«Нужна помощь» 8 лет

Поддержать нас
Фото: Юлия Скоробогатова для ТД

Каждый год из-за осложнений, вызванных преждевременными родами, в мире умирает около миллиона детей. 50—70 процентов таких случаев в России — это дети с экстремально низкой массой тела, меньше килограмма. До 80 процентов патологий связано с респираторными нарушениями — легкие и дыхательные пути не успевают сформироваться. Костя родился на 26-й неделе, весил 740 граммов, дышать не мог. На вопрос, выживет или нет, врачи только разводили руками

«Внутри что-то упало»

Ирине 38 лет, у нее есть муж и трое старших детей. Костя — четвертый, поздний, долгожданный ребенок, беременность была проблемная.

«Мы как-то приехали с работы, и я почувствовала, что у меня как будто что-то упало внутри» — так Ирина описывает пролабирование (опущение плодного пузыря в шейку матки, провоцирующее до 40 процентов преждевременных родов), которое случилось на 18-й неделе. На осмотре врач вяло констатировала, что матка «открыта на палец, но я не знаю, нормально ли это», и отправила в больницу, где Ирина два дня просто сидела и ждала, что ее кто-нибудь осмотрит и что-нибудь назначит.

Ирина с сыном Костей и дочерью Викой
Фото: Юлия Скоробогатова для ТД

«А в понедельник пришли врачи и на меня всех собак спустили: “Какого хрена ты так поздно пришла? Ребенок у тебя умрет, ты его потеряешь! У тебя шейка матки открыта, пузырь провалился, мы его видим”, — тон у Ирины отстраненно-насмешливый, потому что это еще не ад. — Мы, говорят, сейчас позвоним в перинатальный центр, может, тебе повезет и они тебя возьмут».

«Он сам не хочет»

Ирине действительно повезло: врачи в перинатальном центре, «дай Бог им здоровья», от нее не отходили. Полторы недели она лежала не вставая, чтобы пузырь откатился обратно (еду приносили, УЗИ привозили, возле кровати — утка). Но воды постоянно подтекали, и на 26-й неделе пузырь все-таки лопнул.

«Мне сделали кесарево сечение, Костю достали, он сразу закричал, я слышала его голос. Меня потом усыпили, а когда я уже пришла в себя после реанимации, то увидела маленькую точечку в кювезе под трубочками, под препаратами, с катетерами по венкам. Первые недели полторы протекали более-менее стабильно. А потом начался ад», — говорит Ирина, переводя взгляд на потолок.

Костя
Фото: Юлия Скоробогатова для ТД

Сразу после рождения Костя еще пытался «раздышаться», но незрелые альвеолы слипались и отмирали.

От бактериальной инфекции, которую он получил через открытую «на палец» шейку матки, не помогали никакие антибиотики. Масса тела не прибавлялась: Костя за раз съедал всего 10 миллилитров молока. Его ИВЛ работал на «самых жестких» мощностях: подавал в легкие стопроцентный кислород. Через 10 инфузоматов ему вводили еду и «кучу лекарств», которые не работали. «“Все, что можно было предложить ребенку, мы предложили. Он сам не хочет [выздоравливать]”, — цитирует врачей Ирина. — Одна девочка [в отделении, где лежал Костя], например, не выжила. Месяц прожила, и все. Она родилась с бОльшим весом, чем мы». Дальше Ирина так же ровно, без надрыва, заходит на новый круг ада.

«Приезжайте попрощаться»

Ирина ездила в реанимацию каждый день: привозила молоко и просто стояла рядом с кювезом — врач категорически запрещал трогать Костю. «Любое движение было катастрофичным. Если он чуть вдруг подвинулся, трубочка [аппарата ИВЛ] смещалась, утыкалась в бок трахеи, и все: поток кислорода прерывался, сатурация падала». Ирина с сухими глазами рассказывает про Костины приступы — как он «отключался» и «задыхался», как сатурация падала до 68 (при норме для новорожденных 98). По инфузоматам текли обезболивающие, «сердечные», противосудорожные, падал гемоглобин, не хватало белка. Врачи не давали прогнозов — если сам захочет, выкарабкается, если нет — мы сделали все, что могли.

Костя пытается догнать сестру
Фото: Юлия Скоробогатова для ТД

Вспоминая слова Ирины о том, что «это не передать и не объяснить» (да и правда, как тут передать, что объяснить?), я не спрашиваю, как она тогда справилась. Она объясняет сама: «Ты общаешься с [ребенком] мысленно, просишь: “Ради бога, только не отключайся, будь со мной”. Я с ним все время разговаривала. Домой ехала — разговаривала, спать ложилась — разговаривала. Я старалась быть с ним мысленно всегда на связи. Жила за двоих в тот момент».

Костя играет с Викой
Фото: Юлия Скоробогатова для ТД
Вика поддерживает Костю во время игры, чтобы он не упал
Фото: Юлия Скоробогатова для ТД

Однажды утром врач ей признался: ночью было так плохо, что хотели вызвать ее — попрощаться.

