Это пятерка

Выпускной экзамен по русскому языку Полина написала на пять. Школьная учительница по литературе и русскому не смогла сдержать своего удивления, узнав результат. Полина неделями пропускала ее уроки. Откровенно предвзятое отношение учительницы к детдомовцам, учившимся в школе вместе с домашними детьми, никто даже скрывать не пытался. 

— Я занималась с репетитором, — ответила девочка. 

— Вам помогают с учебой? Я думала, на вас совсем забили, — хмыкнула педагог.

Полина говорит, что для нее тогда такое отношение было отличной мотивацией не дать позлорадствовать людям, которые в нее не верят. 

А таких за ее недолгие 18 лет было предостаточно. 

Ненужная девочка

«Ты же из детдома, как ты будешь учиться на парикмахера? Для учебы одних инструментов нужно купить на 20 тысяч! На кондитера? Там продукты покупать нужно дорогие для практики», — тетка в приемной комиссии челябинского колледжа с сомнением крутила в руках Полинины документы. 

Полина решила не спорить. Учиться там, где тебя с порога считают оборвышем в деревянных башмаках, категорически не хотелось. Предвзятого отношения ей с лихвой хватило в школе. 

«Я не чувствую себя каким-то особенным и обделенным человеком, потому что у меня нет родителей. Но для многих детдом — это как клеймо на всю жизнь», — пожимает плечами Полина. Мы встречаемся в кофейне в центре Челябинска. Джинсы, толстовка, симпатичная юная физиономия с веснушками. Полина учится на третьем курсе техникума на мастера по обработке цифровой информации. «Это так пафосно делопроизводство назвали», — смеется она. Сейчас у нее первая в жизни производственная практика. Почти работа, взрослый коллектив. Утомительно, но вдохновляюще. Весной ей защищать диплом. И поступать в вуз. Полина хочет пойти учиться на факультет психологии. Она нацелилась на высшее и убеждает меня и себя, что с этого пути не свернет, каким бы трудным он ни был. 

Про свое детство она знает только со слов родственников. А что уж там было на самом деле… Родилась в области. Из роддома мама привезла ее в Челябинск к бабушке по папиной линии. Папа тогда, кажется, сидел. Ни маме, ни бабушке малышка оказалась не нужна — и через несколько недель ее просто сдали в дом малютки. Оттуда через три года девочку забрала мамина тетка. «Я ей седьмая вода на киселе, но люблю ее как родную мать», — говорит Полина. Она же взяла на воспитание из детского дома и Полинину старшую сестру. Любила девочек, но воспитывала как могла, в строгости и железной дисциплине. В какой-то момент суровые методы воспитания бабушки старой закалки вошли в противофазу с подростковым максимализмом и жаждой свободы.

В 12 лет Полина взбрыкнула и убежала из дома. Четыре дня она пряталась у подружки в соседнем доме, пока бабушка с полицией поднимала на уши весь Челябинск. Домой Полина больше не вернулась. Она говорит, что потом, конечно, жалела о своем поступке. Но видит в нем и плюсы. Если бы не побег и детский дом, вряд ли бы она смогла, повзрослев, снова наладить с бабушкой отношения. Они встретились, поговорили, поплакали, простили друг другу все обиды и пришли к миру. С кровными родителями у Полины так и не сложилось. Про отца она знает, что тот жив, несколько раз мотал срок по 228-й статье УК (наркотики), но исправно платит алименты. А мать… «Я не могла понять, как можно бросить ребенка. У меня это не укладывается в голове. Она знала, где мы живем, с кем мы живем, она жила в одной остановке от нас. Но объявилась только перед моим восемнадцатилетием. Предложила общаться. Я поняла, что мне этого пока в жизни не надо», — признается Полина. Двоюродная бабушка для нее по-прежнему единственный человек, кому она доверяет. Хотя несколько лет после той истории с побегом они не общались. Беглянка оказалась сначала на год в приюте, а потом в детском доме. Весь настрой на учебу, который с таким трудом вбивала бабушка в непоседливую девочку, сбился напрочь. 

