Воспитанница из Оренбурга, 26 лет. Девушка проживает в геронтологическом центре «Долголетие» в Оренбурге, а до этого жила в ПНИ Бузулука. Недавно она оставила запись на своей странице в соцсети (орфография и пунктуация сохранены): «…я как первоклашка, радоюсь этому прекрасному дню, потому что именно в этот день все ребята из интерната в первые в жизни, сядут за школьную парту, не смотря на свой возраст. Я очень хочу сказать сердечное спасибо, всем тем, кто дал нам этот прекрасный шанс, получить то, что нам когда-то не дали, это образование. Учиться в школе, я хотела и мечтала, ещё в детдоме, хотела быть хоть капельку умнее, хотела получить знание. Когда меня спрашивают люди, училась ли ты в школе??? что я отвечу им на этот вопрос? НЕТ, они с удивлением смотрят на меня, и говорят, а как же детский дом, и твоя учительница? И я не знаю, что им сказать…»

Понять, почему девушка много лет назад получила статус необучаемой, невозможно. Письменно выражать свои мысли она научилась довольно быстро — в проекте «Открывая двери».

«Мотивация к учебе у многих людей, проживающих в ПНИ, очень большая, — говорит Наталья Калиман, директор АНО “Диаконический центр “Прикосновение”. — Люди хотят получить дееспособность, пусть даже ограниченную, и какую-то специальность. Мы понимаем, что большинство из них вряд ли смогут жить без сопровождения, но и к сопровождению тоже нужно быть готовым».

Наталья показывает мне на своем телефоне видеосообщения. В одном девушка, подбирая слова, говорит: «Мне 28 лет, я проживаю в интернате. Я хочу учиться. Может, какой толк будет…» На другом — женщина за тридцать: «Я хочу всему научиться: читать, писать — и мечтаю ветеринаром быть». Люди пишут Наталье, потому что хотят присоединиться к онлайн-занятиям «Прикосновения».

Первые двери

А началось все с проекта «Открывая двери», который включал программы по подготовке к сопровождаемому проживанию. В нем участвовали тридцать человек с особенностями развития: двадцать подростков из Гайского детского дома-интерната и десять молодых людей, проживающих в психоневрологическом отделении геронтологического центра «Долголетие». В проекте ребята учились готовить, покупать продукты, следить за своей одеждой и домом, оплачивать счета, а еще — читать и писать элементарные анкетные данные.

«Всего сейчас таких школ три, но первой была школа в городе Гай, которая два года назад приняла 17—20-летних учеников из детского дома-интерната, — вспоминает Наталья. — Когда проект “Открывая двери” только начинался, мы ограничили участников возрастом 35 лет. И тут мне звонит директор “Долголетия” и говорит: “У меня неделю уже сидит женщина под дверью и просит, чтобы ее взяли учиться, но ей 40 лет”. Я говорю: “Ну давайте сделаем исключение”. Звали ее тоже Наталья. И она с таким желанием училась! Научилась читать, считать и очень ждет сопровождаемого проживания — это ее мечта. Пожалуй, это единственный человек из нашей группы, которого я бы взяла на работу. Да, она пишет с ошибками, но на это я вообще закрываю глаза, я тоже иногда ошибаюсь…»

Проект «Открывая двери» длился два года. И можно было бы в 2020-м начать новый этап, но случилась пандемия, а с нею карантин. И тогда Наталья Калиман предложила знакомым подопечным из интернатов заниматься чем-то развивающим онлайн.

«Мы сделали группу в ватсапе, и ребята стали говорить: “А вот еще есть другие, кто хочет, из других интернатов…” Я сказала, что, если кто-то еще из ребят хочет, им нужно как-то заявить об этом. И тогда они стали присылать сообщения: “Наталья, пожалуйста, примите в группу, я хочу учиться, я хочу быть в вашей группе!” Послания были душераздирающие. Их до сих пор все шлют и шлют! Сегодня у нас занимаются 26 человек из разных интернатов».

Чтение со смыслом

— Как часто вы занимаетесь?

— Занятия проходят один раз в неделю, в субботу. Сначала ребята научились пользоваться ссылками на зум, создали электронные адреса. Те, кто не мог писать, освоили значок микрофона и присылают записи, было прям отлично. Они все выросли в одном детском доме-интернате, их потом развезли по разным ПНИ. И первые несколько сессий все просто кричали: «Привет! Как ты изменился!» То есть люди впервые за много лет встретились в онлайн-пространстве, и это были такие встречи! Мы сами плакали иной раз. А потом уже началась работа… Они научились смотреть презентацию. Научились не говорить все вместе — даже если мы выключали микрофон, они умудрялись все равно его включать. Научились поднимать руку, отвечать по очереди. Мы стали давать домашние задания. Сначала был чистый «окей гугл»: мы видели, что это просто скопированный текст, в котором они даже ничего не понимали. Но сейчас ответы стали осознанные, пусть и корявые, но они именно читают текст, стараются понять.