«Что случилось — никто не знает»

«Костян, ты мне сейчас все волосы вырвешь! Отпусти маму! Это у нас любимое дело… Хорошо, хоть у папы ничего нет на голове». Маленькая копия Ирины в ползунках и с соской мертвой хваткой вцепилась ей в волосы — Костя отказался спать и теперь тоже участвует в интервью. Разводить с ним «ути-пути» как-то неудобно: слишком сложная у него история, слишком серьезный взгляд. «Он довольно спокойный, — говорит Ирина, когда Костя, недолго повозившись и негромко похныкав, засыпает у нее на руках. — Мне есть с чем сравнивать. У него такой серьезный взгляд, потому что он прошел через кошмар. Когда я приезжала к нему в реанимацию, у него в глазах были страх и доверие: “Мне больно, я боюсь, но оттого, что ты рядом, мне хорошо”. У здоровых детей такого нет».

Костя на прогулке с родителями
Фото: Юлия Скоробогатова для ТД

Как и почему закончился Костин кошмар, никто так до конца и не понял — через два месяца он вдруг «ожил», стал набирать вес, легкие раскрылись, сатурация выровнялась. С ИВЛ перешел сначала на СИПАП, потом на «усы», потом на кислородную маску. На каждом этапе внешнего кислорода становилось все меньше, но забрать сына домой Ирина не могла: сам он не дышал.

Олег с сыном в реанимации. Фото из домашнего архиваФото: Юлия Скоробогатова для ТД

«Я с ним в больнице чуть-чуть гуляла по палате без всего вообще. Смотрела, как он может дышать, как не может. Если носогубный треугольник начинал синеть, я маску подкладывала. И так каждый день я его потихонечку тренировала. Мы с ним любили стоять и смотреть в окно: зима, снег. Это было его любимое место», — вспоминает Ирина и добавляет, что по ночам из-за апноэ сатурация падала до 80 и Косте давали жидкий кофеин, чтобы он «не выключался» и не задохнулся.

«Других вариантов не было»

В отделении патологии новорожденных и недоношенных детей, куда Костю перевели после четырех месяцев реанимации и еще месяца в отделении выхаживания, Ирине сказали: домой без специального оборудования ехать нельзя. Нужен кислородный концентратор и пульсоксиметр. Купить их после всех платных анализов и обследований было не на что. «Я посмотрела — оборудование стоит 90 тысяч. Вот так где-то взять и выложить 90 тысяч мы не могли».

Костя
Фото: Юлия Скоробогатова для ТД

31 декабря Ирина позвонила в «Право на чудо» — благотворительный фонд помощи недоношенным детям. 13 января оборудование привезли в больницу — бесплатно, на неограниченный срок. «Когда мы приехали домой, неделю были полностью на кислороде. А потом начались дожди, мы на этой влаге сошли с кислорода совсем. Он стал по ночам выдавать мне [сатурацию] 98—100».

С оборудованием было не страшно спать: если ночью сатурация упадет, пульсоксиметр запищит и не даст пропустить апноэ или очередной приступ с судорогами.

В мае Ирина вернула концентратор и пульсоксиметр фонду «Право на чудо». Набор продезинфицировали и отдали другой семье — в рамках проекта «Кислородное оборудование для недоношенных детей». На приобретение 20 комплектов такого оборудования фонду нужно 1,9 миллиона рублей. Любое ваше пожертвование — это возможность для малыша бороться за жизнь и быть рядом с мамой всегда, а не только в отведенные больничным режимом часы посещений. Шанс еще для одной точечки не раствориться в аду.

Мы рассказываем о различных фондах, которые работают и помогают в Москве, но московский опыт может быть полезен и использован в других регионах страны.

Сделать пожертвование

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — «Таких дел». Подписывайтесь!

Этот платеж возможен благодаря фонду «Нужна помощь», который собирает деньги на работу благотворительных организаций нашей страны.

Помочь

Оформите пожертвование в пользу организации «Право на чудо»

Выберите тип и сумму пожертвования
Поддержите, пожалуйста, наш фонд

Мы существуем только на ваши пожертвования. Вы можете добавить процент от пожертвования на развитие фонда «Нужна помощь»

Читайте также
Всего собрано
283 673 223
Текст
0 из 0

Костя

Фото: Юлия Скоробогатова для ТД
0 из 0

Ирина с сыном Костей и дочерью Викой

Фото: Юлия Скоробогатова для ТД
0 из 0

Костя

Фото: Юлия Скоробогатова для ТД
0 из 0

Костя пытается догнать сестру

Фото: Юлия Скоробогатова для ТД
0 из 0

Костя играет с Викой

Фото: Юлия Скоробогатова для ТД
0 из 0

Вика поддерживает Костю во время игры, чтобы он не упал

Фото: Юлия Скоробогатова для ТД
0 из 0

Костя на прогулке с родителями

Фото: Юлия Скоробогатова для ТД
0 из 0

Олег с сыном в реанимации. Фото из домашнего архива

Фото: Юлия Скоробогатова для ТД
0 из 0

Костя

Фото: Юлия Скоробогатова для ТД
0 из 0

Пожалуйста, поддержите фонда «Право на чудо» , оформите ежемесячное пожертвование. Сто, двести, пятьсот рублей — любая помощь важна, так как из небольших сумм складываются большие результаты.

0 из 0
Листайте фотографии
с помощью жеста смахивания
влево-вправо

Подпишитесь на субботнюю рассылку лучших материалов «Таких дел»

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: