«Агенты нормальности». Как стать волонтером в ПНИ и чем можно помочь подопечным?

Спустя год в Москве вновь открывают психоневрологические интернаты (ПНИ) для посещения волонтеров, сообщили «Таким делам» в Центре лечебной педагогики «Особое детство». ТД пообщались с экспертами и добровольцами, чтобы узнать, кто может стать волонтером, почему это важно и что может дать такой вид помощи подопечным интерната.

Почему волонтерство в ПНИ важно?

В России работает свыше 500 ПНИ, в которых, по разным данным, проживают от 160 до 220 тысяч человек. Большинство из них недееспособны: их гражданские права ограничены, поэтому на разные действия им необходимо разрешение опекуна. Чаще всего единственным опекуном выступает директор интерната.

Многие ПНИ запираются, поэтому у людей нет возможности даже выйти на улицу, когда им захочется. Из-за этого жильцы целыми днями лежат на кровати. Руководитель центра лечебной педагогики «Особое детство» Анна Битова рассказывала, что в интернатах повсеместно нарушается свобода передвижения, поскольку руководители учреждений считают, что так безопаснее. Однако она отмечает, что на это у них нет законного права.

Чтобы разнообразить жизнь подопечных интерната, нужны волонтеры.

«Я немного пессимистичный человек: ты приходишь на три часа, что это изменит? Ничего, — говорит волонтер Фатима Медведева.

Анна Битова называет волонтеров “агентами нормальности” в интернате. Когда ты приходишь в ПНИ, ты можешь поговорить с санитарками, показать им свое отношение [к подопечным], как надо общаться с ними. Глобально мне хочется верить, что волонтерство в такой переломный момент, когда ведется реформа интернатов, как-то этому поможет».

Мария Янчева, экс-координатор проектов в ПНИ АНО «Обычное детство» и Центра лечебной педагогики «Особое детство» (ЦЛП), рассказывает, что во время посещения волонтерами подопечных интернатов решаются две задачи: «С одной стороны, волонтер приходит дружить, общаться, дарить свое время конкретному человеку. Это получается очень ценным для одного конкретного подопечного и самого волонтера. С другой стороны, ведется большая работа на законодательном уровне в сфере интернатов и по реформе системы со стороны общественников. А волонтеры находятся внутри этой системы, поэтому вся самая ценная информация о том, как реализуется реформа, идет от них. Постоянное присутствие людей со стороны внутри интерната — достаточно большой источник информации. Также волонтеры — источник новых человеческих тенденций, которые приходят извне».

Главный редактор «Домашнего очага» Наталья Родикова помогает в фонде «Жизненный путь» уже почти три года. Она рассказывает, что за это время поведение ее друга из интерната изменилось.

«Мне кажется, он стал спокойнее, менее тревожным, стал больше слушать, в его речи появились новые слова, с ним стало легче общаться. Хотя, безусловно, сказать, кто тут к кому больше адаптировался, сложно. Потому что мы и правда ведь друг друга адаптируем взаимно. Мы, как волонтеры, даем ребятам внешний мир и, наверное, вселяем в них какую-то надежду. Мы часто говорим им, что вы такие же как мы, что вы взрослые люди, которые сами могут выбирать», — говорит Наталья.

Во время карантина несколько людей перешли из интерната на сопровождаемое проживание. Наталья отмечает, что благодаря этому укрепилась надежда, что и другие смогут когда-нибудь покинуть ПНИ: «Ребята, в свою очередь, показывают нам, сколько всего может быть скрыто в любом человеке и каким это может быть ресурсом, если относиться к нему с вниманием и уважением».

Фатима Медведева подтверждает: за время волонтерства она заметила, что у подопечных интерната, с которыми она общается, появились четкие желания и стал виден характер.

Как стать волонтером?

Стать волонтером может любой человек старше 18 лет (бывают и исключения: где-то допускаются добровольцы от 16 лет с письменным разрешением родителей. — Прим. ТД). Попасть в ПНИ можно и самостоятельно, но если делать это вместе со специализированными организациями, то можно получить всю необходимую информацию, обучение и команду наставников в помощь.

