«Что от нас останется — непонятно». Представители НКО-инагентов — о предложении Минпросвещения запретить им заниматься просветительской деятельностью

5 апреля президент России Владимир Путин принял изменения в закон «Об образовании», регламентирующие просветительскую деятельность. Представители научного сообщества и общественные деятели выступали с критикой инициативы и неоднократно обращали внимание, что в тексте закона не было информации о том, как именно будут контролировать просветителей. Все это оставили на подзаконные акты. 

В конце месяца появился один из таких актов — Минпросвещения опубликовало проект постановления правительства России, который запрещает НКО-инагентам заниматься просветительской деятельностью. Согласно документу, организации, связанные с образованием, наукой или культурой, должны заключать договор с физическими и юридическими лицами, которые будут заниматься просвещением. Такой договор нельзя заключать с некоммерческими организациями, которые входят в реестр иностранных агентов. 

«Такие дела» обсудили инициативу с представителями НКО-инагентов, чья работа в том числе связана с просветительской деятельностью. 

Фото: Daniil Kuzelev / Unsplash.com

Сергей Лукашевский

директор Сахаровского центраНекоммерческая организация, выполняющая функции иностранного агента   — многофункциональной общественной и просветительской площадки

Во-первых, российские власти последовательно нарушают постановление собственного Конституционного суда. КС принял решение, что закон об иностранных агентах — конституционный, поскольку он не накладывает на организации, попадающие в этот реестр, какие-либо ограничения по деятельности. Только требует сообщать о своем статусе и финансировании. С тех пор число запретов для инагентов уже перевалило за десяток.

Во-вторых, юристы, когда оценивают современное законодательство, особенно репрессивные законы, которые принимали в конце 2020 и начале 2021 года, говорят, что идет последовательное размывание правовой определенности. Законы должны быть написаны определенно, чтобы максимально избежать расширенных толкований при их применении. На мой взгляд, опубликованный проект постановления — это продолжение практики абсолютной неопределенности.

Читайте также «Под каток закона». За что НКО могут присвоить статус иностранного агента и почему так сложно его оспорить?

Можно толковать его так, что организациям-инагентам будет запрещено заключать договоры о ведении просветительской деятельности с вузами и учреждениями культуры. Но сама по себе маркировка «инагент» фактически уже давно исключает возможность какого-либо системного взаимодействия с образовательными учреждениями. Эта опция сразу закрывается.

Но можно трактовать этот проект и максимально расширительно. Тогда там действительно предполагается полный запрет организациям-иностранным агентам вести просветительскую деятельность. Но при таком толковании получается, что вообще ни один человек, коммерческая организация или юридическое лицо не может заниматься просветительской деятельностью, если у него в кармане не лежит договор с каким-то «субъектом просвещения» (органом власти, образовательным учреждением и тому подобное). В постановлении все крутится вокруг договора.

Есть масса просветительских проектов. В Москве действует едва ли не десяток коммерческих лекториев, где люди покупают билеты и ходят на лекции. Все коммерческие лектории теперь не смогут заниматься бизнесом, если у них нет какого-то договора с госучреждениями образования или культуры? Если так, то получается, что это

Можно было бы избегать слишком резких определений, исторических аналогий, которые, бывает, просятся на язык. Каждый профессиональный историк скажет, что они обычно сомнительны. Но в данном случае это совершенно тоталитарный документ, поскольку он запрещает свободу общественной деятельности.

Зная современное российское правоприменение, мы можем предполагать любой исход. Пока мы точно не знаем, как это будет применяться. Мы можем предположить, что избирательно. Сахаровский центр сейчас не будет предпринимать каких-то специальных действий, чтобы себя обезопасить. Мне кажется, неправильно здесь бежать впереди паровоза и самим для себя закрывать любые возможности, пытаясь угадать, что властям может не понравиться.

