Точечная коррекция судеб

На краю

Иногда дорога в нищету как падение в пропасть. Неожиданное, неконтролируемое, стремительное. В жизни Зады все случилось именно так. Четырнадцать лет назад у нее был муж и родился первенец — Мухаммад. Был дом и большое хозяйство в дагестанской провинции — не предел мечтаний, но вполне достойный фундамент для счастливой жизни. А уже через шесть лет она стояла в центре Махачкалы, в одной руке сжимая руку больного сына, в другой — два пакета с вещами. У нее не было ни поддержки мужа, ни работы, ни жилья в городе, ни понимания, что делать дальше. Только желание спасти жизнь Мухаммаду.

Проблемы со здоровьем у мальчика начались в два года. Как удалось выяснить позже, виной тому была целиакия — генетическое заболевание, которое не представляет особой угрозы для жизни. Если, конечно, его вовремя диагностировать и правильно лечить. Но тут все было иначе: Заде и ее сыну предстояли семь лет безрезультатных походов по врачам. Те в лучшем случае пожимали плечами, в худшем — назначали неправильное лечение или списывали состояние сына на психологические проблемы и обвиняли в них мать. В какой-то момент стало понятно, что без переезда в Махачкалу не обойтись.

Заде удалось снять маленькую комнату в пригороде, там же устроиться уборщицей в школу и каким-то чудом договориться, чтобы в эту же школу приняли Мухаммада. А ему тем временем становилось все хуже: появились проблемы с речью и со сном, нарушения памяти и пищеварения, начали выпадать волосы и зубы, случались приступы эпилепсии. Испробовано было все: государственные клиники, частные врачи, народные целители и исламская медицина — ничего не помогало. Диагноз смогли поставить только в Санкт-Петербурге. Туда же два раза в год они сейчас ездят на лечение. «Надежда» помогает в этом, оплачивает лекарства. А когда Зада сама заболела и надолго слегла, фонд взял на себя оплату аренды их жилья.

Зада не представляет, как бы справилась без помощи благотворителей. Но подчеркивает, что финансовая поддержка не главное. Ведь победить тяжелую болезнь — полдела. Вырванному из социальной среды ребенку, особенно с задержкой в развитии, сложно найти себя в жизни, стать полноценным членом общества. Теперь у ее сына есть шанс.

Мухаммад и ЗадаФото: Николай Жуков

Мы встречаемся с Задой в детском развивающем центре «Пазл» — это один из проектов «Надежды», который, собственно, и дал этот шанс Мухаммаду.

«Год назад нам позвонили и сказали, чтобы я приводила его сюда», — вспоминает мама. За это время в жизни ее сына произошли радикальные перемены. Он стал самостоятельно выходить из дома, у него появились друзья и увлечения. Зада признается, что очень боялась спрашивать, как долго ему разрешат посещать занятия. «Я же понимаю, что мы не одни такие. Когда все-таки спросила, ответили: пока ему будет нужна помощь — не оставим». В глазах ее стоят слезы.

Я смотрю на Мухаммада и вижу обычного подростка. Уже ничего не выдает в нем проблемы с развитием, разве что голос тихий, застенчивый. Он окончил девятый класс без троек. Рассказывает, что в этом году начал ходить на бокс. Совсем недавно такое невозможно было представить — слишком хрупки были кости. Тренировки мальчику очень нравятся. Сожалеет, что из-за пандемии пришлось их прервать.

Зада рассказывает, что старается научить сына самоуважению и ответственности. «Чтобы у него была возможность чего-то добиться своими силами, встать на ноги. Не просить помощи, а помогать другим. Я мечтаю об этом». В этом ее стремления полностью совпадают с политикой фонда «Надежда». В случае с Мухаммадом задача минимум — дать ему возможность получить профессию после школы и помочь с трудоустройством.

«Самодостаточная личность — основа благополучного общества, — уверен Мурад Керимов, руководитель «Надежды». — Именно такие люди способны создать среду, где нет места нужде и бедности. Наша цель — способствовать росту и развитию человека, стимулируя его самодостаточность. Даже в тех случаях, когда это выглядит почти невозможным».

Битва с ветряными мельницами

«Дырявую бочку никогда не заполнить до краев, — говорит Мурад. — И, если в социуме есть серьезные проблемы, пытаться решать их исключительно финансовыми вливаниями — бесполезное занятие».

