Несбывшееся

Моя мама очень любила розовый цвет. Настолько, что могла одеть меня целиком, вплоть до носков и заколок, в одежду всех его оттенков. Она говорила: это цвет для девочек, и даже если я не хочу его надевать, то все равно надену, потому что «ты же девочка». Еще она хотела, чтобы я носила платья и юбки, улыбалась всем и была удобной. В детстве я старалась соответствовать ее ожиданиям, чтобы заслужить любовь. 

Близости между нами не было, потому что, когда я родилась, мама работала и училась одновременно, папа работал, — и они отдали меня на воспитание к бабушке. Близость в семье понималась как «кушает хорошо, на каникулах возим ее в отпуск, одеваем в розовые платья». 

Когда я стала подростком, появились и обиды друг на друга. Мама не устраивала меня, я не устраивала ее, мы много спорили и никогда не общались по душам. Затем я подросла и совсем перестала соответствовать ее ожиданиям — она была разочарована.

Этой весной я решила изучить отношения между мной и мамой, раскрыть их через фотографию и ее любимый розовый цвет. Снимки из архивов я выбирала по цвету (это было несложно: почти на всех детских фотографиях я в розовых нарядах) и вспоминала свои детские переживания в тот момент. Например, когда на фото мама меня обнимает и улыбается, а через секунду после кадра она холодна со мной и отталкивает. Я хотела объединить себя маленькую и себя настоящую с мамой, искусственно сблизить нас сейчас — хотя бы через фотографию. 

Работа над проектом длилась три месяца. После окончания работы я ощутила облегчение, почти эйфорию — от того, что смогла выразить все, что хотела.

Из всей серии больше всего мне нравятся две работы. Одна — где из маминого букета ко мне тянется цепочка из моих детских фотографий, а другая — где моя рука протянута к маме, держащей меня маленькую. На первой фотографии мама держит букет и не подозревает, что совсем скоро у нее появлюсь я — и столько мгновений: и хороших, и не очень. На второй я протягиваю руку, надеясь почувствовать тепло, — мама молода, а я только родилась, между нами еще нет никаких ожиданий и невысказанного, только тепло.

Мама умерла три года назад, и близости между нами больше не будет, хотя могла бы быть, ведь я взрослею и обид на маму у меня становится все меньше. Теперь, когда я надеваю розовое, я всегда вспоминаю о ней — только уже со светлой грустью. Сейчас этот цвет стал для меня проводником в ее мир, помогающим легче перенести тоску. Через этот цвет я анализирую наши отношения, создаю ту глубокую связь и близость, которой на самом деле не случилось.

Фото: Любовь Ракшина

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!