«Живее всех живых»

По лицу Сергея Васильевича не поймешь, какое у него настроение. Иногда во время разговора он на несколько секунд задумывается, глядя почти прозрачными светло-голубыми глазами перед собой, и видно — перебирает в голове рассыпающиеся события, пытаясь привязать их к прошедшим годам. Привязываются они неохотно: одно за другим как будто происходят прямо сейчас. Хотя на самом деле мы сидим на окраине Петербурга в большой армейской палатке Мальтийской службы помощи, где Сергей Васильевич живет уже третью неделю.

«Не то что где-то болтался»

Когда он, несмотря на обмороженную левую ногу, лихо пытается забраться в машину, чтобы поехать к прокурору доказывать: он — это он, другие жители палатки подшучивают, называя его то краповым беретом, то донским казаком. Сергей Васильевич и правда родился почти на Дону — в небольшом городе Каменск-Шахтинском Ростовской области, но почти всю жизнь провел в Петербурге и его окрестностях. Приехал сюда сразу после армии — еще в 80-м году — поступать в техникум. А после окончания устроился работать в мотель «Ольгино» в Приморском районе.

«До меня в этом училище учился мой одноклассник, — вспоминает Сергей Васильевич, — и он мне говорит: “Здесь великолепно! В Сестрорецке практика в гостиницах, в “Прибалтийской», в “Карелии”. Бери, — говорит, — школьные документы, езжай и учись”. И я поехал».

Жить в Сестрорецке и работать, по словам самого Сергея Васильевича, ему нравилось, но хотелось чего-то большего, поэтому просто «от избытка сил» он поступил еще и на заочное отделение Исторического факультета Ленинградского государственного университета, где выучил английский и финский — с практикой при работе в ресторанах Карельского перешейка проблем не было даже тогда.

«Работал и учился просто из интереса, — рассказывает Сергей Васильевич. — Ради сессии, правда, приходилось брать учебный отпуск, но потом на работу приходишь с зачеткой, ее смотрят и говорят: “Тебе директор премию выпишет, не зря, не зря уходил, не то что где-то болтался!”»

В 80-е он женился, и семья переехала в квартиру бабушки супруги Сергея Васильевича на Гражданском проспекте. Ездить на работу в Сестрорецк было очень далеко, но искать другое место он не стал. В 91-м у них с женой родилась дочь Наташа, но в какой-то момент в семье начались проблемы. Когда именно это произошло, сегодня никто не скажет, а о самих этих проблемах Сергей Васильевич говорит просто: «Мы не стали с женой вместе жить из-за того, что мне понравилась в Сестрорецке другая женщина, Айгуль».

Вспоминая об Айгуль, своей коллеге-казашке, ставшей на много лет его гражданской женой, Сергей Васильевич оживляется и сейчас. С удовольствием рассказывает об их последней встрече около магазина в Сестрорецке. Он тогда случайно столкнулся с ней на улице. Знал уже — через общих знакомых — что она живет с другим, но обиды не держал.

Сейчас восстановить все невзгоды, предшествовавшие этой последней встрече, почти невозможно — в соответствии с выпиской из больницы, Сергей Васильевич некоторое время назад перенес инсульт. «Сосуд в мозгу лопнул, вот и все», — говорит он.

Но сам Сергей Васильевич считает, что роковой для него стала долгая поездка домой, в Каменск-Шахтинский, где он три года ухаживал за своей сестрой, выпавшей из окна третьего этажа после смерти их родителей. Сегодня он уверен — сестра сошла с ума, наговорила лишнего по телефону Айгуль, в том числе, что он вообще никогда не вернется в Санкт-Петербург. Когда он все же вернулся, здесь его ждал новый удар — в виде собственной, пусть и фиктивной, смерти.

«Тебя не существует»

Сергею Васильевичу 54, в мае он отметит красивый юбилей — вот только по всем документам он умер еще в ноябре позапрошлого года. Узнал об этом Сергей Васильевич в паспортном столе, когда пришел за новым документом — прошлый, как он говорит, «пожмякался», потому что Сергей Васильевич  носил его в заднем кармане.

«Паспорт же это основной документ — он и для работы, и везде нужен. Вот мне и посоветовали поменять, он как тряпка уже был. И когда я приехал в паспортный стол за новым документом, мне начальница его, Наталья Васильевна, с которой мы давно знакомы, говорит: “Сереж, я тебя знаю, что ты — это ты, но паспорт не могу тебе выдать из-за бумаги, что ты похоронен, что тебя не существует. По бумагам тебя нет”».

Об этом инциденте Сергей Васильевич рассказывает просто и без особых эмоций. Так же буднично он вспоминает и другую свою жизнь: например, как в девяностые работал в одном из крупнейших банков страны, отвечая за бизнес-коммуникации со скандинавскими странами.

Но именно утрата паспорта привела его к улице: в Сестрорецке его никто не ждал, а на общей с женой квартире на Гражданском проспекте уже жили незнакомые люди, которые показали бывшему владельцу договор купли-продажи и отправили восвояси. Устроиться на работу без паспорта тоже никак не получалось.

В Сестрорецке жил «по друзьям и подъездам». До прошлой зимы, которая выдалась в Питере особенно холодной, — тогда он провел несколько часов на морозе, безуспешно стучась в окно к своим знакомым в центре города.

«Они отдыхали, не слышали. А у меня по дороге подошва отвалилась, вот и стоял голой ногой на льду». С обмороженной ногой прямо с улицы его увезла скорая. В больнице Сергея Васильевича прооперировали и выписали в никуда. Он вернулся в Сестрорецк и на счастье встретил старую знакомую, которая посоветовала ему обратиться в Мальтийскую службу помощи и даже посадила на электричку до спасительной палатки на Новой деревне.

«Его и похоронили»

Когда мы едем в прокуратуру с социальным работником Ниной Васильевной Поповой, Сергей Васильевич снова и снова сбивчиво рассказывает свою историю как происходящую всегда и никогда одновременно.

«Он мне все это объясняет-объясняет, — говорит мне Нина Васильевна, — а я говорю: “Сережа, как так получилось, что ты умер?”»

В апреле Мальтийская служба обратилась в прокуратуру, чтобы ведомство ходатайствовало в суде о восстановлении прав Сергея Васильевича. По закону ему полагается не только паспорт, но и треть собственности, той самой квартиры на Гражданском, где он все это время был прописан вместе с женой и дочерью. Первая встреча прошла успешно, скорее всего, Сергею Васильевичу удастся помочь — настолько, насколько это возможно.

Как получилось так, что его не только признали умершим, но еще и похоронили, разберется полиция, уверен сам Сергей Васильевич. А Нина Васильевна, постоянно занимающаяся подобными делами, продолжает удивляться его спокойному оптимизму, который, кажется, не может нарушить ничто.

«Скорее всего, жена подала заявление, что он куда-то делся, что давно его нет, — говорит она, — Полиция, конечно, стала его искать. Нашли какой-то труп, позвали ее, она сказала, что это он. Его и похоронили. Свидетельство выдали, все прочее. А он-то вот — живее всех живых».

Сергей впервые за долгое время молчит на заднем сидении. Раньше, с частично ампутированными пальцами ноги, без чистой одежды и документов,  он едва ли смог бы попасть даже в приемную прокуратуры. Кров, пищу и юридическую помощь ему предоставила Мальтийская служба, существующая исключительно на волонтерских началах — благодаря вашим пожертвованиям. Ежемесячный платеж на любую сумму пойдет на оплату работы сотрудников службы и поддержку ее подопечных, которые не теряют надежды вернуться к нормальной жизни.

Сделать пожертвование

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!