Пример Дагестана, по его мнению, очень нагляден в этом отношении. Глядя на потенциал республики, язык не повернется назвать ее депрессивной провинцией. Здесь есть собственные ресурсы, и вниманием федерального центра регион не обделен. При этом в Дагестане немало людей, которым не хватает средств даже на еду. Только по официальным данным за прошлый год, доля населения, находящегося за чертой бедности, здесь составила 14,6 процента. Реальное положение дел, вероятно, гораздо хуже. Не спасают ситуацию ни мощные родовые связи, ни мусульманские традиции взаимопомощи, ни усилия многочисленных благотворительных фондов.

ТимурФото: Николай Жуков

«Важно определить корневые причины возникновения бедности и именно туда направить все усилия, — уверен Тимур Гаджижараев, сооснователь «Надежды», руководитель ассоциации благотворительных фондов «Друзья милосердия». — Иначе это будет битва с ветряными мельницами. И пустая трата ресурсов».

Тимур знает, о чем говорит. Десять лет назад, когда он только пришел в благотворительную сферу, поддержка нуждающихся в республике носила исключительно такой — бессистемный и отчасти ритуальный — характер. Тимур вспоминает, как сам разносил продукты и наличность по адресам малообеспеченных людей и очень скоро понял, насколько это неэффективно. «Это как местная анестезия вместо необходимой хирургической операции. Такой подход не решает проблему, а лишь отодвигает ее на некоторое время. И, самое опасное, вызывает привыкание, которое может и на несколько поколений вперед распространиться. Так мы вместо того, чтобы бороться с бедностью, потворствуем ее самовоспроизводству».

Это понимание стало одним из главных мотивов для создания собственного фонда. Мурад и Тимур основали «Надежду» в 2012 году, имея за плечами богатый бизнес-опыт, который во многом и определил принципы работы новой организации: это изучение и внедрение современных методик, разработка собственных инновационных продуктов, привлечение лучших кадров, поиск свежих идей и превращение их в перспективные социальные проекты.

Одно из важнейших направлений работы фонда — комплексные программы поддержки семей, оказавшихся в тяжелом положении. Не сказать, что за эти годы «Надежда» открыла универсальный рецепт борьбы с бедностью. Но накопленный опыт уже позволяет уверенно говорить о закономерностях, делать выводы и, что самое важное, предлагать весьма действенные практики.

Клубок проблем

Психологические проблемы, пробелы в образовании и воспитании, отсутствие элементарных жизненных навыков и трудности с трудоустройством — факторы, во многом определяющие бедственное положение людей. Часто они представлены в комплексе, нередко отягощены тяжелыми медицинскими диагнозами и причудливым образом сплетают всех членов семьи в один проблемный клубок. Распутать его в одночасье нереально. Поэтому «Надежда» ведет такие семьи в течение нескольких лет, подключая к разным своим программам.

Тимур описывает типичную ситуацию, с которой приходится сталкиваться фонду: «Девушка выходит замуж, рожает детей, а потом муж от нее уходит. И вот ей за тридцать, она абсолютно не приспособлена к жизни, максимум, что может сделать для своих детей, — чтобы они не умерли с голода. Она идет работать уборщицей в близлежащие кафе. Впереди у нее не просто бедность — нищета. У ее детей — тоже. Можно пройти мимо, посчитав, что она сама виновата. Можно купить ей мешок муки, но это не решит проблему. А можно, наконец, попытаться вытащить ее из этой ямы. Мало кто понимает, насколько это сложно. Механизм социальной адаптации у такого человека, как правило, разбит вдребезги. Например, чтобы получить льготу, ей нужно отстоять очередь в кабинет и поставить там штамп, но она не сможет сделать это самостоятельно, потому что боится общения. Поэтому волонтерам мы ставим четкую задачу: будь с ней рядом до тех пор, пока она не получит штамп».

Чтобы помочь женщине найти себя в жизни, надо понять, к чему у нее есть склонности. Далеко не всегда это удается выяснить в ходе прямой беседы. Иногда приходится действовать через детей, выведывая у них: может, мама умеет шить или, например, хорошо готовить?

Читайте также Бизнес-модель для идеалиста   Сообщество медиков, которое помогает пациентам получить более точный диагноз  

Трудоустройство — принципиально важный момент. Биржа труда или кадровые агентства тут не помощники. Они не предложат что-то принципиально лучшее многодетной маме с опытом работы уборщицей. Некоторые работодатели хотят помочь, но будто смотрят на мир через розовые очки. Давайте их к нам, говорят. Но, когда сталкиваются с проблемным поведением, разочаровываются. И в нас, и в них, и в людях вообще. Тут нужно большое терпение и понимание, что для такого человека это не просто работа, а некая реабилитация. На первых порах уж точно.

