Каждый знает, какой должна быть идеальная мама. Она не устает, не раздражается на ребенка, обожает играть в развивающие игры. Ее дети всегда чисты, сыты, опрятны и прекрасно воспитаны. Идеальная мама не мечтает уехать к морю одна, не выдыхает с облегчением, отведя детей в сад, и не съедает втихаря шоколадку, чтобы не делиться с ребенком. Звучит это все нелепо и на деле оказывается правдой. Никто не знает, существуют ли такие женщины в реальности, но многие из нас испытывают чувство стыда именно за то, что не соответствуют этому образу.

С рождением детей я оказалась наедине со своими страхами, тревогой, готовым списком «должна» в голове. Никто не предупреждал меня и не говорил о том, какими тяжелыми станут первые месяцы с ребенком. И дело даже не в бессонных ночах и коликах.

Материнство — время, в которое ты встречаешься сама с собой. И узнаешь, как много в тебе терпения, выносливости, мудрости, прощения, любви, в конце концов. Это время, когда ты заново рождаешься и взрослеешь. Время, когда ты остро нуждаешься в теплой поддержке, а не в нравоучениях. Время глобальных внутренних трансформаций.

Екатерина, 39 лет

Когалым, Ханты-Мансийской автономный округ — Югра, Тюменская область, один ребенок

«Мне было 18, я была на восьмом месяце беременности, начались преждевременные роды. В результате медикаментозного сохранения беременности я получила анафилактической шок, спасали меня, а не ребенка, а сердце моей дочери остановилось. Это моя боль, которую я так и не простила себе, хоть и понимаю разумом, что вряд ли могла исправить ситуацию. А потом — роды, расставаться с ней было невыносимо тяжело, я даже и представить не могла таким появление на свет своего первого ребенка. По экспертизе, был “здоровый плод, смерть которого наступила в результате гипоксии”. А дальше — тишина на долгие годы, тяжелый психологический клин, бесконечная череда потерь, восемь беременностей (увы, все обреченные из-за силы моего страха, что все повторится), пять ЭКО (разные города, страны). Мне кажется, я истощилась настолько, что стала прозрачной насквозь, пустота, решето, развалилась, поломалась, веры не оставалась совершенно, и я не знаю, откуда брались силы, еще как-то соскребалась, поднималась и шла дальше. И даже умудрялась сохранять внешний облик вполне себе счастливой женщины.

А потом я начала осознавать: ведь я не Бог, значит, не судьба быть мамой, значит, ты не можешь, значит, просто учись жить по-другому…

Закончили с мужем курсы приемных родителей, сдали кучу экзаменов и стали кандидатами в усыновители, а судьба сжалилась, и я до сих пор не могу осознать до конца, что с нами произошло все это чудо: наша дочь родилась! Она родилась, чтобы родилась я, она мое спасение, спасение моей поломанной души».

Полина, 28 лет

Химки, Московская область, один ребенок

«К рождению ребенка мы с мужем шли осознанно, много читали, готовились как физически, так и морально, и забеременеть получилось быстро. На этом спокойные времена закончились.

У меня есть хроническое заболевание, связанное с кровью. Несмотря на идеальные результаты анализов в период подготовки к беременности, я все равно переживала, как отреагирует организм на развивающуюся внутри меня жизнь.

Первые недели все было отлично, но на девятой неделе увидели гематому, и с тех пор началась постоянная борьба между медициной и самой собой, между собственной тревожностью, интуицией и здравым рассудком. До конца беременности я была в постоянной тревоге из-за количества назначенных препаратов, результатов УЗИ, сомнительных диагнозов и мнений докторов.

Самую мощную поддержку мне оказал муж — помог не сойти с ума от этой тревожности. Кстати, именно он тогда предложил пережить эти губительные чувства через фотографию, но я не нашла в себе ресурса это сделать.

Роды прошли относительно легко. Несмотря на длительный безводный период, я смогла родить естественным путем без анестезии, с поддержкой мужа и команды персонала, которой полностью доверяла.