— И что вы делаете на занятиях?

— Темы очень простые и приземленные. Продиктованы жизнью. Например, Екатерина Шуптарская ведет блок «Одежда»: куда и как одеться, как подобрать подходящий событию костюм. Некоторые ребята в первый раз вообще вытащили свой гардероб и посмотрели, что у них есть. Поняли, что одежда бывает не только та, в которой ты ходишь каждый день, она может быть и нарядная, и рабочая. Разбирали аксессуары.

Следующий блок у нас ведет Наталья Саламова — это чтение со смыслом. Она читает короткий текст, потом они его обсуждают, задают вопросы, потому что некоторые вещи бывают непонятны. Что такое ахиллесова пята, например.

Мои темы — о социальных нормах. Например, какие существуют личные документы, какой самый первый документ — теперь все знают, что это не паспорт, а свидетельство о рождении. И большинство из них его ни разу не видели… Мы говорим о том, что такое дееспособность и ограниченная дееспособность, что это наши права и обязанности.

Еще один блок ведет волонтер Александр Шабольников, он профессиональный музыкант, играет на множестве инструментов. Александр ставит им музыку, ребята ее слушают и обсуждают. Скоро появится блок о профессиях, потому что мы должны их как-то сориентировать на самостоятельную жизнь. Недавно провели опрос, какая профессия может быть им интересна. Были маляр, помощник повара, парикмахер, учитель русского языка и литературы. Упоминались, конечно, и экзотические специальности, например астроном. Мы хотим сделать живые включения от профессионалов. Штукатур-маляр у себя на работе будет показывать, что он делает, и расскажет, как выбрал эту профессию. У нас уже есть список волонтеров разных специальностей, которые выйдут к подопечным онлайн.

«Мы были услышаны»

— Я правильно понимаю, что у всех этих людей, которые на ваших проектах научились читать и считать, нет школьного образования?

— У большинства.

— И они все недееспособны и необучаемы по документам?

— По документам да. Но на сегодняшний день они все прошли психолого-медико-педагогическую комиссию — ПМПК — и все признаны обучаемыми.

— А как они ее прошли? В большинстве регионов ПМПК работают исключительно с детьми.

— Это была инициатива нашего министерства социального развития. Есть такое понятие — «мы были услышаны». ПМПК стала смотреть наших ребят, снимать запись «необучаем» и рекомендовать подходящий им образовательный уровень. С председателем ПМПК я в тесном контакте, это прекрасная женщина, она тоже сопереживает ребятам. Сейчас и в нашем Министерстве образования многое изменилось. Они говорят: да, будем учить, запросили семинар однодневный для учителей. И московский Центр лечебной педагогики уже подтвердил, что готов его провести.

Так что 35 человек у нас пошли в школу. Пока онлайн, конечно, как и многие школы. Будем апробировать адаптированную для взрослых программу коррекционной школы. Она двухлетняя, и там важно сохранить мотивацию, чтобы молодым и не очень людям не стало скучно, чтобы материал был действительно взрослый, а не детский. И как хорошо, что все время карантина мы занимались: они и зумом теперь умеют пользоваться, и голосовые сообщения записывать!

— А школы как это приняли?

— Я не вижу отторжения. Недопонимание было, но когда я показала, какие посты в соцсетях делают ребята, как пишут, они увидели, что это возможно.

— Если кто-то в другом регионе захочет запустить проект по образованию для людей из ПНИ, с чего вы посоветуете начать?

— Первое и самое важное — договориться с директором учреждения, так как именно он их законный представитель, их опекун. Директор может задать вопрос: «А зачем это нам?» И меня так спрашивали. Я говорю: «Слушайте, ну вот люди слоняются у вас по коридорам, а так они будут заняты, уже хорошо, да? А потом вдруг кто-то будет вам помогать? Или овладеет профессией. Или уйдет на сопровождаемое проживание».

Дальше директор должен обратиться в ПМПК. И потом мы все пишем письмо в региональное министерство образования: «Прошу рассмотреть возможность обучения ребят, прошедших ПМПК». У нас в Оренбурге этот процесс занял несколько месяцев.

Так что проект закончился, но двери в наших ПНИ, можно сказать, приоткрылись. И обратно их не закрыть!