«Не существует какого-то идеального описания, какой человек сможет быть волонтером, а какой не сможет. Не попробуешь — не узнаешь, — говорит Мария Янчева. — [ПНИ] — это среда, которая непривычна для человека, и не каждый может в ней находиться. На входе требование такое: человек хочет помогать и у него есть для этого свободное время. Следующие требования зависят от конкретного интерната».

У фондов бывают свои этапы подготовки волонтеров к визиту в ПНИ. Например, в фонде «Волонтеры в помощь детям-сиротам» добровольцам нужно посетить семинары, пообщаться с психологами. В фонде «Жизненный путь» доброволец проходит только собеседование с координатором.

Сейчас, во время пандемии, каждый ПНИ устанавливает свои правила посещения. Об этом «Таким делам» сообщили в ответ на запрос в департаменте труда и соцзащиты населения в Москве. В ведомстве отметили, что с правилами и графиками работы можно ознакомиться на официальных сайтах интернатов.

«Там, где это возможно, волонтеры продолжают общение с подопечными в малых группах на социальной дистанции или онлайн. Встречи и мероприятия волонтеров также проводятся на свежем воздухе. Близкие люди проживающего в интернате человека могут навестить его в удобное время по предварительной записи», — сообщили в департаменте.

Мария Янчева добавляет, что некоторые ПНИ сейчас вовсе не пускают волонтеров, а в других разрешены прогулки на улице. Для этого необходим отрицательный результат теста на COVID-19, сделанный не позднее чем за 10 дней. Подойдет и тест ПЦР, и тест на антитела класса M.

«Если посмотреть, то очень мало волонтеров осталось после того, как начался ковид. Сейчас пускают с анализами, но никто не готов сдавать кровь раз в неделю», — жалуется Мария Янчева.

Какая помощь нужна?

В фонде «Жизненный путь» волонтеров разделяют на две категории: тех, кто сопровождает людей с инвалидностью на дому, в ПНИ и на специальных площадках, и тех, кто помогает организации в административных делах — например, как водитель, СММ-щик, переводчик. Для второй категории добровольцев существует рассылка, где публикуются разные просьбы, в основном они разовые.

У «Волонтеров в помощь детям-сиротам» можно юридически и психологически помогать подопечным из ПНИ, а также организовывать им досуг и сопровождать в поездках.

Наталья Родикова участвует в группе «Луковица и эскалатор», в рамках которой до пандемии каждую неделю проходили встречи на ВДНХ. «С ребятами в мастерских работают настоящие скульпторы, художники, аниматоры. Мы вместе делаем разные мультфильмы, классные вещи из глины, готовим, потом вместе убираем помещение. Это все не просто, чтобы развлечь ребят, а чтобы дать им какие-то навыки, которые могут им потом пригодиться и в профессиональном, и в личном смыслах», — говорит Наталья.

Наталья Родикова добавляет, что все вещи, которые они создают в мастерских, затем продают на ярмарках. Так подопечные интернатов учатся: чтобы получить деньги, надо сначала что-то создать. Сами деньги раз в три-четыре месяца ребята с инвалидностью тратят вместе со своими волонтерами.

«Мы идем в магазин, распределяясь по маленьким группкам в зависимости от того, кто что хочет купить, — отмечает Наталья. — Мужчина, с которым я дружу, все время хочет купить себе шампунь и приемник, потому что он в интернате постоянно ломается. Кто-то покупает себе от души продуктов: колбасу, хлеб, конфеты, вкусняшки. Ребята лишены всего этого джанк-фуд, который, конечно, вреден, но скрашивает жизнь всем людям на земле. Вроде такая мелочь, но они не могут [в интернате] вечером пойти к холодильнику и погрызть палку колбасы или поесть чипсы».

Фатима Медведева полтора года была волонтером в «Жизненном пути» по программе «Шестеро смелых», которая помогает тем жителям ПНИ, часть из которых даже не может сама выйти из комнаты. Она рассказывает, что волонтеры приезжали к подопечным интерната раз в неделю.

«Мы с моим другом делали упор на сенсорную составляющую занятий, поскольку он практически не двигался и не видел. В условиях интерната у него был сильнейший сенсорный голод. Мы опускали руки в разные по фактуре крупы, в воду, трогали лед, пену для бритья, мягкий пластилин и так далее.