Первые дни в роддоме были самыми тяжелыми для меня. Я испытывала всю гору чувств в отношении своей новой роли. Позже прочитала, что и этому есть название — бэби-блюз, который, к счастью, не перерос в послеродовую депрессию. Опять же, помощь мужа в этот период была неоценима. Просто поплакать, не зная о чем, на его плече оказалось замечательной терапией.

Сложно сказать, когда именно ко мне пришло это мощное чувство безусловной материнской любви. Точно не в самые первые дни. Тогда это скорее было давящее чувство огромной ответственности за новую жизнь, которая больше всего нуждается в тебе.

Было много сложностей, слез, тревог, борьбы за грудное вскармливание. Все померкло с первой осознанной улыбкой ребенка. Но страхи все равно остались и сопровождали весь первый год жизни: “вдруг не перевернется вовремя на живот”, “почему он переворачивается только на одну сторону”, “почему встает на носочки”, “почему не хочет есть рыбу”…

Сейчас я ощущаю себя гармонично.

Мне нравится наблюдать, как я меняюсь рядом с быстрорастущим ребенком, как он влияет на меня, на что я способна для него и ради него, как раскрывается мой муж в качестве отца, какие отношения складываются у нас с моими родителями.

Я хочу стать сильнее и быть более надежной опорой для своего ребенка в эмоциональном плане».

Лиза, 33 года

Москва, один ребенок

«Когда-то я смеялась над подругой, которая родила ребенка и сидела с ним одна — муж на работе, — и она с такой неподдельной радостью рассказывала, что в выходные сходила одна в магазин. До сих пор вспоминаю ее рассказ, когда выхожу куда-либо без ребенка.

Беременность была запланированной, случилась быстро. Не пойму, в какой момент, но что-то пошло не так в отношениях с мужем. Всю беременность я чувствовала одиночество, ненужность, муж пугался толчков ребенка и сухо интересовался об УЗИ. Я думала, появится малыш — и все изменится.

Роддом по-прежнему остается для меня каким-то добрым и хорошим местом, где все прошло хорошо, я встретилась со своим сыном.

Дома первое время тоже все было хорошо. Потом стало не хватать молока. Начитавшись инстаграма и всяких форумов, я лежала с ребенком в обнимку, но ничего не выходило, он не наедался, капризничал и мало спал, я не спала с ним. Тогда появилось первое чувство вины — из-за того, что не было молока и что я не способна дать его сыну.

Тяжело было осознавать, что ты больше не принадлежишь себе, не можешь в любое время пойти и выпить чаю. Ведь есть малыш, который полностью зависит от тебя и без тебя не может. Чтобы принять этот факт, понадобилось много времени.

Муж ушел с головой в бизнес, мало времени проводил с нами. Я растворилась в одиночестве с ребенком. Меня жутко раздражала свобода действий мужа и мое ограничение. Отношения портились.

Появился страх, что я останусь, как моя мать, одна с ребенком. Но по сути я уже была одна. Я начала потихоньку ненавидеть сына, считать, что он испортил мою жизнь, разрушил наши с мужем отношения. И от этого чувства — ненавидеть себя. Но все эти ощущения уходили с каждой его улыбкой. Я приняла одиночество и смирилась с ним. Стала отдавать любовь сыну, по чуть-чуть выходить из депрессивного состояния. Спасением оказалась камера, пылившаяся много лет: я начала снимать сына, чтобы оставить в памяти, каким он был, потому что время бежит.