Ну и, наконец, дети. Кем они вырастут, предоставленные сами себе, когда мать только тем и занята, что зарабатывает на еду? Два центра «Пазл» — в Каспийске и Махачкале — призваны решать именно эту проблему. Здесь дети проводят свободное от школьных уроков время или весь день, если еще не ходят в школу. С ними занимаются логопеды и психологи. Опытные педагоги готовят их к школе, ведут курсы английского и русского языков, логики, арифметики, уроки нравственности, творческие и даже кулинарные курсы. Главная задача таких занятий — увлечь процессом, создать благоприятную атмосферу и позволить ребенку раскрыться.

Занятия как инструмент

Как это работает, наглядно иллюстрирует пример шестилетнего Рашида. Он был замкнутым, дрался с детьми, не проявлял никакого интереса к занятиям. Вскоре выяснилось: мать и пятеро детей жили буквально в сарае, где не было даже пола — только ковер на голой земле. Рашид каждый день просыпался в пять утра и вместе с мамой шел на работу — убирать мусор на городском пляже. А в десять утра она приводила его в центр, где Рашид нередко засыпал прямо на занятиях. Отец пил, пропадал надолго, а когда возвращался, спаивал и мать. Это объясняло то, что иногда она просто путала детей: вместо старшего приводила на занятия младшего.

Сария Ахмедова, руководитель центра «Пазл», рассказывает, что у нее ушло три месяца на то, чтобы просто установить контакт с мальчишкой. «Когда мы наконец начали общаться, у меня был шок: “Почему ты плохо себя ведешь?” — “Ну я же плохой, я же дебил”. — “Кто тебе такое сказал?” — “Мама. Да и все вокруг так говорят. Значит, так и есть”».

СарияФото: Николай Жуков

Потребовались колоссальные усилия и полгода работы над его самооценкой, чтобы увидеть первые изменения. В ходе бесед, простых психологических игр, занятий постепенно разматывался клубок проблем. Сейчас у этой семьи все хорошо. Фонд помог приобрести им жилье получше. В «Пазл» стали ходить и младшие дети. А Рашид — в это невозможно было поверить несколько лет назад — учится в школе на отлично.

— Как заставить ребенка полюбить учиться? — спрашиваю я.

— Полюбить учителя, — Сария дает молниеносный ответ на, казалось бы, сложный вопрос. — Именно здесь, в центре, он встретил своих первых педагогов, смог им довериться и в дальнейшем просто экстраполировал этот позитивный опыт на школьные уроки.

Правда, далеко не всегда все проходит так же успешно. Часто в этот тонкий процесс вмешиваются родители детей.

«Многие просто не понимают, насколько это важно, — рассказывает Тимур. — Для кого-то позволить ребенку приходить в центр кажется чем-то зазорным: “у нас все хорошо”. Порой проблемы начинаются, когда дети уже какое-то время занимаются в центре. Родители видят прогресс, понимают, что их ребенок втянулся, а педагоги к нему привязались, и начинается шантаж: “не будете помогать мне продуктами — я не буду приводить ребенка в центр”. Такие случаи не редкость. По сути, родители торгуют будущим своих детей, ставя это эфемерное для них понятие в зависимость от вполне конкретной сиюминутной выгоды».

Психологическая яма

Поначалу психологи «Пазла» работали только с детьми. Но со временем стало понятно, что и взрослым тоже требуется психологическая помощь. Я слушаю истории о том, как мать жестоко издевалась над своим сыном просто потому, что он был похож на ненавистного бывшего мужа. О том, как удавалось доставать буквально из петли детей, доведенных до отчаяния насилием со стороны родителей. О том, как в педагогических целях приводили приемных детей к воротам детдома со словами: «Будете плохо себя вести, верну вас назад». Становится понятно, что самая популярная среди подопечных отговорка: «У меня все хорошо, а вот с ребенком какие-то проблемы» — чаще всего имеет мало общего с реальностью.

Нередко в области психологии лежат и причины бедственного положения человека. «Мир ко мне несправедлив, я никто и никогда ничего не смогу добиться» — такая установка способна на корню убить желание развиваться. А ее логическое следствие — «мне все должны» — прямой путь к иждивенчеству. Звучит жестоко по отношению к тем, кто оказался на дне, но Мурад уверяет, что с таким он очень часто сталкивается.

МурадФото: Николай Жуков

«Кроме собственно психологической помощи, наша задача — запустить механизм, чтобы человек работал над решением своей проблемы. Если не получается, мы поможем. Но вариант, когда человек ничего не делает, а мы даем ему деньги, — это неправильно».