Кто-то из волонтеров просто сидел и болтал с подопечными, играл на инструментах. Каждый занимался, чем хотел. Иногда мы просто гуляли», — вспоминает волонтер. Сейчас Фатима стала добровольцем фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам».

Быть волонтером в ПНИ тяжело?

Наталья Родикова рассказывает, что прежде чем стать волонтером, она испытывала страх: «Так происходит всегда, когда ты знакомишься с новой категорией людей. Особенно, когда с ними связано столько мифов в обществе. Конечно, ты идешь туда с багажом каких-то совершенно стереотипных представлений. С другой стороны, были сглаживающие факторы, поскольку я общалась с людьми, связанными с этой системой учреждений. Плюс я понимала, что я иду не в сам ПНИ, а на какую-то внешнюю площадку — в мастерские на ВДНХ».

Через год после начала волонтерства на ВДНХ Наталья первый раз побывала в самом ПНИ, когда сопровождала ребят после мероприятия: «В тот момент меня впервые очень сильно накрыло от понимания:

Я, получается, как будто сдаю их, как детей, в детский сад. В один момент они превращаются из взрослых людей в управляемые объекты, которым указывают, что им делать. Все, что есть у человека, — это его комнатка в ПНИ и выезды к нам на ВДНХ. Тогда я увидела, как это устроено изнутри».

За годы волонтерства Наталья испытывала много неприятных чувств: в некоторые моменты казалось, что эту систему ни за что не изменить. Но Наталья отмечает, что благодаря пандемии в ПНИ произошли очень многие изменения, и это дает ей надежду на лучшее будущее для подопечных интернатов.

Фатима рассказывает, что у нее не было страха перед тем, как стать волонтером ПНИ. У нее двое приемных детей с инвалидностью, поэтому она уже сталкивалась с интернатами. Вместо этого у нее была злость на всю систему.

«Ты понимаешь, что ты приходишь в такую тюрьму, в которой оказалось 500 человек, из которых никто не виноват. Я ненавижу всю эту систему.

Должна быть придумана другая форма для людей с ОВЗ», — считает Фатима.

В ЦЛП после каждого похода в ПНИ группы волонтеров устраивают небольшие педсоветы, рассказывает Мария Янчева. «Нельзя сказать, что такие встречи помогают от выгорания. Это, скорее, помогает волонтерам понять, что они делают и для чего», — объясняет она.

У добровольцев из фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» есть возможность получать регулярную помощь психолога, который поможет справиться с возникающими проблемами и выгоранием. В ЦЛП для волонтеров организуют групповые встречи, на которых вместе с психологами проводятся поддерживающие мероприятия.

Можно ли уйти?

Мария Янчева отмечает, что любой человек имеет право уйти из волонтерства. Самое главное — не давать обещаний подопечным ПНИ, если ты пока не уверен в своих силах.

«Волонтеры часто задают вопрос: “Что будет, если я не смогу больше ходить в ПНИ?”

Если после ухода волонтера ему будет плохо, то ему в помощь привлекут психолога. Это работа координатора — сделать так, чтобы этот человек не был обделен вниманием после ухода его любимого волонтера. Но при моей работе таких трудностей не было», — говорит Мария.

«Когда ты идешь волонтерить в ПНИ, нужно не бояться уйти. Это нормально: сказать, что это не мое и я не могу», — также отмечает Фатима Медведева.

Организации, которые набирают волонтеров в психоневрологические интернаты

• фонд «Волонтеры в помощь детям-сиротам», Москва;
• фонд «Жизненный путь», Москва;
• РБОО «Центр лечебной педагогики», Москва;
• движение «Даниловцы», Москва;
• фонд «Просто люди», Москва;
• фонд «Старость в радость», Москва и регионы;
• движение «Друзья общины святого Эгидия», Москва;
• фонд «Образ жизни», Москва;
• движение STOP ПНИ;
• СПбБОО «Перспективы», Петербург;
• ПРБОО «Росток», Порхов, Псковская область.

Список ПНИ в отдельном регионе можно искать на сайтах местных Комитетов по социальной политике.