Неконтролируемые собиратели мусора: кто такие хордеры?

10 марта полиция Москвы нашла пятилетнюю девочку, запертую в заваленной мусором квартире. 18 марта в захламленном жилье в другом районе столицы нашли семилетнего мальчика. По данным агентств, ребенок скончался от остановки сердца.

Вероятно, хлам в квартиры, где проживали дети, приносили их родные. Это явление — неконтролируемое собирательство — в Международной классификации болезней (МКБ-11) обозначается как «патологическое накопительство», силлогомания. Еще один вариант обозначения — хординг (англ. hoarding).

Каково это, когда ваш сосед — хордер? Есть ли альтернатива выселению таких людей на улицу? Как совладать с хордингом с помощью компьютера? «Такие дела» попробовали ответить на эти вопросы.

Психология хординга

Понятие хординга входит в Международную классификацию болезней 11-го пересмотра как патологическое накопительство, или силлогомания. Это поведенческое расстройство личности. Также хординг иногда называют «синдромом Плюшкина» — в честь героя повести Гоголя «Мертвые души».

«Когда я думаю о хординге, я вспоминаю о людях, которым довелось пережить Великую Отечественную войну и блокаду. Им было невыносимо, если в доме не хранился достаточный запас соли, спичек, мыла, крупы, консервов. Важно, чтобы был именно запас — количество, большее необходимого для текущего момента. Если он отсутствовал, возникало беспокойство и потребность его пополнить», — говорит психолог Александра Сандомирская.

По ее словам, на символическом уровне хординг можно понимать как накопление ресурсов. «По сути все, что нам принадлежит, является ресурсом, обеспечивающим наше существование: что-то нас согревает и делает привлекательными, что-то снабжает информацией, будит воображение, заставляет сердце радоваться, а нас улыбаться — все это крайне важно. Когда мы говорим о хординге, патологию от нормы отличает только то, что запас необходимых для жизни и ощущения надежности существования вещей никогда не бывает достаточен», — подчеркивает психолог.

Любая попытка человека со стороны навести порядок, прибраться в жилище хордера, выбросить «хлам» встречает негодование и нередко отчаянное сопротивление, говорит эксперт.

Хординг в старшем возрасте чаще всего связан с ослаблением регулирующей деятельности коры головного мозга, но Сандомирская предполагает, что склонность к этому проявляется и в более раннем возрасте.

«Хордеры — это люди, которым трудно расставаться с тем, что им принадлежит», — формулирует Сандомирская. Однако это не гарантирует, что любой бережливый человек в старости станет хордером.

Образ жизни, поведение хордера, подчеркивает Сандомирская, ставят под угрозу здоровье и благополучие тех, кто живет рядом. Но просто выселить такого человека из его жилища также ненормальное решение.

Страдающему патологическим накопительством требуется медицинская, психиатрическая помощь, отмечает Сандомирская. Работа с психологом не исключена, но не может быть настолько же эффективна, как поведенческая и когнитивная терапия.

Если смотреть на это с точки зрения проблем бездомности, то человек с ментальным расстройством наиболее уязвим в условиях улицы, поскольку у него утрачен (или недостаточен) контакт с реальностью, необходимый для выживания, подчеркивает Сандомирская.

«Нельзя, заботясь о благополучии одних, ставить под удар жизнь других. Мне кажется это очевидным. Для подобных случаев должна быть выработана стратегия, которая даст возможность поддерживать санитарно-гигиеническую безопасность жилых помещений без ущерба для дальнейшей жизни и здоровья хордера», — убеждена психолог.

Соседство с хордером

Соседка москвича Антона Ермоленко, по его рассказам, каждое утро возвращается домой с двумя полными сумками мусора, в том числе пищевыми отходами.

«В жаркую погоду запах ощущается даже у меня в квартире, хотя я живу по диагонали от нее», — рассказывает Ермоленко. Еще сильнее пахнет на лестничной клетке и в общем коридоре, а соседи, живущие через стенку от женщины, жалуются на тараканов.

За два года Антон не побывал в квартире соседки, но он предполагает, что, возможно, собранные ей пищевые отходы нужны женщине для готовки: «Что-то она там варит».

По его словам, соседка «не выглядит полностью безумной, весьма бодра и платит за квартиру», а мусор носит в «опрятных авоськах». Когда в начале месяца в подъезде вывешивают списки квартир должников, ее номера там нет. Ермоленко добавляет, что соседка живет одна. В общении женщина крайне закрыта и не здоровается с жителями подъезда, говорит он.

По его словам, когда два года назад он въехал в свою квартиру, жильцы предупредили его о соседке и объяснили, что пытались сделать «все, что могли», однако это не помогло. Антон поверил им и не стал интересоваться решением этого вопроса.

Сейчас соседи пытаются решить проблему прикладными путями: устанавливают в подъезде автоматические распылители и освежители воздуха, вешают липкие ленты от мух, регулярно моют полы специальными дезодорирующими средствами. Обращения в сторонние инстанции, утверждают другие соседи Антона, себя исчерпали.

«У меня особо нет идей. Не знаю, что могу здесь сделать. Она делает это осознанно. [Полицейских] вызывать — достаточно бессмысленная история. И я не углублялся в какие-то юридические тонкости, чтобы узнать, что можно сделать в такой ситуации», — констатирует сосед.