Далеко не всех подопечных устраивает такая постановка вопроса. Мурад говорит, что приходится сталкиваться с негативом и даже проклятиями в свой адрес. Большинство сотрудников фонда научились хорошо справляться со стрессом. Но неподготовленного человека такое поведение может шокировать.

Мурад рассказывает, как однажды один из жертвователей настоял на том, чтобы помогать напрямую, без посредничества фонда. «Он попросил контакты трех нуждающихся семей, говорит: я им буду каждый месяц оплачивать аренду квартиры. Не проблема. Но долго он не выдержал. Оказалось, что люди, которым он помогал, начали звонить ему, наседать, буквально требовать, чтобы он активнее включался в процесс повышения их благосостояния. С конкретным перечнем проблем, которые он должен — именно должен — закрывать своими финансами. В итоге этот человек вернулся к нам со словами: забирайте назад своих подопечных, я больше так не могу».

Найти свое место в мире

«Недавно мы ходили на ипподром кататься на лошадях — вы бы видели эти эмоции. Возможно, дети никогда не были так счастливы». Саида Джаруллаева, администратор центра «Пазл» в Каспийске, рассказывает о познавательных экскурсиях, на которые она водит юных воспитанников небольшими группами. Пожарная часть, крупные производства, ковровое дело и гончарные мастерские — в пределах Каспийска они уже обошли практические все объекты, достойные внимания. Теперь предстоят поездки в Махачкалу. «Собираюсь отвезти их в порт посмотреть на загрузку кораблей, мальчикам это обязательно понравится».

Сария и Саида (справа)Фото: Николай Жуков

Она объясняет, что так, шаг за шагом, дети открывают для себя мир, ищут себе место в нем. Выявить склонности ребенка в раннем детстве очень важно. На решение этой задачи нацелено большинство курсов «Пазла», а для тех, кто постарше, — несколько независимых друг от друга проектов фонда. Среди них мастерская традиционных дагестанских ремесел, социальный спортзал и профориентационные курсы для подростков от строительной компании — партнера «Надежды».

«Для нас важно, чтобы дети из малообеспеченных, проблемных семей участвовали в проектах. Им это поможет изменить взгляд на мир. Они ведь смотрят на родителей и учатся жить у них. А жить можно и по-другому». Мурад считает, что профориентация не только помогает выбраться из бедности, но и работает как инструмент ее профилактики.

Проблема в том, что часто родители стараются воплотить за счет ребенка свои нереализованные мечты. Не слыша его, не понимая, к чему он склонен. Система образования не препятствует им в этом и уж точно не способствует обратному. В итоге мы плодим кучу несчастных, неуверенных в себе и не приспособленных к жизни людей. Нередко, окончив университет и получив бесполезную специальность, они готовы идти работать за копейки. Таким образом, каждый год тысячи юношей и девушек попадают в зону риска. Один неверный шаг — и вот они уже выбиты из колеи.

Противостоять этой тенденции непросто, но возможно. Пример тому — совместный проект фонда с одной из махачкалинских школ, где создано четыре класса с уклоном в специальности, наиболее востребованные рынком. Партнером в этом проекте стал образовательный центр «Максимум», который готовит детей к любым стандартизированным экзаменам. «Например, Бауманка дает свои стандарты, и мы уже с шестого класса начинаем по ним готовить детей с расчетом, что после девятого класса они будут поступать в бауманский колледж, — объясняет Тимур. — При этом для каждого ученика выстраивается дорожная карта обучения с вариантами минимум и максимум. Вплоть до того, что будем думать о дальнейшем трудоустройстве в республике».

Побороть страх перемен

Алима — одинокая мать с четырьмя детьми. Десятилетний стаж в кондитерском деле не смог дать ей ничего лучше изнуряющей работы на выпечке в ночную смену — с девяти вечера до четырех утра. На детей времени катастрофически не хватало, и то, что они начали ходить в «Пазл», стало для нее спасением. В центре предлагали работу и ей самой, но она долгое время отказывалась: «Как-то привыкла, было страшно что-то менять». Но однажды все-таки решилась и уже больше года присматривает здесь за детьми в роли нянечки и проводит для них кулинарные мастер-классы. О принятом решении не жалеет: «Для меня это стало огромным облегчением как в моральном, так и в чисто физическом смысле. Отличный коллектив, интересная работа, и мои дети всегда рядом».

