«Все стерто»
Смерть близких, болезнь, обман, предательство, война — это лишь часть того, что произошло с Викой за ее 26 лет. Но сдаваться Вике нельзя — впереди важная цель
В комнате на втором этаже коттеджа на окраине Екатеринбурга тепло, светло и чисто. По полу ползает десятимесячный Даня, периодически залезая на диван, а затем — на мамин живот. Вика на восьмом месяце. «Пока не знаю кто, на последнем УЗИ он был в такой позе, что врач ничего не разглядел. Значит, будет сюрприз», — улыбается она.
Это — ее четвертый ребенок. Рожать Вике уже в августе, но у нее нет ни регистрации, ни гражданства, ни медицинского полиса, поэтому она даже не стоит на учете в женской консультации. Саша, отец Дани и еще не родившегося малыша, сейчас в тюрьме: подрался с парнем, тот получил сотрясение мозга, подал в суд, Саша на него не явился: не хотел пропускать работу, чтобы не уволили, — и вот, девять месяцев тюрьмы. Даня и беременная Вика смягчающими обстоятельствами не стали: по документам они ему никто.
В октябре Саша должен выйти. Обещает забрать Вику, официально жениться и вернуться в Полевской, маленький город в часе езды от Екатеринбурга, где они успели пожить в Сашиной квартире, пока его не отправили в тюрьму и свекровь не выгнала Вику с Даней на улицу.
Донецк
Вика родилась в Донецке. Когда ей было пять лет, умерла мама. «У нее была сердечная недостаточность, а потом ее парализовало, — вспоминает Вика. — Я почти не помню черт ее лица. Помню только, как папа носил ее на руках. Под конец она была настолько легкая и хрупкая, что он поднимал ее вместе со стулом и так и нес. Он очень ее любил. А потом очень страдал».
Через несколько лет отец снова женился, и мачеха переехала к ним в дом вместе со своей дочерью, ровесницей Вики. Отношения были сложные. По словам Вики, новая женщина вила из отца веревки, покупала вещи только для своей дочери, а Вика их донашивала. Отец отстранился: «Сами разбирайтесь». Находиться дома стало невыносимо — и высокая, крепкая Вика увлеклась легкой атлетикой, чтобы как можно дольше оставаться в школе. «Это стало для меня отдушиной, все эти сборы, соревнования, общение с тренерами и с командой. Там я забывала про проблемы дома».
Когда ей исполнилось 14, она захотела жить отдельно. Отец снял Вике комнату и раз в неделю привозил ей еду. Но отношения совсем испортились. «Он все больше уходил в себя. А я очень сильно на него обижалась». Вика росла одна, никто не учил ее, как жить, строить отношения и принимать решения.
На очередной медкомиссии Вике сказали, что ей больше нельзя заниматься спортом: сердечная недостаточность, как и у мамы. Для Вики это был удар. Единственная светлая часть ее жизни кончилась. В 16 лет девочка уехала из Донецка, чтобы начать все заново.
«Донецк всегда казался мне деревней, а когда я поняла, что меня там больше ничто не держит, я решила отправиться в Россию, — Вика смотрит с улыбкой в окно на деревья, холмы и озеро. — Еще мне там все время было жарко, хотелось в климат попрохладнее. Поэтому когда познакомилась в интернете с парнем из Тюмени, то обрадовалась вдвойне».
Тюмень
Сначала они переписывались, а потом Вика приехала к нему. Леша возил ее на природу, на дачу к друзьям. Он был старше, опытный, внимательный и заботливый, вспоминает Вика: «У меня никогда ничего подобного не было, я как будто попала в сказку. В первый раз я почувствовала себя за чьей-то спиной, обо мне заботились и меня опекали».
Когда Вика забеременела, то испугалась. Боялась, что Леша не захочет ребенка. Но он, наоборот, сказал: «Рожай» — и Вика родила Вадима. А через год Ксюшу. Все это время они жили в одной квартире с Лешиной мамой, и это было тяжело. «Она постоянно диктовала мне, как воспитывать детей, мешала мне готовить, все время критиковала и настраивала Лешу против меня, — вздыхает Вика. — Дошло до того, что он иногда не приходил домой по несколько дней. А иногда приходил, но спал у подъезда в машине, лишь бы не подниматься в квартиру и не слышать наших ссор».
Все это время Вика не общалась с отцом, но после начала войны испугалась и поехала в Донецк проверить, как он. На месте оказалось, что отец развелся почти сразу после того, как Вика уехала в Тюмень, очень переживал за дочь и не знал, как с ней связаться, а затем ушел в себя и запил. А потом попал в больницу с сердечным приступом — и после выписки пропал. Больнее всего было узнать, что он хотел позвонить, но не знал куда. «Он умер, наверное, где-то, совсем один. А я так и не успела сказать ему, как скучала и любила его. А теперь ничего нет. Все стерто. И город тоже стерт».