Какая я сейчас?.. Много сомнений в материнстве, но, прежде всего, я поняла, что нужно беречь себя, а не отдавать все силы ребенку. Раньше я винила себя, что не погуляла с ним в день два раза. Сейчас, если у меня нет сил, я не пойду с ним гулять, а проведу время дома. Важно не потерять себя в материнстве, не сделать из этого смысл всей жизни…

Теперь я одна… Во мне, безусловно, за два года скопилось очень много обиды на мужа, я чувствую себя недолюбленной. Моя жизнь не такая счастливая и радостная, как картинки в инстаграме, и больше всего я боюсь, что не смогу дать сыну любовь в полной мере, хотя очень его люблю…»

Наталья, 42 года

Лесосибирск, Красноярский край, трое детей

«Мне 42 года. Своего последнего ребенка — дочь Нину — я родила, когда мне исполнился 41 год. На эту беременность мне было сложно решиться, и это скорее был шаг отчаяния. Нина в нашей семье пятый по счету ребенок. Есть старший сын мужа от первого брака, ему 18 лет, в нашем совместном браке у нас с мужем родился сын Глеб, ему сейчас 10… И, когда ему было почти три года, мы решились на приемных детей. Сперва у нас появилась дочь Каринэ, потом я взяла под опеку подростка — ровесника сына моего мужа и моего четвероюродного племянника Костю. Но наш опыт приемного родительства нельзя назвать удачным. Костя прожил у нас почти два года и сделал выбор в пользу детского дома — не смог принять семью, нашу жизнь, наши устои и правила. А три года назад стало понятно, что у приемной дочери проблемы с психическим здоровьем. Когда мы встали на учет к психиатру, меня охватили тоска и отчаяние. Я идеалистично думала, что взяла в семью девочку, что у Глеба будет сестра и в будущем он не останется один… Но все шло к тому, что между ними росла огромная пропасть и неприязнь.

В общем, я твердо решила родить. Мы с мужем прошли обследование, пропили витамины, выстроили режим дня, улучшили питание, и я забеременела достаточно легко… Но потом начались сложности. Когда шел первый триместр, у мужа погибла мама в автокатастрофе, у меня на фоне стресса прыгнул сахар, и все последующие семь месяцев я ходила сдавать кровь как на работу. Вскоре я легла на сохранение с кровотечением, все обошлось, никто не понял, в чем была причина. Потом начались отеки, проблемы с венами, визиты к гематологу, к нейрохирургу с невриномой в голове… И на протяжении этого всего я, конечно, много наслушалась в женской консультации и от других специалистов, тем более я отказалась делать прокол на генетические проблемы, и мне постоянно вменяли, что я рискую родить нездорового ребенка. Поддерживали меня муж, мама, мой духовник и гинеколог в частной клинике, которая и вела беременность. Моральную поддержку я чувствовала и в нашем приходе, знала, что за меня всегда молятся сестры и батюшка упоминает в своих молитвах.

Я не боялась за здоровье ребенка. Окружала себя красотой по мере возможности, успела попутешествовать, посетить море концертов, спектаклей, музеев, галерей. Вышивала, рисовала, фотографировала, снимала видеодневник беременности. И вообще, сравнивая опыт беременности в 30 лет и сейчас, я понимаю, что в этот раз я подошла к этому более осознанно, легко.

Рожала я как раз накануне локдауна. Моя коллега фотограф-видеограф была со мной на “партнерских родах”. За прошедший год я смотрела это видео множество раз и каждый раз рыдала от того, что видела на экране: это такое чудо — появление из тебя твоего ребенка. Дочку я родила легко, быстро и весело в молитве и разговорах. Домой нас выписали через день после того, как всех закрыли на карантин. И вот Нине год, и я весь этот год пытаюсь поймать каждый момент ее развития, фиксирую умения и навыки и занимаюсь с ней гораздо больше, чем в 30 лет занималась с Глебом. Наслаждаюсь, понимая, как все это скоротечно и какой счастливый билет я вытянула, погрузив себя в этот Ренессанс».

Елена, 47 лет

Испания, пятеро детей

ЕленаФото: Наталья Тихомирова

«У нас с мужем на двоих пятеро детей: моя дочь от первого брака Ксюша, трое взрослых сыновей мужа — Данила, Стас, Слава — и наша совместная младшая дочь Ася, которой скоро исполнится 18.

