«Вокруг — тишина»

Частный сектор окраины Екатеринбурга расцвечен небольшими деревянными домами. Вдоль дороги, усыпанной сухими пожелтевшими листьями, тянутся заборы, эти дома окружившие. У одного из них скрипит калитка, и за ней показывается маленькая тонкая женщина с темными волосами и лицом, измотанным заботами, на котором все же проявляется осторожная улыбка. «Проходите», — приглашает Валентина, силясь перекричать собачий лай.

У Валентины свой огород, где она выращивает зелень и овощи, — чтобы было полегче, когда кончаются деньги. Мы проходим вдоль небольших, но аккуратных грядок, вдоль деревянной беседки, где стоят корзины с тепличными томатами — ее строил Олег. Это единственный мужчина в жизни Валентины, с которым она научилась быть чуть менее сильной, чем обычно. Олег умер полгода назад.

В доме Валентины все будто уменьшено: крошечная кухня, низкий потолок, миниатюрная мебель. На небольшом холодильнике несколько фотографий: Валентина с легким макияжем в свадебном платье. Рядом Олег. Оба улыбаются. Он же смотрит на меня со снимков на противоположной стене.

«В глазах потемнело»

Первым был Петр. Он работал дальнобойщиком и время от времени уезжал на вахту. С ним Валентина жила два года, от него ждала девочку. Когда 27-летняя Валя была на восьмом месяце, Петр сделал ей предложение и отправился в очередной рейс на две недели. Они должны были расписаться по его возвращении. Но прошло две недели, три недели, месяц — он не возвращался.

«Родилась Даша, — рассказывает Валентина. — Когда нас выписали из роддома, я поехала за памперсами в муниципальную аптеку, а там встретила дядю Гришу — механика, коллегу Пети. Он, как меня увидел, говорит: “Мы тебя так долго искали, чтобы на похороны позвать”».

Так Валентина узнала, что Петр в рейсе не справился с управлением, попал в аварию и погиб.

«Помню, солнечный день был, — продолжает она, — а у меня в глазах потемнело, только маме успела позвонить и все это рассказать. Не помню, как дошла до дома. Пришла без памперсов, а там уже мама над Дашей плачет».

Валентина тяжело восстанавливалась: замкнулась и ни с кем не разговаривала. К жизни ее вернула маленькая Даша: с ребенком нужно было гулять, о ней нужно было заботиться. Женщина посвятила себя дочери и понемногу пришла в себя. Сейчас Даше 14.

«Никуда не дернешься»

Потом появился Альберт. Он звал Валю с дочкой то в кафе, то в парк аттракционов. Женщина очень хотела, чтобы у Даши был отец, и заботу о них оценила. Они купили дом — ветхий, зато свой — тот самый, в котором мы сейчас находимся. Альберт долго уговаривал Валентину родить ему ребенка, она боялась, обжегшись на гибели Петра, но согласилась. Родилась Виолетта. А потом все рухнуло — опять.

«Он открыто начал гулять, — тихо говорит Валентина, — ему постоянно звонили женщины, какие-то друзья, начались постоянные командировки. Я поняла, что гулящий мужчина мне не нужен, да и помощи от него не было никакой».

Когда Валентина решила, что нужно расходиться, Альберт отвечал коротко: «Да кому ты нужна с двумя детьми? Давай терпи, все равно никуда не дернешься».

Но она «дернулась». Приехав из очередной командировки, Альберт, вместо того чтобы помочь Валентине с домом, как обещал, сразу же, ни слова не сказав, засобирался к друзьям.

«Тут мне стало так обидно, что я не выдержала и сказала ему: “Вот там порог, за порогом — семь дорог. Уходи”».

И Альберт ушел, а уже на следующий день поселился у новой женщины. С Валентиной остались только его кредиты, которые он оформил на ее имя. Деньги на их погашение он прислал лишь однажды, потом вместо денег прислал «сюрприз».

«У Даши 27 февраля был день рождения, — вспоминает женщина. — Помню, шел хлопьями снег, было пасмурно. У ворот собака залаяла, я — к окошку: парень стоит. Выхожу — никого нет, стоит большущий сверток в фольге и с бантом. Ну, думаю, Даше подарок. Стало любопытно: я его разворачиваю, а там корзина из ритуальных услуг: “Любим, помним, твой Альберт”».

Снег закрутился тяжелой непроглядной вьюгой. У Валентины опять потемнело в глазах. Не помня себя она вышла из дома, дошла до кладбища, да так там прощальный подарок и оставила.

Передышка

Денег совсем не осталось. На работу с двумя маленькими детьми брать не спешили, и Валентина пала духом. Подруга рассказывала ей об организации «Аистенок», которая помогает женщинам в трудной ситуации, но идти туда было стыдно. Настолько, что, даже говоря об этом сейчас, она роняет слезы того жгучего стыда, который испытывала, когда денег едва хватало на поездки в общественном транспорте, а все золото уже было в ломбарде.

Потом Валентина договорилась со своей мамой: она обещала присматривать за детьми, пока дочь будет работать. Валентина обратилась в юридическую компанию, где ей должны были помочь с кредитами. Жизнь потихоньку налаживалась. А потом появился Олег.

«Он шел как на таран, — у Валентины снова проскакивает легкая полуулыбка. — Приезжал ко мне на работу, стал водить девочек в садик и в школу, подружился с ними и говорил, мол, вы моя семья. Девочки называли его папой, хоть он и не настаивал».

Олег хотел свадьбу, и Валентина согласилась. Это был первый мужчина, с которым она расписалась, первый, кто не побоялся ответственности. Она родила ему мальчика, назвали Матвеем. В доме воцарился семейный уют. Но все снова обрушилось — одно за другим.

Череда несчастий

Сначала, буквально через два дня после выписки из роддома, у Валентины умерла мама. Чтобы оплатить похороны, пришлось влезть в долги. Тогда Валя вновь вспомнила про «Аистенка». Олег еще сомневался, говорил: «Скажут, мол, у тебя есть муж, крутитесь сами». Но они поехали.

«Нас встретила Алла Владимировна (психолог организации. — Прим. ТД). Немногословная женщина с большим сердцем. Все нам объяснила, сказала, какие бумаги нужны. И стали нам помогать продуктами и одеждой. Мы приезжали не каждый раз, если запасы были, не ехали, ведь помимо нас все равно есть люди, которые еще больше нуждаются, а мы можем и подножным кормом питаться».

Матвей пошел в группу дневного пребывания при организации, пока Валентина с Олегом работали. Валентина с дочерью Дашей стала ходить на беседы с психологом.

«После смерти мамы я очень запуталась в себе, — говорит она, — родственники мне плакать не разрешали: “Кормишь ребенка и плачешь, значит, и ребенок будет плакать”. А психологу я ревела. Становилось легче».

Едва Валентина начала оправляться после смерти мамы, как через год умер ее отец. А через несколько месяцев и главная опора — Олег.

В феврале этого года он вернулся с работы с температурой под 40. Следом слегла вся семья, кроме Матвея и Даши. Валентина в лихорадке выхаживала Виолетту, а мужу вызвала скорую: ему становилось все хуже.

Первая бригада Олега забрала, температуру сбили и вернули обратно. Вторая приехала и тут же уехала. Лучше не становилось. В третий раз Валентине сказали: «Ну что, без конца будем вызывать?» И тут она не выдержала: закричала не своим — чужим, утробным голосом.

«Я кричала в слезах: “Заберите его, мне температуру не сбить, ясно же, что вирус ходит, если он у меня на руках умрет, я себе этого не прощу!”»

Олега наконец забрали. Из больницы он говорил, что ему нечем дышать, боль разрывает грудную клетку. Есть не мог — говорил, что не чувствует ни вкуса, ни запаха пищи. Матвей, слыша, что мама звонит отцу, кричал, чтобы папа скорее возвращался домой.

Спустя неделю Валентина, как обычно, пошла на работу — они с Виолеттой выздоровели. С самого утра ей было тревожно, да и Матвей плохо спал ночью. Раздался звонок — на экране высветился номер брата Олега. Валя сказала, что после работы поедет к мужу, будет добиваться, чтобы ее наконец пропустили. В трубке повисла тишина, а потом: «Олега больше нет».

Валентина швырнула телефон на землю и закричала. К ней сбежались люди, кто-то пытался дать успокоительное, кто-то — воду.

Сейчас она надолго замолкает. Берет салфетки, смотрит перед собой бесцветным взглядом, потом шумно отпивает остывший чай и продолжает хриплым голосом, промакивая заплаканные глаза: «Когда мы ехали в больницу, я все думала, что это какая-то ошибка».

Вскрытие показало, что у Олега была запущенная двусторонняя пневмония.

Первая помощь

Первыми, кому позвонила Валентина, узнав о смерти мужа, были сотрудники «Аистенка». Они сразу же предложили помощь. На связи они и сейчас.

Через неделю после похорон Валентина из новостей узнала об эпидемии нового коронавируса. Она предполагает, что им был болен Олег.

Поначалу Матвей заглядывал в глаза всем, кто бы ни пришел, — пытался разглядеть в чужих лицах отца. По нескольку раз в день мальчик спрашивал, когда придет папа, где он, отведет ли его в садик.

Первые месяцы у Валентины дрожали руки, она не могла открыть шкаф с вещами Олега, не могла видеть его одежду. На подхвате оказался «Аистенок»: пока женщина приходила в себя, они не оставляли семью, звонили, предлагали помощь, передавали продукты и одежду.

«На складе у “Аистенка” есть и новые вещи, — говорит Валентина. — Матвея там полностью одели к садику. Даша себе модные вещи выбрала. У нее и возраст такой, что помодничать хочется. Дай бог здоровья людям, которые приносят туда одежду. Я так “Аистенку” благодарна. Милые, хорошие люди там работают».

Говоря о помощи организации, она улыбается. Впервые полуулыбка превращается в открытую, смелую. Но когда я спрашиваю, как она чувствует себя сейчас, Валентина признается: «Тяжело мне теперь только ночью, когда спать ложусь, а вокруг — тишина».

К сожалению, в нашей стране истории, подобные этой, — не редкость. Особенно сейчас, когда семьи с детьми остаются без работы в период пандемии, а поддержки от государства не хватает для полноценной жизни. Для тех, кто оказался в трудной ситуации, у организации «Аистенок» есть социальный склад, куда семьи могут обратиться за гуманитарной помощью и получить одежду и обувь, мебель и средства по уходу за детьми, книги и канцелярию. Но «Аистенок» — некоммерческая организация, ей тоже нужна помощь. Пожалуйста, подпишитесь на небольшое, но регулярное пожертвование, чтобы больше никто не остался с бедой один на один.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!