«Зачем я нужна на Земле?»

Беды на Лену сыпались одна за другой: буллинг в школе, домашнее насилие, два выкидыша, попытка самоубийства, кома, смерти близких. Но Лена выстояла и «нарисовала» себе другую жизнь, где она счастлива и улыбается. И это сработало

Жизнь из 18-летней Лены уходила во всех смыслах. Когда муж Андрей в очередной раз ударил ее, девушка не выдержала. Поехала к родителям, попрощалась с ними, вернулась к себе в квартиру, собрала все таблетки в аптечке и выпила. Дальше — туман, реанимация, кома. Несколько недель Лена находилась между тем и этим миром. Врачи давали неутешительные прогнозы: умрет или «останется овощем». Но Лена очнулась, обвела палату глазами и увидела в дверях маму с папой: они плакали. Потом попыталась поднять голову и тут же отключилась.

Первые дни после выхода из комы были страшными: галлюцинации, рвота, невыносимые головокружения. Лене пришлось заново учиться есть с ложечки, ходить и разговаривать. Медсестра, которая сопровождала ее в туалет, охала: «Ты же молодая! Что ты с собой делаешь?»

Когда Лену перевели из реанимации в общую палату, к ней пришли из полиции. Сотрудники спросили Лену, сожалеет ли она о том, что сделала. Соврала, что сожалеет. А на самом деле чувствовала себя паршиво из-за того, что не получилось умереть. Лена спрашивала себя: «Почему меня спасли? Зачем я нужна на Земле?»

Больная любовь

С Андреем Лена познакомилась в томском парке аттракционов, они вместе работали с лошадьми, катали на них детей. Отношения закрутились быстро. Через несколько месяцев — свадьба, совместный быт. Обоим только исполнилось по 18 лет. С самого раннего детства у Лены была мечта иметь счастливую семью — не получилось. Вскоре после свадьбы Андрей начал поднимать руку на жену. Первый раз Лена стерпела, потом начала давать сдачи. Дальше — первая беременность и первый выкидыш. Жизнь била девушку не жалея. 

— Почему ты оставалась с ним? — спрашиваю я Лену.

— Больная любовь. На тот момент Андрей был единственным человеком, который меня хоть как-то поддерживал, несмотря на то, что распускал руки.

Побои продолжались и во время беременности, и после выкидыша, и после комы.

«Андрей постоянно меня во всем обвинял и говорил, что я больная, что мне надо лечить голову. Доставалось за любой косяк, — вспоминает Лена. — Я быстро поняла, что нужно от него уходить, просто не хватало смелости».

Сейчас Лене 24. Одетая со вкусом, миниатюрная, ухоженная брюнетка с идеальными локонами ниже плеч и неброским, но выразительным макияжем. Но так Лена выглядела не всегда. Детство у нее было тяжелым: сплошные драки и унижения. 

Драки устраивали Ленины родители, когда выпивали, а происходило это постоянно. Семья жила на окраине Томска в частном доме «с дырами в обшарпанных стенах и голыми потолками», отсутствием водопровода и канализации. Хуже всего делалось зимой, в сибирские минус 40 градусов. Старая печь еле грела. Лене, ее двум младшим братьям и сестре приходилось спать в куртках. В холодное время мылись дома в тазике, летом — на улице. Там же и готовили — на костре. Электричество часто отключали за неуплату, поэтому никакой романтики в ужине при свечах дети не видели. 

«Я думала, так жить — норма. Но когда приходила к кому-то из знакомых в гости, завидовала, что у них дома уютно, а у нас все так захламлено», — говорит Лена. 

Лена никому не жаловалась. В школе так вообще опасно было говорить про тяжелые условия жизни — засмеют. Одноклассники и так постоянно оскорбляли ее из-за старой, поношенной одежды и грязных волос. С учителями отношения тоже не складывались: они, говорит Лена, любили отличников и хорошистов, а она перебивалась тройками, лишний раз не поднимала руку на уроке — боялась привлекать к себе внимание.

Внешкольное время Лениных сверстников занимали игры и кружки, Ленино — бесконечные подработки. То сдача меди, то торговля арбузами — крутилась волчком, чтобы купить семье еды. Будучи подростком, она фактически заменила братьям и сестре мать, которой было не до детей.

Близких друзей у Лены не завелось. Те, кого она такими считала, «пакостили за спиной». Одна только собака искренне радовалась хозяйке, но Лена лишилась и ее: животное отравили соседи, якобы оно им мешало. По ночам Лена сбегала из дома гулять по городу в одиночестве, смотреть на фонари и постоянно крутила в голове мысль: «Вот бы меня не стало».

После девятого класса Лена собралась с силами и сама поступила в парикмахерский колледж на бюджет. Родители развелись и разъехались, оба мотались по съемным квартирам, дети неприкаянно болтались между мамой и папой. Папа таксовал, мама нигде толком не работала. На двоих — восемь детей: четверо совместных и по двое, уже выросших, от других партнеров. Но ни с кем из них Лена не могла поговорить о том, что было у нее на душе.

* * *

После выкидыша и комы Лена опять взяла себя в руки и пошла работать по профессии — парикмахером в салон. «Хотя бы своим трудом буду делать других людей счастливее», — думала Лена. А сама не могла даже улыбаться. «Внутри себя я, конечно, радовалась клиентам, но лицо было каменным, словно маска», — вспоминает она.