В родной дом Вики въехали чужие люди, которые не пустили ее даже на порог. Помахали перед ней документами о собственности — мол, отец давно продал этот дом им. Вика была в таком ужасе, что даже не стала разбираться. Она хотела забрать хоть что-то на память, но жильцы давно все выбросили. «У меня не осталось ничего, даже фотографий отца и матери».
Несколько месяцев Вика прожила у подруги — из-за боевых действий не выпускали из страны. Позвонить Леше и детям в Тюмень удавалось редко, а когда дозванивалась, его мать брала трубку и кричала, чтобы Вика не возвращалась. Знакомые с детства улицы превращались в руины, снаряды летали над домом каждый день. «Сначала даже не страшно, как будто салют, — говорит Вика. — А когда в окно попадет осколок, то взрывной волной отбрасывает из кухни в коридор, тогда страшно. Но потом быстро привыкаешь. Уже по звуку знаешь, что через минуту долбанет, и знаешь, куда бежать. Мы выбегали на лестничную клетку и прятались в коробке — соседка-бабка, ее собака, подруга, ее сын и я. Мужа подруги убило снарядом на улице — пошел в магазин за хлебом и не вернулся».
Вика уехала при первой же возможности, но в Тюмени ее уже никто не ждал. Лешина мать окончательно убедила сына воспитывать Вадима и Ксюшу самим, поэтому сначала Леша попросил Вику написать отказ от детей, а когда она не согласилась, просто перестал пускать ее домой. И Вика осталась на улице — без денег и документов: свекровь спрятала паспорт у себя и отказалась отдавать.
В газете Вика увидела объявление, что есть социальная гостиница в Екатеринбурге, где можно работать за еду и жилье и берут без документов. Она села на автобус и поехала.
Екатеринбург
«Там было ужасно, это просто притон, но мне надо было не умереть на улице, придумать, что делать дальше и как вернуть детей», — вспоминает Вика. Там же она познакомилась с Сашей: он работал на стройке неподалеку. Рыжий, веселый, ее ровесник — совсем не похож на Лешу, но тоже добр к ней, как поначалу тот. Он забрал ее из «притона» и отвез в свою квартиру в Полевском. Но мирная жизнь длилась недолго: Сашу посадили в тюрьму.
А потом снова вмешалась мать. «Пока он еще был с нами, он как-то держал ее на расстоянии и не давал ни во что вмешиваться, — говорит Вика. — Она жила с каким-то новым мужчиной, они оба пили и вели себя безумно. А потом Сашу закрыли, и они начали по ночам вламываться в квартиру к нам с Даней. Я была уже снова беременна, и мне было очень страшно. Я не знала, куда бежать за помощью».
Подруга посоветовала обратиться в социальную службу в Полевском, а там Вику отправили в общественную организацию «Аистенок», которая помогает женщинам с детьми в трудной жизненной ситуации. Так два месяца назад Вика с Даней оказались в кризисном центре фонда, где живут еще несколько мам с детьми. У каждой своя комната, убирают в доме и готовят все по очереди, каждый день здесь дежурит психолог. Когда надо, приезжает юрист, чтобы помогать женщинам с документами, он поможет и Вике. И каждый день сотрудники фонда привозят сюда продукты и все, что нужно для детей: памперсы, игрушки, одежду.
«Аистенок»
«Если бы не они, я не знаю, что было бы, — у Вики дрожит голос. — Я вообще не знала, что такое бывает в нашем мире. Что существуют люди, которым не все равно, что с тобой будет».
У Вики есть четкий план действий. Родить, восстановить документы и уладить дела с иммиграционной службой, встретить Сашу из тюрьмы и уехать жить в Полевской. И надеяться, что пьяные родственники им не помешают. И цель — вернуть своих детей. Вика очень хочет все это сделать, и в этом ей будет помогать «Аистенок».
Жизнь не всегда зависит только от нас. Иногда в нее вмешиваются несчастья извне, а иногда обстоятельства, в которых мы формируемся, заставляют нас принять одно решение, а не другое.
Если бы Викина мама не умерла. Если бы ее отец нашел в себе силы защитить дочь. Если бы не началась война. И еще десяток «если бы» Викиной жизни, тогда, возможно, она бы не оказалась там, где оказалась. Но прошлого не изменить. Зато будущее — можно попробовать. В этом помогают такие организации, как «Аистенок».
Вся помощь, которая оказывается женщинам, бесплатна. «Аистенок» подхватывает их в самые трудные моменты их жизни и делает все, чтобы мамы не оставались на улице, а дети — сиротами. Пожалуйста, поддержите работу организации — оформите ежемесячное пожертвование. И тогда, несмотря на все «если бы», у Вики и других появится шанс на нормальную жизнь.
Вы можете им помочь
Помогаем
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!
