Диктофон на шее

«Надо было давно бить» 

Запись с домашней видеокамеры: в просторной комнате мужчина заламывает руку женщине, когда та пытается отнять у него свой телефон. Она кричит от боли, рядом мечется ее взрослая дочь, пытаясь помочь. Из коридора доносится старческий надтреснутый голос: «Тебя надо было давно бить! Ты бы тогда по полициям не ходила!»

Камеру установила 57-летняя Галина, чтобы фиксировать нападки бывшего мужа Анатолия. Мы встречаемся с ней в центре Москвы. В кафе пойти нельзя: в городе объявили нерабочие дни, все закрыто. К Галине домой — тоже: может напасть бывший муж. Подгоняемые осенним ветром, мы идем к реке. Кажется, пахнет бесприютностью, а безопасных мест на земле все меньше.  

Галина — бухгалтер и сейчас работает из дома. Прожив в несчастливом браке 32 года, в 2019-м супруги наконец развелись, но так и не договорились о том, как разъехаться. В трехкомнатной квартире их четверо — еще 91-летняя мать Анатолия. Это она кричит на записи, что Галину «надо было давно бить».  

— Когда я возвращалась домой, Анатолий оскорблял последними словами. Я стала носить на шее диктофон, чтобы иметь доказательства. Захожу в квартиру — включаю. Когда я на кухне, он приходит, начинает говорить гадости. Тогда я стала ходить в наушниках, чтобы не слышать этого, — рассказывает женщина свои правила выживания дома.

Мы переходим мост, увешанный замками молодоженов. Галина вспоминает, как познакомилась с Анатолием в сентябре 1986-го на свадьбе подруги: он пел песни, играл на гитаре, рассказывал смешные истории из армейской жизни. Когда он говорил, перед ее глазами словно вставала пелена — «какое-то колдовство». Сейчас мужчина, по ее словам, точно так же заговаривает полицию.

«Не иди в эту семью, тебя сожрут»

Галина приехала из Воронежа учиться в Институте электронной техники и жила в общежитии в Зеленограде. Анатолий — с мамой на юге Москвы. Будущая свекровь, по словам Галины, сказала: «Он каждый день ездит к тебе в Зеленоград, это далеко и денежно, переезжай к нам». И пара стала жить вместе. Спустя полгода после знакомства они поженились.

Когда Галина окончила институт, перед ней встал выбор: вернуться в родной Воронеж или остаться в столице. Галина была из обеспеченной семьи: отец — начальник цеха на заводе синтетического каучука, четырехкомнатная квартира, машина, дача. Ее родители приглашали в Воронеж — «места всем хватит», но мать Анатолия была против, да и он хотел остаться в Москве: ему обещали денежную работу.  

Галина осталась и стала собирать бумаги, чтобы устроиться инженером на оборонный завод «Сапфир» рядом с домом, на согласования ушло несколько месяцев. Первый год после свадьбы, вспоминает она, «муж ходил за ней хвостиком». Свекровь же начала злиться на невестку за то, что та потеснила ее в квартире и она «не успела пожить для себя», попрекала пропиской и называла приживалкой. Анатолий на жалобы молодой жены отвечал: «Я работаю, а вы дома сидите. Сами разбирайтесь».  

Родственники Анатолия еще до свадьбы предупреждали Галину: «Не иди в эту семью, тебя сожрут» — но девушка отвечала: «Толик не такой».  

Мы делаем очередной круг по скверу, где-то в стороне остается памятник «Дети — жертвы пороков взрослых».  

У человека потребности

Отработав на заводе год, Галина забеременела. Однажды, когда она была на третьем месяце, Анатолий накинулся на жену, требуя секса. Придушил, заставил выпить какие-то таблетки. Галина испугалась, но перечить не стала. Уже потом поняла, что таблетки были неопасные.  

— Я думала после этого разойтись, но уезжать было жаль: я угробила столько времени, чтобы устроиться на работу! Думала: ну ладно, что-то нашло на человека, — объясняет женщина.  

Подобных «приступов» у мужа больше не случалось, но и Галина старалась не отказывать ему в близости.  

— Мое сопротивление было сломлено. Мне было важно родить здорового ребенка, а не высказать свои капризы. Это сейчас все такие умные, можем почитать литературу, а тогда — «все так живут, ты для этого замуж вышла». Но я выходила замуж, чтобы создавать семью, рожать детей, работать, как мои родители. А он женился, чтобы бесплатно сексом заниматься. Они с матерью втолковывали, что со мной можно делать все, что угодно, — говорит Галина, ежась от холодного ветра.  

Когда родился сын, «умиление было полное»: свекровь смягчилась, Анатолий стирал пеленки. Но через несколько месяцев рутина наскучила мужчине и он стал «погуливать». Галина знала, что муж ей изменяет, но хотела сохранить брак ради ребенка. Через год, не успев выйти из первого декрета, она снова забеременела. Родилась девочка.  