Новая черная полоса началась у Лены в 2018-м: от цирроза печени умерла мама, через год — старшая сестра по маме, Ксюша, а еще через полтора не стало старшего брата по отцу — убили в пьяной драке. 

«До меня внутри не сразу доходило, что родных больше нет, — вздыхает Лена. — Только через год-полтора начинала осознавать. Я даже до сих пор не знаю точных дат. Не хочу думать о годовщинах. Это очень болезненно».

Лена оставалась жить с отцом. Тот пытался ее поддерживать, но получалось плохо. «Он сильно переживал за всех детей и маму, но у него тяжелый характер. Мы постоянно срывались друг на друга, поэтому дома я почти не появлялась, скиталась по знакомым», — говорит девушка.

Обо всех своих горестях Лена рассказывает отстраненно, спокойным голосом. Так, будто бы это не череда страшных событий, а что-то совсем обыденное. Постоянно повторяет, что выплыла благодаря нынешнему мужу Фиме. 

«Для Фимы наши отношения были первыми, поэтому вначале все у нас шло туго. Он не знал, как себя со мной вести. А тут я еще снова забеременела. Мы стали жить в квартире его мамы. И тут начались новые испытания, — рассказывает Лена. — Свекровь была категорически против детей в своем доме, настаивала на аборте. Фима разрывался между мной и мамой, пытался нас помирить. К сожалению, желание свекрови исполнилось: я потеряла и этого ребенка. Врачи поставили бесплодие. Шанс забеременеть снова был почти нулевой».

Лена молилась о ребенке. Но когда в третий раз увидела две полоски на тесте, испугалась. Она думала, что не сможет выносить младенца, а если и выносит, то не обеспечит всем необходимым.

«После двух выкидышей было очень страшно. Я бы не пережила третий. Всю беременность боролась с депрессивными мыслями: слушала только классическую музыку, читала аффирмации (короткие фразы самовнушения, создающие правильный психологический настрой. — Прим. ТД). Делала все зависящее от меня, чтобы сберечь малыша», — вспоминает девушка.

И чудо случилось. Лена родила сына Мишу. Казалось, что теперь все точно наладится — ведь она наконец-то обрела настоящую семью: долгожданный ребенок и любящий муж рядом. Но нападки свекрови продолжались, а девушку накрыла послеродовая депрессия. Лена часами смотрела в стену, ее тошнило от еды, а новые хлопоты только напрягали. 

* * *

Тьма в жизни Лены так бы и продолжалась, если бы не томский благотворительный фонд «Право на детство». О нем девушке рассказали в перинатальном центре. 

«Право на детство» подхватывает молодых мам, когда их жизнь становится невыносимой. Среди главных проектов организации — кризисный центр, где девочки с детьми могут находиться до полугода. Им помогают решить проблемы с жильем, при центре работает детский сад, есть склад самых необходимых вещей для малышей, где можно взять коляску, кроватку, подгузники, детское питание. Но главное, что делает фонд, — дает шанс прийти в себя, когда жизнь — сплошное черное пятно, путем кропотливой работы с профессиональными психотерапевтами и психиатрами — индивидуальной и групповой.

Лена пришла в фонд скорее на автомате и даже не совсем понимала, что нужно просить. Поэтому, пожалуй, впервые за всю жизнь она просто села и открыто рассказала обо всех мытарствах. И помощь пришла.

«При выходе из кризиса молодой маме нужно дать чувство защищенности. Очень сложно говорить о психологическом восстановлении, когда у человека не закрыты базовые потребности, что мы и делаем в первую очередь, — объясняет один из кураторов фонда, Евгения Герман. — А уже потом начинаем работать с психикой. Когда Лена пришла к нам, она буквально угасала, из нее как будто бы вынули душу, оставалась только оболочка».

Лене понадобилось полгода, чтобы выползти из тяжелой депрессии и эмоциональной ямы, — каждый день она проводила в фонде. И через год сумела полностью «обновиться»: благодаря бережному лечению выровняла собственное настроение и научилась отстаивать свои границы. Последствия не заставили себя ждать: Лена наладила отношения с отцом, стала работать стилистом, купила машину, наконец-то вместе с мужем и сыном смогла съехать от свекрови на съемную квартиру, нашла в фонде близкую подругу, а самое главное — вернула себе улыбку. 

«У меня появились новые цели, и я знаю, зачем и как к ним идти. Радуюсь мужу и сыну, — улыбается Лена. — Мечтаю открыть свое дело. Хочу, чтобы у моего сына была счастливая семья. Как минимум теперь я в состоянии дать ему любящий родительский дом без грязи и дрязг».

Все мы знаем истину: в любой нештатной ситуации «наденьте кислородную маску сначала на себя, потом на ребенка». Ведь, если взрослый вовремя не получит кислород, задохнутся оба. Специалисты фонда делают именно это — обеспечивают молодым мамам кислород, чтобы их дети имели право на счастливое детство.

Пожалуйста, поддержите фонд «Право на детство».

---

Материалы выпущены при поддержке благотворительного фонда «Абсолют-Помощь»

• Теги:
• депрессия
• домашнее насилие
• психология