От хординга — к бездомности

Самый распространенный вариант борьбы соседей с хордерами — это выселение, объясняет юрист организации помощи бездомным «Ночлежка» Игорь Карлинский. Выселение стоит делить на два типа: прямое и через признание человека утратившим право пользования жильем.

«Человек, например, может отсутствовать в этом помещении, и, если его признают утратившим право пользования, его уже можно не выселять, он уже бездомный», — поясняет он.

Конституция говорит о том, что ни один человек не может быть просто так лишен своего жилья, но выселение при определенных условиях прописано в жилищном кодексе, в том числе выселение без предоставления другого помещения. В случае с хордерами его осуществляет суд по иску соседей, но возможно оно только в том случае, если жилье не приватизировано — например, выдано по программе социального найма. Это, отмечает Карлинский, частая ситуация в случае пожилых хордеров.

«Каждый раз, когда происходит признание гражданина утратившим право пользования жильем, мы имеем дело с некой проблемой. К сожалению, в основном государство в таких случаях выселяет без предоставления другого жилого помещения. Если дом аварийный и человека надо выселять, ему предоставляют другое жилое помещение, а в этих случаях — нет», — говорит юрист. Решая одну проблему, отмечает Карлинский, суд тут же создает другую.

«Допустим, суд признал хордера утратившим право пользования жильем. В их отношении это сделать легко, потому что они в подавляющем числе случаев психически нездоровы и непрактичны. Таким образом, человек оказывается на улице. Его жилье освобождается от всего того, что там находится, в нем делается минимальный ремонт, и оно поступает в фонд свободных жилых помещений под соцнаем и выдается следующему очереднику», — описывает Карлинский.

Выжить на улице шансы у человека в таком состоянии невелики, а в социальные приюты попадают не все, особенно в условиях провинции. В Челябинской области, приводит данные Карлинский, всего шесть приютов вместимостью 400 человек на 3,5 миллиона человек населения и только официально упомянутых в переписи 2400 «членов домохозяйств без дома», то есть бездомных.

Выселение, говорит Карлинский, происходит не сразу, ситуация долго развивается и «накапливается». «Соседи начинают жаловаться — из такой-то квартиры идет смрадный запах, оттуда к ним ползут тараканы, клопы. Туда приходят участковый, представители жилищных органов, управляющей компании, они составляют акты, которые потом присутствуют в судебном деле на выселение. Все они предупреждают и увещевают, но в большинстве случаев в квартире нездоровый человек, который не способен воспринять эти увещевания адекватно. У него есть свои сверхценные предметы и идеи. Он не будет воспринимать и принимать помощь даже социальных работников (строго добровольную)», — отмечает Карлинский.

Единственный вариант относительно хорошего развития событий — если человека признают недееспособным, назначат ему опекуна, очистят квартиру. Назначенный опекун будет заботиться о человеке и жилье. Но зачастую нет оснований для признания человека недееспособным по факту одного лишь хординга, говорит Карлинский, как и нет оснований для недобровольной госпитализации — «он ни на кого ни с чем не бросается, не пытается с кувалдой вышибать стены и не бьет окна, не пытается перерезать себе горло». Не представляет непосредственной угрозы другим людям и себе.

«Этот вопрос должен быть рассмотрен комплексно всеми возможными специалистами как по юридической части, так и по части психиатрии, и должен быть выработан комплексный подход», — говорит юрист.

Виртуальный хординг

У людей, страдающих хордингом, в XXI веке есть шанс преодолеть это явление в физическом смысле, переведя его в виртуальный мир — собирая компьютерный софт и различные файлы. Но проблемы на этом не заканчиваются: данные тоже занимают место — на жестких дисках.

30-летний житель Томска Александр Казанцев рассказал ТД, что силлогомания развилась у него еще в детстве через интерес к электронике. Он говорит о «ложной мечте, привитой родителями», — собрать из деталей идеальный радиоприбор. Поэтому поначалу он собирал на помойках старую технику. Отучившись на радиотехника, идеальный прибор он так и не сделал, но увлекся собирательством ради самого процесса — приносил домой пробки, книги, журналы.

Отец Казанцева пытался выкидывать хлам, а мать не давала ему это сделать. Позже Александр познакомился с «главным принципом борьбы» с силлогоманией — пытаться пользоваться накопленным. Тогда, по его словам, у него развилась серьезная депрессия: его мучило большое количество накопленного, его неприменимость и бесконечное ожидание момента, когда его можно применить.

В 21 год у Александра появился свой компьютер, и он начал собирать игры, книги и старый софт. Позже пришлось купить дополнительный жесткий диск и задействовать облачные хранилища.

В какой-то момент память все равно кончилась, и тогда Александр удалил все накопленное. Сейчас, спустя девять лет, он собирает только «полезный» контент — игры и музыку, «и то понемногу». По словам Казанцева, накопительство файлов все еще «сильно мучает» его: у психиатра он наблюдается с 20 лет, ему прописана медикаментозная терапия.

Последний год Александр собирал игры на платной платформе Steam, но это собирательство финансово обременительно. В итоге молодой человек решил освободиться от хординга полностью.

«Когда-то я покупал корзину для HDD [жестких дисков], чтобы накапливать файлы в большом количестве, и мечтал о куче таких. Теперь же хочу свободы от этого, меня это порабощает», — говорит Александр. Понемногу он начал распродавать и раздавать скопившийся хлам — как цифровой, так и физический.