Иллюстрация: Владимир Аверин для ТД

Пока Галина занималась двумя погодками, свекровь упрекала ее тем, что «она сидит у мужа на шее», а значит, должна смириться с изменами: «Гуляет — и пусть. Ты всегда уставшая, а у него потребности».  

— Я никогда не была ничьей нахлебницей: в 17 лет уехала из дома, поступила в институт, училась на отлично, работала на кафедре, на шестом курсе получала 125 рублей — не каждый инженер имел такие деньги. Я всегда была самостоятельной. Да, родители могли дать мне денег на джинсы, но они меня не содержали. А тут я вдруг стала содержанкой, хотя четыре года сидела с детьми! — кипятится Галина.  

Денег семье не хватало, дети носили «самошив». Супруг отвечал, что «все так живут, не нравится — заработай». Когда пришло время отдавать детей в садик, оказалось, что мест там нет. Заведующая сказала Галине: «Приходи к нам работать, тогда детей твоих возьмем».  

Галина устроилась нянечкой и два года убирала горшки. Платили мало, зато было время учиться: она прошла курсы бухгалтеров. Домой старалась возвращаться поздно, оставаясь в саду со своими детьми и теми, кого забирали последними.  

Мавританский раскол

Холодная вода канала покрывается мелкой синей рябью, в ней отражается солнце. Галина вспоминает, как в середине 1990-х, когда детям пора было идти в школу, Анатолию предложили работу в африканской Мавритании — в посольстве.  

— Для меня Мавритания означала два года без свекрови. Планировали ехать все вместе, уже сделали детям прививки, Анатолий поехал туда раньше, а потом звонит: «Детей оставляй, приезжай одна». Я была в шоке, времени на размышления не было. Оформила опекунство на своих родителей и отвезла детей в Воронеж. Там они пошли в школу, — вспоминает Галина.  

В Нуакшоте, столице африканского государства, они с мужем работали дежурными комендантами на огороженной территории маленького посольства. Потом Галина стала кассиром. Зарабатывали примерно по тысяче долларов, но особо никуда не выходили — «получилось как дома: варишься в своем соку». Иногда ездили купаться на океан. Галина мечтала, что заберет детей из Воронежа и еще год они вместе проведут в Мавритании.  

Отработать положенный срок не получилось: у супругов случился конфликт. Анатолий выгнал жену из дома, имитировал самоубийство.

— Таких людей в посольстве не держат. Две недели — и нас выслали. Только благодаря моим хорошим отношениям с послом нам оплатили билеты на родину.  

Галина рассчитывала, что заработанные деньги семья потратит на квартиру, но оказалось, что Анатолий хочет машину. Поехав за детьми в Воронеж, Галина осталась там на полгода. Возвращаться в Москву не хотела, но Анатолий приехал сам — на новой белой «Ниве».  

— Я смирилась. Мать считала, что у детей должен быть отец, хотя сын сейчас говорит: лучше никакого отца, чем такой, — вздыхает женщина.  

Но тогда они вернулись жить к свекрови. Машину через месяц угнали.  

«Прости его, крыша съехала у пацана» 

Когда дети пошли в московскую школу, Галина последовала за ними. Отучившись у автора учебников Владимира Жохова, стала преподавать математику, потом подруга предложила вести бухгалтерию в фирме, которая занималась установкой видеонаблюдения.  

Анатолия снова позвали подзаработать — в Нигерию. Он поехал вдвоем с сыном, Галина с дочерью остались в Москве.

— У меня была работа, которая мне нравилась и приносила деньги, а в Нигерии я бы сидела у него на шее. Там он проработал недолго и был выгнан из-за пьянства.  

Вернувшись в Россию, мужчина стал пить. Его били на улице, обкрадывали. Семья, разменяв квартиры с родственниками Анатолия, переехала в трешку в Медведкове. Галина обустраивала быт, любовно вымеряя каждый сантиметр коридора, чтобы поместились шкафы. У пары появилась отдельная спальня.  

В эту квартиру впервые приехала полиция, когда в 2012 году Анатолий, будучи изрядно выпившим, подрался с сыном, который отказался нести ему деньги к метро. Участковый спросил: «За нож не хватался? Вот когда схватится, тогда и будем разбираться, а пока отказ». 

Следующий крупный конфликт случился летом 2018-го, когда Анатолий стал требовать орального секса, а Галина отказала. В итоге мужчина уехал на дачу, оставив на столе бланки в ЗАГС на развод.  

— Я тоже хотела развестись, но пришли его брат и сестра, стали уговаривать простить: «Крыша съехала у пацана, ты потерпи, все ж нормально, вы столько лет в браке», — вспоминает женщина.  