Светлана Ганнушкина

Председатель комитета «Гражданское содействие»Некоммерческая организация, выполняющая функции иностранного агента   — организации, которая помогает мигрантам и беженцам

Для большинства общественных организаций, которые общаются с людьми и ведут конкретные дела своих заявителей, это означает уничтожение. Под закон о просветительской деятельности можно подвести что угодно — любую коммуникацию с конкретными людьми, обществом, СМИ. Мы ведем прием людей и даем консультации о применении нашего российского законодательства. Это просвещение. Мы продвигаем нашу культуру и русский язык, ведем занятия с детьми и взрослыми иностранцами. Это тоже рассматривается как просветительская деятельность. Мы ведем сайт, соцсети, я сейчас даю вам комментарий. Это все способствует продвижению определенных ценностей и идей.

Читайте также «Если ты не в списке иностранных агентов, значит, ты ничего не добился»

Российское законодательство так меняется, что мы, возможно, не сможем существовать. Я не знаю, к чему это приведет. Мы сами закрываться не будем, это я могу точно сказать. Но нас безусловно могут закрыть вот таким образом. Мне кажется, что последние тенденции, которые появились с 2020 года, — всякие эти безумные инициативы — приводят к уничтожению гражданского общества. Уничтожая гражданское общество, наши власти уничтожают государство. Потому что современное государство без общества существовать не может.

Мы уже свыклись с тем, что попали в реестр инагентов, хотя мы никакие не иностранные агенты. Хотела обратить внимание, что очень мало наш закон об инагентах похож на аналогичный закон FARA в США. Американская национальная организация не может попасть под его действие, а наши попадают. Там речь может быть только о госучреждениях другого государства. У нас же именно наши национальные организации, которые просто получают иностранные деньги и якобы занимаются политикой, оказались все в этом реестре.

Я считаю, что понятие «инагент» должно быть отменено и власти, придумывающие его непонятно от какого страха, должны извиниться перед своим гражданским обществом.

Мы прижились к закону об инагентах, живем внутри него, соблюдаем его требования. Но то, что происходит сейчас, — это уже разрешительный способ работы. Потому что мы должны предупреждать о том, что мы делаем. Видимо, Минюст теперь может сказать нам «нет». Запрет на просветительскую деятельность — это фактически запрет на любую деятельность. Что от нас останется — непонятно.

Алексей Лахов

Заместитель директора благотворительного фонда «Гуманитарное действие»Некоммерческая организация, выполняющая функции иностранного агента   — организации, которая помогает наркопотребителям

Пока что не совсем понятно, насколько это положение и в целом закон о просветительской деятельности затрагивают организации, включая некоммерческие, у которых нет образовательной лицензии.

Конечно, некоторые постулаты вызывают тревогу. Первый и самый очевидный — что НКО-инагенты не смогут заключать договор на осуществление просветительской деятельности. У нас есть ресурсный центр, где мы проводим стажировки и делимся опытом с другими НКО в части профилактики ВИЧ-инфекции и других социально значимых заболеваний. Значит ли новое положение, что мы больше не сможем этого делать? Так же как и размещать на своем сайте информацию о том, какая профилактика, на наш взгляд, эффективна, а какая нет?

Читайте также «Мы не будем им подчиняться»

Если закон будет действовать именно так, то это серьезно ограничит нашу работу. Может получиться парадоксальная ситуация. Сейчас мы консультируем Управление ООН по наркотикам и преступности о том, как проводить профилактическую работу в социальных сетях и мессенджерах с наркопотребителями. Мы разрабатываем целую методику, которой смогут пользоваться в разных странах мира. Это гигантское достижение, которым, возможно, не смогут воспользоваться наши коллеги на родине. В текущем тексте документа пока слишком много неясностей, чтобы делать однозначные выводы.

Возможно, на базе Общественной палаты РФ удастся организовать слушания по этому вопросу с представителями Министерства науки и высшего образования и Министерства просвещения. Чтобы они смогли разъяснить некоммерческим организациям без образовательной лицензии, популяризаторам науки и другим заинтересованным сторонам, которых на самом деле в этой ситуации очень много, что на самом деле имеется в виду.

Проект постановления правительства РФ находится на этапе общественного обсуждения. Это значит, что на портале проектов нормативных правовых актов regulation.gov.ru до 7 мая можно голосовать за и против документа, а также участвовать в его обсуждении. Это могут делать только зарегистрированные пользователи.