Быть мамой для меня сейчас — это удовольствие, счастье и любовь. Но так было не всегда. Я слишком рано выскочила замуж, слишком часто ошибалась в принятии решений и расстановке приоритетов. Материнство было тяжкой ношей до тех пор, пока я не научилась безусловно любить своих детей и бесконечно доверять им, пока не избавилась от чувства долга, чувства вины и пока не перестала стыдиться своих промашек. Я стараюсь быть “клейстером” в нашей большой семье, стараюсь всех объединять. Выходит по-разному, но идеально не получается никогда. Наши дети уже взрослые и самостоятельные. А еще я бабушка! У меня есть два внука и внучка».

Людмила, 35 лет

Москва, двое детей

«Материнство для меня началось неожиданно в 24. Первое чувство было — словно случилось чудо, гордость за себя как за женщину, что я могу.

Но после первого кесарева я словно упала с вершины. Я не такая, как все, я хуже всех, я не смогла сама родить, унижение, боль, разочарование, стыд, чувство вины перед своим ребенком и всем родом, что не справилась, не смогла. Первые недели — неопытность, неумелость, боль в теле весь первый месяц, поездки в роддом на чистки матки. Я испытала ужас от того, как тело растерзано, что оно не мое, что это функционирующая машина, которую надо чинить ради ребенка. Недееспособность, беспомощность, невозможность долго держать малыша на руках, выходить на улицу с тяжелой коляской в доме без лифта.

Свет я увидела ко второму месяцу. Выдыхала я недолго. Спустя год — новая беременность и знакомство с книгой “После трех уже поздно”. Тут-то, наверное, меня понесло конкретно.

С одной стороны, у меня началась мания развивать свою дочь, а с другой стороны, вторая незапланированная беременность погрузила меня в депрессию. Я не могла и не хотела принимать свое беременное тело вновь. Одновременно растить полуторагодовалого малыша и быть беременной — это очень тяжело физически, к роддому я была измотана.

Из-за планового кесарева я испытывала невероятную скорбь, что врачи за ребенка определили час и день его прихода в жизнь. После второго кесарева — снова боль, тяжесть, скрюченность.

Через полтора месяца была операция на шее, удаляли кисту, возникшую через месяц после родов. В больнице я не думала о себе вообще, даже не боялась. У меня была одна цель — сохранить молоко. Я две недели сцеживалась и сохраняла грудное вскармливание больше года. Это было единственным моим оправданием. Я тогда так считала: если не смогла родить сама, так хоть выкормлю своим молоком.

После больницы я часто болела вместе с детьми всеми вирусами подряд — настолько мой иммунитет ослабел. Я привыкла по ночам лежать в тревоге, слушать, как они дышат, все ли хорошо.

Через толщу страхов за здоровье из-за вреда лекарств, из-за упущенных возможностей развития, неправильности питания до меня стало доходить, что самое токсичное в жизни моих детей — это мама в тревогах и вечной агонии.

Через четыре года материнства я задумалась о своем пространстве, стала уделять себе время, искать себя. И тут — новая незапланированная беременность. Девять месяцев я балансировала между “все хорошо, я позитивная мама, скоро нас станет больше” и страхом перед роддомом, очередным КС, чистками, многими днями боли и недееспособности. В итоге я потеряла этого ребенка на полном сроке.

Очнулась через полгода. Все эти полгода я задавала себе вопрос: а чего я хочу сейчас? Почувствовала, что очень хочу сделать дочке альбом на выпускной в саду. И сделала себе и некоторым родителям. А потом начала больше учиться, снимать и возвращать себя себе. И этот процесс продолжается.

Я хочу быть более осознанной и в жизни, и в материнстве. Мои дети довольно большие, и я уже не такая огромная часть их жизни. Иногда я с печалью это замечаю. Хочется больше времени проводить вместе и быть по-настоящему рядом. Мало иметь общие традиции и ритуалы — важно оставаться в этом осознанной до конца, полностью быть друг с другом. А это получается редко.