Когда Анатолий вернулся, Галина уже была готова помириться. Супруг сказал, чтобы она вывезла из дома свою рабочую бухгалтерию — и Галина сняла офис, увезла бумаги.  

Через несколько дней она снова отказала мужу в близости, тогда он стащил ее за руки с кровати, схватил за шею и выкинул из комнаты. Галина вызвала полицию, показала сотрудникам кровоподтеки на шее, порванную ночную рубашку, но они ответили, что это ложный вызов. Сын, который ехал к матери, перехватил полицию уже в подъезде и заставил вернуться.  

— Я стояла как оплеванная, куталась в простыню. Меня повезли в полицию, травмпункт, на освидетельствование, чтобы доказать, что я не пьяная.  

Галина написала заявление о покушении на изнасилование. Оперуполномоченный сказал: «Все равно его не будут рассматривать, потому что вы жена». 

К счастью, тогда знакомые рассказали Галине, что есть место, где ей могут помочь.  

Попросила интернет

Дело о покушении на изнасилование возбудить действительно не удалось. Но мужчину уже дважды привлекали к ответственности за побои жены и дочери — благодаря работе адвоката Консорциума женских неправительственных объединений Марии Немовой.

— Пострадавшим от домашнего насилия важно, чтобы полиция реагировала. Ведь если им раз за разом отказывают в возбуждении дела, то кажется, будто правы не они, а их обидчик, — говорит Немова.

В начале 2019 года Галина и Анатолий развелись. Несмотря на все трудности, которые последовали после развода, Галина говорит, что не жалеет, что наконец решилась на такой поступок. Мужчина настаивал, чтобы бывшая жена и дочь уехали в Воронеж, и подавал в суд, чтобы бывшую супругу выписали из муниципального жилья, но процесс проиграл.  

Во время самоизоляции Анатолий врывался к Галине и дочери в комнату, ломал дверь, запрещал им открывать форточку и пользоваться шкафами, срывал крючки в ванной. В 2020-м мужчина напал на дочь: вытащил ее из-за стола за волосы, бросил на ковер, побил ногами. По словам Галины, это произошло из-за того, что она «попросила интернет».  

Галина подала в суд с требованием обязать Анатолия не чинить им с дочерью препятствий в пользовании квартирой. Суд встал на ее сторону, но мужчина решение игнорирует. В октябре этого года он снова ворвался в комнату к женщинам — якобы потому, что они украли его жесткий диск. Галина снимала сцену на видео, тогда мужчина выхватил телефон и заломил ей руку. Синяки Галина с дочерью зафиксировали в травмпункте.  

Уголовные дела о повторных побоях (статья 116.1 Уголовного кодекса РФ) являются делами частного обвинения, то есть потерпевший должен сам собрать доказательства и обратиться с заявлением в суд. Однако суд регулярно отказывает в возбуждении дел по разным причинам: то якобы не указаны имена свидетелей, то не написана национальность бывшего мужа. Адвокат обжалует отказы, скрупулезно добиваясь от суда рассмотрения дел о домашнем насилии — потому что это именно оно. 

Даже после того, как апелляция отменила постановление районного суда о возврате заявления Галины о повторных побоях, районный суд отказался рассматривать дело. Пока адвокат обжалует постановления районного суда, может истечь срок давности привлечения Анатолия к уголовной ответственности за повторные побои. Этот срок составляет два года. Сейчас в работе у Консорциума женских неправительственных объединений пять эпизодов по повторным побоям Галины и ее дочери. 

Недавно женщины поставили новую дверь и теперь могут закрываться изнутри и спать спокойно. Но через щели проникает воздух, отравленный сигаретами. Анатолий знает, что у Галины непереносимость табачного дыма.

— У нас есть решение суда о том, что ему нельзя курить в квартире. Каждый раз у нас скандал, как нужно воспользоваться туалетом. Но полиция бездействует, — говорит Галина.

Покидать комнату одновременно с дочерью женщина не может: бывший муж грозит, что заберет компьютер.

— Мне кажется, скандалы его подпитывают, ему нужна видимость контроля над нами. Приватизировать и продавать квартиру он не хочет. А я не хочу уезжать из города, где прожила больше 30 лет. Мы вместе въезжали в эту квартиру, почему уехать должна я? — повторяет Галина перед тем, как спуститься в метро, сесть в поезд и поехать домой. Главное — не забыть перед входом в квартиру включить диктофон.  

* * *

Чтобы юристы Консорциума и дальше могли защищать законные права женщин и бороться с насилием в семье, важно поддержать их работу прямо сейчас. Деньги идут на оплату труда специалистов по всей России — чтобы не только у Галины, но и у многих других женщин, живущих с агрессорами, были шансы на спокойную жизнь без страха.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!