Ученье — тьма

Учиться Полине всегда было сложно. Трудно было даже просто усидеть на попе ровно. Но пока жила с бабушкой, уроки не прогуливала, чтобы лишний раз не нарываться на скандал. А в приюте на учебу детей всем было наплевать. Сыты, одеты, не сбежали — и ладно. Полина неделями не ходила на уроки. Иногда воспитатель говорил дежурную фразу: «Не прогуливай больше». Полина согласно кивала головой: «Не буду». Но в школу так и не шла. Через несколько лет, уже в детском доме, она стала немного оттаивать и приходить в себя. И ходить в школу, просто чтобы не слушать бесконечные нотации и внушения от воспитателей. В детском доме, в отличие от приюта, на учебу детей не забивали. Но в школе некоторые учителя откровенно кривились в сторону детдомовцев». Не стоит на них и время тратить. «Многим преподам все равно, понял ученик урок или нет, ему надо просто провести занятие, и все», — убеждена Полина. Глобальные пробелы по многим предметам, накопившиеся у Полины за время метаний, интереса к учебе не добавляли. Такая история, считает Полина, почти у всех детей в системе. Кое-как окончили школу, потом поступили в колледж или техникум. Выбор его обычно довольно случаен. Без диплома хоть какого-нибудь учебного заведения сироте просто не дадут квартиру. А там как сложится… Стандартная история для тысяч сирот в стране. 

Но не Полинина. За год до выпуска из школы она  попала в программу «Шанс» благотворительного фонда «Арифметика добра». И это был ее шанс пойти своим, не прописанным за нее путем. 

«Шанс» нужен старшеклассникам в детских домах именно для того, чтобы найти свое место в жизни, свое собственное будущее. Важная часть большой комплексной программы, которая готовит сирот-подростков к самостоятельной жизни после выпуска из детского дома, — занятия с репетиторами и подготовка к вступительным экзаменам в учебные заведения. «Поначалу на эти занятия с репетиторами меня воспитатель в детдоме загонял практически пинками», — признается Полина. Она думала, что это будет опять как в школе: скучно, непонятно и формально. И испытывала терпение репетиторов, задавая по десять раз один и тот же вопрос. В школе обычно на второй, максимум третий раз учителя вздыхали и закатывали глаза: «Тупица». А эти терпеливо объясняли, с интересом отметила для себя Полина. Постепенно втянулась. Стала бежать на занятия сама. С преподами можно было шутить и просто поговорить о жизни. Через несколько месяцев занятий Полина «щелкнула» по носу ненавистной школьной училке по русскому почти невероятной пятеркой по ОГЭ.  

Просто поговорить

Попробуем объяснить, почему детям, которые растут в системе, так нужна дополнительная помощь с учебой. Ребенок, который остался без родителей, которого перебрасывают между опекунами, приютами, детскими домами, находится в стрессе, он закрыт и насторожен. Он сталкивается с предвзятым отношением к себе в школе. У него пробелы в знаниях. У него нет родителей, которые наймут репетиторов, будут вечерами делать с ним уроки и объяснять непонятное. У него нет значимого взрослого, который знает его много лет, чувствует его потенциал, подскажет, как выбрать свой путь в жизни, и просто в него верит. Для детей в российских детских домах такими взрослыми в старших классах становятся репетиторы и наставники программы «Шанс» благотворительного фонда «Арифметика добра». Они не просто натаскивают детей на сдачу экзаменов по школьным предметам, они помогают увидеть и простроить свой путь за стенами детского дома.

«Это очень уравнивает в возможностях. Многие мои одноклассники занимались с репетиторами, которых им находили родители. На меня переставали смотреть косо некоторые учителя, после того как узнавали, что я занимаюсь дополнительно с репетиторами», — признается Полина.

В этом году она оканчивает техникум и собирается поступать в вуз. Впереди экзамены, но ей не страшно.

Преодолеть неприязнь к учебе как таковой и недоверие к педагогам ей помогли дистанционные репетиторы фонда «Арифметика добра». Да, у сирот всегда есть льготы при поступлении в учебные заведения. Но даже чтобы поступить в вуз вне конкурса, нужно набрать проходной балл. У каждого учебного заведения есть порог, ниже которого документы не принимают. Для того чтобы получить хотя бы 50—60 баллов по предмету, нужны знания и вера в себя, которых так не хватает, когда ты ребенок и ты один.

За пять лет фонд «Арифметика добра» провел более 100 тысяч онлайн-уроков с воспитанниками детских домов в 31 регионе России. В течение всего учебного года преподаватели «Арифметики добра» проводят около 300 уроков ежедневно. В прошлом году из всех девятиклассников проекта 68 процентов поступили в сузы, а 40 процентов из всех одиннадцатиклассников — в вузы.

Мы собираем деньги на оплату работы репетиторов, которые ежедневно проводят онлайн-уроки с воспитанниками детских домов и интернатов. Каждые ваши 100 рублей — это чья-та путевка в жизнь. А каждое будущее — бесценно.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!