Пицца, пирожные, печенье, маффины — вот далеко не полный ассортимент вкусностей, которые Алима учит готовить своих подопечных. Специально для этого купили портативную печь. Все по-настоящему. Часть сладостей съедают все вместе. Часть дети забирают домой, чтобы порадовать родных.

«Родители, особенно из бедных семей, как правило, не доверяют детям приготовление еды, — говорит Алима. — С одной стороны, у них нет времени, чтобы учить их элементарным навыкам, с другой — “нечего переводить продукты, которых и так мало”. А тут ты им просто даешь волю. И дети в восторге от процесса, причем не только девочки, но и мальчишки».

Джабир и ДжамиляФото: Николай Жуков

Восьмилетний Джабир старается не пропускать ни одного мастер-класса. Признается, что, научившись азам, очень полюбил готовить. «Теперь я могу быть спокойна за него, когда он один дома, — не скрывает радости по этому поводу его мама Джамиля. — Что-нибудь всегда сделает сам. Если я на кухне, сын помогает — ему это интересно. Кто знает, может, он будет ресторатором».

У Джамили довольно типичная ситуация. Вышла замуж в 22 года, но брак не сложился. Недавно вернулась в родной Каспийск с четырьмя детьми. Снимает квартиру, работает на рынке — продает мясо. При этом у нее два высших образования, и фонд готов подыскать ей подходящую работу в Махачкале. Но о смене сферы деятельности Джамиля даже не помышляет. Сомневается, что сможет перестроиться, и не хочет уезжать из Каспийска. «Я привыкла на рынке: здесь все рядом — и садик, и школа, график удобный. Да и кто мне заплатит больше?»

Денег, правда, хватает только на еду и аренду жилья. Последнюю статью расходов фонд хотел взять на себя, но Джамиля отказалась. Иногда она принимает помощь продуктами и одеждой, но в основном старается справляться своими силами. Надежда на детей постепенно превращается в веру в них. Особенно в старшего, который за последний год стал очень самостоятельным. «Он моя правая рука», — говорит Джамиля и обнимает сына.

Вдохновлять других

«Пока что все наши усилия — это капля в море», — признает Мурад. Впрочем, если быть справедливым, это весьма заметная капля, своего рода концентрат.

В активе «Надежды» — успешные методики, отработанные в «Пазле»; собственные программные продукты, в частности «Доброфон» — электронная платформа для координации работы благотворителей; идеи, которые прошли обкатку на базе фонда и превратились в мощные благотворительные проекты, такие как «Туба» и «Диагност»; ставший традиционным международный форум благотворительных организаций «Солнечный берег». Кроме того, в этом году случился настоящий прорыв во взаимодействии фонда с государственными органами. Пик пандемии в Дагестане показал, что совместная работа не только возможна, но и эффективна.

Опыт должен быть масштабирован. Это призван сделать ресурсный центр «Наутилус» — совместный проект «Надежды» и партнеров фонда. «С каждым годом все заметнее желание людей самоорганизовываться, чтобы решать накопившиеся проблемы, — объясняет Тимур. — В таких условиях нужен институт, который бы вырабатывал стандарты, обучал, занимался консалтингом в сфере благотворительности. Это все мы и планируем делать в новом ресурсном центре. Наша задача — вдохновлять других, показывать простой и эффективный путь, ну и помогать двигаться по этому пути».

Читайте также Райское дерево из Дагестана   Новый проект из Махачкалы, способный перевернуть представления о благотворительности не только на Кавказе, но во многом и в России  

Еще одна важнейшая задача, которую предстоит решить, — передвинуть фокус внимания общества с адресной помощи на комплексные проекты.

Мурад объясняет, что помочь человеку, попавшему в беду, здесь и сейчас — вполне естественное и очень понятное желание. Поэтому люди с большей готовностью жертвуют деньги именно на такие цели. Профилактика проблем и борьба с их корневыми причинами — звучит не так привлекательно и не кажется столь же важным делом.

Надо постараться сломать эту схему и найти верный баланс, где на одной чаше весов — проблемы, чаще всего медицинского характера, которые требуют немедленного решения, а на другой — долгосрочные программы, которые дадут эффект в будущем.

«Если мы сумеем хотя бы 20 процентов от всех собираемых средств направлять на профилактику, а 80 процентов — на “тушение пожаров” — это уже будет отличный результат, — говорит Мурад. — В идеале хорошо бы добиться обратной пропорции. Но пока об этом даже мечтать не приходится. Практически 100 процентов сборов идет на безотлагательные нужды. Но заниматься только этим — значит рубить головы дракону, у которого вместо одной отрубленной головы вырастают две новые».

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!