря тем средствам, которые Андрей помог собрать. Вся финансовая поддержка идет только благодаря ему. Благодаря тому, что он сделал, тому наследству, которое он оставил вокруг себя.

Эмиль Чир-Чир

Хирург, участник первого набора Школы практической онкологии имени Андрея Павленко

Я смотрел выпуски проекта «Жизнь человека», которые выходили на портале «Такие дела», и параллельно смотрел другие интервью Андрея Павленко, где он акцентировал внимание на больших проблемах в нашей системе онкологической помощи. Он говорил о том, что нужно сделать образовательный проект, который даст возможность качественно обучить онкологии специалистов-хирургов. В конце весны или начале лета 2020 года в интернете появилась новость, что Школа практической онкологии открывает набор, и я решил подать заявку. Было три этапа конкурса, которые я прошел и был зачислен.

Эмиль Чир-ЧирФото: из личного архива

В этом году набрали семь резидентов. У нас четыре базы (больницы): две в Москве, одна в Питере и одна в Уфе. Семь человек распределили на эти базы, у всех есть наставники. Работа строится так, что мы трудоустроены в штат, работаем как рядовые врачи, принимаем и лечим пациентов, но под присмотром наших наставников, которые нас каждый день обучают. Параллельно идет аудит нашей работы. Раз в месяц проходят образовательные модули по различным аспектам лечения. 

Сам я только раз однажды вживую видел Андрея Павленко на конференции в Москве. Как он повлиял на мою жизнь? Кардинально. Я жил в другом городе, не строил таких планов, как у меня есть сейчас. Он дал мне шанс стать профессионально лучше, и он меня вдохновляет до сих пор. Своей смелостью, тем, как он переносил свои проблемы. Я восхищен им не только как профессионалом, но и как человеком. Потому что он был храбрым, смелым, целеустремленным, любящим свою семью. Это ценности, которые я разделяю и которыми вдохновляюсь.

Максим Черных

Врач — хирург-онколог онкологического отделения Клиники высоких медицинских технологий имени Н. И. Пирогова СПбГУ, выпускник Высшей школы онкологии

Я познакомился с Андреем Николаевичем в мае 2018 года, когда приехал из Челябинска в Петербург проходить финальное собеседование в ВШО. Он был в составе жюри как представитель хирургического направления. Меня удивила философская подоплека в вопросах, которые он задавал всем участникам. У всех в основном были теоретические вопросы, а он спрашивал, например: «Что для вас самое главное в работе с пациентом?» или «Что для вас значит быть хорошим врачом?»

Максим ЧерныхФото: Ксения Иванова

Я сразу понял уникальность отделения Андрея Николаевича. Это было первое хирургическое отделение, где старшие врачи не боялись делиться знаниями с молодежью.

Это известная проблема в российской хирургии во многим местах — боязнь конкуренции. Хирурги очень неохотно делятся навыками. А здесь была полная противоположность. На третьей неделе мне дали сделать операцию, которую в предыдущем отделении, где я работал, делал только заведующий. Все, естественно, мне по ходу поясняли и объясняли. Это был культурный шок. 

У многих хирургов есть такое хирургическое эго: неважно, что за болячка, если можно ее вырезать, нужно это сделать, потому что я могу. А у Андрея Николаевича был очень трезвый взгляд на этот счет. И если было понятно, что лучше не операцию делать (хотя очень хочется!), а химиотерапию провести, он делал так, как лучше для пациента.

Он был инициатором проведения еженедельных онкокомиссий в клинике, на которых мы разбирали тактику лечения пациентов на будущую неделю. Приходили хирурги, химиотерапевты. Каждый представлял своего пациента, которого собирался оперировать или которому собирался провести химиотерапию, докладывал, рассказывал, почему решил так его лечить. Мы коллегиально решали, правильный ли подход, и так у нас частенько менялись мнения. Мы до сих пор проводим такие комиссии. Зал, где мы это делаем, сейчас носит имя Андрея Николаевича.

Я присутствовал на операции, на которой стало ясно, что его болезнь прогрессирует. Потом мы все вместе сообщали ему в палате результаты. Это было психологически неописуемо. Мы же записываем все лапароскопические операции на видео. Мы пришли после, на ноутбуке включили запись. Он сидит, смотрит, и понятно, что всем все понятно, но это ужасное ощущение. Всем понятно, что это наш учитель, наш товарищ, и никто ничего сделать с этим не может. Гробовая тишина. Он досматривает видео и говорит: «Наверное, мне остался месяц где-то». Но получилось немного больше в итоге.

Андрей Николаевич научил меня пониманию, что в хирургии ты один в поле не воин. У нас команда врачей, когда происходит осложнение, мы всегда вместе решаем, что делать. Если сложная операция, а время семь вечера, никто не уезжает, пока она не закончится, потому что может понадобиться помощь. Это чувство командности и поддержки друг друга он прививал, и оно до сих пор есть. 

У нас есть на одной операции процедура — «проба по Павленко» называется. При удалении части кишечника, когда надо убедиться, что оставшаяся часть кишки нормально кровоснабжается, мы ее применяем. В какой-то момент Андрей Николаевич ее показал, мы о ней не знали, в книгах подобного не читали. И, когда мы делаем такую операцию, обязательно его вспоминаем. 

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!