Главное — это переплавить страх в любовь. Все свои страхи. Смириться и принять свою жизнь такой, какая она есть. Принять с любовью себя, свои особенности и потребности. Тогда с детьми хорошо, с мужем и с самой собой — тоже. Тогда дети радуют и здоровьем, и успехами, и новыми возможностями, и проявляющейся ответственностью. Тогда возможны доверие и настоящая близость».

Зарема, 44 года

Махачкала, нет детей

«Жизнь сложилась так, что я не мать и не жена. Долгое время я просто ждала, думая, что у каждого свой час и мое время придет. Потом были стадии ненависти, вопросов, истерик с самой собой, склонности к самоубийству, а теперь… И смирением не назвать, просто научилась жить с тем, что моя жизнь такая.

В 19 лет у меня был брак “по-дагестански”: ты видела человека только пару раз, все закончилось разводом через несколько месяцев, и, я думаю, это послужило исходной точкой.

Уже через много лет пришло осознание, что жизнь человека держится на трех опорах: это друзья, семья, работа. А я, увидевшая неидеальную модель семьи, ее попросту не хотела и жила с двумя опорами».

Анастасия, 41 год

Санкт-Петербург, четверо детей

«Дети для меня — это Божье благословение.

И пусть сначала я думала совсем по-другому, потому что была боль, было непринятие, но со временем все равно пришла к этой мысли — это благословение, это дар!

Мы с мужем поздно поженились и не раздумывали над тем, пожить в свое удовольствие или заводить детей. Но в течение года у нас ничего не получалось.

Наш батюшка сказал нам ехать в Дивеево и просить помощи у Серафима Саровского. Он покровитель нашей семьи. Через месяц после поездки мы узнали, что я беременна. Для нас это была большая радость!

Но начались и скорби. Петя родился с пороком мочеточника, и мы пережили четыре операции, ужас разлучения с ребенком, когда он в реанимации, страх, непонимание: почему мы?

Все говорили нам: рожайте второго, вы уже натерпелись, вот теперь-то у вас будет здоровый ребенок! Но люди мало знают о планах Бога.

Когда Пете было два года, у нас родилась Варечка. У нее синдром Дауна.

Снова была боль, снова непринятие. И добавилось полное нежелание больше иметь детей. Но у Бога, опять же, свои планы! Несмотря на наше нежелание, мы узнали, что я беременна в третий раз. Для нас это был настоящий шок! Больше этого шока было только известие, что мы ждем двойню! У нас родились замечательные девочки. Они стали моим лекарством. Они стали прекрасным толчком для развития Вареньки.

Откуда я беру силы? Встаю и говорю: “Господи, благослови этот день и дай мне сил!” Вот и весь секрет».

Наталья, 31 год

Армавир, Краснодарский край, двое детей

«У меня два чудесных сына, и мы с мужем мечтаем о третьем ребенке. Но судьба складывается так, что уже дважды на одном и том же сроке я теряю ребенка. Чувство вины и страх заполняют меня, сложно бороться с собственными чувствами…

Мои первые роды были в 25 лет. Головой я понимала, что стала матерью, но не чувствовала этого внутри. Я была набором функций. Крики ребенка доводили меня до истерик. Паника, отчаяние, что я не могу стать той самой идеальной мамой, гонка за совершенством и пустота внутри.

С рождением второго ребенка в мою жизнь пришло творчество, которое наполнило меня и успокоило. С каждым годом желание родить и воспитать ребенка растет во мне все сильнее, но каждая потеря пробивает в моей душе дыру. Вместе с беременностью во мне зародился страх — страх потери ребенка. И этот страх стал больше, чем я сама.

Моя знакомая спросила меня: “Стоит ли вообще продолжать попытки?” И я уверенно говорю: “Да!” Потому что я верю, что любовь, которая живет во мне, непременно “переплавит” все мои страхи».

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!