Цветочки от соседей

— К бабушке проводите, — просит заведующий сестричек.

— К которой? — удивляются те редкому гостю.

— К самостоятельной!

— А, пойдемте!

Пациенты гериатрического отделения — в основном беспомощные старики, которым часто и выписываться-то некуда. Самостоятельная бабушка здесь на все отделение одна.

Марьям садится на кровати. Ее соседки по палате, утопая в одеялах, с трудом поворачивают головы. Та, что у окна, на единственной койке со вспомогательными кольцами, тоже пытается сесть, чтобы послушать рассказ.

У Марьям опрятная панбархатная накидка, спортивные легинсы, волосы — еще даже не полностью седые — убраны в кичку. На тумбочке в импровизированной вазе из пластиковой бутылки — кустовые гвоздики.

— Это от родственников? — спрашиваю.

— Да нет, соседи доехали. Старенькие все уже, но добрались, аж из Красного села.

У Марьям нет ни детей, ни внуков. Замуж она так и не вышла, а родить «для себя» во времена ее молодости было стыдно, да и некогда.

Марьям НиязматовнаФото: Лиза Жакова для ТД

Родилась Марьям в военном 41-м под Самаркандом, в русскоязычном поселке. Папа воевал в Ленинградской области и все ее детство повторял: «Отправлю тебя в Ленинград учиться». Марьям была первенцем, старшей из десяти детей. В двухлетнем возрасте перенесла инфекцию, после чего одна нога стала расти медленнее и оказалась на шесть сантиметров короче другой. Из-за этого девочка плохо ходила, даже в школу пошла с опозданием.

Но папина мечта все равно сбылась: двадцатилетнюю Марьям родители отправили в Ленинград — в надежде, что она поступит в институт, а там, глядишь, и врачи найдутся — подлечить короткую ногу.

«А я экзамены завалила!»

Вернуться домой было стыдно и не на что. 

И девушка решила устроиться на работу, а потом еще раз попытать счастья.

Заветное желание

«Я приехала в Вырицу — мне подсказали, что там можно как-то прописаться. Дошла до милиции — прописок нет. Сижу одна на вокзале, не знаю, что делать. Долго сижу. Вдруг ко мне подходит незнакомая женщина, спрашивает: “Ты чего тут сидишь?” 

Я сказала».

Незнакомая женщина повезла Марьям к некой влиятельной Ангелине Васильевне, а та вспомнила, что когда-то так же приехала в Дагестан, без родни и помощников, и написала записку на птицефабрику в Лаголово для директора.

Самостоятельная Марьям сперва попыталась устроиться на работу без записки, но когда ей отказали, все-таки, смущаясь, достала «документ» — и директор взял хромую девушку, не особо веря в успех: «Ты и месяца тут не выдержишь». В совхозе Лаголово работа действительно оказалась тяжелая: Марьям полола и убирала картошку, закладывала гурты, чистила огромные курятники на 15 тысяч птиц, собирала яйца, носила корм.

«Не знаю, откуда и силы брались. Худая-худая была, но как-то справлялась».

Жила Марьям в общежитии с доярками. Отработала несколько лет в полеводстве, после в поселке организовали лабораторию биомедицины. Удалось немного поработать и там, физически этот труд был легче, но без особенных перспектив. Марьям подумывала вернуться в родной дом, но понимала, что родителям и без того сложно поднимать девять детей.

Марьям НиязматовнаФото: Лиза Жакова для ТД

Однажды ее ангел-хранитель Ангелина Васильевна позвонила с новостью: продают квартиры в кооперативных домах. Нужно внести первый взнос. Марьям поехала в отпуск домой, и папа сказал: «Давай». Родители смогли помочь лишь меньшей частью суммы. Вернувшись, Марьям подходила к каждому жителю Лаголова, все были знакомые, она до сих пор помнит их поименно, перечисляет, обстоятельно загибая пальцы: дядя Виктор с тетей Аней, Ойва, Женя, Дубровские… У всех просила: «Дайте в долг на квартиру». Все жалели одинокую девушку и давали взаймы. На взнос удалось собрать, и даже отдать удалось. Правда, пришлось три года обходиться самым малым: 10 рублей с получки на питание, остальное — в счет долга.

— Помню самое заветное свое желание — мне так хотелось мороженого! Каждый вечер возвращалась с работы, шла мимо ларька и ни разу не позволила себе, пока не раздала все долги. А стоило оно тогда 11 копеек.

— Неужели никто ни разу не угостил?

Бабушка понижает голос, слегка косясь на слушательницу у окна: та почти танцует на кольцах, но не ложится, продолжает бороться и слушать.

— Не-е-е-ет! Что вы! Кто будет угощать? Все жили бедно, все такие же приезжие…

За старшую

Когда Марьям расплатилась с долгами, ей удалось поступить в сельскохозяйственный институт.

«Я вообще хотела быть сантехником: они всегда нужны, и никогда их не найти, все вечно под этим делом. Особенно я это заметила, когда уже стала управдомом».

Но прежде чем стать управдомом, Марьям выучилась на инженера-технолога, ее перевели на работу в недавно отстроенную котельную лаборанткой, затем дослужилась до старшей лаборантки, а потом случайно образовалось место, и она стала оператором обслуживания котлов.

«В 1968 году сдали наш дом, я переехала туда, в однокомнатную квартиру. И ко мне вскоре приехали брат и две сестры, тогда еще школьницы».

Марьям иногда думала о возвращении домой, несмотря на вклад в кооператив и учебу, но дома случилась беда: отца посадили за растрату имущества. Он заведовал складом, и в его смену пришло несколько вагонов вина. Все бутылки ночью лопнули из-за небывалого мороза — минус 10 градусов, какого в тех краях и не бывает. Отцу дали шесть лет. А Марьям взяла на себя трех старших детей. Отца она с тех пор видела всего один раз — навестила его уже после освобождения и инсульта. Больше на родину приехать так и не удалось.

Марьям НиязматовнаФото: Лиза Жакова для ТД

Поскольку кормить нужно было не только себя, но и еще троих, Марьям искала подработку вне смен котельной — и довольно быстро нашла, в самом неожиданном месте. На собрании жильцов управдом вынесла на повестку дня вопрос о повышении своей заработной платы, настаивая на тысяче рублей. Работа Марьям тогда оценивалась в 350. 
Марьям встала и сказала в открытую:

— А я против. Почему такая разница, у меня тоже работа тяжелая.

— Ах тяжелая? Ну ты мою попробуй, — ответила управдомша и, действительно, уступила ей один дом — в надежде, что Марьям «и месяца не продержится».

Помириться и отдохнуть

Но хрупкая Марьям выдержала. Ковыляла по инстанциям, схватывала все на ходу. Управдомша не помогала ей, а даже наоборот, настраивала против нее всех, кого могла. Но самостоятельной Марьям было не привыкать, и в доме, отданном под ее управление, появились счетчики, отопление, были налажены водопровод, система слива с крыш, заменены какие-то бесконечные механизмы, о которых жильцы знать не знали. Пока были силы, Марьям, уже немолодая, продолжала совмещать работу управдома с работой оператором котельной. Как только дом был полностью налажен, бывшая управдомша отобрала его, отдав Марьям другой, в котором нужно было начинать все сначала.

Так прошли последние, уже пенсионные годы, в которые удалось скопить на небольшой дачный участок. Дачу Марьям, недолго думая, записала на свою сестру: у той есть дочь, будет кому оставить. А потом сестры умудрились поссориться. И Марьям разбил инсульт.

«Я чувствовала, что уже сдаю, и говорю сестре: “Не успела расплатиться за крышу дачного домика, 20 тысяч рублей, ты, если что, отдай, вдруг со мной что случится”. А она мне: “Так, может, я обратно все перепишу на тебя?” А мне с таким трудом это все досталось, в том числе и переоформление, я опять сама везде бегала, бумажки собирала. Ну я и рассердилась, в общем».

Марьям НиязматовнаФото: Лиза Жакова для ТД

Сердилась бабушка Марьям недолго — пару недель. А пока лежала в больнице и видела кусочек неба в окне да крышу соседнего здания, надумала забыть обиду и помириться. Надо только набраться сил в больнице, где ей наконец-то оказывают медицинскую помощь, реабилитируют ногу на аппаратах, которые появляются в отделении благодаря фонду «Долго и счастливо».

Долго у Марьям уже не получится — она робко предполагает, что ей отмерен еще годик, может быть два. И, может быть, ей удастся за эти пару годиков повозиться в своей земле, посадить то, что хочется, а потом выйти на крыльцо домика, съесть мороженое и посмотреть в большое небо, которое было только в детстве, а потом куда-то вдруг делось.

«Не вертитесь, будьте добры», — говорит санитарка, делая укол той самой соседке, которая все пыталась сесть, зацепившись за кольца. Старушка покорно поворачивается лицом к окну, где тоненькая полоска голубого неба, весна, крыши — жизнь, которой можно радоваться, ненадолго забывая про боль и понимая, что здесь получаешь помощь.

Мы с вами помогаем этим старикам, жертвуя деньги на программу фонда «Долго и счастливо». Благодаря вам в отделении Максимилиановской больницы в Петербурге появляются современные аппараты для реабилитации пожилых людей, а бабушка Марьям надеется поехать на дачу и увидеть небо не из окна палаты. Спасибо вам!

Сделать пожертвование

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!